"Брызги действительности" - читать интересную книгу автора (Кривин Феликс Давидович)

Накоротке со вселенной

Звездный луч пронзает космос насквозь, он ясно видит свой путь в темном, безжизненном космосе… А попав на Землю, луч начинает дрожать, спотыкаться о каждый фонарь, пока совсем не пропадет, не затеряется в земной атмосфере…

Луч света в темном царстве чувствует себя хорошо. Погибает же он — в светлом царстве.

Когда-то деревья собирались в леса, как в полки, чтобы покорить землю, а сегодня они робко жмутся друг к другу, ища спасения.

Главный закон движения: палок не должно быть больше, чем колес.

Всем силам, которые действуют на земле, противостоит единственная — сила инерции.

Каждая низменность норовит стать возвышенностью, и это настоящее стихийное бедствие.

Земные полюса холодеют оттого, что они — центр, что вокруг них все вертится.

Там, где каждый считает, что лично он не делает погоды, погода бывает самая отвратительная.

Когда песчинки взлетают в небо, они превращаются в звезды. Но когда звезды падают вниз, их уже не отличишь от простого песка. Звезды — это песчинки, которые над головой, а песчинки — это звезды, которые под ногами.

Когда-то наука избавила человека от страха перед действительностью. А сегодня — как нам нужна действительность, которая избавит нас от страха перед наукой!

Глобус — это земной шар, возведенный на пьедестал и низведенный до удобных размеров.

Только тот, кто способен сгорать, способен пр-настоящему что-нибудь двигать.

Для того, чтобы быть полезным, не обязательно стать ископаемым.

Отношение рожденной мышки к родившей ее горе называется коэффициентом полезного действия.

Настоящая гора не только рождает мышь, но и помогает ей взобраться на вершину.

В определенных (очень холодных) условиях даже лед излучает тепло. Но стоит-ли ради этого создавать такие условия?

«Этого у него не отнимешь. И этого у него не отнимешь. И этого тоже у него не отнимешь», — говорят о нуле.

Это число существует не столько для принижения больших величин, сколько для успокоения малых.

Рождение и смерть, как одинаковые числа с противоположными знаками, в сумме дают нуль, который мы называем жизнью. И только от нас зависит поднять этот нуль до положительного значения.

Все радовались свету. Все говорили: да будет свет!

Но прибор для включения света на всякий случай назвали выключателем.

Каждый ребенок в прошлом родитель, каждый родитель в будущем ребенок. Амеба размножает себя делением, поэтому у нее нет проблемы отцов и детей.

Количество клеток современной обезьяны равно n+1. Единицей обозначается клетка, в которой обезьяна сидит.

Живой вес дошедшего до нас микроба больше живого веса дошедшего до нас мамонта.

Мамонты легко обгоняли черепах, но вот черепаха потихоньку приползла в наш век, а мамонты отстали на сотню тысячелетий. Не всякий, кто умеет передвигаться в пространстве, умеет передвигаться во времени.

Если бы ящерицы отрастали с другого конца, у земли была бы совсем другая цивилизация.

Настоящая жизнь вирусов началась только с изобретением микроскопа, когда они получили возможность встречаться, общаться и подмечать недостатки своих коллег, вплоть до самых мельчайших черточек.

Для всего живущего на земле — либо растительный, либо животный образ жизни. Третье природой не дано, но оно-то и составляет историю человечества.

Положительно заряженное ядро окружено отрицательно заряженными электронами. И так в каждом атоме, во всех до одного: положительное невозможно без отрицательного.

И торричеллиева пустота кое-что вносит в науку.

Умение сохранить себя под давлением силы — признак упругости. Умение изменить себя под давлением силы — признак пластичности. В мире господствуют упругие и пластичные тела. Есть еще хрупкие тела, но они, разумеется, не господствуют.

Планеты движутся по эллипсам, светила движутся по эллипсам. Эллипс — это окружность, преодолевшая мировой стандарт и потому продиктовавшая миру свои законы.

Окружность может широко распространиться по плоскости, но при этом будет продолжать гнуться дугой. И никогда ей не разогнуться, никогда не стать прямой линией из-за постоянного тяготения к центру.

Максимум — это то, к чему постоянно стремится минимум, а минимум-это то, чего максимуму всегда не хватает.

Число, которое нельзя отнести ни к положительным, ни к отрицательным, во всех случаях является нулем.

Ни одно отрицательное число не считает себя отрицательным и каждый свой минус рассматривает как плюс, а чужой плюс считает большим минусом.

Знаменатель в дроби — своего рода пьедестал: чем меньше дробь, тем больший ей требуется знаменатель.

Лишь узнавая, чему равны игрек и зет, икс постигает собственное значение.

Угол зрения состоит как минимум из трех точек зрения.

Некоторые аксиомы нуждаются в доказательствах. Хотя бы того, что они — аксиомы.

Главная трудность в решении многих задач состоит в том, что ответы на них даются только в конце задачника.

Обтекаемость — одна из форм существования твердого тела в жидкой среде, позволяющая ему к ней приспособиться, но окончательно в ней не раствориться.

Остановился маятник, остановились стрелки, и время для маятника остановилось. Вот оно кончилось как хорошо. А он еще колебался!

Некоторые люди отличаются от мыслящих машин только тем, что уже давно ни над чем не задумываются.

Муху, сидящую на окне, можно принять за воробья на соседнем заборе или зa орла где-нибудь в небесах. Разница между великим и смешным иногда всего лишь вопрос перспективы.

Близорукие дети, дальнозоркие старики… Вообще-то явление объяснимое. Ребенок приближает к себе мир, чтобы получше его рассмотреть, а старик отодвигает его от себя: чего там смотреть, и без того ясно.

Весь фокус линзы состоит в том, чтобы собрать разрозненные лучи, надежды, стремления в один пучок. После этого их можно направить куда угодно.

Скорость звука не поспевает за скоростью света, поэтому лучшие краски видны в безмолвии, а лучшие звуки слышны в темноте.

Там, где гармония звучит диссонансом, диссонанс выступает мерилом гармонии.

На погруженное в жидкость тело действует выталкивающая сила, но не всегда на нее можно рассчитывать.

Глубина пропастей уравновешивается высотой хребтов, и только это делает непроходимые пути проходимыми.

У вулканов много тепла, которое они спешат поскорей отдать, и потому извергают его, обжигая, но не согревая. Теплоту ведь тоже нужно уметь отдать. Чтобы благие порывы не стали стихийными бедствиями.

Масштаб — это тот аршин, которым малое измеряет великое, чтобы постигнуть его во всем объеме.

Среди параллелей экватор обладает наибольшей широтой, поэтому ему приходится особенно жарко.

Мало быть Магелланом. Надо, чтоб где- то был еще Магелланов пролив.

«Сегодня щелочь, завтра кислота… Вот Тек и живем…»

«А сам-то ты как относишься к химической реакции?»

«Да никак. Просто меняю окраску».

Можно подняться с самого дна и достичь высоты весьма значительной. Но для этого сколько нужно пройти! Ну, во-первых, огонь… И, во-вторых, естественно, воду.

Человек привязывается к людям, животным, растениям, чтобы подольше задержаться на этой земле.

И у зыбких дюн бывают крутые склоны. Правда, не против ветра.

Для того, чтоб не пройти мимо цели, иногда необходимо пойти ко дну.

Со вселенной Земля разговаривает на коротких волнах. Короче говоря… Еще короче…

Лишь короткие волны пробиваются в космос, а длинные не в состоянии оторвать себя от Земли…

Поэтому будем кратки, чтоб нас услышали.