Глава 1

Сознание покинуло меня. Легким облаком покружило над почти остывшим телом, затем решило вернуться, причиняя нестерпимую боль.

Боль разлилась по каждой клеточке, и мелкая противная дрожь пробежала с головы до ног. Судорога заставила зубы выстукивать лишь им одним знакомую мелодию.

— Где я? — легкий стон слетел с моих губ и застыл в нерешительности. Открываю глаза, закрываю их снова — разницы нет, ничего не видно.

Тьма. Она окутывает одеялом, от которого нет тепла. Приходит запоздалое понимание — уже ночь.

Холодно. Дрожу все сильнее. Сажусь. На ощупь ищу плащ; шляпа — на месте. Нет — лошади, денег. Закутываюсь в плащ, рассчитывая хоть на какое-то тепло, и тут боль резкой стрелой пронзает левое плечо. Дотрагиваюсь правой рукой до холодной, скользкой рукоятки ножа. Подношу к лицу влажные пальцы, от запаха — кружится голова. Кровь?

Я вспоминаю…

Двое. Один — держит коня, второй рывком сбрасывает меня на землю, острая боль… дальше пустота. Теперь ясно — грабители унесли с собой все, что только смогли найти. То, что я до сих пор живу — чудо или Божья воля. Видимо, нож чудом соскользнул и вместо сердца продырявил руку. В сумерках вор не заметил, что промахнулся. Странно, что он не забрал с собой нож. Может быть, их кто-то спугнул?

Пытаюсь встать на ноги — слабость в коленях, хватаюсь за рядом стоящее деревце. Дышу — порывисто, заглатываю воздух ртом, не могу выровнять дыхание, будто после длительной пробежки. Рука — болит и неприятно немеет ладонь.

— Что у тебя болит, дитя? — отец любовью и заботой уменьшает боль, хочется ответить: "Все в порядке", — но нет сил даже для того, чтобы кивнуть. — Позвать лекаря?

Наш домашний лекарь Иттен внимательно смотрит на меня, качает головой, — весть белый, как мой игрушечный гном, с такой же окладистой бородой. Только для гнома он слишком высок и солиден:

— Постельный режим и никаких прыжков по крышам! — окончательный вердикт вынесен и не подлежит протесту с моей стороны.

Тонкая сосенка противно щекочет веткой лицо, прихожу в себя. Отец остался в прошлом, мне нужна помощь лекаря или кого-то из людей.

В какую сторону идти? Всматриваюсь в темное небо — ни звездочки, а о луне — и думать нечего. Черные облака закрыли собой весь мир, соединив небо и землю так, что не разобрать: где верх, где низ и есть ли между ними разница?

Сквозь темноту вдруг показался тоненький проблеск света. Вглядываюсь, так и есть. Иду к нему, пробираясь через какие-то кусты, запинаясь и спотыкаясь почти на каждом шагу.

Через некоторое время выхожу, похоже, что к усадьбе: длинный высокий забор, за ним несколько сооружений, их крыши выглядывают над каменной изгородью. Сквозь решетку чугунных ворот просматривается свет в одном окне. Наверное, кто-то не спит в этом доме. Мне нужна помощь. Но, как довериться незнакомым людям? Впрочем, выбирать не приходится. Звоню в колокол на воротах. Сознание выскальзывает, я упорно его держу, но чувствую, что силы покидают меня…

Старый слуга неспешно обходит комнаты родовой усадьбы. Скорее по привычке проверяет: все ли в порядке. За столько лет этот дом стал для него родным, и он знал каждую щель в полу, каждую трещину на стене, каждый куст в саду и каждую паутинку в подвале.

Хозяин умер три года назад, оставив сыну все свое имущество и в том числе — его. За долгие годы, господский сын стал старику родным. Да и тот относился к нему, скорее как к дяде, чем к слуге. Хороший вырос юноша, да куда там — мужчина! Уже третий десяток ему идет. Пора бы и о семье подумать. Седовласый Пьер, покачал головой, раздумывая над тем, как было бы хорошо услышать в этом доме звонкий смех и топот детских ножек. Не имея своей семьи, старик отдавал всего себя заботе о господах.

Он вздохнул и продолжил свой путь. Остановился в дверях библиотеки. Молодой господин — уснул в кресле у камина — устал. Этот день он провел в разъездах.

Пьер невольно залюбовался. Сон освободил лицо Люсьена от забот минувшего дня. Разгладил уже наметившиеся морщинки на лбу и у переносицы. Сильное, красивое тело обмякло. Дыхание — ровное. Черные, средней длины волосы, свитые в кольца, чуть взлохмачены, на губах — улыбка.

"Значит, снится что-то хорошее", — улыбнулся старик. Только хотел продолжить свой путь, как услышал резкий звон снаружи.

— И кого это черти принесли? — проворчал он, спеша отругать незнакомца, который словно прилип, теребя неугомонный колокол. Пьер вышел во двор и в несколько шагов оказался у ворот.

— Вы что? Всю округу хотите на ноги поднять? — пытался он урезонить непрошеного гостя, но тот словно ничего не слышал — висел, раскачиваясь, не переставая звонить.

Старик со всей прытью, на какую был способен в своем возрасте, оттолкнул от колокола гостя и только тут заметил, что с тем что-то неладно.

Человек стал оседать, Пьер подхватил его на руки и, опустив на землю, стал бить по щекам, приводя в чувство.

— Что здесь происходит? — услышал он голос Люсьена. Тот возвышался над дворецким, в недоумении наблюдая за происходящим.

— Мой господин, вы не спите? — вздрогнул от неожиданности Пьер, затем продолжил скороговоркой. — Да, вот, какой-то сумасшедший. Звонит и звонит, а потом вдруг упал…

Мужчина легонько отстранил старика от незнакомца, и, подсвечивая себе лампой, рассмотрел нарушителя спокойствия.

— Пьер, он, похоже, ранен. Его нужно в дом отнести. Помоги-ка мне.

Старик шел впереди, освещая путь, хозяин сам нес раненого. В гостиной уложили на мягкий диван. Пьер зажег дополнительные свечи. Люсьен, освободил юношу от грязного дорожного плаща, осторожно осмотрел рану, склонившись над почти бездыханным телом. Одежда незнакомца была насквозь пропитана кровью.

— Кость не задета, сухожилие тоже цело, следовательно, рана не настолько опасна, как я думал в начале, — улыбнулся Люсьен, отвечая на встревоженный взгляд старика. — Конечно, юноша потерял много крови, но жить, я думаю — будет.

Пьер кивнул в знак согласия, кому-кому, а хозяину в этом вопросе можно было верить. Не смотря на свой возраст, тому выдалось многое испытать в жизни и видеть не только царапины на коленях, и лечить не только сердечные раны. Старик принес горячей воды, приготовил полотенца и бинты. Господин достал спирт из секретера, снял с гостя камзол, чуть надрезав отверстие, чтобы оно пропустило рукоятку ножа. Затем, разорвал рукав кровавой рубахи, смочил руки спиртом, приготовил проспиртованную ткань, и одним рывком вынул клинок из руки незнакомца. Тот вскрикнул и вновь потерял сознание. Кровь фонтаном брызнула из открывшейся раны, Люсьен прижег рану спиртом, затем приложил ткань и накрепко перевязал. Пока он смывал с себя чужую кровь, Пьер омыл руку незнакомца, не касаясь бинтов, и приготовил чистую рубаху, чтобы его переодеть.

— О, Господи… — проговорил ошеломленно старик.

— В чем дело, Пьер? Или тебе…

Люсьен не договорил, потому что, когда он обернулся, то вместо раненого юноши обнаружил юную девушку. Роскошные рыжие волосы разметались по дивану, а дворецкий растерянно сжимал в руках шляпу, соскользнувшую с прелестной головки.

— Кхм, — первым пришел в себя Пьер. — И что же теперь делать?

— Поскольку у нас с тобой нет в доме женщин…ты приготовь комнату, а я займусь остальным.

— Пожалуй, моя задача — проще, — вздохнул с облегчением старик и ушел выполнять распоряжение.

Люсьен с любопытством рассматривал девушку. Бледное обескровленное лицо, крепко сжатые губы, огненно-рыжие волосы в мелких завитках. Порывистое редкое дыхание. Он притронулся рукой к мокрому лбу девушки, тот был горячим.

Не мешкая ни секунды больше, Люсьен переодел девушку в приготовленную слугой чистую рубаху. Незнакомка утонула в ней, та пришлась ниже колен. Сапоги и широкие брюки он снял с девушки и отбросил в общую кучу вещей.

— Комната готова! — вернулся старик.

Люсьен взял девушку на руки и осторожно поднялся по ступеням на второй этаж. Огромная кровать с резными дубовыми ножками ждала его гостью. На ней незнакомка казалась хрупким неземным существом — рыжие волосы разметались по подушке, словно яркие лучи солнца, подчеркнули бледность лица.

— Она — ангел, спустившийся с небес, — прошептал очарованный Пьер.

— Кто же подбил крыло нашему ангелу? — спросил в свою очередь Люсьен, нахмурив брови.

— Главное, чтобы она поправилась, а там — узнаем!

— Ты, иди, а я немного побуду тут. Мне, кажется, у девушки жар.

— Что же, тогда я пойду, приготовлю целебный чай. А утром всё же придется ехать за доктором, — вздохнул старик и протопал вниз по лестнице.

Люсьен придвинул кресло ближе к кровати и, удобно устроившись, решил коротать ночь здесь, охраняя беспокойный сон незнакомки.