"Каким его запомнили" - читать интересную книгу автора (Тарутин Олег Аркадьевич)ЭпилогГеннадий Павлович Соловцев похоронен на Парголовском — официально Северном — кладбище, в западном его конце, в секторе августовских захоронений. Найти его могилу сложновато. Впрочем, ориентиром может служить могила драматурга Спритьева — солидный и богатый памятник в виде двухтомника его произведений. Один том окаменевших пьес положен плашмя, второй поставлен на попа. Любой покажет. Так вот — от двухтомника до высокой сосны и еще три могилы налево. Памятника у Геннадия Павловича пока нет. Все мы, очные и заочные его друзья, решили поставить памятник следующим летом, когда осядет земля. Набор памятников невелик, и остановили выбор на небольшой плите серого диорита, слегка утолщенной в головах. Мы сделали заказ, встали на очередь. Чтобы не портить отношений с кладбищенскими деятелями, мы оплатили и надпись. Но выбивать ее на камне будет племянник Вени Паклина, студент-мухинец. Надпись простая: "Геннадий Соловцев, 1937–1980", а внизу — пропеллер. Пусть летал Геннадий Павлович на современных машинах, пусть. Пропеллер на могиле пилота — символ, уместный и в двадцать первом веке. Изредка, сговорившись и созвонившись, мы собираемся у этой могилы. Галя Паклина всегда сильно плачет, и Вениамин утешает ее. Тамару у могилы Соловцева я видел только однажды — в день ее возвращения из загранкомандировки. Не стану описывать горя этой женщины, скажу только, что никогда прежде не видел я живого лица красивее и мертвее. Несколько самых трудных для себя дней по приезде она прожила у Паклиных, потом вернулась к себе, на Орбитальную. Она очень любит Галю и Вениамина, привязалась к Ивану Семеновичу, по-видимому хорошо относится и ко мне, но вот на могилу приезжает одна. Так будет, я думаю, до тех пор, пока не подрастет дочь, которую она назвала Марией. Я полагаю, имя это было выбрано матерью не случайно — Тамара очень интересовалась Машенькой и все расспрашивала о ней Ивана Семеновича. Познакомиться же им так и не удалось, потому что Машенька… Впрочем, это уже другая, особая, славная и грустная история. |
|
|