Глава 4

Не сулящий ничего хорошего ландшафт, возвышающийся на горизонте перед ней, звался Каз Модан. Дренейка, чьё лицо было скрыто капюшоном, не знала, откуда произошло это название, но само звучание его заставляло её держаться жёстче и решительней. Она знала, что эти края обжили орки, хотя здесь же жили и дворфы. И те, и другие были теми расами, о которых она знала. И если уж дело дойдёт до противоречий, то ради достижения своих интересов волшебница надеялась на столкновение с обитателями недр, нежели с зеленокожими воинами. Дворфы хотя бы были союзниками.

На первый взгляд не было никаких признаков островного поселения, которое она разыскивала, но мало-помалу на побережье в отдалении стали проявляться контуры. Наиболее заметным из них была толстая каменная стена на дальнем конце Гавани Менетил, которая, как она уже знала, защищала большую часть города от вторжений с суши. Потом сквозь рассеивающуюся дымку стали проступать более высокие строения и большие косматые деревья.

Одно из зданий особенно привлекало её взор. Возвышаясь над всем в округе, четыре башни Крепости Менетил надзирали за поселением, будто суровые стражи, и их конические верхушки напоминали о воинских шлемах. Посреди них располагалось почти похожее на собор основное здание — лишь на ярус ниже, но зато намного шире.

И по мере того, как пред одинокой фигуркой обретала очертания Гавань Менетил, караульные, она была уверена в этом, тоже смогут увидеть её.

Конечно, лишь несколько минут спустя на её пути возникло судно. Команда в большинстве своём состояла из людей, хотя на борту было и несколько отчаянных дворфов. Дворфы, в общем-то, с морем не ладят, у них есть привычка камнем идти на дно, если случится упасть в воду, но нынешние времена требовали совсем иной отваги.

Когда корабль поравнялся с ней, мужчина перегнулся через фальшборт, изучить одинокого незваного гостя. Его бородатое лицо вытянулось, демонстрируя удивление.

— Миледи, — пробормотал он. — Не часто мы встречаем кого-то из вас в этих землях… и, уж конечно, не при таких обстоятельствах.

Мужчина нагнулся ниже, что стало заметно, что он был облачён в тусклый нагрудник, который выдавал в нём офицера. Вопреки бороде он был молод для своего ранга, наверное, столь же молод, как и она. Насилие в последние несколько лет сократило число боеспособных опытных воинов с обеих сторон.

— В Гавани Менетил мне нужно лишь место высадки, ничего больше, — отвечала она. — Вы позволите?

Жрица не добавила, что она, так или иначе высадится на берег вне зависимости от его ответа. К её удаче, офицер оказался здравомыслящим человеком. Дренеи были союзниками, так почему бы не позволить одному из них войти в цитадель Альянса?

— Вам придётся ответить на несколько вопросов по прибытии, но, помимо этого, я не вижу резона препятствовать вам, миледи.

Он приказал одному из моряков сбросить к её лодке верёвочную лестницу. Лохматый матрос спустился вниз, принять управление над её парусной шлюпкой, в то время как второй удерживал лестницу, пока дренейка карабкалась наверх.

— Добро пожаловать на борт корабля «Дитя Шторма», временно приписанного к Гавани Менетил, — вблизи командир выглядел и того моложе. Его глаза были яркой, почти невинной голубизны, но что-то в них говорило ей о том, что он уже был закаленным бойцом, в отличие от кое-каких молодых дворян, получивших офицерские звания по родству. — Я его капитан, Маркус Колючий Ветер….

Он стремительно поклонился, не отрывая глаз от гостьи. Глаза эти предлагали — нет, даже, настаивали, — чтобы она представилась подобным же образом. Дренейка немедленно поняла, что Маркус Колючий Ветер не относится к тем, кого легко обвести вокруг пальца, несмотря на этот невинный взгляд.

— Меня называют Ириди.

Он принял короткий ответ.

— Миледи Ириди. Вы кого-то ищете в Гавани Менетил?

Её голова почти неуловимо качнулась.

— Нет. Моя задача лежит вне этого места.

— Вне этого места лишь Болотина, полная опасностей. Ничего более.

— Это то, куда я должна отправиться.

Он пожал плечами.

— У меня нет причин останавливать вас, и ежели нет их и у главнокомандующего Гаванью Менетил, вашу судьбу выбирать вам, миледи.

Он поклонился ей, а затем обернулся, чтобы отдать приказ. «Дитя Шторма» сменило курс и направилось назад, к поселению.

Ириди оставила выменянную лодку в руках капитана Колючего Ветра — судно послужило своей цели и было теперь бесполезно для неё. На берегу её встретили несколько дворфов, возглавляемых одним, с особенно длинной густой бородой. У него и прочих членов его отряда были хорошо заточенные боевые топоры, привязанные к спинам.

— Звать Гартин Камневод, — громыхнул он, когда она представилась. Гартин отвесил небрежный поклон, который сильно контрастировал с тем широким, что сделал капитан-человек. — Паблизости не так много дрэнэев. По сути, ваабще никого, лэди.

— Нет причин её бояться, старый ты боров! — охотно отозвался Маркус с «Дитя Шторма», которое медленно покидало доки.

Дворф зарычал на человека, но блеск в его глубоких карих глазах подсказывал, что они с капитаном были друзьями. Обращаясь к Ириди, Гартин добавил:

— Как я и сказал, абсалютно, лэди. Что привело вас в Гавань Мэнетил?

— Это лишь мимолётная остановка. По заданию я должна отправляться дальше.

— И что это можэт быть за задание? Кому-то вродэ вас нэ стоит выходить в Болотину. Там есть вэщички пахуже ящеров.

Она встретила его взгляд.

— Ваша забота похвальна, господин Гартин Камневод, но не бойтесь за меня. Я иду туда, куда мне предначертано.

— Видэл я вашу пароду. Жрица, да. Вы общаетесь с чэм-то, что завут нору-…

— Наару.

— Да, так я и сказал, — упрямо парировал Гартин. — Некие мистичэские существа, или нэчто, — он пожал плечами. — У нас нэт причин мешать вам покинуть наши стэны, но последнее слово останэтся за правящим савэтом. Вам придется падаждать до сумэрек, чтобы услышать атвэт.

Хотя воспитание жрицей ее многому научило касательно ценности терпения, Ириди пришлась не по нраву идея ждать кого-то ещё для решения вопроса, который для себя она уже давно решила. Она покинет Гавань Менетил и продолжит путь, в этом нет сомнения.

Впрочем, она склонила голову и смиренно отвечала:

— Как скажете. Где я могла бы найти еду?

Он понимающе хихикнул.

— О, я пакажу вам рынок… и кампанию саставлю, пока решение нэ будэт принято.

Оценка дворфа в глазах Ирида выросла. Гартин знал, что, оставшись одна, дренейка купила бы куда больше, чем нужно для приёма пищи — по сути, достаточно для продолжения путешествия. Нравилось то ей или нет, жрице придётся подождать до темноты.

Но, так или иначе, она покинет город до рассвета.

Гартин оказался более приятным спутником, чем Ириди могла предположить, дворф готов был рассказать обо всём, что дренейка встречала на рынке. Намекнул он и на проблемы, с которыми теперь столкнулся город.

— Тэперь эт не просто Орда, — заметил в определённый момент дворф, когда Ириди изображала особенный интерес к некоторым керамическим изделиям. — За Болотиной, гаварят, шэвелятся другие штуки. Тэни, что скрывают луну, да вопли, похожие на те, каторые дэмон может издавать.

Хотя её глаза по-прежнему были обращены к товарам на рынке, жрица слушала очень внимательно.

— «Демон»?

— Ага, хоть никто их нэ видэл. Аднако ужэ не пэрвый развэдчик не вазвращается аттуда, и савэт рэшает, что дэлать дальше для расслэдования. Слыхал, они пасылают вэстачку королю, — сказал Гартин, имея в виду, как уже знала Ириди, их правителя. — Но думаэтся мне, что если он ещё никаго нэ паслал, то и тэперь нэ пашлёт…

В такие моменты, равно как и подобные им последующие, Ириди набралась достаточно сведений, чтобы окончательно увериться, что она на верном пути. «Крики демонов», о которых говорил Гартин, уже сами по себе были достаточным поводом, чтобы придать ей желания выдвигаться немедленно… если совет скажет своё слово.

Так и произошло, но не раньше, чем после заката, как и говорил Гартин. И что важней, совет сказал совсем не то, чего жаждала дренейка.

Гартин получил послание от одного из своих подручных, прочёл и проворчал:

— Никуда вы нэ пайдёте, лэди… но вы нэ адиноки. Никто с этого мамэнта нэ пакинет Гавань Мэнетил.

Ириди нацепила на лицо выражение лёгкой досады, хотя внутренне дренейка уже прорабатывала своё отбытие.

— Что ж, тогда мне на какое-то время нужен ночлег.

— Здэсь есть постоялый двор, каторый можэт падайти такой, как вы, лэди. Я вас провожу.

— Вы сама любезность, Гартин Камневод.

Он со знанием улыбнулся.

— Нэт… Я выпалняю сваю работу. Вы астаётесь, лэди, дажэ если вы астаётесь в тюрьме. Приказ есть приказ. Ни аднаго выхадящего. Ради вашей же пользы.

Определенно, он имел в виду именно то, что сказал, как насчёт того, что это для её же блага, так и насчёт того — в особенности насчёт того, — что он сунет её за решётку, если потребуется. Ириди тщательно выверила свой ответ; её намерение покинуть город ни сколько не уменьшилось, несмотря на предостережение дворфа.

— Если так должно быть, так и будет…

Но в этот самый момент со стен, отделяющих Болотину, взревели горны.

Со сноровкой и быстротой, которую жрица нашла изумительной, Гартин вытащил топор.

— Оставайтэсь здесь! Я вам прэказываю!

Он рванул в направлении стены. Ириди колебалась лишь секунду, потом последовала его примеру.

На верху стены дворфы-стражники, скрывающиеся за зубцами на крыше, продолжали трубить в рога, другие в это время выставляли факелы, чтобы осветить что-то в темноте снаружи.

И там, на этой незримой земле Ириди слышала рык и шипение, которые взвинтили её обычно контролируемые нервы до предела.

Гартин стоял у арочных ворот, где несколько других дворфов готовились к вылазке в ночь. Больше двадцати воинов взвешивали в руках оружие и, едва их соратниками сверху был подан сигнал, бросились в атаку.

К несчастью, что-то намного большее в это же самое время стремилось вломиться внутрь.

Ириди успела заметить лишь мелькание когтей и зубов, прежде чем дворфы отбросили тварь назад, топоры их били один за другим с убедительным эффектом. По Гавани Менетил проносились отголоски рёва боли. Несмотря на это, Ириди мимолётно увидела, как одного из воинов внезапно втащило во тьму… и впервые она услышала крик дворфа, полный абсолютного ужаса.

Но вопреки этому жуткому воплю, Гартин и остальные продолжали нажимать на тьму, за ними быстро последовали, по меньшей мере, две дюжины новоприбывших. Знакомая с решительностью и мощью дворфов, Ириди понимала, что угроза должна была быть серьёзной.

Пренебрегая указаниями Гартина и опасностью извне, жрица-дренейка устремилась наружу. На бегу она вытянула руку.. и в ней обрёл форму посох, чьё навершие увенчивал длинный, заострённый кристалл, закреплённый в расщеплённом основании. Кристалл сверкал ярко-синим. На противоположном конце меньший, но совершенно такой же кристалл добавлял к почти слепящему эффекту первого.

— Эй, там! Стаять! — тщетно кричала стража, когда она проскользнула через ворота.

По ту сторону стены Ириди обнаружила широкий мост, что вёл в вымоченную туманом Болотину. На дальнем конце моста она разобрала тёмные очертания сражающихся… и других существ, чьи формы высились над дворфами.

Она подняла посох и произнесла слова, переданные наару её предкам давным-давно.

Больший кристалл взорвался ослепительным светом. Отвратительная смесь шипения и рычания наполнила её уши, и Ириди, наконец, узрела то, с чем воевали дворфы.

На вид они были рептилиями, но стояли на задних лапах. Передние их лапы заканчивались острыми искривлёнными когтями, способными с лёгкостью рвать ткань, плоть, а может, даже броню. Большинство было красного оттенка с жёлтыми полосами, и на всех было нечто напоминающее повязки из перьев вокруг запястий и глоток.

Они, как один, отступили, свет явно был сильней, чем могли вынести их узкие горящие зрачки. Дворфы, обращённые к свету спинами, сумели быстро воспользоваться ситуацией. Они ворвались в банду рептилий, яростно размахивая своими топорами. Тяжёлые лезвия врубились в чешуйчатые шкуры, выпуская внутренности и разбрызгивая кровь. Три ужасающих рептилии упали наземь, двух из них оборонявшиеся быстро прикончили. Третья умудрилась уползти, её сотрясаемое судорогой тело проигнорировали — дворфы сражались с теми, кто ещё был на ногах.

Но даже с её поразительным вмешательством, непреклонных воинов теснили. Ириди насчитала как минимум два десятка диких рептилий, которые, вопреки смертоносным топорам дворфов, атаковали изо всех сил. У них было преимущество и в размере, и в быстроте… быстроте, которая, в действительности, поражала дренейку. Что хуже, они использовали эту скорость в сочетании с чёткой, организованной атакой, как-будто были разумны. Жрица видела, что одного из дворфов отрезали от остальных, затем окружили и разорвали на клочки прежде, чем кто-либо смог помочь.

Это не должно продолжаться!

Ириди прыгнула вперёд, теперь используя посох в качестве оружия. Она ткнула им в живот одной рептилии, а затем сразу же, исключительно метко лягнула тварь в незащищённое место под щёлкающими челюстями.

Зверь рухнул на колени. Свободной рукой дренейка окончательно повалила его, отбросив в одного из его спутников.

Но затем чьи-то когти распороли её плащ. Если б не его широкий крой, когти оторвали бы ей плечо. Но, разрывая ткань, лапа запуталась в одеянии. Рептилия потянула плащ на себя, и жрица выронила посох.

Стискивая зубы, Ириди протянула затвердевшие пальцы к открытой глотке врага — и внезапно голова рептилии отделилась от туловища и кувыркнулась ей в руки.

— Ты, далжно быть, сумасшедшая! — рявкнул Гартин. — Быстра внутрь! Ящеры парвут тэбя на куски!

— Я лишь хочу помочь!

— Превращая себя в обед? — с новым рычанием дворф стал тащить её назад к запечатанным воротам.

Дикое шипение был единственным предупреждением, прежде чем истекающая слюной, источающая зловоние туша обрушилась на них. Гартин хрюкнул, когда хвост хлестнул его поперёк туловища, сбивая с ног и едва не сбрасывая в воду, текущую под мостом.

Ящер не уделил дренейке внимания, больше заинтересованный одетым в доспехи дворфом. Как поняла Ириди, это было, наверное, потому, что Гартин выглядел более опасным. Ящер предполагал, что с мягким, менее внушительным дренеем можно разобраться позже, когда дворф будет мёртв.

Но рептилия сделала не более шага к Гартину, как жрица бросилась к ней. Чутьё, привитое годами интенсивных тренировок, помогло мгновенно проанализировать зверя на наличие любых уязвимых мест.

Одна рука врезалась чуть ниже глаза. Нога ударила прямо под грудную клетку.

Ящер смялся, из него вышибло дух, и ошеломлённая ударом нервная система отказала. Ириди приземлилась поверх упавшего создания, потом кувыркнулась к Гартину.

Дворф охнул, когда она подняла его голову. Он уставился на нее.

— Быстра — внутрь… — потребовал он.

— Позволь мне помочь тебе подняться, — сказала жрица, игнорируя его неудовольствие. Она быстро огляделась в поисках посоха, но не смогла его найти. Вместо него Ириди увидала топор Гартина. Она использовала его, чтобы помочь бойцу встать на ноги.

— Дай ка эт мне, — мрачным тоном сказал он. Когда она повиновалась, дворф быстро вскинул свой топор, а затем обрушил на горло поражённого ящера.

Ириди испытала мимолётное чувство отвращения, но потом напомнила себе, что происходило вокруг. У Гартина не было иного выбора, кроме как убить зверя.

Дворф снова повернулся к ней.

— Вазвращайся внутрь, иначе я патащу тэбя!

Но это было уже невозможно. Бой сместился назад, к мосту, и оба теперь были отрезаны. Хотя ящеры, похоже, не умели плавать — иначе они бы наверняка пересекли воду и напали на бойцов с тыла — дворфы тоже не могли. Чего бы ни желал Гартин, Ириди не покинет его по своей воле.

Но дворфа было не так-то просто переубедить. Он с ворчанием схватил её запястье.

— Сюда!

Гартин повёл её направо, прочь от драки. Дворф двигался в направлении, ясно говорящем о его цели.

— Эти рептилии, — воззвала Ириди, пока они бежали. — Часто подобное случается?

— Имэешь в виду эту мясарубку? Нее! Но что-то заставило этих ящериц выйти из себя настолько, чтобы пакинуть сваи норы и постараться занять наши! Клянусь, они бы на карабли палезли, будь у них мазги, чтобы поставить паруса!

Жрица была не столь уверена в том, что рапторы не способны на такое, но придержала это при себе.

— И они нападают на вас из страха перед другой угрозой?

Гартин хихикнул, хотя юмора в драке не было.

— Везёт нам, а? Ага, ани начали наступать нескалька днэй назад. Спэрва пара, патом больше, а теперь внэзапно такая куча!

— Вам придётся оставить Гавань Менетил?

Он издал дерзкий рык.

— Толька кагда мы сдохнэм… Ха! Вот ано где!

Они стояли перед камнем, который дренейке помогло разобрать лишь её превосходное ночное зрение. В обхвате он был примерно с дворфа, но больше она не видела в нём ничего примечательного.

— Слэди за абстановкой! — скомандовал Гартин.

Она повиновалась, и он подпёр камень плечом. С громадным усилием Гартин стал отваливать его в сторону.

Ириди продолжала следить за схваткой, которая превратилась в безвыходное положение, но также бросала взгляды и на усилия её спутника, и в туманную Болотину. Её разум летел, пока она выбирала наилучшее решение.

— Вот ано! — победоносно провозгласил дворф. Жрица обратила взор вниз, чтобы обнаружить под камнем отверстие. Оно было большим и искусно выполненным умелыми руками… дворфовскими руками.

Она сразу поняла, предназначение этого хода.

— Он ведёт в город?

— Ага, внутрь или наружу, сматря как па абстоятельствам! Ящер сюда нэ вайдёт, дажэ если прэдпалажить, что они кагда-нибудь смогли бы спэрва найти его. Есть способ прикрыть его абратно, кагда мы будем внутри… или, тачнее, кагда ты будэшь внутри! Лэзь.

Но Ириди уже всё решила. Она положила руку на плечо своего защитника.

— Мне жаль, Гартин.

— Какое жа…

Она скользнула вперёд, пальцы коснулись нужного нерва на его шее, чтобы временно лишить его сознания. Дренейка тут же столкнула его плотное тело в безопасную дыру, затем спустила туда же топор. Убедившись, что Гартин будет в порядке, жрица осмотрела валун. В отличие от дворфа, Ириди поставила его на место, используя не столько силу, сколько чувство равновесия и направления.

Сделав это, она посмотрела на поле боя. Виня себя за то, что покинула отважных дворфов, сражающихся невдалеке, она направилась к мосту. Однако в этот момент со стороны города прибыло ещё несколько фигур, в то время как сверху на ящеров стали сыпаться метко пущенные арбалетные стрелы. Оборонявшиеся перешли в атаку.

Ириди поблагодарила наару за свою нежданную удачу. Её посоха нигде не было видно, но на данный момент это не было существенной проблемой. Он окажется на месте, когда она будет в том нуждаться.

Она направилась в Болотину, ища путь, по которому ящеры двигались от своих старых мест обитания. Проследив, откуда бежали ящеры — она была уверена, что найдёт то, что искала.

Или то, что она искала, само найдёт её.

Тяжёлая крылатая тень летела сквозь ночь над землей и морем. Она летела с маниакальным стремлением, которое лишь отчасти имело отношение к её миссии. Разум её был в беспорядке, результат других событий, произошедших в разных частях мира Азерот. Да, миссия, которую она преследовала, была в каком-то смысле помощью и облегчением… хотя также добавляла и новые заботы.

Затянутое пеленой небо грохотнуло, грозя мощным штормом. Огромный летун немедля устремился ввысь, пройдя сквозь облака и поднявшись до высот, где луна освещала темнеющий покров облаков сверху вниз.

Летящего уже тронула усталость, но он продолжал путь. Он думал об определённом месте, куда ему нужно было попасть прежде, чем он сможет позволить себе отдохнуть, и он достигнет цели, каких бы усилий ему это ни стоило. Широкие перепончатые крылья сильнее ударяли по воздуху, позволяя летящему рассекать мили, будто они ничего не значили… и воистину, для этого дракона они были ничем.

Внизу, постепенно усиливаясь, начинался шторм, но вверху существовали лишь дракон и луна. Летящий попросту игнорировал небесное светило, хотя оно хорошо озаряло дорогу покрытого чешуей чудища, не говоря уже о самом гиганте.

И в свете этом чешуя дракона сверкала почти столь же ярко, сколь и луна… если бы луна была синей.