Глава 3

Зрелище было невероятное. Настолько невероятное, что верить в реальность становилось невозможно.

Мой мозг со скоростью мощного компьютерного процессора ещё раз проработал множество вариантов, как это могло произойти и что это, собственно, такое. И выдал только один ответ, поддающийся разумному объяснению.

Это сон.

В самом деле, не буду же я думать, что меня похитили пришельцы и теперь будут проводить зверские опыты с применением жёсткого насилия… 'Хотя, что этому препятствует?..' — скептически отозвался какой-то мой внутренний обеспокоенный голос.

На душе похолодело.

'Да, нет. Что за наваждение, в самом деле! Конечно же, я сплю! Как ещё объяснить эту внезапную перемену? Ещё несколько минут назад со скучающим, лениво-сонным видом сидел за рабочим столом и не знал, чем себя занять. Хотел тёплых дней и чего-нибудь весёлого или увлекательного прямо здесь и сейчас. Расслабился. И вот — незаметно для себя задремал в кресле… — мой разум подталкивал на более вероятное объяснение странностей, — а бурная фантазия, которой я, к сожалению, не обделён, разрисовало это цветастое чудо — больше и необъятное, разрисованное самозабвенным фантастом!'

Ослеплённость яркими лучами медленно проходила. Глаза понемногу привыкали к слепящему свету и контуры, грани зданий, зелённых садов и парков принимали чёткие очертания. Автомобили или быстродвигающиеся дальние предметы похожие на автомобили можно было рассмотреть уже повнимательнее. Некоторые из них плавно тормозили и останавливались на перекрестах зеркальных дорог. Эти машины походили на приплюснутые овалы светлых тонов, отдаленно напоминающие гладкие формой 'пилюли', такие же маленькие и такие же проворные. Они имели плавные очертания и в некоторых из них узнавались окна. Но с такой высоты рассмотреть кто в них сидит — было всё же нереально.

Вот, передо мной, относительно недалеко, пролетел какой-то тёмно-серебристый шар. Он был тоже слегка приплюснут и имел гладкие очертания. Хорошо просматривались полузеркальные окна, а в них мельком удалось увидеть лица людей. Хотя с такого расстояния нельзя однозначно сказать люди это были или инопланетяне, сильно смахивающие на людей. Шар медленно парил, временами зависая в воздухе; пролетел близ окон соседнего здания-гиганта, завернул влево, опустился куда-то и исчез из вида.

Возле зеркальных дорог, мне удалось разглядеть мелкие точки — похоже, это люди. На такой высоте они казались не более чем муравьями. И это весьма необычно, надо сказать.

'Всё это странно. Для сна слишком всё чётко представляется и более-менее логично движется. Я понимаю, если бы я увидел летающих людей или больших тошнотворных мутантов, ползающим по зданиям'. Но люди здесь — как люди. Ходят по земле. Машины ездят по отражающемуся асфальту. И не беда что они формой похожи на пилюли. А шарики летают… Наверное, это своеобразные вертолёты?' — подумал я.

Жар спадал, шок проходил. Боятся можно было разве что высоты, на которой я находился. Хотя высота меня перестала смущать.

'Не Нью-Йорк однозначно, и не продвинутый Токио тоже. Значит — я сплю, и мне грезятся логические сны о будущем Земли или даже Санкт-Петербурга. Наверняка, это Санкт-Петербург сто лет спустя. Что-то подобное, но только не про Питер, я видел по DVD-фильмам и, надо думать, это объясняет такой необычный сон… Да! Я, чертовски вымотавшийся за день, провалился в глубокую дрёму, заснул прямо за рабочим компьютером, и теперь сниться мне всякое и пугает только, — разум поддакивал, но верилось в это с трудом. — В самом деле, кому нужно будет так необычно меня похищать? Да и зачем?.. Кто может стоять за всем этим?.. Хотя, может, я сплю у себя дома. Просто я не заметил или забыл, как вернулся домой, повалился в кровать, уснул. Такое бывает… Редко, но бывает'.

Сон.

Стало быть, это всего лишь сон… Мне даже посетила огорчение. Шок уходил в глубину, только мелкой дрожью по рукам он напоминал о себе. После жара в голове стало холодеть, как будто бы кто-то начал проветривать мне мозг через своеобразные форточки под висками.

Позади послышались осторожные шаги.

Я глянул боком. Знакомый силуэт иностранца. Он неспешно подходил ко мне, прищуриваясь и вытянув руку перед глазами, чтобы не ослепиться необычайно яркими небом и отражёнными бликами солнца. Он подходил так, чтобы ненароком не вспугнуть меня и сделал широкую улыбчивую гримасу любезного приветствия на лице.

— Добро пожаловать! — как желанного гостя приветствовал он меня. — Велком, — повторил он ещё раз на всякий случай.

— Хай… — отпарировал я, втягиваясь в игру сна.

Это уже становилось интересно. Я всем телом ощущал, что вместо дрожи и лёгкого холодка, моя кожа покрылась нескрываемым любопытством. Мне всегда было интересно, что будет дальше по сценарию сна, который каждый раз формируется спонтанно, экспромтом.

Очень часто мне снятся яркие, необычные сны. То бывает, я вскакиваю посреди ночи в холодном поту от ужаса, произошедшим со мной во сне, и долго перевожу дыхание. А потом пытаюсь уснуть и это у меня не получается. Бывает, что я блаженно млею от переполняющего счастья и радости весёлого сновидения и вздрагиваю от звука будильника. Потом долго ненавижу и проклинаю эту тварь звенящую, за то, что не подарила мне ещё несколько минут такого блаженства. Бывает, мне снится сон с таким душевным сюжетом, что просыпаюсь в слезах, жалея кого-то из своего сна и с влажными глазами хожу всё утро; а потом просто не помню, кого я жалел всё это время. Приключаются сны с элементами эротики. Но это чаще было в ранней юности моей… И каждый второй сон был интересным, уникальным в своём исполнении. Но вот что именно было, не помню, забываю мгновенно. Лишь туманные воспоминания и блеклые очертания запоминаются. Хотя я во сне мог поклясться, что вижу всё чётко и никогда такой сюжет не забуду. Но потом просыпался, шёл на работу и всё вскорости забывалось… Так было и так будет. И этот сон, наверное, не исключение.

'Держи себя в руках. Контролируй ситуацию. Управляй ей!' — диктовал разум.

— Вы, наверное, удивлены? — вопрошающе взглянул на меня европеец. — Давайте я Вам всё объясню…

Наверное, от моего удивления и волнения не осталось следа, потому что я сделал такую гримасу, что удивил самого европейца. Он заметно пошатнулся в нерешительности, замешкался не зная, что сказать дальше. Может, подумал, что объяснять ничего не надо. Что я сам догадался.

Это просто сон, и всё это не может быть реальным ни по какому закону физики. Всё окружающее не реально, даже этот иностранец.

— Э-э… — иностранец замялся, но немного погодя начал. — Как бы Вам это объяснить?.. Э… Вы прошли через ДВЕРЬ… — потом что-то неразборчиво буркнул, видимо на своём родном языке и, не находя нужных слов на английском, продолжил с другого конца. — Я позвал своего начальника. Его зовут Эринс. Он скоро подойдёт и пусть лучше он объяснит вам всё…

Слово 'Дверь' — он произнёс особенно, протянуто и нарочито, будто бы это пуп Земли. И надо ему поклоняться.

Ага. Дверь… Я только что видел дверь, которая располагалась ни в стене, ни в перегородке, а просто стояла посреди помещения, как в каком-нибудь строительном супермаркете, где продают двери и окна, и для пущей показательности и наглядности двери ставят так, чтобы клиенты могли их пощупать, потрогать, обойти со всех сторон и сделать свой нехитрый выбор… Через подобную дверь я вошёл в другой мир! Здорово!

Вероятно, он был напуган не меньше меня. Это угадывалось по его глазам. Моё внезапное появление в его лаборатории взволновало и шокировало его не меньше, чем то, что я увидел…

Как такое можно объяснить?.. Только тем — что мне это всё снится… Только этим, пожалуй. А значит догадки мои верны, справедливы. И опасаться мне нужно разве что своей тупости, которую я могу случайно учудить.

Вопрос: как он мог кого-то позвать? Быть может, позвонил по мобильнику, когда я рассматривал внешний мир из окна? И кто такой Эринс? Сюжет становится всё интересней и увлекательней.

Сон — это свой кинотеатр, ты — себе кинорежиссер и актёр в одном лице, а вокруг множество действующих лиц. Но не факт, что они будут вести себя так, как ты бы хотел. Это уже под утро, когда ты осознаёшь, сквозь нежную дрёму, что происходящее лишь сновидение — ты начинаешь брать бразды правления в свои руки… Но от этого сон теряет интерес и не остаётся ничего другого как проснуться.

'Пусть всё будет так, как будет!' — мой разум более уверенно делал выводы, что всё-таки это сон и я главный герой выдуманного мира — внезапный пришелец из далёкого прошлого… Улыбнуло.

— Может, вы присядете? — предложил европеец и указал на мягкую мебель в отдалении зала.

— Не откажусь, — по-английски это прозвучало нелепо, и смутило иностранца. Он не понял фразы.

Я подошёл к дивану и присел. Диван оказался очень мягким.

'Да, пожалуй, мои ягодицы такого комфорта ещё не ощущали, — мысленно подумал я. Но внезапно промелькнула тень сомнения: — Хотя, постойте, а разве во сне можно что-либо чувствовать и ощущать? Можно ли во сне, прикасаться к вещам и чувствовать их? Словно они реальны?'

'Но ведь сны бывают так обманчивы, — успокаивал внутренний голос. — Как много раз я попадался на удочку, что будто бы всё реально — и ужасы сна настолько реальны, что я в них верил каждой клеткой своего организма. А на деле было — простой кошмар'.

Бесшумно отъехала противоположная стена…

'Вот это больше похоже на сон!' — я с любопытством начал наблюдать, что будет происходить дальше.

За ней показался человек. Он быстрыми шагами подошёл к моему европейцу, который оказался малообщительным и слегка взволнованным, отчего наш разговор не клеился. Они довольно интенсивно начали общаться. Мне с трудом удавалось уловить из их языка что-то знакомое. Какие-то 'акси', 'тян' и 'митерси' — единственное что удалось выловить из быстрого диалога.

'Наверное, шведский… — подумал я, — об этом языке я мало что знаю. А точнее, ничего не знаю. Ну, или из скандинавских языков, предположим… Мало их, что ли?'

Вошедший был выше моего иностранца, но не выше меня. Это первое что я отметил. Он был постарше, что выдавало в нём начальника не первого года и не последнего сорта. На вид ему было около тридцати. 'Почти как мне' — отметил я. Он был спокоен. Его лицо также загорелое, с европейскими чертами, как и у первого. Глаза ярко-голубые, что было слегка странновато, а волосы прямые, длинные и светлые — что в совокупности своей было крайне необычно для реального мира. В отличие от него, молодой иностранец был взволнован, говорил рывками, часто переводил дух, но, как мне показалось, всю суть он изложил менее чем за тридцать секунд.

Наконец второй, наверное, тот самый обещанный начальник Эринс, о чём-то спросил молодого товарища. Молодой недоумённо посмотрел на него, потом на меня и, словно вспомнив что-то важное, поспешно бросился к проёму, который уходил в помещение лаборатории.

— Здравствуйте, — по-английски обратился ко мне вошедший. — Меня зовут Эринс Ратистов Лаславия.

'Офигеть. Ну и имя с фамилией! В жизнь не запомню… И что из них имя, а что фамилия?' Я собирался пожать ему руку. Привстал, протянул вперёд ладонь. Он испуганно отпрянул назад, не ожидая от меня такого телодвижения. Но секунду погодя, что-то вспомнил и улыбчиво протянул свою руку на встречу:

— Забыл… — и что-то сказал невнятное. — Извините меня, но я плохо говорю по-английски…

Да. Это была чистая правда. Кое-как понимаю его. Картавит. Ну, очень неприятно. Даже мне.

— Да, уж… — отозвался я. — А меня зовут Алексей… — я выдержал паузу и добавил, — Губанов.

Эринс удивился. Что даже приподнял брови. Это меня насторожило: 'Что-то не так?'

— Русский? — спросил он.

'Чёрт. А вдруг русские для них — заклятые враги? А я тут все карты на стол! Надо быть осторожным и не выдавать себя… если, конечно, не пытают'.

Но отрицать, что я, на самом деле, не русский, а какой-нибудь таджик, уже было бессмысленно.

— Да, — подтвердил я и ожидал его реакции.

Реакция оказалась, на удивление, радостной. Человек растянулся в улыбке и проговорил:

— Это хорошо… — не сразу понял, что начал он говорить по-русски, — русски я знаэ намноо лучше.

— Вот как! — удивился я. Отлично! Мне не придется напрягаться и подыскивать нужные слова на английском.

— Вас надо будэ познакомить с Виктором. Он работаэ в наш компания и хорошо знаэ русски… — Эринс задумался. — Друзья меня звать Эри. Вы такаже можэ звать… меня.

— Хорошо. Так проще запомнить, — согласился я и подумал. — 'Странно как-то он говорит по-русски. Может, не так силён в нём, как думает?'

Длинные волосы Эри всё же вызвали во мне энергичный интерес. Абсолютно гладкие, как в рекламных роликах крутых шампуней, они свисали чуть ниже плеч. Если бы Эри стоял ко мне спиной, я бы подумал, что это девушка. Глядя на него, невольно вспоминается один эльф из 'Властелина колец', которого сыграл Орландо Блум. Причём нос у Эри тоже похож…

— Алексей, откуда Вы? Расскажэ те? — он спросил меня.

'Что он имеет ввиду? Где я живу, или где работаю?' — я не знал, что нужно ответить и в итоге выпалил следующее:

— Я из Санкт-Петербурга, а работаю менеджером в компании 'Квадрант'.

— Извините, а где находится Санкт-Петербург?

— Что?! — переспросил я, не понимая, как это он не знает такого города. Даже если я далеко от своего Питера сейчас нахожусь, в чужой далёкой стране… всегда думал, что во многих цивилизованных странах знают мой город или, на худой конец, слышали о нём.

— Где находится ваш город? — повторил вопрос Эри.

— Ну… В России… во-первых. Ну, а во-вторых, ближе к Европе…

— А-а… Еуропа… — он услышал что-то знакомое.

'Где я? В Америке, что ли?… — я был наслышан о географической неграмотности американцев. Но не до такой же степени, чтобы только при упоминании одного названия света можно сориентироваться, что это где-то там. — Хотя я сплю… И вполне могу находиться в таком мире, который крайне далёк от моей реальности'.

— Объединёны Еуропа. Я знаэ, — продолжил Эри, — Был там. Давно это бытэ. Тридцать лет ране. Больше я Гео не посещатэ… Далёко это и денег много надо.

'Белиберда какая-то, — подумал я, — Как это тридцать лет назад? В младенческом возрасте что ли? Хотя, может быть, ему и 40 лет сейчас… Но с трудом вериться'…

— Значит Вы из Еуропа? — спросил меня Эри.

— Да нет же… Из России! Но мой город находиться рядом с Европой, — уточнил я.

— Рýссия… — призадумался Эри, — Да. Знаю… Это колыбель русских, славянэ…

***

С каждой минутой, проведённой в этом зале, среди окружающих меня людей, ко мне стремительно и безжалостно возвращалось присутствие реальности, а моя убеждённость, что я сплю — рассыпалось на глазах. Медленно но верно, я подходил к мысли, что всё это… — я глядел по сторонам, — всё это реально! Я несколько раз ущипнул себя за руку — боль отлично ощущалась, участок кожи на ладони покраснел. Я чётко видел окружение и осознавал своё присутствие в нём. Такое не может быть сном.

В куртке мне было жарко и я решил её снять. Положил на диван рядом с собой. Невесть откуда в этот момент появился стол. Большой металлический стол овальной формы стоял перед мягкими диванами и креслами. 'Может, из пола вырос' — тупо предположил я.

Люди, которые подходили, были одеты также как и первый иностранец, которого я увидел в этом необычном мире — белые рубашки и серые штаны. Видимо, своя униформа такая. Люди выходили из-за противоположной стены, и я подумал: наверное, там выход — лестница или коридор…

Собралось уже людей примерно десять. И через каждые полминуты появлялись новые. Откуда ж они прут? Кто-то даже катил за собой мягкие кресла, чтобы присесть к овальному столу, так как диванов на всех не хватало. Причём кресла они не несли, не везли и никак к ним не прикасались… кресла сами за ними ехали, без своеобразного скрипа колёсиками о кафельный пол, тихо и спокойно двигались вслед хозяевам, как послушные собачки на привязи. Правда, привязи не было. С помощью дистанционного пульта они это проделывают? 'Вот чудеса техники!'.. Вновь подошедшие здоровались со мной и со всеми присутствующими. Но не жали друг другу руки, как вообще-то принято во многих странах, а символично подносили руку к груди и наклоняли голову в приветствии. Что-то азиатско-японское проглядывалось в этом жесте приветствия.

Места в большом зале было много. И спокойно хватало на 30 или более персон. Не заполнив и половины зала, мне казалось излишне людновато и хотелось куда-нибудь уйти и собраться с мыслями: понять, разобраться, попытаться что-либо осмыслить… Что происходит вообще?!

Это реальность!!!

Такое невозможно! Но это сейчас происходит и происходит именно со мной! Я нахожусь чёрте где, в далёком от родного Питера месте, в чужой стране… Да что там! В чуждом мире! И самое что невероятно… в реальном!!! В самом что ни на есть РЕАЛЬНОМ МИРЕ! Как я здесь очутился?! Почему я не заметил перемены?

Мне становилось жарко, а голову начали терзать холодные мурашки. Мысли безумным гнётом рвали во мне разум, безуспешно пытаясь разобраться в происходящем. Меня одолевало растущее беспокойство, мне было не по себе.

'Проснись, проснись, проснись! — командовал мой разум, надеясь только на чудо, на то, что это всё же сон. — Проснись же! Окрой глаза! Разуй свои сонные очи!' — но ничего не происходило. Я по-прежнему сидел в том же зале. Возле меня проходили и рассаживались: Эри, первый иностранец, которого я увидел в лаборатории, а также другие, в основном, молодые люди. Многие были ниже меня ростом, а некоторые были вовсе небольшими людьми — я был их выше на две с лишним головы. Подошли также девушки. Красивые и улыбчивые девушки, возрастом не старше 25 лет. Они также меня символично приветствовали. Вначале я недоумевал, но потом решил аналогично приветствовать последних вошедших. Вид мирных и улыбчиво-жизнерадостных людей меня немного успокаивал. Жар постепенно спадал и я, отходя от волнения, начал вслушиваться в их беседы на неизведанном языке.

То, что вошедшие были последними, можно было догадаться по тому обстоятельству, что стена за ними придвинулась вперёд и более не отодвигалась. Все расселись возле стола. Изучающее смотрели на меня, чего-то ждали. В свою очередь, я изучающее глазел на них прыгающим взглядом — от лица к лицу…

— Здравствуйте, Алексей Губанов! — чётко, по-русски, практически без акцента, меня приветствовал невысокий седовласый человек пенсионного возраста с небольшой и гладко подстриженной серой бородкой (причём, единственный с бородой из присутствующих). — Приятно осознавать, что мне выдалась честь приветствовать вас сегодня… Меня зовут Владимир. В компании Акрами-Тайста я лучше всех знаю русский язык, потому что вырос в русской семье на планете Граа. И неплохо помню старую речь… Позвольте представить Вам, Алексей, моих коллег компании Акрами-Тайста, — он обвёл взглядом всех присутствующих, их было человек 16–18. — Это все участники проекта под рабочим названием Таавиа… Познакомлю вас с действующими лицами… Человека, который сидит рядом со мной, Вы, должно быть, знаете — это Эринс Ратистов Лаславия или просто Эри, руководитель проекта Таавиа…

Эри, который сидел на соседнем кресле от меня, широко улыбнулся. Его улыбка была идеальной, ни желтого налёта, ни дыр, никаких изъянов — чистые здоровые крепкие зубы. Как я успел заметить, у многих были такие же здоровые зубы и показывать свои, не столь белые и правильные зубы мне не очень-то хотелось, поэтому улыбка моя получалась немного кривая.

— Человека, которого Вы увидели впервые, когда вступили к нам в гости и друг друга напугали, зовут Эвиан Вастаус Хона, можно звать его просто Эви, — между тем продолжал Виктор. — Он сегодня дежурил возле установки… И ему посчастливилось Вас встретить… — иностранец, которого я вначале принял за охранника привстал и приветливо улыбнулся. Виктор продолжил: — Сифиль Ровиа Антургайн или Сиф, ведущий научный сотрудник, инициатор и организатор проекта Таавиа…

Молоденькая девушка привстала и тоже приветливо улыбнулась…

Я был потрясен, что такая красивая девушка является ведущим учёным. Что вообще она учёная, а не какая-нибудь там секретарша! У неё были прямые длинные чёрные волосы и карие глаза. Лицо овальное, как и у всех загорелое, подчёркнуто европейское. Белая рубашка вовсе не скрывала её стройную фигуру… 'Она прелесть!' — отметил про себя.

— Думаю, что с другими коллегами нет пока смысла знакомить… И тяжело будет всех запомнить сразу… Уж как-нибудь по ходу дела, — Виктор ещё раз обвёл взглядом присутствующих и продолжил. — Место, где Вы сейчас находитесь, является исследовательским и научным центром при поддержке правительства Бактуриана. Бактуриан — это наша страна… А за пределами нашей страны располагается также несколько других стран. И это всё является планетой Битурт.

'Планета? — подумал я. — Разве Землю могли переименовать в какой-то Битурт?'…

— Вы, должно быть, подумали, что находитесь на Земле, но только в другом месте? — вопросил Виктор, чему-то усмехнулся, и тут же ответил: — Нет… Это далеко не Земля… Но не переживайте заранее. Вы благополучно вернётесь на Землю. Нам удалось Вас… так скажем, 'похитить' с Земли… Это произошло не специально. Чистая случайность, поверьте. Уверен, что нам также удастся Вас вернуть на родину…

При слове 'похитить' у меня ёкнуло сердце. Не хотелось оказаться похищенным. Бог знает, что со мной тут будут делать и как будут относиться ко мне… Но пока относятся улыбчиво, приветливо, 'с миром'. И это весьма успокаивает.

Виктор сделал небольшую паузу, видимо подыскивая, что сказать дальше, и продолжил:

— Алексей, скажите, где Вы были до появления в нашем мире?

— Я был в Санкт-Петербурге, — не сразу ответил я, пытаясь понять о чём идёт речь. — Возвращался с работы домой… — и добавил. — Когда шёл по коридору, чтобы выйти из здания, где я работаю, открыл дверь. Думал, что попаду в прихожую и выйду во двор. Но это оказалась лаборатория… чужая. То есть Ваша.

— Санкт-Петербург? — Владимир поднял брови. — Знаю. Красивый город. На севере Рýссии.

— России? — поправил я. — Вы, должно быть, хотели сказать, России?

— Нет, теперь называется Рýссия! Да… Раньше называлась Русь, потом Россия. После объединения со всеми восточными и южными славянами стала называться Руссия. Но это, в данный момент, не столь важно, я думаю.

'Объединение? Чтобы это значило? Когда это произошло?'

Эри, который всё это время внимательно слушал наш диалог и знал русский язык относительно неплохо, тихо, чтобы не отвлекать и не мешать нам, переводил остальным присутствующим смысл нашей беседы.

— Скажите нам, Алексей, а какой год по Земному летоисчислению был на календаре, когда вы возвращались с работы?

— Год? — переспросил я, — год… 2007 год. А разве есть другое летоисчисление?

— В целом летоисчисление сохранилось за Земным. Многие мерят время по Земным годам. Но, наверное, Вас сильно удивит тот факт, что здесь и сейчас идёт 3048 год по Земному летоисчислению…

'3048! Ни хрена себе! Это что же получается… тысяча лет прошло и сорок один год?! С тех пор, как я вошёл в эту самую Дверь? — с математикой я дружил и мог быстро подсчитать в уме чего-нибудь. — Как-то не умещается в голове такая новость. Как такое вообще возможно?'

— Как это возможно? — повторил я вслух последнюю свою мысль.

— Мы тоже думали, что невозможно, — сказал Виктор. — Но, позвольте, я всё расскажу по порядку…