Оранжевый «борт»

Тревога!!!

— Командир! Что, опять?

— Да, Петрович! Давай скорей наряд в «вертушку»!

— Понял! — перекрикивая рёв работающего двигателя, стоящего недалеко Ми-8 ответил прапорщик, после чего добавил вполголоса: — Как уже достали эти «оранжевые»…

Шесть солдат, одетых в бронежилеты и каски, быстро заскочили в вертолёт. Последними в него влезли прапорщик и старший лейтенант, после чего Ми-8 поднялся в воздух.

— Что на этот раз, командир? — спросил прапорщик у старшего наряда.

— «Оранжевый» приземлился в районе села Манашид. Летим туда! — ответил старший лейтенант.

— Понял! Может на этот раз повезёт?!

— Что, Петрович, не терпится?

— Надоело за ними гоняться! — ответил прапорщик, и в сердцах махнул рукой…

Закавказье 1990-й год. Регион тяжёлый. Армяне и азербайджанцы устроили настоящую междоусобную резню в Нагорном Карабахе. Азербайджанцев депортируют с территории Армении, а армян с территории Азербайджана. Происходит захват заложников, убийства мирных жителей, подрывы мостов и горных дорог, не частые, но все же нападения на отделы милиции, военкоматы с целью захвата оружия. Нет, не подумайте неправильно, занимается этим, не всё население Армении и Азербайджана, а пока только боевики. Одними группами боевиков кто-то руководит, организовывает их действия. Другие же, действуют спонтанно. Во многих городах происходят массовые митинги, забастовки, беспорядки. Страдают и гибнут мирные люди… В Ханларском районе Азербайджана стали летать выкрашенные в оранжевый цвет вертолёты без номеров и опознавательных знаков. Летают с нарушением всяких инструкций, и не отвечают на запросы диспетчерских служб. Прилетают они из-за гор. Обстреливают с воздуха азербайджанские сёла. Иногда совершают посадки на окраинах сёл, и бородатые боевики, выскочив из вертолётов, обстреливают и поджигают дома.

Подразделения Советской Армии и внутренних войск неоднократно пытались застать врасплох этих боевиков, но пока эти оранжевые вертолёты успевали вовремя скрыться…

— Старлей, мы на месте! Будем садиться?! — прокричал из кабины пилот.

— Будем! А зачем спрашивать?!

— Нет «оранжевого»! Уже улетел! Там только милиция!

— Садись!

— Опять ушли гады! — с сожалением сказал прапорщик.

— Ладно, увидим! — ответил ему старший лейтенант.

Ми-8 плавно приземлился рядом со стоящими на мокрой и скользкой земле возле милицейского УАЗа тремя милиционерами. Старший лейтенант и прапорщик спрыгнули с вертолёта, и подошли к ним. Поздоровавшись, старший лейтенант спросил:

— Что было? Рассказывайте.

— Один из местных жителей видел, как тут рядом приземлился оранжевый вертолёт. Потом из него вылезло человек пятнадцать вооружённых людей. А вертолёт улетел за гору.

— Ясно. В какую сторону отправились боевики?

— В сторону села, — ответил один из местных азербайджанцев-милиционеров.

— Ну, что, Петрович, двигаемся в село? — спросил старший лейтенант, посмотрев на прапорщика.

— Двигаем, командир! — ответил прапорщик, плотнее натягивая на голову краповый берет.

Они опять залезли в вертолёт, и тот полетел в направлении села… Подлетев поближе к селу Манашид, пилот предупредил:

— В селе горит несколько домов! И знаешь, что, старлей, по нам уже стрелять начали! Расстояние пока безопасное, но если ближе — будем брюхом пули ловить! И всё-таки, кажется мне, одну уже поймали!

— Я понял, капитан! Садись!

Вертолёт пошёл на посадку. После приземления, старший лейтенант со своими бойцами выпрыгнул из Ми-8, и, разбившись на две группы, наряд стал приближаться к селу.

Прапорщик и сержант Левченко стали незаметно обходить село справа, а старший лейтенант с остальными бойцами, под пулями, медленно, от камня — к камню и по-пластунски, периодически отвечая короткими очередями на выстрелы боевиков, стали продвигаться прямо в сторону села.

Продолжалось это минут десять. А когда, благодаря слаженным действиям бойцов из группы старшего лейтенанта, двое боевиков были убиты и несколько ранены, — бандиты потеряли уверенность в своих силах, и стали отходить из села. Вот именно там, на выходе их уже встретили автоматным огнём из-за укрытия прапорщик с сержантом.

Оставшиеся в живых боевики в спешке покинули село, скрывшись в горах.

— Как дела, Петрович?

— Нормально командир! Штук шесть гавнюков все ж ушли в горы, — ответил прапорщик, и, посмотрев на солдата, которому двое его товарищей бинтом перевязывали левую руку, добавил: — А у тебя как?

— Стрельцов ранен в предплечье. Ранен легко. Нормально. Петрович, посмотри на «басурманов», может, кто жив? Всех, кто жив в «вертушку»!

— Понял! А с трупами что делать?

— Ими пусть милиция занимается. Вон едут уже, — сказал старший лейтенант, кивнув головой в сторону приближающегося милицейского УАЗика.

— Ясно, — ответил прапорщик и, повернувшись к бойцам, сказал: Левченко, за мной!

Прапорщик с сержантом Левченко ушли осматривать лежащих на земле боевиков, а старший лейтенант с солдатами отправились к вертолёту.

— Как дела, старлей?

— Один легко ранен, капитан, — ответил старший лейтенант.

— Понял, — сказал пилот, после чего связался по радиостанции с базой, передав информацию.

— У тебя как, капитан?

— Норма. Ну, что взлетаем?

— Подожди, вон наши ещё идут, — ответил старший лейтенант.

— И с собой тащат кого-то, — добавил рядовой Антонович.

Приближавшиеся к вертолёту прапорщик с сержантом действительно кого-то вели с собой. Сержант шёл последним и стволом автомата подталкивал в спину бородатого джигита.

— Ну, что Петрович, нашёл одного?

— Как видишь, командир! Живой, здоровый и, даже не ранен. Он, засранец, чтобы его не нашли, под одного своего убитого подлез и спрятался. Но от Левченко хрен спрячешься. Молодец сержант!

— Служу Советскому Союзу! — бодро ответил сержант.

— Так, ладно. Давай «басурмана» на борт! И руки ему свяжи! — приказал старший лейтенант.

— Есть! — ответил сержант, и стал стволом автомата подталкивать боевика в дверь вертолёта.

После того, как все влезли в вертолёт, сержант при помощи бойцов связал задержанному руки. Ми-8 взлетел в воздух, и направился к месту дислокации части.

— Ну что, б…, говори — чьих будешь?! — прапорщик задал конкретный вопрос бородатому «пассажиру», одновременно пнув кулаком в бок.

Боевик наклонил голову, но ответа не последовало.

— Смотри, командир, он ещё и брыкается! — смотря на старшего лейтенанта, с ухмылкой сказал прапорщик.

— Не молчи, — хуже будет! — пристально посмотрев в глаза боевику, сказал старший лейтенант.

— Гиждаллах, — сквозь зубы процедил «пассажир».

После произнесённого слова у прапорщика округлились глаза, и он удивлённо сказал:

— Командир, так ведь он по-азербайджански ругается!

— Как?!

— А вот так. Он послал тебя по-азербайджански! Не по-армянски, командир, а по-азербайджански!

Старший лейтенант схватил джигита за воротник куртки, и прокричал:

— Ты кто по национальности?!

Ответа не последовало.

— Да, не хрен возиться с ним, командир! Открываем люк и сбрасываем его, к едрене фене!!! — громко прокричал прапорщик и, повернувшись к сержанту, добавил: — Левченко открывай дверь!

— Есть, товарищ прапорщик! — ответил сержант, и повернулся к двери.

— Нет!!! Всё скажу! Всё скажу! — визгливо прокричал джигит.

— Всё ты следователю расскажешь! А нам ответь, — с тобой все азербайджанцы были? — спросил старший лейтенант.

— Да, все.

— Ну, я совсем балдею! — присвистнул прапорщик.

— Объясни, почему ты, азербайджанец, у своих же азербайджанцев дома поджигаешь? — недоуменно спросил старший лейтенант.

— Они не азербайджанцы, — ответил джигит.

— Как так?

— Они не азербайджанцы! — повторил боевик, и добавил: — Они еразы!

— Что значит еразы? — не понял старший лейтенант.

— Они ереванские азербайджанцы. Они из Армении приехали, а должны были оставаться на месте и там с армянами воевать!

— Значит, по-твоему, еразы не имеют права здесь жить? — уточнил прапорщик.

— Они предатели!

После этих слов, на какое-то время в разговоре наступила пауза. Паузу нарушил голос старшего лейтенанта:

— Ладно, всё! Пусть им занимаются те, кому положено.

И опять наступила тишина. Слышен был только гул вертолётных двигателей… Бойцы думали о том, что вот и закончен ещё один день этого «дурдома». А завтра…

А завтра будет новый день.

Сентябрь 2002 г.