"Огненное крыло" - читать интересную книгу автора (Оппель Кеннет)Кама ЗотцГот крепко держался за лиану, измученный спуском из шахты. Все его конечности дрожали, и он ненавидел себя за эту слабость. Еще он ненавидел этих жалких летучих мышей, с которыми был связан. На удивление, их вид не наполнял его желанием отведать мяса. Только одного он теперь жаждал — свободы и жизни. Сквозь сплетение лиан он поймал взгляд другого вампира. — Я знаю тебя, — пробормотал Гот. Каннибал вздрогнул, поспешно отвернулся и отодвинулся, насколько ему позволяла лиана. Гот медленно двинулся к нему. Он был последним в цепи, и это делало его более подвижным. Однако, чтобы подобраться ближе к каннибалу, ему пришлось стащить с места нескольких маленьких летучих мышей. — Я знаю тебя, — снова сказал он. — Нет, — буркнул тот, отворачиваясь. — Тробб! — к собственному удивлению воскликнул Гот. Как получилось, что он без всяких усилий вспомнил имя этой летучей мыши, когда ему было так трудно вспомнить свое собственное имя? — Имена здесь не разрешены, — пробормотал каннибал. Он пытался отползти дальше, но на его лиане уже не было свободного места. Гот придвинулся ближе и ткнул его кончиком крыла. С обреченным вздохом Тробб повернулся к нему. Один только взгляд на него вызвал поток образов из прошлого: искусственные джунгли, тюремщики, побег, полет на юг вместе с Троббом. А потом… — Тебя ударило молнией! — воскликнул Гот, обрадованный новым воспоминанием. — Ты сгорел! — Не вижу смысла говорить об этом, — обидчиво буркнул Тробб. Гот удовлетворенно заворчал. Вот уж не думал, что так обрадуется, снова увидев Тробба — трусливую, вечно скулящую тварь, теперь он вспомнил. Но в изменившихся обстоятельствах он был рад всему, что связывало его с миром живых. И Тробб, как когда-то давно, может оказаться полезным. — Я уверен, ты не обвиняешь меня в своей смерти, — сказал Гот. — Нет, мне просто не повезло, — сухо ответил Тробб. — Но было и другое. Вращающиеся лопасти, через которые ты заставил меня пройти первым, холод, снежные бури, отмороженное крыло, голод, унижения. Одно хорошо в том, что я умер, — это избавило меня от тебя. — Там были какие-то летучие мыши, которых мы преследовали, — нахмурившись, сказал Гот. — Шейд, сереброкрыл из?северных лесов. Ты хотел… — Следовать за ним до Гибернакулума, где его колония спит всю зиму, — перебил его Гот, потому что другой поток воспоминаний вторгся в его сознание. Шейд. Маленькая северная летучая мышь, которая бросила ему вызов, заманила его в грозовое облако и чуть не убила. Но на этом история с Шейдом не закончилась. Там было что-то еще. Это происходило уже на его родине, в каменной пирамиде, — вспышки света и грохот, которые привели к смерти. — Почему я не могу вспомнить все? — спросил Гот. — Со всеми поначалу так бывает. Потом вспомнишь. Гот заворчал; ему не нравилось слушать рассуждения Тробба, но нужно было побольше узнать о прошлом. — Как получилось, что мы попали сюда вместе с этой мелюзгой? — Ну, — выдавил Тробб, — мы оба прогневили Зотца. Нет, я не жалуюсь. Я тружусь добровольно. Я счастлив. Я люблю свою работу. — Ты раб, — фыркнул Гот. — Это и правда не так уж плохо. Здесь так спокойно. Нет голода, нет боли — пока мы усердно служим Зотцу. Гот мог понять, за что наказан Тробб. Но за что карают его? Чем он заслужил это? — Кем я был? — спросил Гот. — Лучше все забыть. Это неважно. Работать, работать и работать, вот о чем мы должны сейчас думать. — Тробб попытался выдавить радостный смешок, но получилось лишь безумное повизгивание. — Расскажи мне, — потребовал Гот. — Я предупреждаю, это не сделает тебя счастливее, — сказал Тробб. Гот нетерпеливо фыркнул. — Ладно, когда я знал тебя, ты был принцем. Гот отвел взгляд; образы прошлого сверкали перед его мысленным взором. Принц из королевской семьи, любимец самого Зотца… — А потом ты стал королем, — продолжал болтать Тробб. — Тогда меня уже не было рядом; как ты верно заметил, я был испепелен молнией. Но по здешней шумихе я догадался о происходящем. Правда, ты был королем не очень долго, но это больше, чем имело большинство из нас… От ярости Гот заговорил свистящим шепотом: — Я не должен был оказаться здесь. Совершена ужасная ошибка. — Здесь многие так говорят, — усмехнулся Тробб. — Я должен поговорить с Кама Зотцем. — Вряд ли это хорошая идея. — Где он? — спросил Гот. — Он может быть где угодно. Повсюду. Но он показывается только тогда, когда пожелает. — Значит, ты видел его? Тробб отвел глаза: — Только один раз. — Я хочу видеть его, — заявил Гот. — Со мной несправедливо обошлись! — Здесь о тебе рассказывают много историй, — сказал Тробб, не в силах скрыть свое злорадство. — Каких историй? — зарычал Гот. Если бы не нужно было сдерживаться, он бы вцепился зубами в шею этой твари. — О том, что ты сделал в Верхнем Мире. Ты действительно знаменит — в плохом смысле. — Говори! — Если хочешь знать, — с мстительной улыбкой сказал Тробб, — это из-за тебя мы здесь. Этой шахты не существовало до того, что случилось со священной пирамидой, нашим храмом. Она разрушена, и с тех пор все переменилось. Ты не знаешь? Ты действительно не знаешь? — Расскажи мне, Тробб, или я… — Молчать! — проревела Феникс, обрушиваясь на них сверху. Не раздумывая, Гот бросился на нее и вырвал из ее плеча клок шерсти. Феникс оттолкнула Гота крылом, оскалила обсидиановые зубы и метнулась к его горлу. Гот молниеносно выставил задние когти и всунул лиану в ее раскрытую пасть. Инстинктивно она сомкнула челюсти, и лиана, ярко вспыхнув, разорвалась. Гот оказался на свободе. Он раскрыл крылья и полетел, Феникс бросилась за ним. Гот благополучно миновал сплетение лиан и резко пошел вниз, к дальней стороне пирамиды, подальше от площади, прочь от огромного города вампиров. Он летел над джунглями. Феникс и стража преследовали его, но не могли догнать — так сильно он махал крыльями, подстегиваемый гневом и решимостью. Когда-то он был королем и не должен сдаваться! Гот направился прямо к берегу и теперь был над озером. Оглянувшись, он увидел, что Феникс и стражники не решаются последовать за ним. Трусы. По ту сторону озера простиралась та самая пустыня, которую он увидел, когда очнулся. Гот не хотел лететь туда, но что ему оставалось делать? Этот великолепный город мог быть для него только тюрьмой; он стал врагом своих собратьев. Но почему? Что такого ужасного он совершил? — Зотц! — крикнул он ветру. — Зотц, это я, твой слуга, Гот! Прошу, выслушай меня! Сначала ему показалось, что он дрожит от усталости, но оказалось, что это сотрясается воздух. Даже звезды, казалось, вспыхнули ярче. Пустынная равнина покрылась рябью, камни подскочили в воздух, будто толчки шли из глубины земли. Гот испугался, но в то же время у него появилось предчувствие, что сейчас произойдет то, чего он жаждет. «Явись мне, — мысленно молил он. — Явись». С ужасающим треском, который отражался от каменного небосвода, из земли вырвались два огромных шипа. Гот потряс головой, чтобы очистить глаза от пыли, и увидел, что эти острые выступы не пики гор, а просто свернутые крылья, которые начали раскрываться. Искры, потрескивая, пробегали по их темной поверхности, из складок посыпались пыль и камешки. Крылья вытянулись во всю длину — не менее сотни футов, — и это породило сильный порыв обжигающего ветра, который отшвырнул Гота, словно щепку. С мощным содроганием земля между крыльями вздыбилась, и Гот увидел темную, покрытую шерстью спину, поднимающуюся из глубины, две огромные ноги, массивные плечи и шею. Гот сглотнул, почти подавившись, потому что в горле у него пересохло. Наконец показалась голова — белая, безволосая, вытянутая, похожая на череп. Распахнулась огромная пасть, и стали видны бесконечные ряды острых зубов. Глубоко сидящие глаза смотрели прямо на каннибала. Гот застыл, не в силах отвести взгляд. Несмотря на ужас, его сердце ликовало. Наконец-то он узрел своего бога. Он и представить себе не мог подобного существа — такого большого и такого страшного. Его воображение всегда рисовало Зотца в виде гигантской летучей мыши, совершенного вампира-призрака. Но это существо больше похоже на животное или рептилию. Его пальца напоминали лапы животного, а кожа была чешуйчатой, как у змеи. Он казался древним как мир. Когда он заговорил, слова вырывались из горла как обжигающий ветер. — Я услышал тебя, Гот. Знай, что ты сильно разгневал меня. — Господин, — произнес Гот, борясь с дрожью в голосе. — Я не знаю, чем я провинился. Он был теперь совсем близко, в одном взмахе крыльев, и мог слышать, как из раскрытой пасти Зотца доносятся чьи-то истошные крики. — Когда ты был ранен, — прорычал Зотц, — разве я не исцелил твои крылья? Гот мгновенно вспомнил. — Да, господин. — И я сделал тебя королем, как обещал? — Сделал, господин. — Разве я не благоволил тебе? Не сделал тебя своим голосом? Взамен я требовал, чтобы ты исполнил мое повеление. Ты должен был всего лишь принести в жертву сто сердец во время солнечного затмения — и освободить меня из Подземного Царства. Гот отчаянно пытался вспомнить. Сотни приготовленных для церемонии жертв, солнце в зените, почти заслоненное луной. — Я пытался… — Пытался? — загремел над пустыней гневный голос Зотца. — Да, ты собрал сотню жертв. Но позволил Шейду Сереброкрылу отвлечь себя. У тебя было только семь минут, пока длится затмение, но ты поставил свою собственную ненависть выше служения своему богу. И ты упустил время. Образы вспыхивали перед мысленным взором Гота. Да, в башне появился Шейд, он привел с собой сов и крыс, которые хотели помешать жертвоприношению. И он — Гот задрожал от стыда, вспомнив это, — оставил свое место на жертвенном алтаре и пытался убить Шейда. — Прости меня, господин, — выдавил Гот, избегая встречаться взглядом с Зотцем. — Это не самое худшее. Я ждал тысячи лет. Но теперь нет смысла ждать. Некому теперь принести жертвы. Гот потрясенно смотрел на него. — Я не понимаю, господин. — Священный камень разрушен, Гот! Королевская пирамида погибла, а вместе с ней последние мои служители! Есть другие вампиры-призраки, но они не знают обо мне, а без кровавых жертв моя сила в Верхнем Мире иссякнет. Ты заточил меня в моем собственном царстве! Гота охватила слабость. Он помнил, как Шейд вылетел из пирамиды, а потом… яркая вспышка, ужасающий грохот… и больше ничего. — Как это случилось? — спросил Гот. Голова Зотца раскачивалась из стороны в сторону, как у кобры перед ударом. — Ты помнишь верховного жреца, Воксзаго? Он сбросил взрывающийся диск на пирамиду, думая таким образом завершить жертвоприношение. Смелый план, и я бы вознаградил его, если бы он не опоздал. К тому времени затмение уже кончилось, и Воксзаго достиг лишь того, что превратил королевскую пирамиду в груду развалин. Воксзаго виновен и обречен на вечные муки. И ты тоже. Это произошло так быстро, что Гот даже не успел отскочить. Челюсти Зотца широко раскрылись и сомкнулись вокруг него. Он оказался в полной темноте. Эхо-зрением он различил под собой огромный, как темная река, язык, который толкал его к чудовищной глотке. Из нее — теперь это было ясно — слышались те ужасные вопли, крики и стоны, которые Гот слышал снаружи. — Нет! — закричал Гот. — Прошу, не надо! Язык повернулся еще раз и толкнул Гота прямо в глотку. Он падал вниз, пока не свалился в какую-то жидкость. Он тут же вскрикнул от боли. Жидкость обжигала, как кислота. Она быстро вращалась, в этом водовороте были и другие летучие мыши. Гот дико закричал. Он останется здесь навсегда, без всякой надежды выбраться. — Зотц! — воззвал он. — Прости меня! Позволь мне снова служить тебе! Мощная сила вырвала его из воронки и куда-то потащила. Гот потерял счет времени, ему казалось, что этому кошмару не будет конца. Вдруг он ощутил прикосновение воздуха, а в следующее мгновение упал на землю, вцепился в нее когтями и прижался к ней. Он был жив — конечно, не по-настоящему жив, но боли больше не было. — Благодарю, — в изнеможении прошептал он. — Благодарю, господин. — Не думай, что это конец твоих страданий. Гот поднял голову, надеясь увидеть своего бога, но обнаружил, что лежит на узком выступе горы, а внизу простирается все та же равнина. Зотца не было. Потом гора задрожала, в ней открылся гигантский глаз и уставился на Гота. — Я всегда благоволил тебе, Гот, — прозвучал голос Зотца. — Но ты заставил меня сомневаться в твоей преданности. Теперь ты должен искупить свою вину. — Я буду верно служить тебе, господин. Что я должен сделать? — Вернуться в шахты и работать там. — Я готов вечно служить тебе, господин, — смиренно ответил Гот. Низкий хохот сотряс воздух. — Не вечность, а только до тех пор, пока вы не пробьете туннель в Верхний Мир. Гот не знал, что сказать. Он считал, что шахты — это просто наказание. — После того как пирамида была разрушена, я понял, что туннель для меня — единственная возможность выйти в Верхний Мир. Во время следующего затмения мы захватим его, и тогда я буду править обоими мирами. У Гота захватило дух: Зотц будет повелевать всеми живыми существами. А вместе с ним и вампиры. — Но тебе не будет места в моем Царстве, — сказал Зотц, будто подслушав его мысли. — Ты упустил свой шанс. Когда туннель будет закончен, ты присоединишься к Воксзаго и другим, кто разгневал меня. Гот не мог вымолвить ни слова, пытаясь постйвр!» весь ужас своей судьбы. Работать тысячи лет и оставшуюся вечность провести в желудке Зотца! Он стиснул зубы. — Нет, — сказал он. Глаз Зотца потемнел. — Ты осмеливаешься перечить мне? — угрожающе проревел он. — Да! — исступленно крикнул Гот. — Прорубать туннель, увидеть жизнь, а потом снова быть низвергнутым? Я не буду делать это! Грохот сотряс воздух, сверху на Гота посыпались камни. — Ты говоришь так, будто у тебя есть выбор, Гот! — Тогда уничтожь меня! — в отчаянии крикнул Гот. — Но если ты сделаешь это, потеряешь слугу, который мог бы прославить тебя и освободить из Подземного Царства! Он с ужасом ждал, что в горе раскроются челюсти Зотца и поглотят его. Но ничего не происходило. Вдруг раздался громовой хохот. — Твое нахальство поразительно, Гот! Но я больше не нахожу его привлекательным. Боюсь, что твоя гордость и тщеславие превосходят твои таланты. — Пошли меня в Верхний Мир, господин, — взмолился Гот. — Я буду твоим глашатаем. Я наберу тебе новых приверженцев, более усердных. Я буду ждать следующего затмения. Совершу жертвопрЙР ношение, и ты поднимешься в Верхний Мир. — Звучит впечатляюще, — ответил Зотц. — Но в твоем плане есть изъян. Как, по-твоему, я могу отправить тебя в Верхний Мир? Гот опешил. Он всегда считал Зотца всемогущим. — Ты можешь все, господин! — Мое Царство — царство мертвых. Они полностью в моей власти. Но власти над живыми у меня нет. Я не могу ни отобрать жизнь, ни дать ее. Есть только один способ вернуться в Верхний Мир — это похитить жизнь у живого существа. — Разве здесь это возможно? — спросил Гот с надеждой. Глаз Зотца пристально смотрел на него. — Это бывает редко, очень редко. Время от времени в земле открываются трещины и некоторых живых затягивает в мое Царство. Чаще всего крыс, но иногда и летучих мышей. — Зотц замолчал. — Одна из них сейчас здесь. — Где? — выпалил Гот. — Позволь мне убить ее! — Почему ты думаешь, что я выберу для этой миссии тебя? — Это была моя идея! Раньше никто до этого не додумался! — Верно, — произнес голос Зотца, — но, возможно, другие больше подходят для такого задания. Твой отец, например, или другие короли, которые верно служили мне. — Я уверен, они верные подданные, — сказал Гот. — Но они провели здесь уже слишком много времени и забыли Верхний Мир. А я хорошо знаю джунгли, я могу найти новые колонии вампиров и сделать их твоими приверженцами. Никто не будет стараться так, как я, потому что я очень хочу искупить свою вину. — Но почему ты хочешь забрать эту жизнь себе? Почему не предлагаешь ее своему богу? — Я был бы рад отдать ее тебе, господин. Но разве не лучше подождать и позволить мне принести жертвы, чтобы ты смог прийти в Верхний Мир? — Ты торгуешься со мной, Гот? Гот посмотрел прямо в черный немигающий глаз. — Да, господин. Снова хохот сотряс горы и воздух. — Твой план очень смел, Гот, и я одобряю его. Но сначала ты должен доказать мне свою преданность. Найди живого детеныша и убей его, — но не бери себе жизнь, которая вытечет из его тела. Дай мне вдохнуть ее. А когда в моем Царстве появится другое живое существо, его жизнь достанется тебе. Гот стиснул зубы. Сколько времени придется ждать? Десятки, может быть, сотни лет. — Ты готов принести такую жертву своему богу, Гот? — Да, господин, я готов. — За пустыней находится лес, куда прибывают новые умершие. Детеныш провалился в трещину как раз над ним. Я чую его. Слушай. Закрыв глаза, Гот слушал изображение маленькой летучей мыши, странной помеси сереброкрыла и златокрыла. Но самыми удивительными были искры, пробегавшие по его крыльям и шерстке. Он жаждал получить это странное свечение. Но это не для него. Пока. Гот открыл глаза. — Я могу указать тебе дорогу к нему, и только, — сказал Зотц. — Я могу напугать живого, но не могу причинить ему вреда. Убить его должен ты. Гот кивнул, удивляясь такой слабости своего бога. Зотц не может убивать. Для этого ему нужен он, Гот. — Я оправдаю твое доверие, господин. — Живые быстро угасают в моем Царстве. Ты должен настичь детеныша, прежде чем он умрет. Отправляйся. |
||||
|