"Веер леди Уиндермир" - читать интересную книгу автора (Уайльд Оскар)
Действие первое
Малая гостиная в доме лорда Уиндермира на Карлтон-Хаус-Террас. В центре и справа двери. Справа бюро, на нем бумаги и книги. Слева диван, перед ним чайный столик. В глубине сцены слева стеклянная дверь на террасу. Справа стол.
Леди Уиндермир у стола справа, она ставит букет роз в синюю вазу. Входит Паркер.
Паркер. Ваша светлость принимает?
Леди Уиндермир. Да. Кто приехал?
Паркер. Лорд Дарлингтон, миледи.
Леди Уиндермир (какое-то мгновение колеблется). Просите… и если еще кто-нибудь приедет — я принимаю.
Паркер. Слушаю, миледи. (Уходит через среднюю дверь.)
Леди Уиндермир. Я рада, что он приехал. Лучше с ним повидаться еще до вечера.
Через среднюю дверь входит Паркер.
Паркер. Лорд Дарлингтон!
Через среднюю дверь входит лорд Дарлингтон. Паркер уходит.
Лорд Дарлингтон. Здравствуйте, леди Уиндермир.
Леди Уиндермир. Здравствуйте, лорд Дарлингтон. Нет, руку подать не могу. Руки у меня мокрые от этих роз. А правда, хороши? Их только сегодня утром прислали из Селби.
Лорд Дарлингтон. Розы просто великолепные. (Замечает на столе веер.) Какой чудесный веер! Можно взглянуть поближе?
Леди Уиндермир. Конечно. Не правда ли, прелесть? На нем мое имя и сегодняшняя дата. Я сама его только что заметила. Это подарок ко дню рождения от моего мужа. Вы ведь знаете, что сегодня мой день рождения?
Лорд Дарлингтон. Что вы говорите? Я не знал.
Леди Уиндермир. Да, мне сегодня исполняется двадцать один год. Как-никак совершеннолетие, важный день в моей жизни. Поэтому у меня и будут сегодня гости. Да садитесь же! (Продолжает возиться с цветами.)
Лорд Дарлингтон (садясь). Знай я, что сегодня ваш день рождения, леди Уиндермир, я бы всю улицу перед вашим домом усыпал цветами. Они созданы для вас.
Короткая пауза.
Леди Уиндермир. Лорд Дарлингтон, вы вчера вели себя очень плохо на приеме в министерстве иностранных дел. Вижу, вы намерены продолжать в том же духе.
Лорд Дарлингтон. Я, леди Уиндермир?
Через среднюю дверь входят Паркер и лакей с подносом и чайными принадлежностями.
Леди Уиндермир. Поставьте здесь, Паркер. Спасибо. (Вытирает руки носовым платком, идет к столику налево и садится.) Переходите сюда, лорд Дарлингтон.
Паркер и лакей уходят.
Лорд Дарлингтон (берет стул и идет к чайному столику). Не мучьте меня, леди Уиндермир. Скажите, чем я провинился. (Садится за столик.)
Леди Уиндермир. Весь вечер вы преподносили мне комплименты, один замысловатее другого.
Лорд Дарлингтон (с улыбкой). У всех у нас сейчас туговато со средствами, так что комплименты — это единственное подношение, какое мы можем себе позволить. Ничего другого мы просто не в состоянии преподнести.
Леди Уиндермир (качая головой). Нет, нет, я не шучу. Не смейтесь, я говорю совершенно серьезно. Я не люблю комплиментов, и мне непонятно, почему мужчины воображают, что делают женщине приятное, когда говорят ей всякую чепуху, причем неискренне.
Лорд Дарлингтон. Но я-то говорил искренне. (Принимает у нее из рук чашку с чаем.)
Леди Уиндермир (очень серьезно). Надеюсь, что это не так. Мне бы не хотелось с вами ссориться, лорд Дарлингтон. Я к вам очень хорошо отношусь, вы это знаете. Но если вы окажетесь таким же, как большинство мужчин, я изменюсь к вам совершенно. Поверьте мне, вы лучше, чем большинство мужчин, а вам, по-моему, иногда хочется, чтобы вас считали хуже.
Лорд Дарлингтон. У каждого из нас свои слабости, леди Уиндермир.
Леди Уиндермир. Зачем же вы выбрали себе именно эту?
Лорд Дарлингтон. Да знаете, сейчас в обществе столько скверных и заносчивых людей притворяются хорошими, что притворяться плохим — это, по-моему, проявлять свой покладистый и скромный нрав. А кроме того, тех, кто притворяется хорошим, свет принимает всерьез, тогда как тех, кто притворяется плохим, — нет. Такова безграничная глупость оптимистов.
Леди Уиндермир. Так, значит, вы не хотите, чтобы свет принимал вас всерьез?
Лорд Дарлингтон. Нет, только не свет. Кого свет вообще принимает всерьез? Только самых нудных людей, от епископов до фатов. Чего мне хочется, леди Уиндермир, — это чтобы вы принимали меня всерьез, именно вы, и никто другой.
Леди Уиндермир. Почему же… почему именно я?
Лорд Дарлингтон (после минутного колебания). Потому что мы, думается мне, могли бы быть большими друзьями. Давайте будем друзьями. В один прекрасный день вам может понадобиться друг.
Леди Уиндермир. Почему вы так думаете?
Лорд Дарлингтон. Ну… друзья временами всем нужны.
Леди Уиндермир. По-моему, мы и так с вами друзья, лорд Дарлингтон. И можем остаться друзьями, если только вы не…
Лорд Дарлингтон. Если я не?..
Леди Уиндермир. Не испортите все, говоря мне разные глупости. Вы, наверно, считаете меня пуританкой? И правда, что-то пуританское во мне есть. Так меня воспитали. И я этому рада. Моя мать умерла, когда я была еще совсем маленькая. Я всегда жила у леди Джулии — это старшая сестра моего отца. Она была со мной очень строга, но научила меня тому, о чем в свете сейчас забывают, — отличать хорошее от дурного. Она не признавала компромиссов. И я их не признаю.
Леди Уиндермир (откидываясь на спинку дивана). Вы, видно, считаете, что я отстала от века? Ну и пусть. Меня не прельщает идти в ногу с таким веком, как наш.
Лорд Дарлингтон. Вы такого низкого мнения о нашем веке?
Леди Уиндермир. Да. Люди сейчас смотрят на жизнь как на азартную игру. А жизнь — не игра. Жизнь — таинство. Ее идеал — любовь. Ее очищение — в жертвенности.
Лорд Дарлингтон (с улыбкой). Все, что угодно, но только не быть принесенным в жертву!
Леди Уиндермир (выпрямляясь). Не говорите этого!
Лорд Дарлингтон. А я все же говорю, потому что я это чувствую… я знаю.
Через среднюю дверь входит Паркер.
Паркер. Там спрашивают, миледи, стелить ли по случаю прихода гостей ковры на террасе?
Леди Уиндермир. Как вы думаете, лорд Дарлингтон, будет сегодня дождь?
Лорд Дарлингтон. Я и мысли не допускаю, чтобы в день вашего рождения пошел дождь.
Леди Уиндермир. Скажите им, Паркер, пусть стелят.
Паркер уходит.
Лорд Дарлингтон. Так, значит, вы полагаете — я, конечно, беру воображаемый случай, — что если молодые люди недавно женаты, к примеру года два, и муж ни с того ни с сего заводит тесную дружбу с женщиной… ну, скажем, не безупречной репутации — постоянно у нее бывает, завтракает у нее и, возможно, оплачивает ее счета, — вы полагаете, что жена в таком случае не должна искать утешения?
Леди Уиндермир (нахмурившись). Утешения?
Лорд Дарлингтон. Ну да. На мой взгляд, должна. По-моему, у нее есть на это полное основание.
Леди Уиндермир. То есть, по-вашему, если муж поступает подло, то и жене нужно поступать точно так же?
Леди Уиндермир. Ужасное свойство характера, вы хотите сказать, лорд Дарлингтон.
Лорд Дарлингтон. Вы знаете — мне кажется, от высоконравственных людей столько вреда в этом мире… И главный вред в том, что они переоценивают значение дурного в жизни. И вообще глупо делить людей на плохих и хороших. Люди либо очаровательны, либо скучны. Я предпочитаю очаровательных, и вы, леди Уиндермир, хотите вы того или нет, относитесь к их числу.
Леди Уиндермир. Лорд Дарлингтон! Вы снова за старое? (Встает.) Сидите, сидите, я только хочу поправить букет. (Идет к столу направо.)
Лорд Дарлингтон (встает и отодвигает стул). И должен сказать, что вы, по-моему, очень уж сурово судите о нашем времени. Конечно, кое в чем оно заслуживает порицания. Например, большинство женщин сейчас корыстолюбивы.
Леди Уиндермир. Не говорите мне о таких людях.
Лорд Дарлингтон. Ну хорошо, если оставить в стороне людей корыстолюбивых — они, разумеется, мало приятны — неужели вы серьезно считаете, что женщину, которая, как принято говорить в свете, согрешила, невозможно простить?
Леди Уиндермир (стоя у стола). Я считаю, что невозможно.
Лорд Дарлингтон. А мужчину? По-вашему, для мужчин должны быть те же законы, что и для женщин?
Леди Уиндермир. Безусловно!
Лорд Дарлингтон. Мне кажется, жизнь слишком сложна, чтобы подходить к ней с такими жесткими мерками.
Леди Уиндермир. Если бы мы придерживались этих «жестких мерок», жизнь была бы намного проще.
Лорд Дарлингтон. Вы не допускаете исключений?
Леди Уиндермир. Нет!
Лорд Дарлингтон. Ах, леди Уиндермир, какая же вы обворожительная пуританка!
Леди Уиндермир. Могли бы обойтись и без эпитета, лорд Дарлингтон.
Лорд Дарлингтон. Не мог удержаться. Я могу устоять перед чем угодно, кроме соблазнов.
Леди Уиндермир. Вы притворяетесь безвольным — сейчас это модно.
Лорд Дарлингтон (глядя на нее). Я действительно только притворяюсь, леди Уиндермир.
Через среднюю дверь входит Паркер.
Паркер. Герцогиня Берик и леди Агата Карлайл.
Через среднюю дверь входят герцогиня Берик и леди Агата Карлайл. Паркер уходит.
Герцогиня Берик (подходит к леди Уиндермир и пожимает ей руку). Милая Маргарет, до чего же я рада вас видеть. Вы ведь помните Агату? (Подходит к лорду Дарлингтону.) Здравствуйте, лорд Дарлингтон. Не стану вас знакомить с дочерью, вы слишком испорченный человек.
Лорд Дарлингтон. Полно, герцогиня. Испорченного человека из меня не вышло. Многие даже утверждают, что я за всю жизнь не совершил ни одного по-настоящему дурного поступка. Разумеется, они говорят это только за моей спиной.
Герцогиня Берик. Ну не чудовище ли он? Агата, познакомься, это лорд Дарлингтон. Только смотри — не верь ни единому его слову. (Лорд Дарлингтон здоровается с леди Агатой.) Нет, благодарю, милая, чаю я не хочу. (Садится на диван.) Мы только что пили чай у леди Маркби. Чай, кстати сказать, у нее на редкость безвкусный. Впрочем, удивляться тут нечему — его поставляет ее зять. Дорогая Маргарет, Агата ждет не дождется вашего сегодняшнего бала.
Леди Уиндермир. Ах, герцогиня, никакого бала не будет. Просто вечер по случаю моего дня рождения. Гостей будет немного, и все закончится рано.
Лорд Дарлингтон (стоя возле ее кресла). Пусть и немного, но общество будет избранное, герцогиня.
Герцогиня Берик. Ну разумеется, избранное. У вас в доме, дорогая Маргарет, иного общества и не бывает. Это один из тех немногих домов, куда я могу вывозить Агату и где я всегда спокойна за Берика. Не понимаю, что происходит со светом. Самые ужасные особы позволяют себе бывать где угодно. Во всяком случае у меня на вечерах они бывают: если их не пригласишь, мужчины просто из себя выходят. Нет, в самом деле, кто-то должен положить этому конец.
Леди Уиндермир. Положитесь на меня, герцогиня. Я не потерплю в своем доме никого, о ком идет дурная слава.
Лорд Дарлингтон. Пощадите, леди Уиндермир! Ведь тогда, значит, и для меня ваши двери закрыты.
Герцогиня Берик. О, мужчины не в счет. Женщины — совсем другое дело. Мы хорошие и мы добродетельные. По крайней мере, некоторые из нас. Но нас положительно затирают. Наши мужья забыли бы о нашем существовании, если бы мы время от времени их не пилили — просто чтобы напомнить им, что имеем на это законное право.
Лорд Дарлингтон. Самое любопытное в браке, герцогиня, это то — а брак можно назвать своего рода игрой, хотя, надо сказать, она уже и выходит из моды, — что у жен на руках все онеры, и все-таки они неизбежно отдают решающую взятку.
Герцогиня Берик. Решающую взятку? Под этим вы имеете в виду мужей, лорд Дарлингтон, не так ли?
Лорд Дарлингтон. А неплохое было бы название для современного мужа — решающая взятка.
Герцогиня Берик. Дорогой лорд Дарлингтон, как вы порочны!
Леди Уиндермир. Лорд Дарлингтон просто несерьезен.
Лорд Дарлингтон. Вовсе нет, леди Уиндермир!
Леди Уиндермир. А почему же вы так несерьезно говорите о жизни?
Лорд Дарлингтон. Потому что жизнь, на мой взгляд, слишком важная вещь, чтобы говорить о ней серьезно.
Герцогиня Берик. Что это значит? Снизойдите к моему скудоумию, лорд Дарлингтон, объясните мне, что вы этим хотели сказать?
Лорд Дарлингтон. Лучше не стоит, герцогиня. Если в наше время говорить понятно, тебя того и гляди разгадают. До свидания! (Прощается за руку с герцогиней.) До свидания, леди Уиндермир. Вы позволите быть у вас вечером? Ну пожалуйста!
Леди Уиндермир (встает, чтобы с ним попрощаться). Да, конечно. Но с условием — не говорить глупостей, в которые вы сами не верите.
Лорд Дарлингтон (с улыбкой). А, вы взялись за мое воспитание? Воспитывать человека — опасное дело, леди Уиндермир. (Кланяется и уходит через среднюю дверь.)
Герцогиня Берик (встает и прохаживается по комнате). Какой он очаровательный и какой испорченный! Он мне ужасно нравится. Я страшно рада, что он ушел. Как вы сегодня мило выглядите! У кого вы шьете? А теперь, дорогая Маргарет, я должна вам сказать, как мне вас жаль. (Идет к дивану, садится рядом с леди Уиндермир.) Агата, милочка!
Леди Агата. Да, мама? (Встает.)
Герцогиня Берик. Вон там я вижу альбом с фотографиями, пойди посмотри его.
Леди Агата. Хорошо, мама. (Идет к столу в глубине комнаты.)
Герцогиня Берик. Милое дитя! Она так любит фотографии, особенно виды Швейцарии. На редкость целомудренный вкус. Но право же, Маргарет, мне вас так жаль!
Леди Уиндермир (улыбаясь). Почему, герцогиня?
Герцогиня Берик. Да из-за этой ужасной женщины. К тому же она так изумительно одевается, а это еще хуже — подумайте, какой пример для других. Огастус — вы ведь знаете моего непутевого братца — так вот, он по уши в нее влюблен. Это просто неприлично: ведь о том, чтобы принимать ее в обществе, и речи не может быть. У многих женщин есть прошлое, но у нее их, говорят, не меньше дюжины, и ни в одном нет причин сомневаться.
Леди Уиндермир. О ком вы говорите, герцогиня?
Герцогиня Берик. О миссис Эрлин, разумеется.
Леди Уиндермир. О миссис Эрлин? Первый раз слышу это имя, герцогиня. А какое отношение она имеет ко мне?
Герцогиня Берик. Бедняжка!.. Агата, милочка!
Леди Агата. Да, мама?
Герцогиня Берик. Не хочешь ли выйти на террасу полюбоваться закатом?
Леди Агата. Хорошо, мама. (Уходит через левую стеклянную дверь.)
Герцогиня Берик. Прелестное дитя! Она обожает закаты. Сразу видна тонкая душа, не правда ли? Что ни говори, лучше природы нет ничего, вы согласны со мной?
Леди Уиндермир. Но что случилось, герцогиня? Почему вы заговорили со мной об этой женщине?
Герцогиня Берик. Нет, вы и в самом деле не знаете? Уверяю вас, все мы страшно огорчены. Не далее как вчера у леди Джансен только и разговаривали об этом. Кто-кто, но чтобы Уиндермир так себя вел — это всех поражает.
Леди Уиндермир. Мой муж? А ему-то что за дело до такой женщины?
Герцогиня Берик. Вот именно, дорогая. В этом вся суть. Он постоянно к ней ездит, часами сидит у нее, и, пока он там, она больше никого не принимает. Дамы, правда, не часто к ней наведываются, но у нее есть множество непутевых приятелей — например, мой братец, как я уже вам говорила, — потому-то история с Уиндермиром выглядит особенно некрасивой. Мы всегда считали его образцовым мужем, но, боюсь, сомнений быть не может. Мои племянницы — вы ведь знаете девочек Сэвил? — они такие милые, такие домоседки; некрасивы, правда, до крайности, но доброты необыкновенной — так вот, они все время сидят у окна, вышивают или же шьют какую-то безобразную одежду для бедных: что поделаешь, многие девушки хотят таким образом чувствовать себя полезными в наши жуткие социалистические времена. Ну а эта невозможная женщина сняла дом прямо напротив них, на Керзон-стрит — такая респектабельная улица, не понимаю, куда мы идем? Вот они-то мне и рассказали, что Уиндермир бывает там четыре-пять раз в неделю, они сами это видели, просто не могли не видеть, и хотя они вовсе не сплетницы, но, естественно, всем об этом рассказывают. Однако самое ужасное вот что: я слышала, что эта женщина выудила у какого-то человека массу денег. Полгода назад она, говорят, приехала в Лондон без всяких средств, а теперь у нее прелестный дом в Мейфэре[1], и каждый день она появляется в Гайд-парке в собственной коляске, и все это… все это с тех пор как она познакомилась с нашим бедным Уиндермиром.
Леди Уиндермир. Нет, я не могу этому поверить.
Герцогиня Берик. Но это сущая правда, дорогая. Весь Лондон об этом знает. Потому-то я и решила, что нужно побывать у вас и дать вам добрый совет — увезите Уиндермира в Гомбург или Аахен[2], там и ему будет не скучно, и вы сможете следить за ним с утра до вечера. Поверьте мне, дорогая, вскоре после того, как я вышла замуж, мне несколько раз пришлось притворяться тяжелобольной и пить тошнотворные минеральные воды — а все для того, чтобы увезти Берика из Лондона. Очень уж он был впечатлителен. Впрочем, должна сказать, что много денег он никогда никому не дарил. Это несовместимо с его принципами.
Леди Уиндермир (перебивает ее). Но этого не может быть! (Встает с места и начинает ходить по комнате.) Подумайте, герцогиня, мы только два года женаты. Нашему ребенку всего шесть месяцев. (Садится на стул у столика налево.)
Герцогиня Берик. Ах, до чего же очаровательный ребенок! И как малютка себя чувствует? Кстати, это мальчик или девочка? Надеюсь, что девочка… впрочем, нет, я припоминаю, мальчик. Такая жалость! Все мальчики ведут себя ужасно. Мой сын, например, совершенно безнравственный юноша. Вы не представляете себе, в котором часу он приходит домой. А ведь всего несколько месяцев, как из Оксфорда, — просто не понимаю, чему их там учат!
Леди Уиндермир. Неужели все мужчины безнравственны?
Герцогиня Берик. Все, дорогая, все без исключения. И они никогда не исправляются. Мужчины стареют, но лучше не становятся.
Леди Уиндермир. Но мы женились по любви.
Герцогиня Берик. Да, мы все с этого начинаем. Берик только тем и добился моего согласия, что упорно и тупо грозил покончить с собой. А не прошло и года, как он уже бегал за каждой юбкой — любого цвета, любого фасона, из любой материи. Да что там, я еще во время медового месяца заметила, как он подмигивал моей горничной — такая была миловидная, порядочная девушка. Я ее тут же рассчитала и даже рекомендаций не дала… Нет, постойте, помнится, я уступила ее своей сестре: бедный сэр Джордж страшно близорук, и я считала, что там она опасности не представляет. Но я ошиблась… ужасно получилось неудобно. (Встает.) А теперь, моя дорогая, я должна вас покинуть — мы приглашены к обеду. И, право же, не принимайте близко к сердцу этот мимолетный каприз Уиндермира. Увезите его за границу, и увидите — он к вам вернется.
Леди Уиндермир. Вернется, вот как?
Герцогиня Берик. Ну да. Эти безнравственные женщины отнимают у нас мужей, но потом те всегда к нам возвращаются, хотя, конечно, в слегка подпорченном виде. И смотрите не устраивайте сцен, мужчины этого терпеть не могут!
Леди Уиндермир. С вашей стороны, герцогиня, было очень любезно приехать и сообщить мне все это. Но в измену мужа я не могу поверить.
Герцогиня Берик. Дитя мое! И я когда-то была такой. Теперь-то я знаю, что все мужчины — чудовища. (Леди Уиндермир звонит.) Нам остается одно — кормить их получше. Хорошая кухарка способна творить чудеса, а ваша, я знаю, готовит превосходно. Маргарет, дорогая, вы же не собираетесь плакать?
Леди Уиндермир. Не бойтесь, герцогиня, я никогда не плачу.
Герцогиня Берик. И правильно делаете. Слезы — это спасение для дурнушек и катастрофа для красавиц… Агата, милочка!
Леди Агата (входит слева). Да, мама? (Останавливается позади чайного столика.)
Герцогиня Берик. Попрощайся с леди Уиндермир и поблагодари ее за приятно проведенное время. (Снова идет к авансцене.) Чуть не забыла: большое спасибо, что вы послали приглашение мистеру Хопперу, — ну, тому богатому молодому австралийцу, который обращает на себя всеобщее внимание. Отец его нажил огромное состояние продажей каких-то консервов… в круглых банках, и, кажется, они очень вкусные… наверно, это те самые, от которых всегда отказывается прислуга. Но сын — очень интересный молодой человек. Кажется, его пленили умные речи моей милой Агаты. Нам, разумеется, будет очень больно с ней расставаться, но я считаю, что если мать каждый сезон не расстается по крайней мере с одной дочерью, значит, у нее нет сердца. До вечера, дорогая. (В средней двери появляется Паркер.) И помните мой совет — немедленно увозите беднягу из Лондона, это единственный выход. Еще раз до свидания. Пойдем, Агата.
Герцогиня Берик и леди Агата уходят.
Леди Уиндермир. Какая низость! Теперь-то я понимаю, почему лорд Дарлингтон приводил этот воображаемый случай — про мужа и жену, которые женаты всего два года. Но нет, это не может быть правдой!.. Герцогиня говорит, что кто-то дал этой женщине массу денег. Я знаю, где Артур хранит свою банковскую книжку — вот в этом бюро, в одном из ящиков. Можно было бы узнать таким способом. Ну так я и узнаю. (Выдвигает ящик.) Нет, все это, должно быть, какое-то ужасное недоразумение. (Встает, отходит от бюро.) Какая-нибудь глупая сплетня! Он любит меня! Только одну меня!.. Хотя почему бы и не взглянуть? Я его жена, и я имею право. (Возвращается к бюро, достает книжку, перелистывает страницу за страницей, потом улыбается и говорит со вздохом облегчения.) Так я и знала! В этой нелепой истории ни слова правды. (Кладет банковскую книжку обратно в ящик. Внезапно вздрагивает и достает другую банковскую книжку.) Еще одна… секретная… с замком! (Пытается открыть ее, но безуспешно. Замечает нож для разрезания бумаги и с его помощью отдирает обложку. При виде первой же страницы в ужасе отшатывается.) «Миссис Эрлин — шестьсот фунтов… миссис Эрлин — семьсот фунтов… миссис Эрлин — четыреста фунтов». Ах, это все-таки правда! Какая низость! (Швыряет книжку на пол.)
Через среднюю дверь входит лорд Уиндермир.
Лорд Уиндермир. Ну что, дорогая, веер прислали? (Замечает банковскую книжку.) Маргарет, ты вскрыла мою банковскую книжку. Ты не имела на это никакого права.
Леди Уиндермир. Тебе не нравится, что тебя разоблачили, да?
Лорд Уиндермир. Мне не нравится, когда жена шпионит за мужем.
Леди Уиндермир. Я за тобой не шпионила. Я всего полчаса как узнала о существовании этой женщины. Надо мной сжалились и рассказали мне то, что известно уже всему Лондону, — про твои ежедневные визиты на Керзон-стрит, про твое безумное увлечение, про то, как ты осыпаешь эту низкую женщину деньгами!
Лорд Уиндермир. Маргарет, не говори в таком тоне о миссис Эрлин, ты не знаешь, насколько она этого не заслуживает!
Леди Уиндермир (резко поворачиваясь к нему). Вижу, тебе очень дорога честь миссис Эрлин. А о моей чести ты подумал?
Лорд Уиндермир. Твоя честь не задета, Маргарет. Ты же не думаешь, что я…
Леди Уиндермир. Я думаю, что ты тратишь свои деньги довольно странным образом. Только и всего. Не пойми меня так, будто для меня важны сами деньги. По мне, так можешь растранжирить хоть все, что у нас есть. Важно другое: как ты, человек, который любил меня, который научил и меня любить тебя, — как ты мог променять искреннюю любовь на любовь продажную. Это просто ужасно! (Садится на диван.) Я чувствую себя опозоренной, тогда как ты ничего не чувствуешь. Меня точно грязью вымазали. Тебе трудно представить, какими противными мне теперь кажутся эти последние полгода… каждый твой поцелуй осквернен в моей памяти.
Лорд Уиндермир (подходит к ней). Не надо, Маргарет. Я никогда никого не любил, кроме тебя.
Леди Уиндермир (вставая). Так кто же тогда эта женщина? Почему ты снимаешь для нее дом?
Лорд Уиндермир. Я не снимаю для нее дома.
Леди Уиндермир. Ты дал ей на это денег, а это одно и то же.
Лорд Уиндермир. Маргарет, все то время, что я знаком с миссис Эрлин…
Леди Уиндермир. А мистер Эрлин существует в природе или это мифическая личность?
Лорд Уиндермир. Ее муж умер много лет назад. Она осталась одна на свете.
Леди Уиндермир. Никаких родственников?
Лорд Уиндермир. Никаких.
Леди Уиндермир. Немножко странно, правда?
Лорд Уиндермир. Маргарет, я начал тебе говорить и очень прошу дослушать меня до конца, что все это время, которое я знаю миссис Эрлин, она вела себя безупречно. Если когда-то…
Леди Уиндермир. Ах, меня не интересуют подробности ее биографии.
Лорд Уиндермир. Я не собираюсь тебе рассказывать подробности ее биографии. Я просто говорю, что когда-то миссис Эрлин пользовалась почетом, любовью, уважением. Она из хорошей семьи, занимала положение в обществе — и всего лишилась; можно сказать, сама от всего отказалась. А это особенно горько. Можно снести любые невзгоды — они приходят извне, они дело случая. Но страдать за собственные ошибки — это самое печальное, что может быть в жизни. К тому же с тех пор прошло двадцать лет. Она тогда была совсем юной, а замужем была еще меньше, чем ты.
Леди Уиндермир. Она меня совершенно не интересует… и… и напрасно ты упоминаешь ее имя рядом с моим. Это бестактно. (Садится у бюро.)
Лорд Уиндермир. Маргарет, ты можешь спасти эту женщину. Она хочет вернуться в порядочное общество и хочет, чтобы ты ей помогла. (Подходит к ней.)
Леди Уиндермир. Я?!
Лорд Уиндермир. Да, ты.
Леди Уиндермир. Ну, это уже наглость с ее стороны!
Пауза.
Лорд Уиндермир. Маргарет, я хотел просить тебя о большом одолжении и по-прежнему собираюсь просить, хоть ты и узнала, что я дал миссис Эрлин крупную сумму денег, а это я намерен был навсегда сохранить от тебя в тайне. Я прошу тебя послать ей приглашение на наш сегодняшний вечер.
Леди Уиндермир. Ты с ума сошел! (Встает.)
Лорд Уиндермир. Я умоляю тебя. О ней судачат, это верно, но ничего определенного, ее порочащего никто не может сказать. Ее уже принимают в нескольких домах — пусть и не в таких, куда бы ты согласилась принять приглашение, но все же в таких, где бывают женщины из общества — в том смысле, как это сейчас понимают, — однако ей этого мало. Она хочет, чтобы ты хоть один-единственный раз приняла ее у себя.
Леди Уиндермир. Чтобы упиться своей победой?
Лорд Уиндермир. Нет, не потому. Она знает, что ты — хорошая, добродетельная женщина и что, если она побывает однажды у тебя в доме, это откроет ей путь к более счастливой и спокойной жизни. Неужели ты не поможешь женщине, которая хочет возвратиться в приличное общество?
Леди Уиндермир. Нет! Если женщина и в самом деле раскаивается, она не захочет вернуться в общество, которое видело ее позор или само ее погубило.
Лорд Уиндермир. Я тебя очень прошу.
Леди Уиндермир (идет к двери направо). Я иду переодеваться к обеду, и, пожалуйста, оставим этот разговор. Артур! (Снова подходит к нему.) Ты думаешь, раз у меня нет ни отца, ни матери, если я одна на свете, то ты можешь поступать со мной как тебе заблагорассудится. Но ты ошибаешься, у меня есть друзья, много друзей.
Лорд Уиндермир. Маргарет, твои слова необдуманны и опрометчивы. Я не стану с тобою спорить, но настаиваю, чтобы ты пригласила миссис Эрлин на наш сегодняшний вечер.
Леди Уиндермир. И не подумаю.
Лорд Уиндермир. Ты решительно отказываешься?
Леди Уиндермир. Да.
Лорд Уиндермир. Ах, Маргарет, ну сделай это ради меня. Для нее это последний шанс.
Леди Уиндермир. А мне какое до этого дело?
Лорд Уиндермир. Как жестоки добродетельные женщины!
Леди Уиндермир. И как слабы безнравственные мужчины!
Лорд Уиндермир. Маргарет, пусть мы, мужчины, и недостойны тех женщин, на которых женимся, — а так оно и есть, — но не вообразила же ты, что я могу… нет, это уж слишком!
Леди Уиндермир. А почему ты должен быть не такой, как другие? Мне говорят, что в Лондоне трудно найти женатого человека, который не растрачивал бы свою жизнь на какую-нибудь низменную страсть.
Лорд Уиндермир. Я не такой.
Леди Уиндермир. Я не уверена в этом.
Лорд Уиндермир. В душе ты уверена. Но не создавай между нами новых и новых преград. Видит Бог, за эти несколько минут мы и так достаточно отдалились друг от друга. Садись и пиши приглашение.
Леди Уиндермир. Ни за что на свете.
Лорд Уиндермир (идет к бюро). Тогда я сам напишу! (Звонит в электрический звонок, потом садится и пишет пригласительную записку.)
Леди Уиндермир. Ты решил пригласить эту женщину? (Приближается к нему.)
Лорд Уиндермир. Да.
Пауза. Входит Паркер.
Лорд Уиндермир. Паркер.
Паркер. Слушаю, милорд?
Лорд Уиндермир. Позаботьтесь о том, чтобы это письмо доставили миссис Эрлин, Керзон-стрит, 84-а. (Отдает письмо Паркеру.) Ответа не нужно.
Паркер уходит.
Леди Уиндермир. Артур, имей в виду: если эта женщина сюда явится, я прилюдно ее оскорблю.
Лорд Уиндермир. Ну что ты такое говоришь, Маргарет!
Леди Уиндермир. Я не шучу.
Лорд Уиндермир. Дитя мое, если ты это сделаешь, все женщины Лондона будут преследовать тебя своей жалостью.
Леди Уиндермир. Все порядочные женщины Лондона меня одобрят. Мы, женщины, слишком снисходительны к мужчинам. И нам нужно создать прецедент. Я сделаю это прямо сегодня. (Берет со стола веер.) И поможет мне этот веер, твой подарок ко дню рождения. Если эта женщина переступит порог моего дома, я ударю ее веером по лицу.
Лорд Уиндермир. Маргарет, ты на это не способна.
Леди Уиндермир. Ты меня плохо знаешь! (Идет по направлению к двери вправо.)
Входит Паркер.
Паркер!
Паркер. Слушаю, миледи.
Леди Уиндермир. Я буду обедать у себя. Впрочем, я совсем не хочу обедать. Проследите, чтобы к половине одиннадцатого все было готово. И пожалуйста, Паркер, сегодня произносите имена гостей как можно отчетливее. Иногда вы докладываете так быстро, что я не разбираю. А мне очень важно, чтобы я расслышала все имена как можно яснее и не могла ошибиться. Вы меня поняли, Паркер?
Паркер. Да, миледи.
Леди Уиндермир. Можете идти.
Паркер уходит.
Артур, предупреждаю тебя… если эта женщина сюда явится…
Лорд Уиндермир. Маргарет, ты нас погубишь!
Леди Уиндермир. Нас? С этого дня наши жизненные пути расходятся… Но если ты хочешь избежать публичного скандала, сейчас же напиши этой женщине, что я запрещаю ей сюда являться!
Лорд Уиндермир. Нет, не хочу… не могу… она должна приехать!
Леди Уиндермир. Тогда все будет в точности так, как я сказала. (Идет вправо.) Ты не оставил мне выбора. (Уходит.)
Лорд Уиндермир (ей вслед). Маргарет! Маргарет!
Пауза.
О господи! Как же мне быть? Я не смею сказать ей, кто эта женщина. Она бы умерла от стыда. (Опускается на стул и закрывает лицо руками.)