"Лейли и Меджнун" - читать интересную книгу автора (Низами Гянджеви)

Жалоба на завистников и злопыхателей

О сердце, не удерживай порыв, Не должен быть оратор молчалив. Средь златоустов, на арене слов, Я превзошел искусных мастеров. Достаток мой — усилий долгих плод, Сокровищница мысли мне дает. Открыв простор волшебному коню, Свое я Семиглавье сочиню. Такое мне досталось волшебство, Что отрицать бессмысленно его. За чародейство слов — творцу почет, «Зерцалом тайн» прозвал меня народ. Меч языка разящий создал стих, Он чудотворен, как пророк Масих, И обладает силою такой, Что «Джазр-асамм» раскроется глухой. В моих словах святой огонь живет — Тот, кто коснется, пальцы обожжет. Поэзии могучая река Прославилась в мой век на все века. А дармоеды, их презренный сброд, Кормиться счастлив от моих щедрот. Добычу лев сражает наповал; Объедками питается шакал. Я съесть могу лишь то, что в силах съесть, Но прихлебаев у меня не счесть. Завистники, аллах, избавь от них! Злословят и хулят мой плавный стих. Передо мной пластаются, как тень, Но за глаза поносят всякий день. Газели сочиню — раздумий плод — Злоречный за свои их выдает. Двустишия торжественных касыд Он подражаньем жалким осквернит. А если сочиняет он дастан, Скажу я так: подделка и обман. Не полновесным золотом монет, Фальшивой медью он дурачит свет. Мартышка людям подражать взялась — Зерцалом звездным стать не может грязь. Сияет и лучится яркий свет, Но тень за ним скользит бесшумно вслед. О наша тень, ничтожна и смешна, За человеком следует она. Столь неотступно, тою же тропой, За провожатым следует слепой. Пророк был тени собственной лишен, — Чужими он тенями окружен. Знай, океан с прозрачной глубиной Не замутит бродячий пес слюной. Бесчинства желтоухие творят, — От гнева щеки у меня горят. Я — океан в спокойных берегах, Гляжу на них с усмешкой на устах, Я — светоч, пальцем по нему стуча, Хотят, чтоб ярче вспыхнула свеча. Я не железный, тяжко зло сносить, Зачем с каменносердыми мне быть. Пусть я прославлен как добытчик слов, Но у меня немало есть врагов. И бесноватость не избыть врагам; Недуг приходит к ним по четвергам. Чтоб оправдаться, мой обчистив двор, Хозяина поносит наглый вор. Когда облава на воров идет: «Держите вора!» — первым вор орет. Пускай воруют, так тому и быть, — Но злоязычья не могу простить. Талант мой видят, но не признают, Без пониманья образы крадут. Коль зрячий вор, да будет он слепым! А коль он слеп, то станет пусть немым! Сгорая от стыда, терплю их срам. Мое молчанье на руку врагам! Быть может, здесь потребна прямота, Ступай и крикни: «Дверь не заперта!» О, если б я корыстью был ведом, Какое бы несчастье было в том! Скрывая в рукавах весь мир щедрот, Смотреть не стану, как ворует сброд! Для слуг моя распахнута сума, Пусть пользуются этим задарма. Жемчужин у меня моря полны — Мне мелкие воришки не страшны. Сокровище хранят замок и меч. А рута красоту должна сберечь. От сглаза мать дала мне руту в дар, Железным стал я, как Исфандиар. Мне «Низами» прозвание дано, Имен в нем тыща и еще одно. Обозначенье этих букв благих Надежней стен гранитных крепостных. Хранит мое богатство бастион, И я от постягательств огражден. Сокровищнице в крепости такой Подкоп не угрожает никакой. Где жемчуга, там змеи тут как тут. Колючки сладкий финик стерегут. Кто удостоен славы на земле. Завистной подвергается хуле. Был братьями Юсуф за красоту В колодезную брошен темноту. Иса с дыханьем благостно-живым Был в Иудее мучим и гоним. Чтит Мухаммеда набожный араб,— Преследовал его Абу-Лахаб. И на земле никто не избежал, Вкушая мед, пчелиных острых жал.