Глава 17

Вериса и дворфы все еще содержались под стражей. Они вовсе не отказались от своих планов на побег, просто им не подворачивалось удобного момента для осуществления замысла следопыта. Даже теперь, несколько часов спустя, все они сидели наготове, ожидая лишь ее сигнала.

Но была одна очень значительная причина, почему высшая эльфийка все еще медлила. Теперь на карауле, вместе со скардином и драконором, стоял еще один драконид. Он не был ни Раском, ни тем, кто забрал Удина, но напоминающая их резкость в его взгляде дала Верисе понять, что его одурачить будет гораздо сложнее, чем драконора. Он гораздо больше следил за Верисой, чем за остальными, и в тот момент, когда она пошевелилась, чтобы встать, он немедленно потянулся к оружию.

Вериса не сдалась, но была вынуждена ждать. Пока драконид был начеку, как сейчас, высшая эльфийка даже не добралась бы до двери и не имела бы никаких шансов ее открыть.

Она и Гренда обменялись быстрыми взглядами, и дворфийка подтвердила, что понимает, что планы откладываются, и считает неважным, на сколько. К счастью, дворфы и высшие эльфы – гораздо более терпеливые создания, нежели люди.

И вот… Раск просунул свою покрытую чешуей морду в комнату. Он заметил второго драконида и прорычал:

– Сюда!

Спустя мгновение оба исчезли, оставив за главного заметно нервничающего драконора. Громоздкое существо явно предпочло бы последовать за Раском, но на то не было приказа. Он явно досадовал, что не может заняться чем-либо более интересным, чем сторожить надежно запертую группу пленников.

Это было на руку Верисе. Она скользнула к Гренде…

И вошел еще один драконид. Тот самый, который решил судьбу Удина.

– Ты, – рыкнул он, показывая на следопыта. Делая все возможное, чтобы сохранить в тайне крошечный кинжал, она встала лицом к лицу с существом.

– Дверь, – скомандовал скардинам драконид. Несколько приземистых уродцев бросились к камере, чтобы отогнать решивших погеройствовать дворфов, в то время как другие отпирали клетку. Как только скардины распахнули дверь, драконид приблизился. В руках он держал длинную веревку, которую начал разматывать.

– Подойди…

Из его глаза вырос маленький кинжал.

Следопыт кинулась на стоявших перед ней скардинов, раскидав их, использовав сковавшее их удивление. Удары по их телам были подобно ударам о скалу, но она использовала инерцию.

А за ее спиной дворфы вырвались из клетки.

Первые двое погибли на месте – пики пронзили им горло. Но их жертва помогла остальным, у Гренды и остальных появился шанс схватить копья и вырвать их из лап своих врагов. Остальные дворфы высыпали из клетки.

Вериса не обращала внимания на скардинов – ее единственной целью оставался драконид. Как только он вырвал кинжал из изувеченного глаза, следопыт прыгнула на него. У нее не оставалось оружия, и она схватила веревку.

Все еще занятый своей ужасной раной, драконид ослабил хватку на веревке. Он запоздало попытался схватить высшую эльфийку за горло, но Вериса уже ускользнула вбок.

Драконор неуклюже рванулся к сражающимся. Вериса скрутила петлю из веревки и до того, как драконид успел обернуться к ней, набросила ему петлю на шею. Петля затянулась.

С диким хрипом драконид пытался освободиться от самодельного лассо. Следопыт стянула петлю еще туже и обернулась к драконору.

Четырехногий увалень тяжело замахнулся на нее, и его топор раскрошил пол, промахнувшись лишь немного.

Следопыт умело использовала свой вес, оттолкнув стража и при этом импульсе еще сильнее натянув веревку.

Послышался леденящий кровь хруст. Вериса ощутила, как обмяк драконид. Его шея была сломана.

Но теперь она оказалась зажата между двумя врагами – легкая добыча для драконора. Воин грубо схватил ее за ногу и подтянул к себе, чтобы, наконец, убить.

Все еще сжимая в руках веревку, высшая эльфийка пыталась использовать вес мертвого драконида, чтобы драконор не смог сдвинуть ее с места. Но он оказался настолько силен, что и она, и труп легко скользнули с места, к ее нетерпеливому противнику.

Вериса освободила руки. Неожиданное изменение сопротивления заставило драконора потерять равновесие. Следопыт скользнула за тяжелой ногой драконора врезавшегося в стену.

Она вырвалась из его ослабевшей хватки и перекатилась набок. Опустился топор, но все еще не восстановивший равновесие драконор намного промахнулся.

Отползая от громадины, Вериса поднялась на ноги как раз за спиной скардина с копьем. Со всей быстротой, которой так славится ее раса, следопыт вырвала копье из лап существа и пнула скардина к готовой парочке дворфов до того, как скардин понял, что произошло. Она развернулась как раз вовремя – драконор приближался к ней.

Копье пронзило его плечо, но, благодаря толстой чешуе, оставило лишь небольшую царапину. Драконор попытался разломать ее оружие на кусочки, но, благодаря своей быстроте, Вериса смогла помешать ему. Как же ей здесь пригодился бы лук – будь он у нее, она бы за несколько секунд изрешетила стрелами его глаза и глотку. Копье же было для нее незнакомым оружием, более подходящем людям или воинам, рассчитывающим на силу, вроде дворфов или скардинов.

Вокруг нее дворфы сопротивлялись натиску своих жутких родственников. Скардины были вооружены, но их было не очень много. Гренда отобрала у одного из убитых врагов хлыст и теперь эффективно использовала его против вооруженных копьями скардинов. Она позволяла кнуту обернуться вокруг длинного древка оружия и умелым движением кисти вырывала копье из чужой хватки.

Но каким-то образом один из скардинов умудрился очутиться позади Гренды. Покрытый чешуей дворф занес топор…

Но на пути его оказался еще один дворф.

– Гренда! Берегись! – закричал Грагдин. У брата Гренды не было оружия, только его собственное тело. – Бере…

Яростным ударом скардин погрузил топор глубоко в грудь Грагдина.

Гренда издала вопль боли, слившийся с коротким криком ее брата. Женщина-дворф уронила хлыст. Но она схватила не залитое кровью тело Грагдина, а оружие, погубившее его. Ярость дворфов дала ей силу вырвать топор из руки скардина и тут же перерубить ему горло.

Голова скардина, вращаясь, отлетела. Его тело рухнуло на тело Грагдина.

Охваченная яростью берсерка, Гренда разрубила двух ближайших скардинов. Остальные дворфы последовали ее примеру, уничтожая оставшуюся стражу.

Тем временем Вериса продолжала сражение с драконором. Гигант высоко замахнулся, чуть не снеся ей голову. Его оружие, наконец, разрубило копье на две части.

Но Вериса тут же отскочила за топором, оброненным мертвым врагом. Схватив его, следопыт поднырнула под защиту драконида и нанесла удар не по торсу, а по ноге.

Топор прорубил покрытую чешуей плоть, отсекая пальцы и часть передней половины стопы. Из раны хлынула кровь.

Драконор зашипел. Он бросился вниз, чтобы вдавить следопыта в каменный пол, но Вериса снова была быстрее. Она скользнула под стражем и оказалась у выхода.

В этот самый момент двое скардинов ворвались в комнату. Они увидели Верису, зашипели и кинулись на нее.

Драконор начал поворачиваться. В тесных помещениях его массивное тело было наиболее неповоротливо и неудобно, особенно если учесть длинный, толстый хвост.

Вериса плашмя шлепнула по хвосту.

Ее противник отреагировал в тот же момент. Хвост взметнулся вперед и назад – смертоносная дубинка для всякого, кому не повезло оказаться у него на пути.

Но высшая эльфийка уже позаботилась об этом. Ее рядом не было.

Вместо нее хвост прихлопнул обоих прибывших скардинов, послав их полетать в разных направлениях. Уродцы поврезались в стены и затихли.

И пока драконор продолжал разворачиваться, Вериса вскочила ему на спину точно так же, как Ром проделал с драконором, с которым они встречались ранее. Драконор пытался повернуть верхнюю часть своего тела, чтобы достать до нее, но она двигалась, держась ровно позади него.

Прыгнув вверх, следопыт опустила обе руки на плечи драконора. Она держала топор одной рукой и, насколько смогла дотянуться, схватила его лезвие другой.

Призвав на помощь всю свою физическую силу, Вериса нажала острием топора на мягкие ткани глотки.

Драконор схватил ее за руки, сдавив их с такой силой, что ей казалось, что он вот-вот оторвет их, но она не сдавалась, продолжая погружать топор все глубже. Под рукой, сжимающей головку топора, она почувствовала влагу.

Страж попытался освободиться от нее. Он перекинул высшую эльфийку через свою голову. Вериса попыталась проделать лучшее, на что она была способна, положившись на свое прирожденное проворство и мастерство следопыта, чтобы уберечь голову и шею.

От удара ее завертело. Но ее движение внезапно окончилось столкновением с одним из дворфов.

Вериса не рисковала временем, чтобы посмотреть, как обстоят дела у остальных пленников, поскольку была уверена, что драконор идет за ней. Она перехватила топор и обернулась, чтобы встретиться со своим врагом лицом к лицу.

Страж тяжело шагнул вперед, но как-то криво, почти случайно. Шататься его заставляла не только рана на ноге. Вся верхняя часть его тела была залита кровью из раны, которую нанес топор.

Неожиданно драконора окружили дворфы, вооруженные пиками. Первой нанесла удар Гренда, ее копье вновь пронзило уже пораженное горло. Драконор вырвал копье, но этим лишь сделал рану шире.

Страж пошатнулся, заваливаясь на бок. Один из дворфов подбежал, чтобы добить его.

С титаническим усилием драконор схватил его и, прежде чем кто-либо успел пошевелиться, вскрыл грудную клетку дворфа одним пальцем.

Гренда закричала и вновь сделала выпад копьем. Сила удара была такова, что копье пронзило горло драконида. Его наконечник показался с другой стороны покрытой чешуей шеи.

Драконор взмахнул окровавленной рукой… и умер.

Из всей стражи осталась только парочка избитых и истекающих кровью скардинов. Гренда связала их и бросила в клетку. То, что она сохранила им жизнь, было вовсе не актом милосердия, когда она объяснила свое решение:

– Когда их найдут в таком положении, в окружении убитых, – можете быть уверены, они дорого поплатятся за свою неудачу, – беспощадно заявила она.

Женщина-дворф вернулась к телу своего брата. Другой ее брат, Григгарт, стоял рядом с ней, уставившись на тело своего мертвого родственника, как будто не был уверен, не он ли сам лежит здесь вместо него.

Гренда дотронулась до его лба и груди, и затем ее поведение изменилось.

– Давайте выбираться отсюда, пока не набежало еще стражи…

Оставалась лишь одна проблема. Даже натренированные чувства Верисы не могли помочь ей определить, куда им стоит двигаться. Гренда считала, что сама сможет указать направление – дворфы отлично справляются с ориентировкой в туннелях и оценкой их преимущественного подъема или спуска – но в случае Грим Батола не могла этого гарантировать.

– Ром говорил мне, что у туннелей здесь нет ни цели, ни смысла. Те, которые могли бы куда-то привести, часто оказываются обвалившимися или заворачивают обратно. Будто шайка безумных землекопов вырыла их здесь наугад.

– Может, шайка Темного Железа, – хмыкнул Григгарт.

Эти туннели появились задолго до тех выродков, – ответила его сестра. Она коснулась пола в коридоре, изучая его. – Если я правильно поняла эти следы, нам налево.

– Но на что ты смотришь? – спросила следопыт, несмотря на обстоятельства очарованная умением дворфов находить следы.

– Ну, на структуру, на линии камня и скалы, например. Иногда они укажут тебе правильное направление. Потом, здесь царапины и мелкие кусочки грязи, которые нанесли эти твари снаружи, – она хмыкнула. – Если и есть что-то, что мы, дворфы, знаем, так это камни и грязь.

– Ладно, мы идем туда, куда ты укажешь. Веди нас.

Кивнув, Гренда повела уставшую группу. Они были вооружены всем, что только смогли собрать с трупов. Вериса не приняла ни топор, ни любое другое оружие, предпочтя уступить его тем, кто лучше знает, как с ним управится. Все, что уносила она с собой для защиты – маленький кинжал, что выковал для нее Ронин.

Пока Гренда вела дворфов вперед, Вериса замыкала группу. Она следовала за ними, все больше уверяясь в чувстве направления дворфийки. Несомненно, с таким ведущим вся группа безопасно достигнет выхода.

И с такими мыслями следопыт замедлила шаг. Когда стало ясно, что все дворфы сосредоточены на предстоящем переходе, Вериса неожиданно развернулась. Тихо, как ночь, высшая эльфийка исчезла в глубине туннеля.

Вериса была уверена. Где-то здесь, внизу, она найдет Зендарина…

– Мы должны вернуться в Грим Батол немедленно, и это не подлежит сомнению! – приставала к волшебнику Ириди. – С каждой секундой, пока мы медлим, другие могут страдать!

– Думаешь, я этого не знаю? – огрызнулся Ронин. Он с дренейкой сидел на старом бревне, вытянув руки вперед. Бледное голубоватое сияние поднималось из земли перед ними – версия костра в исполнении волшебника, не столь заметная со стороны. – Там моя жена, жрица. В целом мире для меня нет никого важнее, чем она и наши сыновья. Никого.

– Тогда почему мы просто не материализуемся там, как ты это сделал ранее?

Он сплюнул.

– Я не имею понятия, как с магией обращаются дренеи, в общем, и ты в частности, но это занятие забирает много сил у человека, особенно, принимая во внимание тот факт, что это была не первая и не вторая моя попытка! С помощью телепортации я побывал в еще двух местах, когда искал ее с помощью этого!

Ронин вертел в руках талисман, который носила Вериса. Ириди не чувствовала чтобы что-то исходило от талисмана, но ведь не она и создала его.

Он все больше расстраивался. Жрица ругала себя за то, что только мешает людям. За эти несколько дней она много раз допускала ошибки не позволительные для жрицы. Дренейка удивлялась теперь, как она вообще могла предположить, что сможет в одиночку найти плененного дракона пустоты. Такая самонадеянность в свете всего, что произошло, была просто смешна.

Они сидели в диких землях Грим Батола, неподалеку от территории, которую Ронин назвал Хребтом Рапторов. Это название потрясло изнуренную Ириди, потому, что она вспомнила сражение в Гавани Менетил. Однако волшебник уверил ее, что большинство рапторов переместилось ближе к поселению дворфов.

– Они чувствуют, что происходит в Грим Батоле, – сказал он. – Вот почему сейчас они доставляют дворфам столько проблем.

Он обеспечил ее простой пищей из собственной сумки – похоже, это была по-настоящему бездонная сумка. Рыжеволосый волшебник вытянул на свет гораздо больше, чем могло бы поместиться внутри, и даже после этого сумка не выглядела опустевшей.

– У моей профессии есть свои преимущества, – объяснил Ронин, когда они умяли немного пресного хлеба и сыра, который, как ни удивительно, был холодным и мягким. – Но обязанностей гораздо больше.

– Такие, как вы, несут огромную ответственность.

– Ты имеешь в виду волшебников, Альянс или людей? Выбирай любое, кажется, я связан со всеми гораздо крепче, чем я того желаю. Альянс все еще многого ожидает от Даларана, а волшебники надеются, что я придумаю решение проблем, над которыми бьются не одну сотню лет. А что касается людей, в общем… Я видел слишком много смертей, и я хочу положить этому конец… Я просто хочу быть со своей семьей…

Но Ириди почувствовала, что Ронин никогда по своей воле не отверг бы любую из групп, которые он только что перечислил. Волшебник был очень похож на Краса, он стремился сделать Азерот лучше, несмотря на то, что это стоило ему очень дорого.

Несмотря на то, что в данный момент его любимая супруга могла быть уже мертва.

– Ты создание судьбы, – тихо заявила Ириди. – И тебе предстоят великие свершения, я знаю это.

– Да я даже не смог обеспечить безопасность своей жене и детям, – он покачал головой. – Я сражался с демонами, драконами, орками и много с кем еще, но самая сложная часть моей жизни – быть с теми, кого я люблю больше всего.

Она утешительно опустила руку ему на плечо. Хотя у Ириди не было собственной семьи, и она не могла сравнивать свою ситуацию с его, все же она была достаточно проницательной, чтобы понять его терзания.

– Зачастую именно самые напуганные свершают величайшие подвиги.

– Ты говоришь так же, как полубог, которого я однажды встретил. Его звали Кенариус… – Он оборвал себя, неожиданно выпрямившись.

– Что?..

Ронин шикнул на нее. Его левая рука сжалась в кулак, и он прошептал:

– Думаю, настало время действовать. Это поразительней, чем что-либо, но…

Бледное голубое сияние неожиданно вспыхнуло в тысячи раз ярче, но площадь этого интенсивного свечения была ограничена всего лишь десятком метров. Ириди и Ронин оказались в центре этого светящегося круга.

Но они были не одни в этом ярком сиянии.

Больше дюжины высоких, похожих на рептилий существ окружили их. Это были не дракониды, хотя, как и они, эти твари передвигались на двух ногах. Это были более примитивные, более животные создания, для Ириди же они были возвращением кошмара.

– Рапторы… – выдохнул Ронин.

Ярчайшая вспышка ослепила животных. Некоторые все еще стояли на месте, отвернув тяжелые морды. Послышалось шипение. Хвосты раскачивались взад и вперед – несомненно, выражение нетерпения.

– Держись позади меня, – приказал волшебник.

Ириди доверилась его решению, хотя также приготовилась призвать посох наару. Рапторы шагали вперед и назад, медленно привыкая к свету, который, как заметила дренейка, Ронин сделал слабее.

Изучив тварей, Ириди отметила, что многие из них были покрыты шрамами или свежими ранами. И вновь Ириди вспомнилось сражение у Гавани Менетил.

Рапторы продолжали переминаться с ноги на ногу. Иногда, то один, то другой кричал. В гортанных рыках были слышны разные нотки, зависящие от того, какой раптор подавал голос. Ириди протянула руку, чтобы призвать посох, желая узнать, поможет ли он понять рапторов.

– На самом деле их еще больше, – сказал Ронин, прервав ее размышления.

– Больше? Сколько?

– Сложно сказать. Я бы сказал, более чем достаточно, на мой взгляд – он оглянулся кругом. – Время, проведенное вблизи Гавани Менетил, не прошло для них бесследно. Посмотри на них. Дворфы невысоки, но в их небольших телах много мускулов и сил для сражений. Даже быстрота, хорошие когти и зубы не сравнятся с этим, – Ронин напрягся. – Похоже, приближается вожак.

На краю круга света появился огромный, лоснящийся раптор, у которого было больше перьев, чем у остальных. Тело его было ярко-красным, кожа покрыта золотыми и голубыми полосами. Он прошел с самоуверенностью короля… или королевы. Ириди не могла определить, какого пола было это создание.

Остальные рапторы низко склонили головы и смотрели, как их вожак приближается к парочке. Некоторые из рептилий вывернули шеи так, что стало видно мягкие, легко уязвимые ткани.

– Они выказывают подчинение, – объяснил волшебник.

– А это самец или самка?

– Чертовски хороший вопрос.

Ириди ждала, но маг больше не произнес ни слова. Их обоих больше волновало то, чего хотел от них главарь рапторов… и смогут ли они оба сбежать, если все рапторы нападут разом.

– Я знаю пару хитростей, так что не волнуйся, – тихо проговорил Ронин, будто прочтя ее мысли. – Мне просто интересно, почему стая плотоядных ящериц относится к нам так, будто мы представляем собой нечто гораздо большее и угрожающее, чем они сами.

Вожак рапторов задержался на противоположной стороне источника света. Он изучил взглядом вначале Ириди, затем волшебника.

Наконец он зарычал на Ронина.

Жрица дернулась, но Ронин мягко прикоснулся к ее руке пальцами.

– Наш друг хочет поговорить. Давай посмотрим, можем ли мы понять его.

Раптор вновь зарычал, но на этот раз оттенок сменился. Ириди прислушалась внимательно и решила, что в этих звуках нет агрессии.

– Я думаю, он предлагает тебе перемирие, – предположила она.

– Мне тоже так кажется. Любопытно – говорим о мире с плотоядным монстром. Ну, я и не такое видел.

К ее удивлению, он шагнул навстречу раптору. Ронин смотрел прямо в глаза монстру. Как только маг остановился, он подозвал жрицу к себе.

– Всегда смотри им прямо в глаза. Это всегда сражение за господство, и если ты отведешь взгляд, ты понизишь свою оценку. Безвозвратно, – он хихикнул. – Хоть чему-то я научился за несколько лет дипломатических переговоров…

Человек и раптор продолжали противоборство взглядов больше, чем минуту… и затем рептилия бросила очень быстрый взгляд вбок. Ронин кивнул.

Это моментальное движение, похоже, означало сигнал к новому этапу противостояния.

Раптор низко опустил голову, затем взглянул в другую сторону.

Несмотря на связанный с этим риск, Ронин, не раздумывая, взглянул в ту же сторону.

– Он смотрит на Грим Батол, – сказал он. – Надо же.

– Они хотят, чтобы мы вернулись туда? Они думают, что мы пленники и должны вернуться к ней и эльфу крови?

– Вряд ли, – волшебник снова изучал взглядом вожака рапторов. – Было бы здорово, если бы мы могли говорить на их языке.

Ириди снова подумала о посохе.

– Может быть, я смогу кое-что сделать.

Она призвала посох наару. Рапторы зашипели, но больше ничего не сделали. Ронин промолчал, когда дренейка осторожно указала большим кристаллом в направлении вожака.

– Ты понимаешь, о чем я говорю? – спросила она раптора.

Он зарычал в ответ.

Неожиданно в мыслях жрицы замелькали образы. Рапторы охотятся. Неожиданное беспокойство. Темный силуэт Грим Батола.

Два ужасающих, похожих на летучих мышей раптора пикируют с неба, хватают несчастных наземных рапторов и взмывают в воздух, где пожирают их.

Ириди узнала этих монстров, несмотря на разное восприятие. Она видела тех же драконов сумерек, с которыми боролись они с Красом, но через призму сознания раптора. Эти изображения были лучшее, что посох мог перевести с языка рапторов.

– Очаровательно! – выдохнул Ронин, и в этот момент он был очень похож на дракона-мага. Ее удивило то, что он также видел изображения, но затем посох продолжил открывать все новые грани своих возможностей.

Еще изображения. Жители земли – лучшее определение, которое жрица смогла дать тому, как рапторы описывают себя – бежали на запад. Видение Грим Батола появлялось время от времени, перемежая другие сцены, и дренейка могла лишь предположить, что причина в том, что рапторы постоянно чувствуют зло, исходящее оттуда, – зло, которого даже они боятся настолько, что не могут стерпеть.

Затем появилось видение сражения у Гавани Менетил. Вернее, сражений. Рапторы и раньше нападали на дворфов, но не такими стаями, как теперь. Многие группы соединились вместе… и причину этого снова описывало изображение Грим Батола.

Но битва за новые и безопасные земли проходила непросто. Видно было, что дворфы хорошо защищают свою территорию, хотя сначала Ириди было сложно определить, что это именно дворфы. То, как рапторы видели дворфов, делало их похожими на скардинов, о которых рапторы тоже знали.

Были картины и того, как рапторы мечутся между горой и гаванью. Создания не останавливались. Сначала они двигались в одном направлении, потом в другом, потом возвращались.

И затем среди образов появилось лицо Ронина, но это был не тот Ронин. Он выглядел слегка моложе и свежее – и стоял лицом к лицу с зеленокожим гигантом.

– Черт меня побери! – выпалил Ронин. – Да это ж я во времена битвы с орками… – он обдумал это и добавил: – Видимо, там поблизости были рапторы, может и этот их вожак, поскольку он старше остальных… – Он замолк, потому что появилось новое, сбивающее с толку изображение.

Ронин и орк все еще оставались, но теперь появился и раптор – и он напомнил дренейке их вожака, – и он тоже участвовал в битве. Однако он не желал крови волшебника, как можно было ожидать. Он сражался с орком.

И затем орк превратился в скардина, который в свою очередь превратился в одного из рапторов с крыльями летучей мыши, которые означали драконов сумерек. И неважно, с каким врагом – на всех образах волшебник и раптор сражались плечом к плечу.

Неожиданно лидер стаи отпрянул. Видения исчезли.

– Но что все это значит?.. – тихо спросила дренейка, глядя на то, как рапторы терпеливо смотрят на волшебника.

Ронин долго молчал, прежде чем ответить. Когда же он, наконец, заговорил, предположения дренейки подтвердились.

– Если честно, я думаю… Я думаю, что им нужна наша помощь. Кажется, они хотят образовать некое подобие союза. Если ты можешь в это поверить…

Ириди кивнула. Если рапторы были столь же разумными, какими казались, может эта идея была недалека от истины. В конце концов, их земли лежат очень близко к Грим Батолу, и она уже поняла, насколько они отчаялись, раз стали нападать на Гавань Менетил. Может быть, они каким-то образом почувствовали мощь Ронина – или видели, как он материализовался с ней – и инстинктивно стали рассматривать его как возможного спасителя.

Как бы там ни было, Ронин был столько уверен в своем предположении, что шагнул к вожаку рапторов. Огромное создание вновь опустило голову, как будто не желало сделать что-либо, что может повредить человеку.

Волшебник сделал еще шаг и оказался в пределах досягаемости челюстей. С тем же спокойствием он протянул руку вперед.

– Давай, друг мой, – прошептал Ронин, – давай…

Рептилия понюхала ее, челюсти, что были столь огромны, что могли бы за раз откусить Ронину всю руку, оставались почтительно прикрыты. Огромные ноздри прошлись вдоль всей руки и плеча, оставляя кое-где следы слизи, но волшебник явно проигнорировал их.

Затем вожак рапторов отступил назад и издал странный, лающий звук другим собравшимся созданиям.

Все собравшиеся создания как один опустили головы почти до земли… и затем обратили злобные взоры в сторону Грим Батола.

Ронин тихо рассмеялся и обернулся к Ириди.

– Похоже, у нас есть готовая к бою армия, – подмигнул ей волшебник. – Осталось придумать, как лучше распорядиться ею.