"Секрет алхимика" - читать интересную книгу автора (Мариани Скотт)

6

Встреча была назначена в дискуссионном обществе «Оксфордский союз». Бен прибыл туда без опоздания. Как и многие выпускники университета, он был пожизненным членом этого почтенного союза. Здание общества, расположенное у Зернового рынка, веками служило местом встреч и залом заседаний для членов закрытого оксфордского клуба. По студенческой привычке Бен воспользовался служебным входом в конце узкой аллеи рядом с рестораном «Макдоналдс». Он показал швейцару свою старую членскую карточку и впервые через двадцать лет прошел по древним коридорам в холл.

Бен испытывал странное чувство, вернувшись сюда. Он никогда не думал, что еще раз навестит это место и этот город. Слишком много печальных воспоминаний было связано с Оксфордом — о том, какую жизнь он планировал для себя, и о том, что судьба приготовила ему взамен.

Когда он вошел в библиотеку, профессора Роуза еще не было. Бен огляделся по сторонам. Комната почти не изменилась — все те же готические окна, исцарапанные столы и высокие книжные стеллажи, возносящиеся под самый потолок, украшенный фресками на сюжеты из легенд о короле Артуре.

— Бенедикт! — раздался голос за его спиной.

Он повернулся и увидел Джонатана Роуза, седого и лысого, еще более растолстевшего, но вполне узнаваемого, несмотря на прошедшие годы. Историк радостно шагал к нему по полированным половицам, протягивая руку для приветствия.

— Как поживаете, профессор? Я не видел вас целую вечность.

Они уселись в потертые кожаные кресла и несколько минут болтали на общие темы. У профессора все было по-прежнему, академическая жизнь Оксфорда шла своим чередом, без изменений.

— Я даже удивился, когда вы позвонили, Бенедикт. Мы не слышали о вас многие годы. Поэтому я тогда и спросил: чем обязан таким удовольствием?

Договариваясь о встрече, Бен назвал ему цель своих поисков.

— Увлекшись этой темой, я вдруг вспомнил, что знаю одного из главных британских знатоков древней истории.

— Только не называйте меня древним историком, как многие студенты, — с улыбкой предупредил его Роуз. — Вас заинтересовала алхимия? — Он поднял брови и посмотрел поверх очков на Бена. — Вот уж не думал, что такой предмет станет вашей специальностью. Надеюсь, вы не поклонник «Нью-эйдж»?[4]

Бен рассмеялся.

— В данный момент я писатель. Провожу небольшое исследование.

— Писатель? Прекрасно. Просто замечательно! Как, вы сказали, имя того алхимика? Фраказини?

— Фулканелли.

Роуз покачал головой.

— Не припомню, чтобы слышал о нем. На самом деле я вряд ли смогу помочь в таком деле. Слишком чуждая тема для нас, ретроградов-академиков, — даже в наш век Гарри Поттера.

Бен почувствовал разочарование. Он не питал особых надежд и не ожидал, что Роуз предложит ему массу сведений о Фулканелли, а тем более о манускрипте алхимика. Но при таком дефиците данных досадно было терять потенциальный источник информации.

— А вы вообще можете рассказать об алхимии? — спросил он.

— Как я уже сказал, это не моя специальность, — ответил Роуз. — Как большинство людей, я склонен считать алхимию шарлатанством. — Он самодовольно усмехнулся. — Правда, можно отметить, что очень немногие эзотерические культы продержались столько веков. От Древнего Египта и Китая через темную эпоху Средневековья и до Ренессанса — эта лженаука оставалась на плаву в течение всей человеческой истории.

Профессор откинулся на спинку кресла и принял позу наставника, уже ставшую его второй натурой.

— Одному богу известно, что алхимики находили в этом знании — или, точнее, хотели найти. Превращение свинца в золото, создание магических зелий, эликсир жизни и прочее.

— Я так понимаю, вы не верите в возможность алхимического эликсира, исцеляющего от всех болезней?

Роуз видел скептическое выражение лица Бена и, не понимая, куда тот клонит, озадаченно нахмурился.

— Я думаю, если бы алхимики нашли магическое средство от чумы, холеры, сифилиса, тифа и других болезней, убивавших человечество по ходу истории, мы как-нибудь узнали бы об этом. — Он пожал плечами. — Проблема в том, что сведения об алхимии весьма спекулятивны. Никто на самом деле не знает, какие открытия сделали алхимики. Их наука окутана тайной — все эти игры с плащами и кинжалами, секретными братствами, загадками и кодами к предполагаемому древнему знанию. Лично я не думаю, что за этим скрывался какой-то смысл.

— Зачем им была нужна такая секретность? — спросил Бен.

Два последних дня он сидел за компьютером и вводил в поисковую систему «Гугл» запросы о «древнем знании» и «секретах алхимии».

Система выдала ему ссылки на сотни эзотерических сайтов. Он ознакомился с огромным множеством разнообразных текстов, от современных книг до писаний четырнадцатого века. Все они отличались одинаково мрачной таинственностью и одинаково напыщенным языком, сбивавшим с толку. Бен так и не понял, сколько там истины, а сколько эзотерической наигранности, рассчитанной на легковерных поклонников, веками тянувшихся к алхимии.

— Если говорить цинично, то им просто нечего было показать публике, — ответил Роуз. — И не забывайте и о том, что у алхимиков имелись властные враги. Возможно, их одержимость секретами была продиктована самозащитой.

— От кого?

— С одной стороны, их преследовали хитроумные мошенники и спекулянты, желавшие воспользоваться тайным знанием. Как только какой-нибудь несчастный алхимик начинал громко хвастаться о золоте, полученном из свинца, его тут же похищали и заставляли раскрыть его методы. Если пытки не давали нужного результата, а разойтись по-хорошему было уже невозможно, допрос заканчивался тем, что упрямца вешали на дереве.

Профессор сделал паузу.

— Однако главным врагом алхимиков была христианская церковь — особенно в Европе, где их жгли на кострах как еретиков и колдунов. Вспомните, что католическая инквизиция вытворяла с катарами в средневековой Франции по прямому указанию Папы Иннокентия Третьего. Он назвал ликвидацию целого народа Божьим промыслом. Сегодня такое сочли бы геноцидом.

— Похоже, алхимия была рискованным делом.

— Была и есть, в каком-то смысле, — шутливо заметил профессор.

Бен изумился.

— Что?

Роуз откинул голову назад и рассмеялся.

— Я не говорю, что их по-прежнему казнят на площадях как злобных еретиков. Я имею в виду опасность для ученых, таких как я. Причина, по которой никто из нас не хочет касаться этой темы, проста и банальна. Мы обходим алхимию стороной, боясь, что нас сочтут сумасшедшими. Это вопрос репутации. Слишком часто выходит так, что у людей, отведавших запретного плода алхимии, головы катятся с плеч. Можно вспомнить одну молодую ученую даму, недавно попавшую под удар академической науки.

— А что произошло?

— Ее уволили из Парижского университета. Эта американка, будучи доктором биологии, провела какие-то недозволенные эксперименты и вошла в горячие воды…

— Алхимии?

— Что-то вроде этого. Она опубликовала несколько статей. Солидные научные авторитеты восприняли их неверным образом, и началась травля.

— Как ее зовут? — спросил Бен.

— Я пытаюсь вспомнить. Доктор… э-э… Доктор Рупер? Нет, Райдер! Был большой скандал в академическом мире. О нем даже упоминали в журнале Общества французского Средневековья. Кажется, Райдер обратилась в университетский суд и подала апелляцию на незаконное увольнение. Впрочем, ничего хорошего из этого не вышло. Как я уже говорил, если вас объявляют безумцем алхимиком, начинается охота на ведьм.

— Доктор Райдер из Парижского университета, — повторил Бен, записывая фамилию в блокнот.

— В прошлом номере «Сайентифик американ» есть целая статья об этом деле. Я видел журнал в профессорской комнате отдыха в колледже Крайст-Черч… В принципе, могу вернуться в колледж и еще раз пролистать статью. Там может быть контактный телефон доктора Райдер. Если хотите, созвонимся, и я сообщу его вам.

— Спасибо, это было бы очень полезно.

— Да! — вдруг вспомнив о чем-то, воскликнул Роуз. — Интересная мысль пришла мне в голову. Если вы окажетесь в Париже, не пожалейте времени и пообщайтесь с Морисом Лорио. Он крупный книгоиздатель и мой хороший знакомый. Парень просто очарован эзотерикой. Он издает массу литературы по магии и оккультизму. Вот его визитная карточка… Если встретите его, передавайте от меня привет.

Бен взял визитку.

— Обязательно передам. И если вы найдете телефон доктора Райдер, дайте мне знать. Я хотел бы встретиться с ней.

Они от души обменялись рукопожатиями.

— Удачи в ваших исследованиях, Бенедикт, — сказал профессор. — В следующий раз не откладывайте нашу встречу на двадцать лет.

Вдали от Оксфорда двое мужчин беседовали по телефону.

— Его зовут Хоуп, — повторил один из них. — Бенедикт Хоуп.

Мужчина говорил по-английски, торопливым вороватым шепотом. Его голос звучал слегка приглушенно, так как он прикрывал рукой трубку, боясь, что кто-то подслушает их разговор.

— Не волнуйтесь, — спокойно и вальяжно ответил его собеседник из Италии. — Мы позаботимся о нем, как и о других, встававших на нашем пути.

— Есть проблема, — прошептал первый голос. — Он не похож на других. Он профессионал. Мне кажется, он принесет нам немало неприятностей.

После краткой паузы итальянец мрачно произнес:

— Держите меня в курсе дела. Мы позаботимся об этом человеке.