"Республиканские Коммандо: Огневой контакт" - читать интересную книгу автора (Трэвисс Карен)

* * *

Солома воняла совершенно невыносимо, но Дарман слишком устал, чтобы обращать на это внимание. Похоже, она была мягкой, и в нее можно было зарыться. Этого ему хватало.

Но сперва он прошелся у стен амбара и проверил возможные выходы; таковой мог понадобиться. В одной стене доски слабо держались, и это бы подошло. В общем-то, здание было столь ветхим, что он мог бы прошибить любую из хрупких досок.

Успокоившись, он сбросил весь груз и попытался сесть на тюки, но скорее рухнул, чем сел. И даже не снял шлем. Он вновь попытался сесть и позволил себе выдохнуть.

Падаван-коммандер наклонилась над ним.

– С вами все в порядке, Дарман?

Она протянула к нему раскрытую ладонь, будто хотела коснуться, но не сделала этого.

– Я могу драться, коммандер, – он начал садиться, и она сделала легкий жест, явно означавший "оставаться на месте".

– Я не это спрашивала, – сказала она. – Я чувствую, что с вами что-то не в порядке. Скажите.

Это был приказ. От джедая.

– Я повредил ногу при посадке. Кроме того я просто устал и немного голоден.

– Немного голоден?

Он страшно изголодался.

– Ничего серьезного, коммандер.

– Что с приземлением?

– Я упал с корабля.

– Со всем снаряжением?

– Да, мэм.

– Поразительно, – он не мог сказать, было ли это одобрением или нет. – Да, и две вещи. Пожалуйста, не надо звать меня падаваном или коммандером – не хочу, чтобы во мне узнали джедая. И я предпочту "Этейн", а не "мэм", – она сделала паузу, явно думая о каких-то еще его ошибках. – И, прошу, снимите шлем. Это раздражает.

Дарман успел повстречаться с тремя джедаями, и все они сочли его раздражающим, со шлемом или без. Всю жизнь его учили, что он и его братья созданы для джедаев, чтобы помочь им бороться с врагами; он ожидал, что эту связь будут больше уважать… по крайней мере, проявят удовлетворение.

Коммандо снял шлем и сел; он чувствовал себя неловко – разрывался между абсолютной ясностью военного опыта и странностями гражданского мира, с которым впервые соприкоснулся.

Падаван… нет, Этейн, как она ясно приказала… вынула из одежды маленький шар и двумя руками открыла его. Один за другим возникли голографические образы, расположившись рядом, как тарелки на столе.

– Планы, – сказала она. Голос ее полностью изменился; теперь она светилась от облегчения. – Планы всех сепаратистских и неймодианских зданий района. Этажи, схемы коммуникаций, диаграммы проводки, дренажные системы, трубопроводы, спецификации по материалам – все детали того, как строители их возвели. Это вам нужно, так? Это вы искали?

Дарман больше не чувствовал усталости. Он потянулся вперед и изменил луч проектора, повернув план вертикально, чтобы изучить его. Он просмотрел их все и неосознанно вздохнул с облегчением.

Этейн была права. Тут были практически все разведданные, которые требовались, плюс более мелкие детали, вроде количества персонала и расписания. С помощью этих планов они могли узнать, как обесточить здание, где ввести нервнопаралитические агенты в воздуховоды или водопроводы, и точно понять, что они увидят и куда должны будут пойти, когда сумеют пробить вход. На планах были стены, двери, переборки, окна… так что они могли в точности рассчитать размер заряда или тип тарана, требуемый для проникновения. Своего рода набор инструкций по достижению цели.

Но, похоже, Этейн этой цели не знала.

– Что вы собираетесь с этим делать? – спросила она.

– Мы пришли, чтобы захватить Оволот Куэйл Утан и уничтожить ее лабораторию, – ответил Дарман. – Она разрабатывает нановирус для убийства клонов.

Этейн наклонилась поближе.

– Клонов?

– Я – клон. Вся Великая Армия состоит из клонов; нас миллионы, и нами командуют генералы-джедаи.

На ее лице было написано совершенное изумление. И оно завораживало – он не мог дать точного определения чувству. Коммандо никогда не видел женщину-человека так близко… так по-настоящему. Его поразили маленькие коричневые точки у переносицы и на щеках, и разноцветные полосы в длинных, растрепанных волосах – светло-коричневые, золотые, даже красные. И она была столь же стройной, как и местные. Он видел синеватые вены на тыльных сторонах ладоней, и ее запах отличался от всех, с кем он когда-либо был в одной комнате. Дарман не был уверен – красива она или совсем наоборот. Он просто знал, что она совсем иная, и завораживающая, столь же иная, как гдан или гурланин. Это почти что отвлекало его от задания.

– Все такие же как вы? – наконец промолвила она, моргая. Похоже, его пристальный взгляд ее обеспокоил.

"Я сказала что-то не то?"

– Нет, мэм… простите, Этейн. Я коммандо. Нас обучали по-другому. Некоторые говорят… мы эксцентричны. Похоже, вы не получили достаточно данных.

– Все, что я знаю… все, что мне сказал мой учитель… что Утан здесь, и планы очень важны для безопасности Республики. О клонах он не упоминал, – сейчас она смотрела на него в точности как Джусик. – Одна старушка сказала мне, что вы прибываете, но больше ни о чем не говорила. Сколько вас на Квиилуре сейчас?

– Четверо.

– Четверо? А говорили – миллионы! Что могут сделать четверо?

– Мы коммандос. Особые войска. Понимаете термин?

– Совершенно не понимаю. Как четверо десятилеток собираются штурмовать комплекс Утан?

У него ушло несколько секунд на понимание сарказма.

– Мы сражаемся по-другому.

– Вам придется работать очень "по-другому", Дарман, – Этейн казалась абсолютно раздавленной, как будто он ее разочаровал одним своим появлениям. – Вам действительно по десять лет?

– Да. Наше взросление ускорено.

– Как можно обучить толковых солдат за такое время?

– Очень интенсивными тренировками, – так трудно было не произносить "мэм" каждый раз. – Нас создали из лучшего геноматериала. Взятого у Джанго Фетта.

Этейн вскинула брови, но больше ничего не сказала. Потом поднялась, дотянулась до корзины, стоявшей на низкой балке и протянула ему. В ней было полно странных круглых предметов; запах показывал, что они съедобны, но он решил проверить.

– Это пища?

– Да. Местный хлеб и что-то вроде пирога. Ничего особенного, но подкрепиться можно.

Дарман откусил немного, и комочек смялся в его пальцах. Чудесно. Сильный запах, надо прожевать… определенно, одно из лучших среди того, что он ел; не дотягивает до уджа, но так превосходит безвкусные, бесцветные, лишенные запаха рационы, что кажется великолепным.

Этейн внимательно наблюдала за ним.

– Вы, наверное, умираете от голода.

– Чудесно.

– Об армейской пище я многого не знаю.

Дарман потянулся к поясу и вытащил кубик сухого рациона.

– Попробуйте.

Она понюхала его и откусила. Выражение легкого недоверия медленно сменилось отвращением.

– Это ужасно. В нем ничего нет.

– Идеальный питательный профиль для наших нужд. Нет запаха – и враг его не засечет. Нет волокон – так что конечный продукт будет минимальным, и по нему нас не проследят. И…

– Я поняла. Вот так они с вами и обходятся? Как со скотом?

– Мы не голодаем.

– А что вы любите делать?

Дарман понятия не имел, какого ответа она ждала.

– Я хороший стрелок. Мне нравится моя "ДС-17"…

– Я говорю про свободное время. У вас оно есть?

– Мы учимся.

– Конечно, нет семьи, – констатировала она.

– Есть – братья по отряду.

– Я имела в виду… – она осмыслила свои слова. – Нет. Я понимаю.

Этейн подвинула корзину с хлебом поближе к нему.

– Моя жизнь не сильно отличалась от вашей… разве что еда была получше. Ешьте. Можете съесть все, если хотите.

А он хотел. И старался не смотреть, пока Этейн выжимала воду из своей мантии и вытрясала ботинки. В ее присутствии возникало странное чувство… он не мог его определить; она была не просто командиром-джедаем, которого он ожидал. Как учили.

Единственные женщины, которых он помнил, были каминоанскими медтехниками, чьи тихие безразличные голоса пугали больше, чем вопли сержанта. И его взводу суллустианка однажды читала неприятно запомнившуюся лекцию по шифрам.

Он опасался женщин. А теперь опасался офицера-джедая, и также испытывал волнение, для которого не мог подобрать слов. Приемлемым это не казалось.

– Надо двигаться, – сказал он. – Мне надо успеть к ТВ. Я не поддерживал контактов с моим отрядом почти два дня, и даже не знаю, живы ли они.

– Все хуже и хуже, – устало сказала она. – Сперва было четверо. Теперь, может, остался один.

– Двое. Пока у вас не появятся другие задания.

– Вы меня в драке видели.

– Вы джедай. Командир.

– Это звание моим умениям не соответствует. Я… не принадлежу к лучшим.

– Но должны. Я знаю, что могут джедаи. Никто не может вас победить, пока у вас есть Сила.

Она очень странно улыбнулась и подняла голосферу. Похоже, пыталась вновь нащупать нить разговора. Несколько раз сглотнула.

– Покажите мне, где ваша ТВ… так она называется? ТВ? Покажите на карте.

Дарман вытащил деку и сверил план миссии с картинкой, спроецированной сферой. И указал координаты.

– Вот здесь, – сообщил он. – Прежде чем мы принялись тренироваться для миссии, мы условились, где встретимся, если что-то пойдет не так. Нам пришлось прыгать, когда разбился транспорт, и мы разделились; теперь, согласно уставу, надо добраться до ТВ за отведенное время.

Он приблизил область к северо-востоку от Имбраани. Этейн повернула голову, следя за его действиями.

– Что там? – спросила она.

– Основная цель. Лаборатория Утан.

– Нет. Ее там нет.

– Но разведка…

– Нет, там база сепаратистов. Их гарнизон, – ее взгляд метался по карте. Затем она ткнула пальцем. – Вот эта группа зданий – лаборатория. Посмотрите. Видите? – она наложила планы этажей на схему фермерских зданий и совместила образы. Они совпали безукоризненно.

Желудок Дармана скрутило.

– Тогда мой отряд идет прямо к сепаратистам.

– Нам лучше их перехватить, – сказала Этейн. – Или они налетят на сотню дроидов.

Дарман внезапно одним движением оказался на ногах, прежде чем понял, что услышал звук шагов.

– Я так не думаю, – раздался женский голос. – Все дроиды направлены в Имбраани.

Дарман выхватил бластер из кобуры и навел на цель раньше, чем Этейн успела повернуть голову.