"Другой Киев" - читать интересную книгу автора (Шалена Олена)

Глава 14. Чертовы тропы


— Ем… На выставке был, — пояснил парень и кивнул на удаляющуюся парочку: — С ребятами.

— На какой еще выставке? — удивилась Поля.

— Не совсем выставка, — пожал плечами он. — Скорее магазин-галерея антиквариата. Но я же студент. Откуда у меня такие деньги? Для меня это что в музей сходить.

Девушка вспомнила ниоткуда взявшуюся у "бедного студента" машину, а потом заглянула за спину и не поверила своим глазам. В доме горел свет, а на желтовато-зеленых стенах висели картины! Она, немая от удивления, обогнула бывшего одногруппника, чтобы пройти внутрь, но дорогу ей преступила дородная ярко накрашенная женщина, со светлой "химией", неаккуратно торчащей во все стороны.

— Да? — спросила она тоном смотрителя.

Тут из-за плеча Поли выглянул Лекс:

— Саламандра!

Женщина без слов отступила, пропуская девушку внутрь. Полина, не задавая вопросов, прошлась по галерее, а Лекс неотрывно следовал за ней. Травница обратила внимание, что дверь на лестницу теперь наглухо закрыта, останавливая самых любопытных надписью: "служебное помещение". Этого просто не может быть! Какая-то несчастная минута!

Осмотревшись в небольшом помещении первого этажа, Полина вышла на улицу. Лекс не отставал. Девушка резко повернулась к другу, которого до сих пор совсем не знала:

— Что это за чертовщина? — потребовала ответа она.

— А, по-моему, вполне сносная живопись. Хотя, ты, наверное, права. Ничего ценного!

— Откуда она там появилась?!?

— Я думаю, скупили у частных владельцев… — начал Лекс. — Ты же видела, некоторые картины созданы в довоенное время, а пара фотографий — девятнадцатое столетие.

— Не делай из меня идиотку! — ощетинилась Поля. — Я заходила в здание десять минут назад и ничего, кроме голых стен и обвалившейся лестницы не заметила!

— Засада, — сказал тихо Лекс. — А ты точно…

— Я пока с головой дружу! — рявкнула девушка, отметив, что впервые ругается с Лексом.

Рубаха-парень не отвечал.

"Ну, молчи", — подумала Поля, а вслух сказала: — Знаешь, что Лекс, не звони мне больше, — после чего развернулась, и пошла в сторону метро.

— Поля, стой! — раздалось сзади, но девушка не обернулась. Лекс нагнал ее возле бронзовой статуи кота Пантелеймона. — Но ты же уже догадалась, да?

— Что ты черт? — неохотно уточнила Полина, сама удивившись произнесенному, все еще стоя к нему спиной.

— И это тоже, — признался парень. — Понимаешь, у нас там собрание было, внеплановое. Те парни, которые были со мной тоже анчутки.

— Это же твоя фамилия! — Поля обернулась к Лексу. Сейчас он совершенно не похож на привычного наглеца, скорее на потерянного мальчишку.

— Фантазии не хватило! Анчутки — самый мелкий черт в бесовской иерархии. Когда правили боги Прави, а о Старом Порядке никто не слыхал, мы вообще от людей старались держаться подальше, а к природе поближе. Потом, когда пришли кресты, все изменилось. Люди перестали почитать и бояться природу. И демонами было принято решение отослать гоблинов на острова, а всем чертам принять человеческое подобие. Даже анчуткам! Мелкий черт не чета бесу. Он живет, паразитируя на других, провоцируя их на выброс энергии.

— Как это? — удивилась Поля.

— Алкоголь, наркотики, агрессия, — сказал Лекс, смотря в пол. Она вспомнила, что парень всегда в гуще молодежных вечеринок, и часто провоцирует кого-то их устраивать. Она вспомнила сотни гулянок, где молодежь пила пиво, которое приносил именно Лекс. В его устах блудливые поступки никогда не отталкивали, а наоборот — хотелось пробовать все, что предлагает жизнь!

— А тут что было?

— Нас наставник выговаривал.

— За что?

— Бездари потому что, — сказал он и совсем смутился, решив перевести тему в, как ему казалось, более безопасное русло: — А магазин, который ты видела, появляется тогда, когда бес в башне.

— Быстро он вас отчитал, — усмехнулась Полина, хотя ей сейчас совсем не весело.

— С нами разговор короткий, — признался Лекс.

— И в чем же дело? Мало споили?

— Да нет, но ему не нравиться, что мы неустроенны.

Тут Полина вспомнила, что черт норовит устроиться при ведьме, питаясь частью ее силы.

— То есть, ты не питаешься моей силой?

— Нет, — покачал он головой.

— Думаешь, я поверю? — она вздернула бровь.

— Это правда, — сказал Лекс. — Мне вполне хватает энергии пьяных студентов.

— Тогда почему бес недоволен? — наступала Поля.

— Он не верит в отсутствие стабильного источника силы.

— И он хочет, чтобы черты нашли себе ведьм, правильно? — догадалась травница, разозлившись: — Сутенер!

— Чем больше чертовок, тем сильнее Темное Царство, — ответил Лекс, а через секунду выглядел так, словно готов откусить себе язык.

Девушка поняла, что его так перепугало:

— Значит все еще хуже, чем я думала! Одно дело, что ты хочешь… — у нее язык не поворачивался озвучить мысли: — Так ты это даже не для удовольствия делаешь! Не ради того, чтобы выжить, а всего лишь, чтобы угодить начальнику братчины!

Эмоции переполняли девушку. Ей хотелось хорошенько поколотить бывшего друга, а вместо этого она развернулась и пошла прочь.

— Но я не разу к тебе не прикоснулся! — невпопад крикнул Лекс, а потом тише добавил: — Думал, что мы друзья.

Лучше бы Полина не слышала последних слов, слишком уж они опасны для зародившегося убеждения: "Все враги!"


На следующий день Полина вновь шла на пары в новый институт, на ходу просматривая план занятий. Итак, сегодня у нее гадальные карты, а потом травовединье. Если первая пара сулила скуку несусветную, то вторая обещала быть интересной, ведь она как раз по ее направлению.

Хорошо, что первое занятие — лекция. Не нужно вникать в значение, а просто записывать информацию. Полина сомневалась, что ее карты будут говорить правду, ведь она потомственная травница. Из всей четверки от занятия по кощунам получила удовольствие только Огнеслава, периодически "шикая" на откровенно скучающую Лику. Сова так вообще не пришла на занятие. Поля же просто рассматривала картинки на кощунах, не задумываясь над значением. Раздражали только четыре карты — князья нижних кощунов. "Стоп", — напомнила Поля себе. — "Давно пора расслабиться. Все закончилось, так и не начавшись".

Хлопнула дверь и Поля очнулась.

— Наконец-то! — протянула Лика. — Я уже думала это никогда не закончиться!

— Ты что! Было невероятно интересно. Я и не думала, что Волосыня столь важная карта!

— В том-то и дело, что эта лекция только тебе и нужна! Дар предвиденья должен быть, тогда ты и руны видишь, и звезды в буквы складываются и ведения приходят. Я же человек действия!

— Во сне, — напомнила Огнеслава.

— Как это? — удивилась Поля.

— Я, как это модно сейчас говорить, хакер сновидений. Моя основная деятельность — сны. Могу путешествовать по снам. Искать людей, заводить в ловушки и выводить из них. Наслать кошмары и бессонницу… Мы все спим и видим сны, но никто не догадывается о том, что наши сны, это как одна огромная карта и некоторые люди могут путешествовать по снам, как и в реальности. Все завязано на энергетической карте мира. Она словно Древо Жизни связывает и сон, что находиться в Нави, и явь.

— И поэтому она решила, что ей нужно быть темной ведьмой, — пояснила Слава. — Думает, что такие таланты зря пропадают!

— Значит ты — магичка? — вспомнила Поля градацию ведьм. — Но ты же не делаешь ничего магического!

— Я к ним ближе, чем к остальным, но магички, они проделывают это все наяву, а я — во сне. Да и магия у ведьм — не огненные метательные шары, как в книгах. Мы — более приземленные. Сознание и явления — вот главный инструмент магичек.

— Ты страшная особа…

— Ну, я надеюсь не настолько, — она игриво пригладила мягкие волосы, обрамляющие красивое личико. — Но если захочу… — она подмигнула: — А на самом деле, я не буйная.

— Ври больше, — улыбнулась Огнеслава.

В аудиторию зашла Сова. Все сразу притихли, а вот наша компания оживилась. Лика так вообще крикнула:

— Ага! Прогуливала!

— Я по делу, — чуть улыбнулась Сова.

— По некромантскому?..

Сова легонько кивнула.

— В следующий раз, когда будет лекция по гадальным картам я с тобой "на дело" пойду! — алчно сказала Лика.

— Что же тебе на месте-то не сидится? — возмутилась Огнеслава.

— Подруга, — Лика тяжело опустила ладонь на ее плечо. — Жизнь коротка…

Огнеслава закатила глаза.

Тем временем в аудитории появился преподаватель. Полина думала, что это будет старец с бородой и в очках или пожилая женщина, и у нее отвисла челюсть, когда она увидела высокого красавца. Тонкий свитер не скрывал, что мужчина обладает крепким мускулистым телом.

— Ого, — шепнула обычно сдержанная Сова.

— Я в раю, — масляно прошептала Лика.

Огнеслава никак не прокомментировала внешность преподавателя, но шумно сглотнула, а Полина попыталась закрыть рот, пока ее реакции никто не увидел. Тем временем красавец заговорил:

— Я знаю, что должен был бы начать занятие с основных принципов и методологии, но хотелось бы все же стимулировать вас на изучение предмета. Поэтому сегодня мы поговорим о самых сильных магических травах. Про Трын-траву не знает только человек далекий от зельеварения, — он окинул студентов взглядом, как бы выискивая этого самого несведущего. — Вторая по значению — Тирлич-трава. Вторая, потому что к ней нет защитных функция, зато если ее правильно использовать, то она поможет в превращениях, предсказаниях судьбы и полетах. По легенде может защитить и от гнета властей, может, потому ведьм никогда не ловили в полете.

В классе сразу восхищенно заохали, и Полина подозревала, что отнюдь не из-за "защиты от властей".

— Татарское зелье — когда растет — очищает водоем, а высушенное — защищает от нечисти, если его собрать на пятый день пятого месяца, конечно. Если бы наши ведьмы для колдовства использовали бы палочки, то непременно делали бы их из Плакун-травы. Для ведьмы важен корень и цвет, ведь они дают огромную силу — усмиряют темных духов, подчиняя их воле человека. Еще одно полезное качество — там, где растет плакун трава нет нечисти. Качество полезное, но малоприменимое, ведь если высадить его на своем огороде, то нечисть не пойдет не под каким видом, а значит и человек, нуждающийся в помощи. Сон-трава — не только защищает от темных сил, но и предупреждает о приближении. Разрыв-трава — освобождает от оков, если собрать ее на Иванов день в утреннюю зарю. Нечуй-ветер — помогает отыскивать клады. Корень Пертова креста — не просто оберегает, но и одолевает демоническую силу. А Одолень-трава — сильное любовное средство — смягчает сердце красавиц. Кроме того — прекрасный амулет для путников, которые идут на чужие земли. Главное — никому оберег не показывать. Но самое сильное приворотное зелье все же — Любисток, собранный в Купальскую ночь.

— Какой же он красивый, — заполнила паузу реплика вздыхающей Лики.

— Каждая трава должна собираться в определенный день, а некоторые — определенным способом. Именно от этого зависит их сила. Так что запомните — правила сбора трав — самое важное в их накоплении. Или же готовьте кошельки — не каждая травница поделиться с вами, а если и найдутся такие — цена будет запредельной.

Когда красавец начал рассказывать о более "приземленных" растениях Лика возбужденно обернулась:

— Сегодня собираемся у меня!

Полину перспектива не вдохновила. Судя по тому, как откинулась на спинку стула Сова — ее тоже.

— И возражения не принимаются! — строго сказала Лика.

Поля с Совой переглянулись. Они обе последнее время с гордостью считали себя нелюдимками, а тут… Похоже, не отвертишься без того, чтобы не обидеть, а достойную причину для отказа, кроме: "м…" никто вовремя не придумал.

После занятий девушки, словно под конвоем, направились в гости, теряясь в догадках о причине собрания. Лика, не распространялась об этом вплоть до входной двери, а затем призналась:

— Будем мазь для метел варить.

— Ты в своем уме? — удивилась Огнеслава. Да там же сотни составляющих! — И потом, разве у тебя есть тирлич-трава? Ее между прочим собирать нужно только Вальпургевой ночью на лысой горе! Только тогда она наберется демонической силы!

— Опасное занятие, — поцокала языком Сова. — Какая ведьма откажется пополнить список бесчинств, чтобы похвастаться перед демонами.

— Если ты говоришь, — кивнула Огнеслава, — то нам там точно делать нечего.

— А ты сама не собираешь тирлич-траву? — удивилась Поля.

— Незачем, — пожала плечами Сова. — Некроманты могут и на шабаши не ходить и уж чем более не летать. Самая важная для меня трава — Петров крест.

Тем временем девушки устроились на просторной кухне. Одну из стен занимал шкаф, состоящими там баночками и мешочками.

— Ничего себе запас! — удивилась Полина. У Макаровны запасов было побольше, но в разных местах, а тут все в одном хранилище. Разнообразие производило впечатление. — Ты же говорила, что ты как их там… хакер сновидений!

— Это я в папу пошла, — пожала плечами Лика. — А мамина девичья фамилия — Чурай.

— Ничего себе! — удивилась Сова. — Выходит я не одна с интересным наследием?

— А что такого? — удивилась Поля.

— Я потомок Маруси Чурай. О ней говорят, что она кроме написания песен была большим специалистом по ядам. Отравила своего любимого, за то, что он искусился более богатой девушкой. Над Марусей глумилось все село, ведь она целых четыре года ждала его с войны. Решила утопиться, но ее спас поклонник. Потом насобирала яду, хотела покончить жизнь самоубийством, но тогда к ней вломился бывший суженный Гриц. Они поспорили и он выпил отраву. Произошло это случайно или Маруся не выдержала — никто не знает. А потом суд, который отправил ее на виселицу. Спас ее тогда влюбленный казак Искра — привезший распоряжение от Богдана Хмельницкого об отмене казни. В общем — темное дело, — она глянула на Огнеславу. — Вот поэтому я и считаю, что могу быть темной ведьмой!

— Но травнического таланта тебе с ноготок!

— Зато какая кровь!

— Порядком разбавленная, — хмыкнула Слава.

— Ладно, давайте приступать! Тирлич-травы у нас мало, поэтому аккуратно!

Но наставление пошло прахом. Девушки случайно нарушили соотношения:

— Оно должно быть другого цвета, — сомнительно сказала Сова.

— Ты же не летаешь на метлах!

— Мама летала. Я вам говорю — не то.

— Поля, а ты что скажешь?

— Я только вчера узнала о том, что тирлич-трава для полетов используется. Я всю зиму ее в качества прибавки к чаю пила. Собственно, сегодня допила остатки. Не знаю я!

— Испортили такой ценный продукт! — жалостливо пролепетала Огнеслава. — Так мы никогда мазь не научимся варить!

— Ну, может можно где-то достать… — предположила Поля. — Преподаватель говорил, что у травницы.

— Наша все запасы выпила, — напомнила Лика.

Поля пожала плечами. Она не думала, что ей нужно будет куда-то летать. Да и у Макаровны запасов готовых смесей и мазей всегда в достатке. Но она об этом умолчала, ведь заставят же метлу оседлать! А ей жить хотелось.

— Вот так всегда! — расстроилась Лика. — Ни тебе полетать, ни тебе серпом помахать! Не выйдет из меня Таисии Борщаговской!

Услышав знакомое имя, Поля встрепенулась:

— Почему?

— Да потому что она все знает и все умеет! И летать и серпом защищаться и… Не то, что я!

— Из амазонок она, — устало добавила Слава.

— Каких таких амазонок? — удивилась Поля.

— Это общественная организация воинственных киевлянок, — пояснила Огнеслава. — Быть их членом — очень почетно. Это словно женская армия на гражданских началах, а Таисия — выпускница наших курсов, вот мы и стремимся быть похожими на нее! Травница, магичка, воин! Темные силы щелкает, как орешки!

— Даже верлиоки ей не по чем!

— Слышала про нее, — просто ответила Сова. — Самая сильная молодая ведунья. Все считают, что она должна стоять во главе амазонок.

Полина переводила взгляд с одной на другую. Не может быть, чтобы они имели ввиду ее рыжую знакомую!

— Она и серп себе без труда достала! А для этого хитрость нужно иметь немалую. Вот у нее так точно тирлич-трава иметься!

Уходя, Полина, как и остальные девушки, получила задание найти тирлич-траву в достаточном количестве, чтобы продолжить эксперименты. Травнице понравилось, что она может тренироваться практически, а не читая рецепты. Впервые она исходила из свойства трав, а не записей в книге. Если усвоить эту науку, то можно и самой писать рецепты.

Захваченная новой идеей, она тут же направилась на Борщаговку, к Таисии. Рыжая ведунья удивилась ее приходу:

— Привет. Что занесло в наши края?

— Ты на меня не обижаешься? — уточнила Поля.

— С чего это?

— Не знаю. Может, потому что не оправдала твоих ожиданий…

Тая усмехнулась и махнула рукой:

— Пустое. Я давно ни от кого ничего не жду. А от тебя? Что же взять с младенца? А если по тому поводу, что не княжна — думаю, твоя боль сильнее моего уязвленного самолюбия.

— Это правда, — решила не крыться Поля. — Я даже решила сбежать от этого.

Ее слова опять развеселили Таю:

— От чего? От князя не спрячешься, а от силы — тем более. Она все равно свое берет. И лучше — чтобы шла во благо, — сказала та. — Ладно, я знаю, что ты без причины вряд ли бы зашла. Что случилось?

Полина была благодарна, что ведунья не вырывала ей душу из груди, как невольно делали все остальные, знавшие о ее коротком романе с наследником.

— У тебя тирлич-трава есть?

— Зачем тебе?

— Мы с девочками мазь для метел хотим научиться делать. Мои запасы закончились, а девочки свои — испортили.

— Мазь дать могу, но вот травы — нет. Неприкосновенный запас остался.

— А что же делать? — расстроилась Поля.

— Поздно вы спохватились. Сейчас горячая пора. Не думаю, что у кого-то из светлых травниц сейчас есть лишние запасы. А вот у темных — этого всегда в достатке. Но ходить к ним не советую — порчи нацепляют и траву бракованную дадут.

— Значит, нет вариантов?

Тая подошла к плите и помешала варево в кастрюле:

— До майских праздников ее в чистом виде не достать. Разве что у тебя есть знакомый черт, — она усмехнулась. — Но по глазам вижу, что темная магия пока не имеет над тобой власти, так что и этот вариант исключен.

"Вообще-то, есть один…" — подумала Поля, а вслух сказала:

— А ты знаешь, что ты среди юных ведьм — легенда?

— Да? — удивилась та. — С чего это?

— Потому что темных "щелкаешь", как орехи. И амазонка, и с серпом обращаться умеешь…

— Всего лишь жизненная необходимость — не более. Ты же видишь, как я живу? У меня тут исторически неблагонадежное место. И болота рядом и дома старые. Какой тут только сброд не маяться. Тебе чуть легче, у тебя вокруг одни новострои. Кстати, что за девочки?

— Я пошла в Богомольца учиться. Одногруппницы.

— А… Молодец!

— Тая, а как ты добыла серп?

— Тоже хочешь?

Полина кивнула.

— Единого способа нет. Кто покупает, другим дарят, третьи воруют.

— А где можно купить?

— О… вот это я тебе точно не подскажу. Свой у верлиоки выбила. Даже не хочу знать, что случилось с предыдущей хозяйкой.

— Понятно. Ну, я пойду. Спасибо.

— Если бы было за что, — улыбнулась воительница. — Заходи, — она немного замялась, но все же сказала: — Была рада тебя видеть.

Полина улыбнулась в ответ, а затем вышла. В гостях у Таи ей было так спокойно, словно у старшей сестры. Хоть что-то хорошее от ее дара она получила.


Становилось холодно. Идти из частного сектора в такую погоду — удовольствия мало. Девушка спрятала руки в рукава, как к ней подъехала машина. Полина узнала ее, но не могла поверить глазам. Из салона выскочил Мир, открывая перед травницей дверь:

— Садись, подвезу.

— Спасибо, я поеду на маршрутке.

— Слишком холодно. Садись!

Полина решила поддаться, ведь все кончено, а это прекрасная возможность это доказать.

Она залезла в теплый салон, а Мир через пару мгновений к ней присоединился. Она думала, что он заведет мотор, но он просто сидел и смотрел на нее.

— Чего стоим? — наконец спросила она.

— Я скучал, — ответил он. — Привет.

Полина вспомнила, что они действительно не поздоровались.

— Привет. Мимо проезжал?

— Хотел тебя увидеть, — последовал ответ.

— Зачем?

— У меня сотня причин, но я уверен, что об одной ты точно знаешь.

— Неужели?

— Я люблю тебя, — ответил он, не обращая внимание на ее настроение.

— Ерунда, — пожала плечами она. — Если любят — так не поступают.

— Я уже раз пытался объяснить, что не волен над судьбой. Слишком многое зависит от стабильности престола и в первую очередь — спокойствия на улице. Но я не могу нажать кнопку и выключить чувства. Старался — не выходит.

— Суздальский, ты сам себе противоречишь… — покачала головой Поля.

— Понятно. Не хочешь говорить об этом, давай поговорит о другом, — парень выгладил так, словно насилует себя. Похоже, не лжет, но… Что она могла сделать? Он ей открытым текстом говорит, что хочет, чтобы она была его любовницей, но разве так ее воспитали? Разве такого будущего она себе желала — быть игрушкой князя? — Как новый институт? Нравиться?

— Неплохо, — ответила девушка. — Иногда даже интересно.

— Без энтузиазма, — отметил Мир.

— Может потому, что моя жизнь усложнилась после встречи с тобой, — выпалила она, а потом готова была откусить себе язык. Нужно быстрее сменить тему: — Откуда ты знаешь, что я снова учусь?

— Я наследник, — просто ответил он. — Кстати, тебе лучше не видеться с Анчуткой. Он черт.

— Кто сказал? — подозрительно сощурилась Поля.

— Тебе показать его личное дело?

— Нет. Кто сказал, что я не могу дружить с чертом?

— Он сделает тебя темной ведьмой, — с нажимом ответил парень.

— А может, я этого хочу?

— Дашко…

— Что Дашко? — не сдержалась травница. — Беги к своей Даше, будущий князь, а нас, простых смертных, оставь в покое! Останови машину!

— Поля…

— Пожалуйста. Останови. Машину.

Мир подчинился, хотя по нему видно, каких усилий это ему стоило. Полина выскочила из авто навстречу пронизывающему ветру.

Что он себе думает? Что все девушки должны подчиняться, стоит поманить пальцем? Теперь он будет решать, с кем ей общаться, а с кем нет?!? Если минуту назад девушка не хотела иметь никаких дел с Лексом, то теперь ее намеренья поменялись на прямо противоположные. А почему бы и нет? Почему не темная сторона: сильные, красивые… Чего стоят одни черти, боготворящие хозяйку? Вон Лика спит и видит себя темной ведьмой!

Но в планы она не собиралась посвящать никого. Ни Мира, ни Лекса, ни Саныча. Решила твердо, что сначала хорошенько осмотрится, а потом выберет, под чьи знамена встать. Первое, для чего нужно встретиться с чертом. Поля потянулась за мобильным телефоном.


Не вериться, что еще десять лет назад ни у кого не было мобильных телефонов. В то счастливое время, когда свобода была особенно сладка, молодежь договаривалась встретиться у колонны рядом с Главпочтамтом. Возле "Бетмена". Кто сейчас вспомнит, что на месте теперешнего голубого глобуса стояла фигура Архангела Михаила с поднятым мечом. Еще со времен Киевской Руси глава войска небесного защищал Киев от врагов. А со временем даже сменил изображение лука на гербе. Было что-то невероятно романтичное в том, чтобы стать возле отметки расстояния до какого-то города и ждать в толпе.

Сейчас, в эру мобильной связи, люди предпочитали договариваться о встрече в кафе или возле остановки метро, избегая памятного места. Может, именно потому, что статую Архангела убрали с площади Независимости, мобильные телефоны столько хорошо прижились на родных просторах.

Лекс не был исключением. Он назначил встречу в самом популярном месте — возле главного выхода со станции метро Крещатик, выходившего на одноименную улицу. Зная любовь бывшего одногруппника к опозданиям, Поля вошла в большой круг зевак, наблюдавшим за уличным брейк дансем, как тут у нее чуть глаза на лоб не вылезли. Она узнала черта в одном из танцоров.

Никогда бы не подумала, что Лекс танцует уличные танцы! Но парень с легкостью показывал чудеса акробатики, как тут заметил ее. Он даже не улыбнулся публике и не кивнул друзья, а просто пошел к ней, подхватил за руку, не обращая внимание на разочарованное мычание толпы. Он не сразу вывел ее из толпы, как бы кружа и прячась средь прогрессивной молодежи. На все вопросы Лекс отвечал: "Так надо". Девушка пожала плечами и следовала за неугомонным парнем.

Когда они отошли на пару метров, он шикнул:

— Дашко, хватит сверлить меня взглядом!

Девушка не обратила внимание на его недовольство:

— Я тебя совсем не знаю…

— А чего же ты не знаешь? Что я с чертами тусуюсь? Никогда этого особо не скрывал. А вот как это бывает — другой вопрос.

— Хитро, — ответила Поля.

Лекс вдруг посерьезнел:

— Не думай, что я не рад нашей встречи, но все же хочу знать, к чему такая перемена?

— Из корысти, конечно, — улыбнулась Поля.

— Я слушаю.

— Лекс, где достать тирлич-траву и ведовский серп?

Парень аж отшатнулся на полшага.

— А ты не мелочишься, как я посмотрю!

— Зачем, если у меня в друзьях черт?

— Ты быстро учишься, — хмыкнул он.

— Детство кончилось.

Лекс коротко на нее взглянул, но сменил тему:

— Ладно, пошли поищем тирлич-траву. Может, удастся купить.

Его теплая ладонь обхватила успевшие замерзнуть тоненькие пальчики и потянула к подземному переходу, но Поля второй рукой схватила парня за рукав:

— Это, наверное, дорого, — смутилась она.

— Было бы дорого, если бы у тебя не было бы в друзьях черта, — подмигнул Лекс.

Они нырнули в подземный переход, чтобы выйти к улице Прорезной.

— Только не говори, что мы в дом 11-б идем! — засмеялась она. — Опять чертовы штучки!

— Почему? — удивился Лекс.

— Там же дом с самым маленьким лифтом. Знаешь, я тут обычно не гуляю. Да и на самом Крещатике редко бываю.

— Ага, — засмеялся парень. — Сюда добрый люд и пушками не загонишь. Крещатик не любят именно потому, что это бывший яр. Любимое место Полтергейста, конечно Главпочтамт. Тут геопагенная зона, как любят ее называть чудаки с проволоками в руках. Здесь действительно энергия выходит наружу, но не хорошая, а плохая. А мы ее, знаешь ли, очень любим. И, кстати, к лифту мы не пойдем. Насколько я знаю, там народец уже все запасы продал. Они тут самые шустрые. Но не жалко, мало ли что они тебе под видом тирлич-травы продадут.

— Да? А это, что от улицы зависит? — рассмеялась Поля.

— Конечно! Прорезная всегда была улицей мошенников и воров. Еще со времен городского вала, что стоял на этом месте! Такой себе "черный рынок" на Руси. Тут сейчас даже памятник вору стоит! Даже задумка хитрая — подсунешь зеркало под башмак — только фигу и увидишь, а колено перед Паниковским в поклоне согнешь.

— Жестоко, — согласилась Поля. — Но я никогда не думала, что он здесь не случайно.

— В Киеве ничего случайного не бывает. Город такой. Живой. А чтобы знать, что к чему нужно знать историю, особенно людей. Но и место здесь не стабильное — мало что, кроме святых храмов на этой земле долго удержаться может. Ладно, пошли быстрее.

Почти дойдя до Владимирской, они свернули в арку возле Лейпсига — проход оказался заколоченным досками, а в воздухе витал неприятный смрад. Полина впервые подумала о том, что у Лекса могут быть жуткие намеренья. Пытаясь унять нахлынувшую панику, она прошептала:

— Что…

— Тихо, — шепнул черт и громко постучал в неказистую железную дверь. Полина знала этот дом — один из красивейших в Киеве. Чего стоит один терракотовый цвет и скульптуры из белого мрамора! Угловое здание выходило фасадом как на Владимирскую, так и на Прорезную, кокетливо подмигивая Золотым Воротам, находившимся по другую сторону улицы.

А вот что находиться внутри — сказать затруднялась. Судя по шуму за дверью — скоро узнает.

Дверь открыло лохматое чудище, проревев:

— Ты рано!

— А я не на прием. Я к тебе.

— У… Давненько в гости не приходил просто так, жабье отродье! — захихикало нечто, а потом шумно втянуло воздух. Грязный нос высунулся из сальных волос, чтобы лучше разведать аромат:

— Гостинец! — послышался мерзкое рокотание, и Поля безошибочно определила, что монстр имел ввиду ее.

— Ты дом охраняй, а на чужое добро не зарься! — грубо оборвал его притязания Лекс. — Моя!

— Дразнишь старика! — разозлился сам сторож. — Чего явился?

— Тирлич-траву достать надо. Ведовскую.

— Так она у тебя еще и непригожая ведьма… — фыркнул незнакомец и блеснул глазами из-под лохмотья, и забурчал: — Ароматная… сладенькая… нежненькая…

Полина почувствовала, что ее уже не раздражает ни его голос, ни страшные намеки, даже запах не отталкивал. Глаза незнакомца заманчиво блестели и ей вдруг захотелось дотронуться до незнакомого существа. Она уже хотела сделать шаг ему навстречу, как тут ее резко дернули за локоть назад, и металлическая дверь захлопнулась, скрыв бубнящего старика.

— Пошли, — грубо сказал Лекс, потащив ее на улицу.

— Что? Кто… — пролепетала травница, не понимая, что происходит.

— Ты меня поражаешь, — просто ответил парень. — Старо как мир, а ты покупаешься! Запомни — не смотри незнакомцам в глаза и не вникай в беспорядочные речи!

— Ладно, — промямлила девушка.

Лекс горько усмехнулся:

— Если бы было ладно… Хорошо. Забыли! Все равно твой запах вскружил ему голову так, что он забыл все на свете. Одна мысль — сожрать тебя и косточек не оставить.

— У меня трын-трава есть!

— А почему же мои пятки не сверкают? — перекривлял ее черт.

— Потому что я ее запаяла в пакет, а с поверхности смыла водой.

— Интересно, а как бы под гипнозом ты бы ею воспользовалась? — напомнил он. — Поля-Поля. Теперь-то я сам понимаю, зачем тебе боевой серп!

— Прости меня, — расстроилась Поля.

— Это придет. Со временем, но придет. А пока — сама старайся не разгуливать. Пошли в Аптеку. Хотя сейчас не сезон. Все что было, скорее всего, уже раскупили.

Молодые люди перешли через дорогу и оказались возле неказистого трехэтажного домика. Киоски, торгующие сладкой водой, пивом и шоколадками почти полностью загораживал потрепанное строение от прохожих. Явно заброшен. Лекс не обратил внимания на внешний вид, обогнул холодильник с напитками и подошел к двери. Травница несмело последовала за ним. На грязных окнах еле угадывалась надпись "Аптека". К ее большому удивлению, дверь оказалась даже не заперта. Стоило войти, как впечатление тут же менялось. Комната, заставленная шкафами с баночками и бутылочками, поражала воображение любой травницы.

— Что желаете? — спросила потрясающе красивая девушка за прилавком.

— Тирлич-трава еще есть? — перешел к делу Лекс.

— Пришли бы вы на день раньше. Вчера… — девушка коротко глянула на Полю, и тут же передумала заканчивать фразу: — Нет.

— Ясно, — ответил Лекс, и уже хотел уходить, как к удивлению Полины аптекарша заговорила вновь. Она тараторила, словно боялась ухода черта. По ее интонации стало понятно, что он нравиться девушке: — Но есть кое-что лучше!

— Нам нужна мазь для метел, — лениво ответил парень.

— Мази для метел у нас сколько угодно, — возразила аптекарша, — а вот семена Дерева Жизни вам точно нигде не купить.

Лекс заинтересовано обернулся:

— С каких это пор они продаются?

— Вчера зашла темная и продала. Сказала, что деньги больно нужны. Я и согласилась.

— И сколько это добро стоит?

— Пятьдесят золотых — зернышко, — гордо ответила девица, а глаза ее заискрились. В них светилась не выгода, а скорее гордость от того, что ей в руки попал такой товар.

— Да… — потянул Лекс. — А сама-то сколько отдала?

Аптекарша на мгновение смутилась, всеми силами делая вид, что вспоминает, а потом неуверенно ответила:

— Влетели в копеечку.

— Хм… — потер подбородок Лекс. — Если бы я работал в аптеке и ко мне пришла незнакомка с сомнительными семенами, я бы отвадил ее прочь.

— Я и собиралась, пока на семена не взглянула.

Она положила на прилавок мешочек и развернула его. Каждое зернышко из горсти совершенно непохоже на другое и переливалось перламутром.

— Красиво, — согласился Лекс. — Но недостоверно, — он взял одно из них в руку, небрежно повертел в пальцах и положил обратно. — Сейчас такие умельцы…

— Это подлинник, — с нажимом ответила девушка.

— Сама сказала, что темная тебе их принесла, а разве у них могут быть семена Древа Жизни. Их только Волхвы достать могут, — рассуждал дальше Лекс, а аптекарша все больше мрачнела. — И ты ее спросила об этом, не так ли?

— Да, — понуро ответила девушка.

— Ладно, сколько ты заплатила ей?

— Три серебрушки, — честно созналась девушка, сообразив, что с чертами дела лучше не иметь.

— Хм… — Лекс сделал вид, что задумался, его пальцы поиграли уголком платка, в котором лежали зерна, затем он ответил: — Вижу, что ты девушка хорошая. Хоть и молоденькая. Ты еще дешево отделалась. Да будь это настоящие семена Древа Жизни, кому они нужны? Нет рецептов, как их использовать! Да, стоят дорого, но бесполезны совершенно. Древо Жизни не растет без камня Алатыря, это все знают. Не продала бы ты их.

Поле вдруг стало жалко девушку, настолько у той был несчастный вид. Она уже хотела сказать что-то утешающее, как вдруг у левого уха услышала шепот Лекса. "Сожми дулю в кармане". Травница незаметно спрятала кисть в куртке и просунула большой палец между указательным и средним — народный метод против порчи и сглаза. Затем удивленно глянула на растерянную аптекаршу. Никогда бы не подумала, что такая милая девушка может желать зла. И тут увидела, что у той губы почти незаметно шевелятся.

Тем временем Лекс предложил:

— Нравишься ты мне, да и жалко, что такую симпатичную девушку обманывают. Куплю у тебя их. За два серебряника. Уж извини, за три не могу. Но хоть что-то вернешь. Идет?

— Ведьма выглядела по-настоящему несчастной, но кивнула. Лекс же смотал узелок и сунул в карман, не забыв бросить на прилавок две монетки.

Когда они вышли из аптеки, Лекс очень быстро повел Полу подальше. Когда домик скрылся из виду, он остановился и окинул девушку взглядом:

— Хорошо она к тебе приложилась, — покачал он головой. — Ладно, сейчас поправим.

Черт начал холить вокруг Поли приговаривая: "Откуда пришло — туда и иди, кто сотворил — тот и забери". После третьего круга он остановился перед ней, шепнув:

— Прости, но так надо.

Девушка не успела ничего понять, как он резко закрыл ей рот рукой. В глазах парня замерцали языки пламени, а все тело Полины обняло невыносимым жаром, словно она горела живьем. В ушах звенело: "Откуда пришло — туда и иди, кто сотворил — тот и забери". Этот ужас продолжался всего три секунды, пока звучала фраза, но ей никогда не забыть этого ощущения. Вырваться отчаянному крику мешала рука Лекса. А потом все внезапно закончилось. Так же резко, как и началось. Парень выпустил девушку и она отбежала метров на пять.

— Что… что это было? — мозг отказывался работать. — Ты… ты хоть понимаешь?

— Что лучше, смерть в муках или мгновение дискомфорта?

— И это ты называешь дискомфортом?!?

— Дашко, послушай, я спасал тебе жизнь. Она хоть и выглядит молодой и зеленой, но это далеко не так. В Главную Аптеку Темного Царства может и берут дур, но ведьмы они очень сильные. И если у них есть возможность переложить часть дурной энергии на другого, они этим не побрезгуют. И вообще, тебе бы впору булавку носить. Через нее порча не пройдет. Даже очень сильная. Закрутиться на игре и вернется к хозяину.

Теперь Полина чувствовала себя идиоткой.

— Хорошо, я буду носить булавку.

— Не обижайся, ладно? — решил усмалить ее Лекс. — И тирлич-траву мы найдем.

— Но если ее нет в Главной Аптеке Темного Царства, то где же?

— На Андреевском, конечно, — пожал плечами он. — В Базарный день там можно найти все.

— Ладно, — ответила Поля и свернула в сторону Софии Киевской.

— Ты куда?

— Ты же сам сказал — к Андреевскому!

— Прости, конечно, но черти так не ходят.

— Почему? — удивилась Поля.

— Там София и Михайловский Златоверхий. Нам путь туда заказан. Черти стараются от Верхнего Города подальше держаться. Исключение только Чертове беремище и Бабин Торжок. Да и там только по праздникам либо быстрыми перебежками.

— Мы сейчас в Верхнем Городе!

— Не скажи. Мы все по бывшим городским укреплениям кружим — Прорезная, Ярославов Вал… Большая Житомирская — это городская улица, но по ней тоже ходить можно. До определенного момента. Это так сказать, та самая допустимая черта.

— Но Большая Житомирская почти к Михайловскому Златоверхому выходит, — возразила Поля.

— Там предупреждающий сигнал есть.

— Какой? — удивилась девушка.

Лекс загадочно улыбнулся, и ответил:

— Ладно, покажу.

Они двинулись дальше, проходя уже известный дом барона Штейгеля и далее по улице, плоть до дома с красноречивым номером тринадцать. Поля тут же заметила, что здесь находилась Булочная. Видеть подобное название в современном Киеве в диковинку. Обычно такие заведения называются либо "хлеб", либо "кондитерская", либо "кулинария".

— Нужно зайти, — сказал Лекс и потащил девушку внутрь: — Две ваши особые, — сказал он продавщице и вместо того, чтобы снять со стенда, девушка достала булочки из-под полы.

Расплатившись вновь не гривнами, а серебрушками, он протянул ей булочку.

— Держи.

— С чем они?

— А с чем ты любишь?

— С вишнями.

— Она с вишнями, — подтвердил секс и буквально проглотил свою.

Девушка с сомнением откусила кусочек, но тут же оценила вкус. Это оказалась самая вкусная булочка в ее жизни.

— Ммм… Замечательно! Как они называются? Особые?

— С вишнями, — мягко поправил он и сменил тему: — Ты так и не рассказала, что от тебя ловам нужно?

— Что?

— Чего этот робот за тобой по пятам ходит? Хорошо хоть оторваться удалось.

— Когда?

— В толпе возле метро. Кто бы ему не поручил следить за тобой, он ему голову оторвет. Благо, ребята помогли от хвоста избавиться, ответил Лекс. Так вот почему они в толпе толкались!

— Я Старый Порядок не нарушала, — испуганно ответила Поля.

— Да, а семена Древа Жизни кто купил?

— Ты, — хмыкнула она. — И потом, разве это преступление?

— По Старому Порядку — да.

— Но это же не настоящие семена…

— А вот я как раз думаю, что настоящие. Интересно, как они оказались у темной и тем более, какая нужда заставила ее продавать даже их.

— Не могу себе представить, — созналась Поля. Слишком мало она знала нравы Темного Царства. Впрочем, тоже самое можно сказать и о Белом Свете.

Парочка свернула на одну из улиц и через пару минут вышла на Большую Житомирскую и двинулись в сторону Михайловского Златоверхого. Всю дорогу Лекс травил анекдоты про чертовскую братию, как тут замер на месте и поднял голову.

— Что случилось? — поинтересовалась Поля.

— Ты спрашивала, что мешает чертям подойти к святыням? — Лекс указав на угол дома, где почти под самой крышей сидела жуткая горгулья. Черт протянул руку и обхватил Полинины пальцы своими. Стоило ему коснуться девушки, как чудовище ожило, начало пыхтеть и ругаться хуже сапожника. Основной мыслью речей было: "Поворачивайте обратно". Стоило Лексу отпустить Полинину руку, как полуптица, полуженщина замерла в первоначальной позе.

— И это называется "сигнал"?

— Ага, — улыбнулся черт. — Если бы мы еще там постояли, она бы выбралась из кирпичей и еще бы наподдала, чтобы уходили быстрей. Там барышня серьезная. С ней лучше не спорить. Никого не пускает.

— А как же вы на Чертово беремище попадаете?

— Подымаемся по горе. Или прилетаем, если ночь подходящая.

— Понятно, а куда мы сейчас?

— На Чертовы Тропы.

— Это еще что такое?

— Это маршрут, по которому нечисть огибает Верхний Город и святые места. Так как тебе было интересно взглянуть на горгулью, мы немого не дошли до главных Темных Врат.

— В подземный мир? — с дрожью спросила Поля. — В Нави?

— Во, фантазерка! На Тропы, конечно!

"Темные Врата" ей представлялись как огромная черная дверь, охраняемая чудовищами, но травница опять ошиблась. Это оказался серый, видавший виды дом. Даже скорее заброшенка. Государство никогда не отличалось стремлением сохранять памятники архитектуры. Максимум, на что оно было способно — прибить табличку, с надписью "находиться под охраной государства". Самые красивые и старые дома часто находились в плачевном состоянии. История города песком сыпется сквозь пальцы, а никому нет дела.

— Это и есть Темные Врата?

Лекс засмеялся, отметив разочарованное выражение лица.

— А ты чего ждала? Чугунное чудовище посреди современного города?

— Ну… Чего-нибудь особенного, как минимум! — не сдалась девушка.

— А это тебе как? — он кивнул наверх и девушка подняла взгляд. Под балконом на каштановых листьях свилось две огромные змеи.

— Еще гады? — сморщилась Поля.

— Опять, — подтвердил черт и снова коснулся ее руки. Девушке пришлось отпрыгнуть, потому на нее неслась раскрытая змеиная пасть. Обе змеи ожили и вели себя очень агрессивно.

— Спокойно, — прошипел Лекс и что-то кинул змеям. Они тут же успокоились, легли на место и только изредка показывали языки.

Когда Лекс протянул к Поле руку, подзывая, она покачала головой:

— Они не пускают!

— Теперь пустят, — уверенно ответил Лекс. — Я же черт, или ты забыла?

Травница действительно забывала, что ее бывший одногруппник не так прост, как она о нем всегда думала. А возможно, не сможет воспринимать его в таком качестве никогда. Он все еще казался ей дурносмехом и халявщиком, а не одним из самых опасных представителей "темных". Но он же сам говорил, что находиться на нижней ступени иерархии…

Девушка боязно протянула ему руку, а он, усмехнувшись повел ее в арку. Но стоило им пройти два шага, как парень ее остановил и кивнул направо. Там был еще один проход.

— А это тебе наука. Если нечем задобрить змей — можно сюда пробраться. Но это на крайний случай. Чертовы Тропы не для маленьких беззащитных девочек. Это уже не Верхний Город, где Старый Порядок блюдут как зеницу ока. Тут свои законы, ведь тут свободная земля для темных, — он глянул в ее глаза, и на секунду девушке стало жутко. Она поняла, что парень не шутит. — Я это тебе говорю так, на всякий случай. Мало ли что.

Они прошли через арку на красивую извивающуюся алею, которая открывала вид на Исторический музей и Замковую гору.

— Красиво как! И людей много! А ты говорил, Чертовы Тропы…

— Чертовые, потому что это один из путей на Андреевский спуск, — возразил Лекс, — по которому могут ходить черти, но это не значит, что люди им тоже не пользуются. Видишь ли, нынешняя власть сделала удобные правила для людей, а вот темным приходиться мириться, чтобы жить. Обычно говорят, что это Белый Свет бережет мир, хотя на самом деле спокойствие — заслуга темных. Они подчиняются несправедливым правилам, а чем жертвует Белый Свет ради общего блага? Терпит наше существование? Но и мы же их терпим точно так же! Только разница в том, что им можно все, а у нас — одни ограничения.

— Но вы сами не любите церкви, — робко напомнила Поля.

— Как удобно, не правда ли? — поправил ее Лекс и они двинулись дальше. — Теперь есть основание закрыть от нас Верхний Город. Не дай Бог темные покусятся на княжую власть! Куда уж там! Им и на километр к правителю не приблизиться!

— А кто-то уже пытался? Убить князя?

— Шшш, — тихо сказал Лекс. — Ты смотри как бы тебя никто не услышал и донос не написал.

— А что я такого сказала?

— Ты — ничего, а донос напишут и приукрасят. Не князя никто никогда не покушался, ведь он гарант Старого Порядка, а значит — спокойствия. Чем заменить закон потребления энергии? Пока никто не придумал, так что свергнуть князя, это все равно, что перекрыть себе кислород.

— А чего вы не протестуете?

— Против Старого Порядка? Смеешься?

Девушка не знала ответ. Она до конца еще не разобралась во всех тонкостях организации "Другого Киева". Ей стало немного стыдно за то, что Белый Свет выбрал себя главным, но с другой стороны, подумав, кто входит в Темное Царство, она поняла, что даже рада такому положению вещей. Не нужно забывать, что темные — разрушители по натуре. Они почти подошли к Историческому музею, как тут Лекс сказал:

— Видишь ту черную лестницу слева, спускайся.

— А ты?

— А мне нельзя.

— Почему?

— Десятинная церковь мешает, — пояснил черт. — Не бойся, я тебя на первом же пролете нагоню. Просто мне за шлагбаум заходить нельзя.

— Почему?

— Еще один ограничитель. Как-никак первый каменный христианский храм на Руси. Стоит, понимаешь почти на Чертовых Тропах, вот и век у нее несчастливый. Постоянно с ней что-то случается. Ладно, вперед.

Девушка глянула на лестницу с опаской. Черное дерево не казалось таким уж надежным. Может поэтому прогуливающихся не видно. Щели между бревнами позволили разыграться фантазии и травница, пройдя один пролет, решила возвращаться обратно. Но тут прямо перед ней на доски мягко приземлился Лекс.

— Что? Испугалась?

— А ты думал! Тут провалиться — раз плюнуть!

— Вот и без меня не ходи! Ладно, трусиха, давай руку.

Лекс посмеивался, когда Поля, схватившись за шаткие перила с тоской смотрела наверх, а потом с ужасом вниз. Но все же они двигались. На тропе им лишь однажды встретились люди, да и те не обратили на них никакого внимания, спеша вверх по лестнице. Черт никак не прокомментировал их появление, но следил за каждым шагом ребят и старался держаться между ними и травницей.

— Кто это были? — шепнула любопытная травница.

— Да так, никто, — пробурчал Лекс и потянул ее дальше.

Вскоре лестница совсем поплохела. Кое-где даже отсутствовали ступеньки. Радовало, что жуткий участок уже у самого конца. Дальше вела дорожка, огибая гору посредине. Кое-где, через просвет деревьев был виден Андреевский спуск, в других местах — новострой на улице Воздвиженской, что по другую сторону от Замковой горы, называемое еще урочище Кожумъяки. Название вполне логично, ведь именно Подол, во все времена был местом обитания ремесляников, а позднее — дельцов.

Пройдя дальше, по секретной тропе, они дошли до вполне обжитого дворика. Лекс кивнул на граффити на стене. Там черной краской, словно угольком, кто-то начертил маленькую рожу чертика.

Полина прыснула со смеху, а Лекс серьезно на нее глянул, заметив:

— Если сомневаешься — ищи знаки, если видишь гадов — территория темных. Пошли.