"Очарованная" - читать интересную книгу автора (Чиотта Бет)

Глава 9

— Если ты через три минуты не выйдешь, Жан-Пьер, я уеду без тебя. — Руди забарабанил в дверь ванной, глядя на часы. — Две минуты пятьдесят восемь секунд.

Дверь распахнулась.

— Успокойся, заяц, я готов.

Если бы Руди не кипел от негодования, он бы залюбовался представившимся ему зрелищем. Заядлый бегун, Жан-Пьер имел потрясающую фигуру — мускулистый торс, крепкие бедра — и смазливое личико, которое отвлекало внимание от его небольшого роста. Но Руди, которому сейчас было не до восторгов, лишь констатировал очевидное:

— Ты в трусах.

— Oui. — Жан-Пьер стрелой пронесся мимо в спальню. Руди ухмыльнулся.

— Это ты так готов.

— Oui.Uneminute[10].

Раздался звонок в дверь. Руди вскинул руки. Он собирался выехать еще час назад, но Жан-Пьер все тянул и тянул резину, говорил, врываться в чужой дом без приглашения до рассвета невежливо. Однако Руди и не стремится быть вежливым. И он, конечно же, не ожидал вежливости от Колина Мерфи, а потому хотел подъехать и самолично проверить, как там Лулу и Софи. Ощетинившись, точно нейлоновая щетка, он потащился вниз по лестнице их двухэтажного дома открывать дверь. Заснуть прошлую ночь ему так и не удалось. Он открыл дверь и прищурился.

— Есть разговор.

— У меня тоже. — Джейк Лидс проскочил мимо Руди и побежал по ступенькам наверх.

Руди последовал за ним, с восторгом разглядывая наряд мужа своей лучшей подруги. Мужчина выглядел как ходячая реклама магазина «Гэп»: выбеленная джинсовая куртка поверх классической синей футболки, голубая бейсбольная кепочка, массивные ботинки. Узкие джинсы на бедрах были особенно хороши.

— Ты на мою задницу не пялься, Гэллоу, не надо.

— О чем ты! — возмутился Руди, хотя именно это он и делал — пялился на него. Если бы сейчас рядом была Афия, она бы тоже не смогла удержаться от сладострастных взглядов на своего мужа. Руди с Афией сходились во мнении, что у ее мужа зад, как у греческого бога. Все остальное, впрочем, заслуживало не меньшего восхищения: короткие пшеничные волосы, потрясающие изумрудные глаза. Жан-Пьер однажды заметил, что у Джейка губы Брэда Питта. Верно подмечено. Неудивительно, что Афия в последнее время так полюбила целоваться.

— Где Джей-Пи? — поинтересовался «золотой мальчик», поднимаясь на последнюю ступеньку.

— Одевается.

— Что на завтрак? Руди закатил глаза.

— У тебя что, дома нечего есть?

— Не хотелось греметь на кухне: Афия спит.

— Ну и что? — В этом году, после того, как фининспекция конфисковала ее дом, и до того, как встретить Джейка, Афия целый месяц прожила у Руди. Слишком деликатная, чтобы занять его комнату, она ночевала на диванчике. — Афия дрыхнет — пушкой не разбудишь.

— В последнее время все изменилось. — Вздернув вверх козырек бейсбольной кепочки, Джейк прямым ходом направился в кухню. — Я и раньше знал, что она ненасытная, а сейчас, когда мы пытаемся зачать ребенка… Она меня буквально лишает жизненных сил! Стоит мне только повернуться, как она так и кидается на меня.

— Так переживаю из-за тебя — сердце кровью обливается. — Руди знал, что дело было не только в их желании завести ребенка: этот частный сыщик любил Афию не меньше, чем она его. И как бы ни сложилась их жизнь, будет ли у них целый выводок детей или не будет ни одного, они никогда не расстанутся и сохранят свою любовь и страсть до седин. Руди провел рукой по своим густым волнистым волосам, гадая, будет ли он также привлекателен для Жан-Пьера, когда его волосы поредеют, а мускулы одрябнут.

И наоборот.

— Хлопья. — Джейк с улыбкой обнаружил на столе коробку. — Отлично! — Он открыл холодильник и выхватил оттуда обезжиренное молоко. — Фрукты какие-нибудь есть?

— Голубика. На второй полке. — Жан-Пьер выскочил в гостиную, на ходу застегивая молнию на своих любимых «Ральф Лорен». — Бонжур, Джейк.

— Доброе утро, Джей-Пи.

Руди уперся руками в бока, пораженно глядя на своего друга, который был все еще не одет. Тот, хоть и натянул свои коричневые джинсы с рыжими цветами, по-прежнему ходил босиком и без рубашки.

— Ты собираешься дольше, чем женщина.

— Сомневаюсь. — Джейк вытащил миску и ложку. — Ты когда-нибудь присутствовал при том, как Афия выбирает, что надеть?

— Да, — разом ответили оба. Джейк издал смешок.

— Верно. Я иногда забываю.

— Что за тип этот Мерфи? — поинтересовался Руди, переводя разговор на предмет, являвшийся причиной его отвратительного настроения.

Джейк с «завтраком чемпионов» прошел мимо него.

— Специалист по обеспечению безопасности.

— Это я уже вчера вечером понял, — ответил Руди, следуя за ним в столовую. — Кто он тебе и что он делает возле Лулу?

— Он мой коллега, и он выполняет свою работу. Жан-Пьер принес кофе и три чашки.

— Cafe?

Джейк с вожделением вздохнул.

— О да!

— A! Oui,cafe— это жизнь. — Француз с улыбкой разлил кофе. — Я и сам не прочь выпить чашечку. Кое-кто сегодня с самого утра покоя не знает, все понукает меня.

— Я, видишь ли, беспокоюсь о своей подруге. Я этого Мерфи знать не знаю, — недовольно заметил Руди.

— Зато я знаю. — Джейк махнул ложкой в сторону Руди. — Спокойно. Включи мозги.

— Но…

— Сядь!

Ну прямо начальник! Руди нахмурился.

— Не знаю, как Афия с тобой уживается.

— Сам удивляюсь, — улыбнулся Джейк.

— Раз ты говоришь, что на этого Мерфи можно положиться, мы, конечно, тебе верим, — сказал Жан-Пьер. — Но нам просто хочется заехать проведать Лулу, убедиться, что ей лучше. Да и ее машину нужно пригнать.

— Это розового «жука», который стоит перед домом? Я обратил на него внимание. — Джейк, качнув головой, отхлебнул кофе. — И как только можно ездить на розовых машинах?

— Если бы ты знал Лулу, — сказал Руди, — ты бы понял.

— Это так. — Жан-Пьер с улыбкой схватил свою дымящуюся чашку. — Прошу прощения. Пойду закончу свой туалет.

— Давно пора, — проворчал Руди.

— Я тоже люблю тебя, Банни. — Жан-Пьер запечатлел на изогнутых в суровой гримасе губах Руди невинный поцелуй и с чашкой в руках поспешил в спальню.

Джейк простонал.

— Не могу смотреть, когда вы, ребята, так делаете.

— Поцелуй меня в задницу.

— Мечтай! А ведь не отказался бы. — Джейк повел бровями и отправил в рот ложку пшеничных хлопьев.

Руди рассмеялся. Не рассмеяться было невозможно. Вот почему Афия так любит его. Джейк был лишен ханжества. Начисто.

— Ну ладно. Так о чем ты собирался со мной потолковать? Гетеросексуальный друг посерьезнел.

— О Лулу и Мерфи. — Он посмотрел Руди в глаза. — И об Афии.

Руди, в котором страх боролся с любопытством, подался вперед.

— А при чем тут Афия?

— Она об этом не должна знать.

— О чем об этом?

Джейк поболтал ложкой в тарелке с хлопьями.

— Вчера, уже поздно ночью, я вспомнил, где слышал имя принцесса Очарование. Лулу выступала перед детьми в «Морском змее», не так ли?

Речь шла о детском саде, где Афия работала на добровольных началах.

— Да. Она устраивала там представление в прошлом месяце, — кивнул Руди. — И что?

— А то, что Афия ее знает.

— Немного.

— И Лулу ей понравилась. — Руди скрестил руки на груди, чтобы не стукнуть кулаком по столу или еще того хуже — по носу своего друга. — Ты меня здорово злишь, Джейк. Что из этого?

«Золотой мальчик» отодвинул миску в сторону и наклонился вперед.

— Афия непременно захочет помочь женщине, если решит, что та в беде.

Пульс у Руди участился.

— А Лулу в беде?

— Похоже.

— Так почему ж она ничего не сказала вчера?

— Она не в курсе. Пока. — Джейк пожал плечами и снова опустил козырек кепки. — Дело непростое. И оно грозит еще больше усложниться, потому что я втягиваю в него вас с Джей-Пи. Мерфи обычно не по душе то, что нравится лично мне, но я сказал ему, что вы уже в деле и теперь от вас так просто не отделаешься.

— Это ты верно подметил. — Руди раздраженно погладил бородку. — Такты расскажешь наконец, что происходит?

Джейк склонил голову. В его изумрудных глазах блеснула решимость.

— Как только ты дашь слово, что Афия ничего не узнает. На лице Руди появилось решительное выражение.

— Ты же знаешь, чем все закончилось в прошлый раз, когда мы от нее скрытничали. — Афия тогда долго не разговаривала с Руди и на несколько месяцев разорвала отношения с Джейком.

— Придется рискнуть.

Это означало красный уровень опасности. Руди встряхнулся с помощью двух глотков приправленного корицей кофеина.

— По рукам. Выкладывай.

Лулу очень любила воскресенье. Во всем придерживаясь старых правил, она редко работала в последний день недели. Этот день был для нее свят. Она не ходила в церковь, но только потому, что не считала истинной какую-то одну веру. Она была верующей, но не набожной. И все это благодаря Вив. Бабушка была любящей, терпеливой душой и прекрасным человеком, самым достойным из тех, кого Лулу знала.

Нет, воскресенье — день, который, считала она, люди должны посвящать не столько церкви, сколько душе. В этот день, отринув от себя повседневные заботы, они должны предаваться размышлениям о своей жизни, о семье и благодарить Бога за все хорошее, что им даровано.

Даже когда дела Лулу обстояли хуже некуда, когда ей в очередной раз не удавалось забеременеть и она чувствовала, как Терри от нее отдаляется, даже тогда она находила в жизни, за что благодарить Бога: Терри здоров, она, в общем, тоже, они вместе, и этого достаточно. Или она, наивная, только так думала.

В последнее время, однако, воскресенья для Лулу превратились в тягостное напоминание о том, что она в роли жены потерпела фиаско. А после ее неловких попыток обольстить Колина Мерфи Лулу пришла к выводу, что она и как женщина никуда не годится. Вот тебе и повод для депрессии.

Поэтому теперь Лулу воскресенья ненавидела.

Пусть она спала до полудня и могла сколько угодно наслаждаться душем, все это не имело значения. Вытирая полотенцем свои мокрые кудряшки и намазывая увлажняющим кремом кожу, Лулу все еще не избавилась от смущения. Она продолжала прокручивать в голове события вчерашнего дня, которые слились для нее в один длинный, неясный сон: две лунные сказки, визит Мерфи, ее эскапады на танцполе. Стоило вспомнить, как она отплясывала с мужчинами, и особенно с Мерфи, и у нее внутри все переворачивалось. Ее оправдывало только одно — от усталости и от того, что ничего не ела, а еще оттого, что где-то подцепила этот дурацкий вирус, она была словно в бреду.

А сделанное ею предложение Мерфи заняться сексом в гардеробе вообще финиш. Впрочем, нет, финиш — это, пожалуй, когда ее вырвало ему прямо на ботинки или ее провал вечером. Она поцеловала его… Лулу закусила нижнюю губу и горестно вздохнула… Поцелуй с ним стал верхом блаженства. Она сказала, что ей было «приятно», но на самом деле она оказалась просто на седьмом небе — ее душа воспарила, облетела вокруг Луны. Кто бы мог подумать, что все это из-за одного поцелуя!

Конечно, скажи она ему, что ее душа отделилась от тела, он скорее всего счел бы ее либо склонной к ребячеству, либо не совсем нормальной. Она сама, как видно, никак не подействовала на него, не разожгла огонь нив одной части его тела, не заставила его воспарить. Он, явно смутившись, отстранился от нее. Лулу пыталась облегчить боль от испытанного ею унижения, сказав себе, что он поступил как джентльмен. Ей бы радоваться, а не расстраиваться: ведь он запросто мог воспользоваться ситуацией.

Но от этого желание ее только разгорелось.

Он сама деликатность. Лулу вспомнила, как он поднес ей сумку с вещами и как ворчал по поводу ее безалаберности, как поддерживал ее в «Оз» и потом, когда она испугалась, будто в доме кто-то прячется, как он отнес ее спящую наверх и успокаивал, когда она, охваченная паникой, проснулась после ночного кошмара.

Совсем недолго, несколько часов, Колин Мерфи был ее героем, ее принцем Очарование. Лулу почувствовала, что о ней заботятся, ее защищают. Она почувствовала себя особенной, не как все.

Но вот вернулась Софи, и чары рассеялись.

Лулу со стоном натянула черные широкие штаны, белую фуфайку с длинными рукавами и кроссовки «Конверс» со звездой. Мысли у нее в голове бешено крутились. Лулу представляла себе, как Мерфи и ее эффектная красавица сестра встретились внизу, чтобы поговорить о трусиках-танга, обменялись пылкими взглядами и двусмысленными шуточками. Они, похоже, оба прекрасно умеют это делать. Уж Софи то, Лулу точно знала, умеет. «Интересно, — думала она, — зашло ли дело дальше? Продемонстрировала ли Софи эти трусики на себе? Если да, то Мерфи, верно, так и кинулся на нее». Перед мысленным взором Лулу возникла целующаяся пара. Они оба скорее всего и это здорово умеют. Мерфи то, Лулу точно знала, умеет.

Когда Лулу закончила фантазировать — а фантазии ей было не занимать, — Мерфи из принца Очарование в ее воображении превратился в Казанову. В животе у нее заныло, уши запылали, но не от болезни, вызванной проклятым вирусом.

Сжав кулаки, Лулу на цыпочках прошла по коридору в комнату Софи и заглянула внутрь. Сестра крепко спала на животе, растянувшись поперек кровати. Хорошо, что Мерфи уехал домой. По крайней мере Лулу так подумала, поскольку в постели Софи его не оказалось. Его счастье, что он не воспользовался случаем, пока сестра была не в себе, подавлена. Не то она сейчас ему устроила бы головомойку. Хоть Софи и объясняла свои воспаленные глаза тем, что хватила лишнего, Лулу ей не поверила. Она никогда не видела Софи пьяной. Нет, сестра, очевидно, была чем-то расстроена, но, вместо того чтобы довериться Лулу, решила лечить свою боль сексом. Раз не с Мерфи, резонно заключила Лулу, то скорее всего с тем неизвестным приятелем, к которому ходила на свидание.

— Эх, Соф, — прошептала она, — и что мне только с тобой делать? — Жалея, что рядом нет Вив, с которой им обеим полегчало бы, Лулу поплелась вниз по лестнице, бормоча себе под нос: — Ненавижу воскресенья.

Добравшись до нижней ступеньки, Лулу почуяла запах булочек с корицей и кофе. Глубоко вдохнув восхитительный, как во сне, аромат, она подождала, пока уляжется ее раздражение. Корица — любимая специя Жан-Пьера. Мигом воодушевившись, Лулу выглянула в окно. Так и есть: «жук» стоял на подъездной дорожке, рядом приютился мотоцикл Руди. Вот уж кто способен поднять ей дух, так это Руди с Жан-Пьером. Они-то заставят ее своими шутками и болтовней позабыть этого с не бросающейся в глаза внешностью, но чрезвычайно сексуального телохранителя, который потряс ее до глубины души и разбудил ее впавшую в кому сексуальность.

Лулу была не готова к этому… влечению. Вместе с желанием она почувствовала тоску, разочарование и бездну сомнений относительно себя. В таком случае оцепенение намного предпочтительнее.

Лулу свободно передвигалась по гостиной, дивясь, что не приходится перешагивать через что-то или что-то обходить. Ребята, как видно, поработали на славу — убрали рулоны материи и разбросанные повсюду швейные принадлежности, расставили на полках по алфавиту видеокассеты и диски, даже игры, реквизит и журналы Софи сложили аккуратно.

Лулу тихо вошла в кухню и улыбнулась при виде идеальной семейной парочки. Руди стоял у плиты, колдуя над сковородой, Жан-Пьер, беспечно насвистывая веселую песенку, посыпал корицей выложенные на подносе булочки.

— Батюшки! Да вы не только печете и стряпаете, вы еще и убираете. Сколько вы хотите за то, чтобы приходить сюда раз в неделю?

Жан-Пьер прекратил свистеть.

— Убираем? Мы не…

— Доброе утро, соня, — перебил его Руди. Заметив домашнюю одежду Лулу, он подмигнул ей: — Классно выглядишь.

— Она всегда выглядит классно. — Жан-Пьер прогнал с лица озадаченное выражение, приблизился к Лулу и расцеловал в обе щеки. — Бонжур, котенок. Тебе лучше?

Лулу, кивнув, сунула руки в карманы.

— Должно быть, это какой-то двенадцатичасовой вирус. — Недомогание как рукой сняло. Ни головной боли, ни рези в глазах, ни головокружения. Пока она не думает о Мерфи, чувствует себя превосходно. — Сожалею о вчерашнем. Надеюсь, вам не очень тошно было на меня смотреть.

— Ну что ты, радость моя! Ты же не виновата, что заболела, — успокоил ее Руди.

— Ужасно неудобно все получилось. Я стыжусь этого даже больше, чем своего поведения на дискотеке. Сама не знаю, что на меня нашло.

Мужчины, быстро переглянувшись, снова принялись за свои дела. Лулу переминалась с ноги на ногу. — Что? Жан-Пьер с улыбкой пожал плечами:

— Приятно было видеть, как ты веселишься.

Лулу залилась краской: какое там веселилась! Она отрывалась! Ну, пожалуй, за исключением того эпизода, когда ее вырвало.

Руди наклонил сковороду и выложил пышный омлет на блюдо.

— Есть хочешь?

— Умираю. — Лулу лениво подошла и взглянула на кулинарное творение. Зная Руди, она предвидела, что самое вкусное он, конечно, не положил, а именно — ветчину и сыр чеддер. — Что это такое зеленое и красное?

Руди вскинул бровь:

— Это называется овощи.

— Спаржа и сладкий перец, — пояснил Жан-Пьер, занимаясь булочками. — Очень вкусно.

— И полезно для здоровья, — прибавил Руди, посыпая сверху какой-то зеленью.

Лулу наморщила нос:

— У нас в холодильнике не было спаржи.

— Ваш холодильник забит остатками полуфабрикатов, а морозилка может соперничать с отделом мороженых продуктов в продовольственном магазине. — Руди достал тарелку и приборы для Лулу. — Сроду не видел такого количества полуфабрикатов для микроволновки.

— Это такие, которые не вредны для здоровья. Что-то типа того. — Лулу села за стол, сделала глоток апельсинового сока и подняла глаза на друзей. — А вы что не едите?

— Мы уже позавтракали, — сказал Жан-Пьер. — Заехали проведать тебя и пригнали машину. Решили накормить вас с Софи поздним завтраком, устроить кинопоказ и таким образом весело провести день. Мы привезли с собой три классические картины Кэри Гранта. Как? Пойдет?

— Конечно. — Лулу ковыряла вилкой в омлете, не сводя глаз с Руди, который наливал себе кофе. Что-то было не так. От повисшего в кухне напряжения можно было задохнуться. Уж не поссорились ли они с Жан-Пьером, гадала Лулу. Сколько раз это случалось при ней, но никогда их ссоры не перерастали в серьезные. Возможно, они попривыкли друг к другу, новизна ощущений стала мало-помалу исчезать. «Вот тут-то и начинается настоящая работа, — так и подмывало сказать Лулу. — Когда дела не идут, сильный человек идет дальше. Или, как Терри… уходит». Но Лулу ела свой овощной омлет молча и думала о том, что он совсем недурен.

Жан-Пьер, прибираясь, порхал по кухне. Руди вернулся к столу, сел и безмолвно воззрился на Лулу. Под его взглядом она заерзала.

— Ну что еще?

— Как такое возможно: вы с Софи наполовину итальянки, и ни одна из вас не готовит?

— Я готовлю.

— Разогрев готовых супов и готового мяса в микроволновке не считается. — Руди покачал головой. — Ты питаешься ужасно. Софи вообще ничего не ест. — Лулу нарочито аккуратно и бесшумно положила вилку.

— Ты намекаешь на то, что я толстая?

У Жан-Пьера вырвался сдавленный звук.

— Опасная территория, мон амур. Руди отмахнулся.

— Нет, я не то хочу сказать, ты вовсе не толстая. И почему женщины думают об этом в первую очередь? Хорошее питание не то, которое приводит к потере веса. Хорошее питание — то, которое полезно для здоровья.

— Я здорова. — Лулу опрокинула остатки апельсинового сока. По крайней мере витамином С она заполнила себя под завязку.

Руди фыркнул:

— Ты чересчур изнеженна. По-моему, тебе следует последовать примеру Софи.

— И морить себя голодом?

— Да нет же, умница ты моя! Тебе надо ходить с нами на тайквондо. Развивай дух и тело, а заодно научишься обороняться.

Ход разговора Лулу не понравился.

— Я в силах за себя постоять.

— И что ты будешь делать, если на тебя нападут?

— Не знаю, закричу, наверное.

— Я бы тоже так сделал, — вставил свое слово Жан-Пьер. Руди бросил на него сердитый взгляд.

— Однажды мне кто-то сказал, что нужно кричать «Пожар!» в любом случае, даже если это на самом деле грабеж или попытка изнасилования. Люди на этот призыв откликнутся скорее. — Лулу непонимающе глянула на Жан-Пьера. — Разве это не ужасно?

— Не то слово.

Руди, помрачнев, прикрыл глаза, словно считал про себя до трех, а потом снова обратил взгляд на Лулу:

— Это неприемлемо. Если не хочешь ходить на занятия, я могу показать тебе несколько приемов самообороны.

— С чего это вдруг вы стали так опасаться за меня? — Лулу внезапно осенила догадка. Она прищурилась и забарабанила пальцами по столу. — Вы говорили с Мерфи. С Мистером Не Нравится-Мне-Где-Вы-Храните-Запасной Ключ. Он законченный параноик.

— У него серьезные причины для беспокойства, — сказал Руди.

Лулу откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди.

— Ну-ну, давай договаривай. Жан-Пьер откашлялся.

— С нас взяли обещание, что мы будем держать рот на замке.

Лулу наморщила лоб.

— Кто? Мерфи?

— Джейк.

Лулу заскрежетала зубами: в ней начинал закипать гнев.

— Какой такой Джейк?

— Джейк Лидс, — ответил Руди, метнув негодующий взгляд своему другу. — Муж Афии.

Лучшей подруги Руди. Приятной молодой женщины, с которой Лулу познакомилась, выступая в детском саду.

— Он, случаем, не частный сыщик?

— Именно, — подтвердил Жан-Пьер. Лулу принялась болтать ногой.

— А он тут при чем?

— Он друг Мерфи.

— Да, но… — Лулу вскочила со своего места и начала расхаживать взад-вперед. — О Господи! Во что еще вляпалась Софи?

Она снова заметила, как мужчины обменялись взглядами.

— Что? Ну что еще? — Лулу резко остановилась и взмахнула руками. — Прекратите! Что бы это ни было, о чем бы вы ни узнали, вы должны мне все рассказать!

Руди со вздохом поднялся.

— Успокойся, солнышко. — Он обнял Лулу за плечи и снова повел ее к стулу. — Присядь на минутку. Отдышись.

— Скушай булочку с корицей, — сказал Жан-Пьер, подсовывая ей поднос с булочками.

— Не хочу булочку с корицей! Хочу знать, что происходит! Руди угрюмо потер переносицу.

— Когда приедет Мерфи…

— Он приедет? — пискнула Лулу.

— Он какое-то время поживет здесь. — Жан-Пьер бессильно опустился на стул рядом с ней. — Софи пригласила его…

— О нет! Только не это! Ни в коем случае! — Лулу, окаменев, поднялась и попятилась к двери. — Если Соф в такой беде, что ей требуется телохранитель, мы пойдем в полицию. — Как же ей жить бок о бок с мужчиной, который заставил ее душу воспарить к небесам? С мужчиной, которому она как последняя идиотка предложила секс в раздевалке. Нет, нет и еще раз нет!

Руди тоже встал и угрюмо сверху вниз посмотрел на Жан-Пьера:

— Ты все выболтал.

— Это ты первый заговорил о нападении, — не остался в долгу Жан-Пьер.

— Что вы прямо как Старски и Хатч? О каком еще нападении? — Лулу вскинула руки и стремительно вылетела из кухни. Сердце оглушительно стучало в ушах. Она хотела добиться ответов на свои вопросы, причем немедленно. Она решительно подошла к лестнице и закричала сестре, как не раз бывало в детстве: — Софи! Вставай! Оторви свой зад от кровати и спустись вниз!

Лулу резко обернулась и увидела прямо перед собой Руди и Жан-Пьера.

— Где Мерфи?

— Мы не знаем. — Руди поднял руки, словно защищаясь. — Клянусь.

Лулу подбоченилась.

— А Джейк знает? — спросила она и снова пронзительно завопила: — София Никита Марино!

— Возможно.

Господи! Вразумительного слова от них не добьешься!

— И где же он, черт возьми?

Жан-Пьер кивнул по направлению к входной двери:

— На улице. Караулит, чтобы никакой гад сюда не прорвался.

— О!.. Он, наверное, в пальто и прячется в кустах. Руди ухмыльнулся.

— Нет. На нем пижонский джинсовый костюмчик, и сидит он в своем «мустанге». А сейчас, будь добра, вернись в кухню, и…

— У него есть оружие? Мужчины посмотрели друг на друга. В ушах у них стучало.

— Сейчас солнечное воскресное утро, и наш дом всего в одном квартале от пляжа и променада. Вы знаете, сколько детей катается здесь на велосипеде? А ваш приятель сидит с пистолетом, готовый в любой миг выстрелить в «плохого парня»?

Руди провел рукой по голове, запустив пальцы в волосы.

— Не думаю, что…

— Конечно!

По лестнице спускалась Софи в коротеньком сатиновом халатике. Ее волосы были взлохмачены, глаза широко раскрыты.

— Что? Что стряслось?

Лулу бросила на нее сердитый взгляд.

— Все ты виновата! — выкрикнула она и со скоростью торнадо вылетела за дверь.