"Ее тайный возлюбленый" - читать интересную книгу автора (Беннет Сара)

Глава 26

Всю дорогу до Суррея нескончаемо лил дождь, но едва она подъехала к дому, как дождь перестал, небо прояснилось и вышло солнце. К счастью, у нее с собой было достаточно денег, чтобы оплатить проезд на поезде, а затем на дилижансе, хотя самый конец пути ей пришлось пройти пешком, неся с собой саквояж.

Громада поместья Дюпре возвышалась перед ней – особняк в несколько этажей с блестевшими от солнца окнами в окружении ухоженного парка. Богато декорированный фасад служил напоминанием, что прекрасное здание было построено королем для своей любовницы. Да, здание было воистину королевским даром, оставленным, однако, любовницей короля ради любимого человека.

Прабабка Антуанетты была известной куртизанкой, которой удалось заполучить в свои сети самого Карла II, от которого у нее было двое детей. Однако, полюбив другого человека, она бросила все – самого короля, поместье и даже детей – и вышла замуж за любимого. Карл II был очень расстроен и разгневан, и хотя он оставил поместье семейству Дюпре, больше он ничем не вознаградил своих отпрысков – ни титулами, ни другими подарками. Он не смог простить измены своей любовнице.

Антуанетта всегда считала поступок своей далекой родственницы ошибкой и порицала ее за недальновидность. Вместо блестящей жизни и почестей ей предстояла безвестная кончина и почти полное забвение. Но сейчас, стоя у порога дома, усталая и измученная Антуанетта вдруг по-иному взглянула на поступок своей прабабки. Она теперь понимала, что за чувство двигало ее далекой родственницей. Ради любви стоило пожертвовать материальным благополучием, жаль было только детей, потерявших мать.

Служанка, открывшая ей двери, была несказанно удивлена, когда увидела госпожу в одиночестве да еще с дорожным саквояжем. Она даже вскрикнула от неожиданности. Антуанетта поставила на пол саквояж и облегченно вздохнула.

– Все в порядке, Хэтти. Я немного поплавала в море. Ты не могла бы наполнить для меня ванну, а также положить горячие кирпичи в мою постель? Мне кажется, я буду отсыпаться целую неделю.

– Мисс… мисс Дюпре, – запнулась служанка, – мы все так волновались.

– Благодарю тебя, Хэтти. О, ведь я дома, жива и здорова, и волноваться больше не стоит.

Тут Антуанетта увидела знакомую фигуру, спускавшуюся по главной лестнице.

– Брайди?

Мисс Брайдуэлл, услышав свое прозвище, подняла голову и закричала от радости:

– Мисс Антуанетта?

Выражение ее лица говорило красноречивее многословных излияний. Она торопливо подошла к хозяйке:

– Но вы вымокли и… и…

– Я уже объяснила Хэтти, что немного поплавала в море. Пойдемте со мной наверх, Брайди, и я все, все вам расскажу. – Она замялась на миг. – Ну, или почти все.

– Мы так рады видеть вас дома, – церемонно сказала мисс Брайдуэлл, с трудом сгибая ноги в реверансе.

Антуанетта рассмеялась, и ее лицо просияло, словно на него упал солнечный луч.

– А где Сесили? – спросила она и прошла вперед, оглядываясь по сторонам, как бы ожидая, что в любой момент откуда-то сбоку с радостным криком подбежит младшая сестра, как это бывато всякий раз, когда она возвращалась домой после отлучки.

Вдруг лицо мисс Брайдуэлл осунулось, а губы задрожали, словно она собиралась заплакать.

– Так вы ничего не знаете! Постойте – значит, вы не виделись с ней? О, мисс Антуанетта, я пыталась остановить ее. Чего только я не делала, чтобы задержать ее. Я ведь знала: вам не понравится, если она уедет. Но вы знаете, какой характер у вашей сестры. Она же упрямица. Разве ее уговоришь, если она что-то вбила себе в голову. Думаю, она слушается только вас, но вас не было рядом.

– Она в Лондоне? – догадалась Антуанетта, и хотя ее голос звучал спокойно, внутри ее поднялась буря эмоций и на душе стало тревожно.

Мисс Брайдуэлл кивнула, наблюдая за ее изменившимся лицом и не осмеливаясь что-либо спрашивать.

Сесили всегда была своенравна, но Антуанетта понимала, что сумела бы удержать сестру, если бы оказалась рядом. Ну что ж, теперь она была дома.

Антуанетта собрала в кулак свою волю, стряхнула накопившуюся усталость и, со вздохом прощаясь с мыслью о теплой ванне и долгом сладком сне, произнесла:

– Пройдемте наверх, мисс Брайдуэлл, и вы мне подробно расскажете, что произошло у вас, пока меня не было.

Они медленно поднимались. По пути Антуанетта оглядывала родной дом: она словно заново увидела его – плафоны потолков, широкие лестницы, большие окна, сквозь которые лился яркий солнечный свет. Все это так не походило на запущенный Уэксмур-Мэнор.

– Как хорошо дома, – проникновенно заметила она, отчего мисс Брайдуэлл взглянула на нее с недоумением.

Антуанетта улыбнулась, чтобы успокоить ее:

– Я забыла, Брайди, что вам ничего не известно обо мне, после того как мы расстались. Мне есть, что рассказать вам.

Впрочем, она не собиралась переходить известные границы откровенности, понимая, что некоторые события неприятно резанут слух старой девы.

Как только они с удобством расположились в личных покоях Антуанетты, она настояла, чтобы мисс Брайдуэлл первая поведала свою историю.

– Две недели назад пришло письмо, – начала Брайди. – В нем лорд Эпплби приглашал мисс Сесили к себе и к вам в Лондон.

– Но ведь меня уже не было в Лондоне в то время!

– Но лорд писал так, как будто вы были по-прежнему у него в гостях. Сесили никогда бы не поехала, если бы…

– Да-да. Она в этом случае не поехала бы. Итак, она уехала?

– Да. Я пыталась уговорить ее взять меня с собой, но она отказалась, заявив, что с ней ничего не случится, что она будет в полной безопасности рядом с вами, мисс Антуанетта.

– Вы не рассказали ей о том письме, которое отослали мне? И каково его содержание?

– Нет, – виновато ответила гувернантка. – Я думала, что не вправе разглашать столь шокирующие известия. Кроме того, вы сами писали, что вашей сестре не следует ни о чем знать, пока не назреет необходимость. У меня не было уверенности, что такой момент наступил.

– Я ни в чем не виню вас, Брайди. Во всем виновата только я одна.

Способ умолчания, который, по мнению Антуанетты, должен был уберечь сестру от житейских неурядиц, в данный момент оказался до обидного наивным и недальновидным. Конечно, разве не разумнее было бы подготовить Сесили к худшему, рассказав об Эпплби, чем бояться оскорбить ее невинность шокирующими известиями?

В воображении Антуанетты сразу же возникла сцена: Сесили в руках сластолюбивого Эпплби. Но она решительно отогнала ее прочь. Сейчас не хватало только истерики. Необходимо было безотлагательно и продуманно действовать, а не впадать в прострацию как изнеженная леди.

– У меня на руках ваше письмо, – сказала она, – но я еще не использовала его. За мной постоянно следили, а потом лорд Эпплби отправил меня в Девон, где за мной также присматривали. Я только сейчас сбежала оттуда.

– Сбежали? – удивилась мисс Брайдуэлл. – О, мои страхи совсем не безосновательны. Судя по всему, он намерен поступить с вами точно так же как…

Их взгляды встретились.

– Да, думаю, вы правы, – согласилась Антуанетта.

– Как это ужасно! – Мисс Брайдуэлл вздрогнула. – Какой он страшный человек.

– Брайди, я только искупаюсь и переоденусь и сразу отправлюсь в Лондон. Сесили наверняка в доме Эпплби в Мейфэре, и если мне капельку повезет, то лорд Эпплби задержится в Девоне или по пути назад в Лондон.

– Лорд Эпплби тоже был в Девоне? – Мисс Брайду-элл опять удивилась. – Мисс Антуанетта, пожалуйста, шепните мне по секрету: вы не потеряли то драгоценное сокровище, которое должна отдать леди своему любимому мужу, а… не этому негодяю?

Антуанетте очень хотелось рассмеяться, но она вовремя сдержалась:

– Нет, Брайди. Эпплби не соблазнил меня. Вернее, он испортил мою репутацию, но мое тело от него не пострадало.

Мисс Брайдуэлл облегчено вздохнула и решительно заметила:

– Репутацию можно поправить, но девическая честь – это такое сокровище, которое, раз потеряв, больше не обретешь заново.

Антуанетта промолчала. Слишком уж оптимистичным показался ей взгляд преданной гувернантки на утраченную репутацию. А что касается ее чести, то тайну того, как она потеряна, она сохранит вплоть до своей смерти.

– Первым делом по приезде в Лондон я зайду в особняк в Мейфэре и попытаюсь встретиться с Сесили, – объяснила она. – После того как спрячу сестру в надежном месте, я воспользуюсь адресом, указанным в письме, и… Ну, вы понимаете, Брайди, что я сделаю потом. Как только всем станет известно, что за человек лорд Эпплби, все от него отшатнутся. Свет подвергнет его остракизму. Тогда он погибнет. Закон, наконец, обратит свой равнодушный взгляд на его делишки, и, конечно, Эпплби будет осужден и наказан.

Мисс Брайдуэлл облегченно вздохнула:

– Звучит весьма успокаивающе, мисс Антуанетта. Я так рада, что вы приехали. Без вас я бы совершенно не знала, что делать.

– Не беда, Брайди, все будет хорошо. Я уверена. Мы избавимся от лорда Эпплби раз и навсегда.

– А затем мы опять заживем как раньше.

Антуанетта сама так думала, однако вопреки всему эти мысли, выраженные мисс Брайдуэлл вслух, не доставили ей радости. Внутри у нее образовалась какая-то пустота, которая требовала заполнения. Вероятно, она слишком изменилась за последнее время, и ей трудно было представить, что пройдет время, и ее жизнь опять войдет в прежнюю колею.

Мисс Брайдуэлл с тревогой взирала на ее лицо.

– С вами все в порядке, мисс Антуанетта? Думаю, вам стоит остаться дома до завтра и только утром ехать в Лондон. Несколько часов отсрочки не имеют большого значения.

– Нет, Брайди, я должна ехать немедленно. Скорее всего, лорд Эпплби вернется в Лондон завтра утром, и мне надо обогнать его; Нельзя терять ни минуты. Со мной все будет хорошо. До тех пор пока я опять не отправлюсь в плавание по морю.

Мисс Брайдуэлл недоуменно заморгала:

– Плавание? Ради чего вы отправились в плавание? Вы мне не говорили ничего подобного.

Антуанетта нагнулась и слегка похлопала гувернантку по руке, как бы давая знак, что не стоит расспрашивать дальше.

– По возвращении я все объясню. Когда Сесили будет в безопасности, когда жизнь опять станет полной спокойствия и привычного комфорта, я уверена, тогда мы все посмеемся над нашими злоключениями и невзгодами.

Мисс Брайдуэлл через силу улыбнулась:

– Надеюсь, мисс Антуанетта. Очень надеюсь.

Когда Антуанетта добралась до Лондона, она едва не валилась от усталости с ног, но для отдыха у нее не было времени, впереди ее ждало много дел. Пыхтящий паровоз въехал на станцию Ватерлоо, откуда она сразу, взяв кеб, поехала в Мейфэр.

Ее подгоняло искушение опередить Эпплби. Ей очень хотелось сразу войти в дом, но она опасалась угодить в ловушку – это было бы катастрофой. Антуанетта решила сначала походить вокруг площади и понаблюдать за домом. Если ей повезет, она подстережет Сесили выходящей или входящей в дом Эпплби.

Кебмен не стал противиться, особенно после того как ему предложили удвоенную плату. Итак, Антуанетта сидела, ждала и наблюдала. Прошло около часа, прежде чем она увидела экипаж, подъехавший к парадному входу, и выглядывавшую из окна белокурую головку сестры в одной из своих новеньких модных шляпок.

Сесили вышла, воплощенная прелесть; при взгляде на нее сердце Антуанетты заныло от боли, как только она представила, что красота ее сестры может быть погублена человеческой подлостью.

Она поспешно вышла из кеба и уже устремилась было навстречу сестре, как вдруг еще один человек вышел из экипажа следом за Сесили. Антуанетта сразу узнала его. Прекрасно сшитый сюртук, блестящий цилиндр, трость, которую он носил ради большей важности, и легкая усмешка, играющая на его губах, как бы в ответ на болтовню Сесили. Лорд Эпплби уже вернулся, и ее надежда похитить сестру из его дома разлетелась как дым.

Она тут же развернулась и торопливо повернула обратно к кебу, но тут ее ноги подкосились, и, чтобы не упасть, она прислонилась к ограде особняка. Закрыв глаза, она ждала, когда у нее пройдет внезапное головокружение.

Ее сестра оказалась пленницей в логове чудовища, словно героиня одной из сказок, которые Антуанетта читала в детстве. Она понимала, что не в силах вызволить сестру сейчас, слишком уж велика была опасность самой оказаться в плену у чудовища. Нет, она не имела права рисковать. Попади она опять в лапы Эпплби, кто тогда выведет его на чистую воду?!

Она хоть и боялась за судьбу Сесили, но обязана была срочно взяться задело, которое и привело ее в Лондон.

Антуанетта попросила кебмена доставить ее по адресу, указанному в письме мисс Брайдуэлл.

Разговаривая с кебменом, Антуанетта заметила, что стала объектом нездорового любопытства со стороны прохожих и расположившегося неподалеку чистильщика обуви. Один из проходивших мимо нее джентльменов неодобрительно проворчал:

– Напиваться в такое время дня!

Антуанетта поспешно зашла в кеб.

Откинувшись на спинку сиденья, она пыталась собраться с силами для предстоящей борьбы. Наверное, стоило освежить в памяти кое-какие подробности, указанные в письме. Сунув руку под одежду, она вынула письмо: вид у него был плачевный – оно было помято и местами попорчено водой, но для нее было ценнее, чем платье, целиком вышитое золотом.

Она быстро просмотрела письмо – найти интересующий ее абзац было несложно. Антуанетте хотелось надеяться, что скоро все разрешится.

Они переехали через Темзу по мосту, шумному от людских криков и грохота проезжавших экипажей, и вскоре очутились в заброшенном Ламбете, лондонском квартале, пользующемся дурной славой. Кебмен быстро уточнил адрес и, немного поколесив по грязным узким улочкам, по обеим сторонам которых стояли трущобы, добрался до указанного места. Кеб остановился перед полуразрушенным брошенным домом, в котором явно никто не жил.

Антуанетта недоверчиво посмотрела на здание:

– Адрес правильный?

– Не бойтесь, мисс, дом тот самый, который вам нужен.

– Это приют, для душевнобольных женщин?

– Точно так, мисс.

– Но что же случилось с его обитательницами?

– Не знаю. Погодите, сейчас выясню.

Кебмен спрыгнул с козел и подошел к сидевшей рядом с домом женщине. Один ребенок сидел у нее на коленях, другой стоял возле ее ног. Она подозрительно смотрела на возницу, однако на вопросы отвечала довольно охотно. Расспросив обо всем, что требовалось узнать, кебмен ввернулся к Антуанетте.

– Год назад приют сгорел, мисс. Все больные были перевезены в другие места. Где они находятся сейчас, неизвестно. Женщина, которую я расспрашивал, больше ничего не знает. Мисс, вам надо найти кого-нибудь из тех, кто работал в приюте, и расспросить обо всем. Вы не хотите выйти и походить тут, мисс? – неуверенно предложил кебмен, настороженно оглядываясь вокруг.

Местечко было отнюдь не из живописных. Кроме почерневших от пожара и копоти руин приюта вдоль грязной улочки вытянулись убогие домишки, тесно прижавшиеся друг к другу. Над улицей висело удушливое облако гари и пыли, а также долетали тошнотворные запахи от расположенной рядом фабрики по производству клея.

– Нет, думаю, в этом нет никакого смысла, – решительно ответила Антуанетта.

Действительно, зачем бродить по сгоревшим останкам дома, где давным-давно никто не жил.

– Куда теперь хотите поехать? – вежливо спросил кебмен. – Назад к станции Ватерлоо? Вид у вас очень усталый, не в обиду вам будет сказано, мисс.

Антуанетта поблагодарила кучера за его доброту и задумалась. На первый взгляд ей ничего больше не оставалось, как ехать к себе домой, где можно было как следует отдохнуть и выспаться. Однако мысли о Сесили не давали ей покоя, лорд Эпплби мог в любой момент нанести коварный удар. Ей крайне необходима была чья-то помощь, а лучше всего ей мог помочь тот, кто ненавидел Эпплби так же сильно, как и она, а может, даже сильнее. Неожиданно она воскликнула:

– Мадам Афродита!

– Прошу прощения, мисс, не расслышал?

– Извините, это не к вам.

Она вспомнила о той самой женщине с темными блестящими глазами, которая ворвалась в дом Эпплби и обвиняла его в желании погубить ее.

Объединенными усилиями им, возможно, удастся сокрушить ненавистного Эпплби. Если же она откажется… впрочем, какой смысл был гадать.

Кебмен сначала заартачился и не хотел вести столь респектабельную леди, как Антуанетта, в клуб «Афродита», но испытанное средство – дополнительная оплата – сломило его нежелание. Вскоре они опять тряслись, переезжая через мост.

Если Афродита станет ее союзницей, то это облегчит задачу им обеим, а кроме того, высококлассный бордель – это последнее место, где лорд Эпплби будет разыскивать Антуанетту, полагая, что она в Лондоне.

Принятое решение выглядело оптимальным на фоне всех несчастий, свалившихся ей на голову. Дело оставалось за малым – надо было убедить мадам Афродиту.