"Товар для Слона" - читать интересную книгу автора (Хазарин Андрей)

Глава 4 Предложение, от которого нельзя отказаться

Я приехала домой довольно поздно, было почти девять. Но Димка ещё не появился. Поставила на огонь кастрюлю с супом, чайник. Переоделась, накрыла на стол, закурила. И только тогда услышала щелчок замка. Наконец!

С первого вечера как-то повелось, что за едой мы о делах не говорим. Хотя я еле до дому дотерпела. Что же все-таки случилось? Какими неприятностями пахнет на этот раз? И кто мы теперь — опять жертвы? Или пока преследователи?

Но лицо дороже — позволить себе психоз я не могла. Поэтому мы «весело» поужинали под телевизор. Димка такой же, как и я — без крайней необходимости ничего не покажет.

Так же традиционно вымыли вместе посуду и только после этого приступили к беседе. Но первой пришлось рассказывать мне: ведь это я, в основном, занимаюсь добычей сплетен. И сегодня за этим к подружкам ездила. Появились кой-какие новости по «Миражу» и «Карменсите».

Отчиталась, дождалась благосклонного кивка Вэ-А. И замолчала, пусть теперь он говорит.

А он молчит, курит.

— Ну что скажешь, Димыч? — не выдержала я.

— Да вот, Ась, сейчас нам с тобой надо будет одну очень серьезную задачку решить.

— Какую?

— Которую нам Петр Петрович задал.

— Он что, в сотрудники набивается?

— Нет, в клиенты.

Но голос неуверенный. И глаза далеко где-то, и мысли, похоже, там же. Значит, надо чуть-чуть отвлечь.

— Слушай, а куда ты вечером ездил?

— К приятелям своим старым. Которые меня когда-то в СИАМИ привели.

— И что?

Сегодня даже больше, чем обычно, из него каждое слово тащить приходится. Уже не клещами, как в поговорке, а многочелюстным грейферным захватом…

— Погоди, Ась, не торопи.

Ну, пока он думать будет, пойду-ка я ванну наберу. Вечер поздний, так что вода течет почти горячая.

Но я и встать не успела — Дима остановил:

— Все. Я додумал. Давай обсуждать.

Я привычно достала с полки пачку бумаги, ручку.

— Давай.

— Вот чего Петр Петрович от нас хочет…

— Погоди, Димуля. Начни сначала. И постарайся рассказывать не что ты об этом думаешь, а что говорил он. С того момента, как вы во двор вышли.

— Ну вышли. Закурили. Он ещё раз представился. И начал заливать, что я, мол, по-прежнему их сотрудник, и что Иван Иваныч из-за меня погиб, и ещё бабки я им должен, а когда я его окоротил, начал петь, как много слышал обо мне от Иван Иваныча и какой я опытный профессионал. Я слушаю, понимаю, что врет. Не мог Иван Иваныч обо мне такого говорить: и профессионал я никакой, и работал в фирме месяца три всего… Нет, не мог.

— Бабушка, не отвлекайтесь.

— Ага. Значит, навесил он мне первую порцию лапши и смотрит, поверю или нет. Ну, я лицо сделал такое, что скорблю о смерти Иван Иваныча, а в разговоры их прошлые лезть не буду.

— А он?

— А он сделал лицо, что поверил в мое лицо…

Странный народ мужчины. Всегда так темнят, такие тайны мадридского двора разводят — вместо того, чтобы конкретно о деле говорить.

— Дальше что было? — мне не терпелось услышать продолжение, но Димка опять задумался.

Все, пора тактику менять. Пусть рассказывает, как хочет. Лишь бы говорил. Хотя самое главное (по-бабски главное) я уже поняла. От этого типа жизни нашей пока ничто не грозит. Пришел Петр Петрович не войну объявлять. Можно и подуспокоиться чуток.

— Ну, потом, — Дима очнулся от своих мыслей, — он опять начал о СИАМИ говорить. Как они там с беспросветной преступностью борются и как им настоящих профессионалов не хватает.

— Тебя, то есть?

— Надо полагать. А потом… Слушай, ну не могу я так — а он, а я…

— Говори, что помнишь.

— В общем, борются они. Понимают, что в городе действуютпреступные группировки.

— Тоже мне открытие!

— Ага… Ну, ты же помнишь их легенду, я тебе рассказывал: они, мол, не ищут конкретных улик по конкретным преступлениям, пусть, мол, этим милиция занимается, а они собирают информацию, отслеживают течения, уточняют тенденции. И теперь, значит, предлагают нам участвовать в этом святом деле как партнерам.

— Чудненько. Опять наступать на те же грабли?

— Да. Он хочет, чтобы мы добыли компромат на Слона, потому как мы к нему уже внедрились. Кстати, не за так и не за зарплату, а за нормальные деньги. А Арслановым, мол, они сами займутся.

Я потрясла головой — не укладывается здесь что-то. Ну, положим, со Слоном понятно… Но Арсланов? Они же едят у него из рук, лают по его команде и палочку за ним носят, как верные псы…

— Погоди, Димыч. Они что, в самом деле против своего патрона шпионить вздумали?

— Навряд ли. И потом, Петр Петрович вовсе не говорил, что Арсланов их крыша. А я, само собой, дубина стоеросовая, сижу, ушами хлопаю, ничего не знаю. Откуда мне, лягушонку зеленому, такое знать?

— Поганец он, твой Петр Петрович.

— Что да, то да.

— А что ты ответил на это предложение?

— Обещал подумать и с партнером обсудить.

— А он?

— Оставил телефончик и пароль.

— Делать нам больше нечего. Пошли ты его…

— Нет, Ася. Не так все просто. Он — человек со связями в весьма сильных структурах. Захочет — лавочку нашу прикрыть может… Вообще, он много чего может. Намекнул уже: не будешь сотрудничать — пущу феню, что ты был стукачом и Бураковского заложил…

— Ах он…

— Спокойней, Георгиевна, не опускайся до их лексикона. Короче, посылать его опасно. А может, и невыгодно. Давай лучше обсудим, как «нет» не сказать и ничего не делать.

— Слу-ушай, а почему «нет»? Мы вроде бы Слону на верность не присягали, за честь его мундира жизнь положить не обещали. Так? Вот и давай скажем «да». А заодно о Слоне распрекрасном побольше узнаем, да ещё не за так, а за деньги.

— Рыжая, ты хоть что-нибудь соображаешь? Или мозги в конторе оставила?

— Не хами.

— Я не хамлю, я констатирую. Подумай, что будет, если Слон узнает. Да он нас с тобой в порошок сотрет! Причем не в переносном смысле, а в прямом. Для Алексея и его бригады — работы минут на восемь.

— Так-таки и сотрет?

— Именно что так-таки. Мы, конечно, в верности не клялись, но стоит нам хоть чуть-чуть за барьер заглянуть, как все, привет. И хоронить нечего будет. Это тебе не «Татьяна», это люди серьезные.

— Серьезнее Мюллера?!

Он только кивнул.

— Ничего себе! Весело живем. А я-то, дурочка, успокаиваться начала! Ладно, Дим, я поняла: согласиться мы не можем, так?

— Абсолютно.

— Но ведь и отказаться тоже не можем? Так что же нам делать?

— Решить, как время потянуть и шкуру спасти. А заодно подумать и понять, кому и зачем понадобилась биография Слона.

Ладно, думать так думать. Но почему Дима так спокоен? А может, он уже чего-то изобрел?

— Димыч, но ты ведь уже нащупал что-то?

— Что ж, зря я по старым связям ездил?

— Тогда с этого и начинай.

— В общем, в СИАМИ все осталось как было. Ведут деятельность все в том же банке «Эдем». Уход клиентов их ни фига не убил. Другими работами занимаются. Петр Петрович все ещё шеф. И в последнее время стал частенько ездить в Ерофеевку.

— Куда?

— Поселочек есть по дороге к Половецку, на север от города. Некий господин Арсланов там проживают.

— А некий господин Власов, значит, к нему зачастили…

— Именно…

— А дальше что?

— Тебе мало?

— Ерофеевка… И что же теперь думать надо?

— А вот что: мы с тобой прекрасно знаем, что СИАМИ никогда не работала и не работает на милицию. Это первое.

Я кивнула.

— Мы с тобой знаем, откуда денежки прибежали. Так что, скорее всего, сведения нужны не фирме, а именно Арсланову.

Я опять кивнула. Выходило именно так.

— А раз сведения нужны лично Арсланову, то мы с тобой, моя дорогая, попали в очень неприятное положение. Две мафии, или, если хочешь, две банды, борются за сферы влияния. Или делят их по-новому.

— А мы-то тут при чем? Мы, что ли, делить будем?

Я уже немножечко понимала, о чем идет речь, но пусть Дима передо мной пораздумывает — вслух проговорит. Может, тогда ему что-то яснее станет. Уж такова, видно, моя доля — дурочкой прикидываться.

— Мы, конечно, ничего делить не будем. Просто конкуренты нашего покровителя предлагают нам на них поработать. Не нажимают пока. Но, будь уверена, нажмут. Это с одной стороны. С другой стороны, если наш «покровитель» об этом предложении узнает, ему может и не понравиться… Короче, они будут драться, а у нас будут чубы трещать.

— Понятно. То есть, ты, миленький мой, в справедливую борьбу с преступностью не веришь?

— Не верю. Будь это так, СИАМИ уже давным-давно бы на дне нашего Водобуда лежала всем личным составом.

— А пока не лежит.

— Ага, пока не лежит, а наоборот, энергично работает и о борьбе своей на всех углах кричит.

— Ну ладно. С СИАМой мы вроде разобрались. Но что нам делать? У нас с тобой классическая проблема — между молотом и наковальней. Хорошо бы, конечно, в сторонку отскочить, но, я так понимаю, придется влезть?

— Придется. Но умненько.

— Излагай.

— Есть у нас варианты. Ты рисуй, рисуй.

Я начала рисовать.

— Первый — тянуть время. В принципе сказать Петру Петровичу «да», но с двадцать восьмого я на три недели ложусь в больницу. И буду лежать себе, болеть. А там посмотрим. Кстати, я ему уже об этом сказал.

— И что тут хорошего?

— Не отказались — раз. Не работаем — два. И заодно проверим. Если Петра Петровича такая тянучка устроит, если он торопить не станет, то не исключено, что с Арслановым мы попали пальцем в небо. Скорее, материалы действительно нужны вообще. Чтобы, может быть, когда-нибудь, при случае Слона придушить.

— А Арсланов, ты хочешь сказать, ждать не будет?

— Наверняка не скажу, но мне кажется, не будет… А вот если Петр Петрович поторопит нас, значит, торопят его. Значит…

Я кивнула. Да, похоже на правду.

— Второй путь — попробовать собрать информацию сразу и по Слону, и по Арсланову.

— Самим? Мы же в этом утонем!

— Мы не просто утонем. Нас утопят. Обе стороны.

— Значит, на этой дорожке тупик получается.

— Тупик.

— А ещё какой путь может быть?

— А ещё можно сделать так, как хочет Петр Петрович: открыто работать на Слона, тайно — против. Тогда за нашими скальпами начнет охотиться только Слон, а Петр Петрович даже защищать будет — до поры до времени.

— Слушай, а если заказ принять, информацию начать собирать, но отдавать не всю?

— Милая, это тоже путь тупиковый. Слон задерет хобот, как только узнает, что мы в его грязном белье копаемся. А Арсланов — когда узнает, что до него не все доходит.

Да, Дима несокрушимо, железно прав. До тошноты.

— Дим, а если так: согласиться, но только сплетни пособирать. А документы пусть уж сам Петр Петрович ищет…

— Не думаю, что его такое устроит. Но попытаться можно. Зафиксируй в уголочке.

Я аккуратненько записала этот вариант.

В кухне было уже совсем душно — дымили мы оба. Ты смотри, как работа есть, так Вэ-А о болезнях напрочь забывает. Я встала, открыла форточку.

— Ладно, Дим, это все диспозиция — а что ты придумал?

— А я придумал к Слону пойти.

— И?

— Продемонстрировать лояльность. Предупредить об угрозе. Совместно придумать контрмеры.

— А он и сам придумает — к ногтю Димочку с Асечкой, и нет проблемы, мрачно возразила я.

— А Димочка с Асечкой открытым текстом и объяснят, что тогда Арсланов и СИАМИ начнут других шпионов искать — и могут найти, а те не побегут лояльность демонстрировать. Конечно, никаких гарантий, что мы будем единственным источником сведений, но так у Слона появляется шанс скармливать противнику дезу.

— Чего-чего?

— Дезинформацию.

Положим, это словечко я и без него знала, но пусть лишний раз почувствует, какой он умный… Но потом я отключилась от глупостей и задумалась о деле.

Так. При таком варианте Слон может набраться подозрений, но сразу нас к ногтю не возьмет, погодит. И Петр Петрович погодит, посмотрит, что мы ему в клювике принесем. Что ж, если не решение, то хотя бы оттяжка. А с другой стороны, учили меня на психологических курсах: «если не знаешь, как поступить, поступай благородно». Был бы это не Слон, а кто-то порядочный, мы что, раздумывали бы? Сразу кинулись бы…

— Да, Димка, это выход. Надо идти к Слону — и не откладывая.

— Ну, так уж не откладывая… Можно сначала самим покопаться. Проверить, откуда ветер дует…

Но мне уже все было ясно.

— Нет. Встречайся со Слоном немедленно. Нельзя откладывать подозрительно будет. А я пока чуть-чуть понюхаю через девчонок.

Он заулыбался:

— Да я и сам так думал. Просто хотел твое мнение услышать. Выходит, у нас с тобой в одну сторону мозги работают. Все, идузвонить. Пусть аудиенцию назначает.

Дима отбыл общаться с телефоном.

А я размечталась: наберем мы гадость всякую на Слона, наберем на Арсланова, наверняка найдется, чего набирать. А потом все это отправим в милицию — берите их тепленькими. Избавим город от обоих, сами избавимся, и можно будет перестать шпионить и заняться нормальным делом…

Вернулся Димка, выслушал мои мечтания, вздохнул и поцеловал меня.

— Эх, Лиска, мы с тобой — те самые дурачки, что мечтой богатеют… Ладно, завтра я буду в офисе не раньше трех часов — утром Слон машину за мной пришлет.