Аннотация

Пролог

Часть первая.

Часть вторая.

Часть третья.

Часть четвертая.

Эпилог

Часть вторая

Дневник Дриззта: что будет дальше?

Я знаю, что она постоянно мучается, а я не могу пойти к ней.

Я видел ту темноту, в которой она живет, место настолько унылое, что подобного не сыщешь и на самых нижних планах. Она взяла меня туда поневоле, когда я пытался ее немного успокоить, и там, за столь короткий срок, я почти сломался. Она поневоле взяла Реджиса туда, когда он попытался достать её при помощи рубина. И там он сломался. Он бросил тонущей Кэтти-бри веревку, и она утянула его за собой в пучины безумия.

Она потеряна для меня, боюсь, навсегда. Потеряна в забвении, полной пустоте, вялом и безжизненном существовании. И те редкие мгновения, когда она живет, являются для меня самыми болезненными из всех: мгновения, на фоне которых её состояние кажется ещё ужаснее. Как будто она вновь переживает всю свою жизнь, по частям, видя снова те поворотные моменты, благодаря которым она стал той потрясающей женщиной, которую я люблю всем своим сердцем. Она снова стояла на том склоне Пирамиды Кельвина в долине Ледяного Ветра, проживая снова тот самый момент, когда мы впервые встретились, — время, которое является моим самым драгоценным из воспоминаний. Воспоминание, от которого становится невыносимо больно.

Насколько потеряна моя любимая Кэтти-бри? Может, я должен уже отпустить её? И Реджис, несчастный Реджис… Я не могу знать, насколько глубоко во мраке теперь обитает Кэтти-бри, но для меня очевидно, что Реджис сейчас оказался полностью во тьме. Я вижу всё, что с ним происходит, как и Бруенор, на чьём плече остался шрам от моего клинка, когда я отбивался от воображаемых монстров. Или действительно ли они были лишь плодом сознания? Я не знаю. Но для Реджиса… для него они, конечно же, реальны, и они, как и всё вокруг него, безжалостно ранит.

Наша четвёрка — я, Кэтти-бри, Бруенор, Реджис — боюсь, отражаем мир вокруг нас. Падение Лускана, безумие Капитана Дюдермонта, появление Обальда — всё это было лишь первыми ласточками. То, в вечность чего мы так непоколебимо верили, не стало — Плетение Мистры разрушено. Чудовищность происходящего легко читается на доселе спокойном лице леди Аластриэль. А последствия нашли своё отражение в безумии Реджиса, безмолвной, почти лишившейся рассудка Кэтти-бри и шраме на плече короля Бруенора.

Не только волшебники ощутят последствия этих трагичных перемен. Как можно будет излечить болезнь, если боги не услышат молитв своих священников? Как будут жить короли, когда им нужно будет поехать на грозящую неведомо чем обернуться встречу с союзниками или противниками, если раньше можно было положиться на телепортацию и предсказания? Насколько ослабнут армии, караваны, маленькие города без поддержки могущественных волшебников и как поступят гоблины с орками, когда увидят нашу слабость? Что будут делать друиды? Какая магия поддержит наш готовый рухнуть мир? Или могучие империи падут точно так же, как Тайное Братство и казавшийся вечным Незерил?

Не так давно я разговаривал в Мифрил Халле с гномом Нанфундлом. Мы обсуждали то, как при помощи его мастерства и газа был взорван горный хребет, погрёбший под собой артиллерию Обальда. Довольно — таки ловкий ход: взрыв оказался более действенен, чем шаровая молния самого Эльминстера. Возможно, Нанфундл, трудящийся во имя Гонда, способен на большее, чем иной волшебник. Я неоднократно задавал ему вопрос, почему он делает что — нибудь, чего можно получить легко с помощью магии, вручную.

Конечно, я никогда не получал прямого ответа — это же был Нанфундл. Взамен, он начинал философские рассуждения о ложности утешения, которое мы находим в своей вере в магию, и об «этом самом».

Теперь же я как никогда понимаю, что он подразумевал под «этим самым».

Знают ли фермеры и крестьяне, живущие по всему Фаэруну — хотя бы вблизи Глубоководья, Серебристой Луны — как жить без магии друидов? Будут ли они в состоянии прокормить население крупных городов без помощи магии? И это лишь верхушка той горы проблем, которая возникнет, когда магия окончательно исчезнет. Даже канализация Глубоководья, такой сложный механизм, построенный столетия назад, построена на магии. А если её не будет?

А что Калимпорт? Реджис часто мне рассказывал, что там людей гораздо больше, чем можно прокормить лишь при помощи океана и пустыни. Богатые паши тратили целые состояния, нанимая могущественных жрецов, чтобы те обеспечили пищей и напитками рынки, и волшебников, чтобы с помощью магии доставлять провиант из дальних земель.

Каковы будут масштабы того хаоса, что последует без этой поддержки?

И, конечно, что станет с моей родиной, Мензоберранзаном, когда исчезнет волшебство, держащее в подчинении кобольдов, волшебство, защищающее Дома от конкурентов, волшебство, пронизавшее общество дроу насквозь. Ллос, конечно, любит хаос, но что как она отнесется к такому хаосу, когда магия исчезнет?

Общество изменилось за долгие века. Системы, к которым мы ежедневно прибегали, развились и эволюционировали, и я боюсь, что мы забыли об их первоначальном предназначении и принципах работы. Хуже, возможно, будет то, что даже изучая позабытое искусство, этого вряд ли будет достаточно для того, чтобы обеспечить мир, ставший с тех времён таким огромным, всем необходимым. Тот же Калимпорт, возможно, столетия назад вообще не поддерживал таким образом своё населения.

Не мог мир достигнуть такого уровня развития в те времена, как сейчас. Контакты с другими землями налажены более плотно, чем в предыдущие века. Многие влиятельные торговцы Врат Балдура часто посещают Глубоководье и наоборот. Их торговые сети простираются на многие лиги как раз таки из — за поддержки волшебников. И эти сети важны настолько, что без них вспыхнет война между могущественными конкурирующими городами. Если же жители Врат будут зависеть от мастеров и крестьян Глубоководья, то им не нужна будет война!

Но что, если всё это в одночасье рухнет? Что случится, если «то самое» произойдёт? Каким образом мы справимся со всем этим, когда закончится еда, а болезни нельзя будет излечить одними молитвами?

Объединятся ли люди, чтобы создать единое государство, готовое противостоять хаосу?

Или они просто замрут, не в силах бороться с бедствиями невиданных доселе масштабов?

Я боюсь, так и будет. «Это самое» будет первым шагом к войне и напряжённым отношениям между доселе сотрудничавших цивилизаций.

Беспомощно глядя на безжизненную Кэтти-бри, безумного Реджиса и шрам на плече Бруенора, я боюсь того, что вижу будущее.

Дриззт До’Урден