"Девушки в период одиночества" - читать интересную книгу автора (Чупак Синди)

8

– Привет, – сказал он.

Он был прекрасен, и, по всей видимости, его место было рядом с моим. Такого еще не было! Обычно мне везет на мамаш с детьми, а это означает, что придется либо кривляться в продолжение пяти часов, либо произвести впечатление женщины, которая не любит детей. Я люблю детей. Я даже хочу когда-нибудь кого-нибудь родить. Просто я очень не люблю с ними летать.

У меня вовсе нет желания вносить изменения в законодательство или участвовать в политической жизни страны, но мне как-то пришла в голову великолепная идея программы предотвращения беременности у несовершеннолетних девочек. Дайте девочке младенца (желательно с больными ушами) на время полета. Родители ребенка могут сидеть в соседнем ряду и наслаждаться покоем, девочка летит бесплатно (стимул для обеих сторон), и число беременных девочек тинейджерского возраста резко упадет. Отличная идея, вам не кажется? Если кто-нибудь из наших народных избранников или руководителей авиалиний читает эту книгу, то идея ваша. Единственное, о чем я прошу, – это внедрить ее в жизнь до того, как у меня самой родится ребенок.

Я имею некоторое право на такие крамольные мысли. Однажды я куда-то летела и очень надеялась поспать в самолете. Тут в салон вошла женщина с орущим ребенком. Я взмолилась про себя: «Хоть бы этот ребенок сел подальше от меня». Естественно, его место оказалось рядом. Этот младенец выглядел очень здоровым, полным сил, способным проорать благим матом всю дорогу до Лос-Анджелеса и обратно. Его измученная мама бросила на кресло пачку «Чириоз» и огляделась в поисках пустой багажной полки, чтобы положить, как я понадеялась, младенца. Я не стала помогать женщине, а дождалась, когда подойдет стюардесса. А потом спросила ее, не осталось ли еще свободных мест в салоне, и если осталось, то я бы очень хотела пересесть. Стюардесса сочувственно улыбнулась. Затем женщина села.

– Знаете, так трудно ездить с ребенком. Когда я была беременная, все ко мне очень бережно относились, а теперь я как изгой какой-то.

Мне стало стыдно, и я попыталась загладить произведенное впечатление.

– Да, – сказала я, – это верно. Так поступать некрасиво. Все мы когда-то были детьми. Почему люди не могут проявить сочувствие и понимание?

Во время полета я молилась про себя, чтобы стюардесса не предложила мне другого места, так как была полна раскаяния, и к тому времени, когда мы пролетали где-то над Фениксом, уже размахивала печениной и распевала детские песенки.

Так вот, увидеть, что рядом со мной будет сидеть красавец-мужчина, было приятно и неожиданно. Еще более приятно и неожиданно было услышать от него приветствие.

– Салют!

В моей голове уже возникла картина наших будущих свиданий, как вдруг я услышала, что он добавил:

– Вы не будете возражать, если я попрошу вас пересесть, чтобы освободить место для моей девушки Кэнди?

И Кэнди стояла там же, мило улыбаясь. Разумеется, это была стройная блондинка. Идиотское имечко – Кэнди, поэтому она мне, во-первых, не приглянулась. Во-вторых, ему совершенно необязательно было называть ее по имени. Скорее всего, ему нравилось произносить это слово, нравилось, что он встречается с какой-то Кэнди. В-третьих, Кэнди украла моего мужчину. И в-четвертых (мне еще позволяется в-четвертых?), я не чувствовала, что хочу их поддержать. И тогда я им выдала следующее:

– Знаете, я только что рассталась с любимым мужчиной и не чувствую потребности помогать вам в данный момент. Так что, если вы не возражаете, я никуда не пересяду.

У Кэнди вытянулось лицо. Я почувствовала себя злобной ведьмой. Но я охраняла свою территорию (и место у окна)! С какой стати я должна пересаживаться? Я скажу почему. Потому что я одна! Я одинока! Лечу одна! И никто не будет по мне скучать!

Кэнди и ее бойфренд грустно улыбнулись друг другу и содрогнулись. Как же они теперь по отдельности? Не моя проблема. В праздник я одна, без бойфренда. Я одна нашла свободное место на парковке, одна тащила сумки на автобусную остановку, одна выволокла их из автобуса, одна ждала в очереди на регистрацию. Когда я одна приеду в дом моей сестры в Даллас, я буду спать в детской комнате – опять же одна! Так что и Кэнди переживет одна этот долбаный полет!

Ее бойфренд оказался очень симпатичным. Мы проговорили с ним всю дорогу, до самого Далласа. О ней мы не говорили. Она была всего лишь огоньком на экране радара. Когда он спросил, нет ли у меня ручки, я знала, что песенка Кэнди спета. Сейчас он напишет мне свой телефонный номер, и мы отныне будем вместе, и все это благодаря тому, что я не поменяла место.

На салфетке он написал: «Я тебя люблю!» (что, как мне показалось, было немного преждевременно!), а затем попросил людей, сидящих перед нами, передать записку Кэнди.

Скольким людям, должно быть, нежелательны эти отношения?

Когда он возвращал мне ручку, я уже жалела, что не сижу рядом с орущим младенцем.