"Nigredo" - читать интересную книгу автора (Калугин Сергей Александрович)
ТАНЕЦ КАЗАНОВЫ
Слабый шорох вдоль стенМягкий бархатный стукВаша поступь легкаШаг с мыска на каблукИ подернуты страстью зрачки,словно пленкой мазутнойЛюбопытство и робостьИстома и страхСладко кружится пропастьИ стон на губахТак замрите пред мертвой витриной, где выставлен труп мой.Я изрядный танцор — прикоснитесь желаньем, я выйдуОбратите внимание — щеголь, красавец и фатЛишь слегка потускнел мой камзол, изукрашенный пыльюДа в разомкнутой коже оскалиной кости блестят.На стене молотокБейте прямо в стеклоИ осколков потокРухнет больно и злоВы падете без вывертов — ярко, но просто, поверьте.Дребезг треснувшей жизниХрустальный трезвонТризна в горней отчизнеТрезво взрезан виссонЯ пред Вами, а Вы предо мной — киска, зубки ощерьтеИ оркестр из шести богомолов ударит в литаврыЯ сожму Вашу талию в тонких костлявых рукахПервый танец — кадриль, на широких лопатках кентавраСорок бешенных па по-над бездной, чье детище — мрак.Кто сказал "Казанова не знает любви" — тот не понял вопросаМной изведан полет на хвосте перетертого тросаРжавый скрежет лебедок и блоков — мелодия бредаКазанова, прогнувшись, касаткой ныряет в поклон менуэтаЗа ключицу держитесьБезудержный плясНе глядите в замочные скважины глазТам, под крышкою черепа, — пыль и сушеные мухиЯ рукой в три кольца обовью Ваш каркасА затем куртуазно отщелкаю вальсКастаньетами желтых зубовВозле Вашего нежного уха.Нет дороги назад — перекрыта и взорвана трассаИ не рвитесь из рук — время криво, и вряд ли правоСерный дым заклубился — скользим по кускам обгорелого мясаВдоль багряных чертогов Властителя Века Сего.Что Вы вздрогнули, детка, Не Армагеддон.Это яростный рев Похотливых валторнВ честь одной безвозвратно погибшей, хоть юной особы.И не вздумайте дернуть крест-накрест рукойВам же нравится пропастьТак рвитесь за мнойБудет бал в любострастии ложа из приторной сдобыПлошки с беличьим жиром во мраке призывно мерцаютКанделябры свихнувшейся, пряной, развратной любвиШаг с карниза, рывок на асфальт, где червем отмокаетПрах решенья бороться с вакхическим пульсом в крови.Кто сказал Казанова чарует лишь с целью маневра?Мне причастен пикантный полет на хвосте перетертого нерваМой полет сокрушит Гималаи и гордые АндыВ монотонной свирепости черной и злой сарабандыТреск разорванной тканиБесстыдная мглаВ обнаженной нирванеСхлестнулись телаШорох кожистых крыл — нас баюкают ангелы ночиДиким хмелем обвейсяИ стыло смотриКак звезда эдельвейсаРаскрылась внутриКак вибрирует в плеске соития мой позвоночникХрип дыхания слушай, забудь про шаги на дорогеТам пришли за тобой, только это до времени ждетТы нагая взойдешь на разбитые черные дрогиИ безумный возница оскалит ликующий ротЛеденяще и скупо Ударит ЛунаСодрогнется над крупом Возницы спинаЗавизжат на дорожных камнях проступившие лицаВ тусклых митрах туманаПод крыльями снаРасплетут пентаграммуНетопырь и ЖелнаИ совьют на воздусях пылающий бред багряницыНо не помни об этом в упругом пьянящем экстазеВыпестовывай сладость мучительной влажной волныЗвезды рушатся вбок, лик ощерен и зверообразенВремя взорвано зверем и взрезана кровля спиныКто сказал "Казанова расчетлив"- тот врет неумелоЯ люблю безоглядно врастать в прежде чуждое телоПолночь, руки внутри, скоро сердце под пальцами брызнетЯ пленен сладострастьем полета на осколке взорвавшейся жизни!Снова — шорох вдоль стенМягкий бархатный стукСнова поступь легкаШаг с мыска на каблукИ подернуты страстью зрачки, словно пленкой мазутнойЛюбопытство и робостьИстома и страхСладко кружится пропастьИ стон на губахПодойдите.Вас манит витрина, где выставлен труп мой.