"Обвенчанные утром" - читать интересную книгу автора (Клейпас Лиза)Глава 22— В одном Гарри совершенно прав, — сказала Поппи, когда они с Кэтрин прогуливались по цветнику за отелем. В отличие от модного в парковом искусстве направления романтизма — без строгих линий, с неожиданно возникающими перед глазами клумбами, с петляющими и извивающимися дорожками — парк отеля «Ратледж» оставался строгим и величественным. Ровные стены из живых изгородей вели к продуманно расположенным фонтанам, скульптурным группам, цветникам и великолепным клумбам. — Сейчас самое подходящее время, — продолжала Поппи, — чтобы Гарри представил сестру обществу, а для вас — вспомнить своё настоящее имя. Кстати, как вас зовут на самом деле? — Кэтрин Уигенс. — Наверное, потому, что я узнала вас как мисс Маркс, фамилия Маркс мне нравится больше, — вынесла заключение Поппи. — Как и мне. Кэтрин Уигенс была испуганной девочкой, попавшей в сложные жизненные обстоятельства. Как Кэтрин Маркс я стала намного счастливее. — Счастливее? — мягко уточнила Поппи. — Или менее напуганной? Кэтрин улыбнулась. — За прошедшие несколько лет я многое узнала о счастье. Нашла покой в школе, хотя была слишком тихой и замкнутой, чтобы завести подруг. Начав работать на вашу семью, я познакомилась с ежедневным общением любящих друг друга родственников. И, наконец, за последний год я испытала несколько минут настоящей радости. Ощущала, что в какие-то моменты всё идёт так, как должно, и ничего не хочется менять. — Какие именно моменты? — с улыбкой уточнила Поппи. Они вошли в розарий, радующий глаз разнообразием цветов. Воздух благоухал ароматом нагретых солнцем бутонов. — Вечера в гостиной, когда все собирались вместе и Уин читала. Прогулки с Беатрис. Дождливый день в Гемпшире, когда мы устроили пикник прямо на веранде. Или… Кэтрин замолчала, потрясённая тем, что собиралась сказать. — Или? — поторопила Поппи, останавливаясь и рассматривая великолепную крупную розу, вдыхая её аромат. Поппи бросила на бывшую компаньонку пристальный и проницательный взгляд. Рассказать о сокровенном, глубоко личном оказалось не так просто, но Кэтрин заставила себя признать неудобную правду. — После того, как лорд Рэмси повредил плечо в руинах старого дома… из-за лихорадки он несколько дней провел в постели… я часами сидела рядом с ним. Мы много говорили, пока я штопала, потом я читала вслух Бальзака. — Должно быть, Лео это очень нравилось. Он обожает французскую литературу. — Он рассказывал мне о том времени, которое провёл во Франции. А ещё он восхищался французами, которые имеют замечательную способность не усложнять простые вещи. — Да, для него это значило очень многое. Когда Лео отправился во Францию вместе с Уин, он был ходячим несчастьем. В то время вы ещё не были знакомы. Мы не знали, о ком волноваться больше — об Уин с её больными легкими или о Лео, стремящегося к саморазрушению. — Но оба благополучно выздоровели, — удивилась Кэтрин. — Да, в конце концов оба поправились, но изменились. — Благодаря Франции? — Наверное, а также благодаря тому, через что им пришлось пройти. Уин как-то сказала мне, что человек не становится лучше, стоя на вершине горы, это подъём туда делает его таким. Кэтрин улыбнулась, вспоминая Уин, терпение и сила духа которой помогли ей преодолеть долгие годы болезни. — Узнаю слова Уин, — согласилась она, — проницательные и решительные. — Лео они тоже понравились, — сказала Поппи, — только он выразил это не столь уважительно. — Скорее, цинично, — добавила Кэтрин. — Да, цинично… но шутливо. Возможно, это странный набор качеств, но в этом весь мой брат. На лице Кэтрин заиграла улыбка. Она хранила в памяти бессчётное количество образов Лео: вот он терпеливо спасает провалившегося в дыру ежа… с серьезным выражением лица работает над планами нового дома для арендатора… лежит раненый на кровати, смотрит лихорадочно блестящими от боли глазами и тихим голосом говорит: — Кэтрин, — нерешительно продолжила Поппи, — вы с Лео приехали в Лондон вместе… мне кажется… я надеюсь… что вопрос о помолвке уже поднимался. — Виконт сделал мне предложение, — призналась Кэтрин, — но я… — Правда?! — Поппи удивила её восторженными объятиями. — О, это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Пожалуйста, скажите, что вы согласились. — Боюсь, что ситуация не так проста, — с сожалением ответила Кэтрин, — слишком многое необходимо обдумать, Поппи. Восторг бывшей подопечной быстро сошёл на нет, и между её бровями появилась морщинка, вызванная беспокойством. — Вы его не любите? Но со временем это обязательно произойдёт, я уверена. В нём так много хорошего… — Дело не в любви, — с еле заметной гримасой ответила Кэтрин. — Замужество не вопрос любви? — Конечно, да, но я хотела сказать, что любовь не может преодолеть некоторые препятствия. — Так вы его любите? — с надеждой переспросила Поппи. — У лорда Рэмси есть много качеств, которые я уважаю, — залилась ярким румянцем Кэтрин. — Вы упоминали, что он делает вас счастливой. — Эээ, признаюсь, в тот день… — Как вы это назвали? — Боже, Поппи. Я чувствую себя, как на допросе. — Прошу прощения, — усмехнулась Поппи, — просто я очень хочу этого союза. Ради Лео, ради вас и всей нашей семьи. Сзади донёсся сухой голос Гарри: — Похоже, любовь моя, у нас противоположные мнения. — Женщины повернулись к приближающемуся Ратледжу. Гарри тепло обнял жену, но в нём чувствовалась озабоченность. — Чай и сэндвичи уже ждут, — сказал он, — драка закончилась. Не желаете вернуться в апартаменты? — И кто победил? — шутливо поинтересовалась Поппи. Вопрос жены вызвал редкую улыбку на лице Гарри. — Посреди баталии мы перешли к переговорам. Несомненно, это было к лучшему, так как оказалось, что ни один из нас не умеет бороться как джентльмен. — Твоё фехтование — вполне джентльменский способ борьбы. — Фехтование нельзя назвать настоящей борьбой. Оно больше похоже на шахматы с риском получить колющую рану. — Очень рада, что вы не нанесли друг другу увечий, — весело ответила Поппи, — так как существует отдалённая возможность, что вскоре вы станете родственниками. – Мы уже родственники. — Тогда дважды родственниками, — взяла его под руку супруга. Гарри бросил внимательный взгляд на Кэтрин, прежде чем направиться в отель. — Ты ещё не решила? Насчет предложения Рэмси? — Пока нет, — спокойно ответила она, идя с ними в ногу, — у меня всё перепуталось в голове. Нужно ещё подумать. — Гарри, — вмешалась Поппи, — когда ты сказал, что у нас с тобой противоположные мнения, надеюсь, ты не имел в виду, что против бракосочетания Лео и Кэтрин? — В настоящее время, — ответил он, тщательно подбирая слова, — полагаю, осторожность не помешает. — Ты не хочешь, чтобы Кэтрин стала членом моей семьи? — удивленно спросила Поппи. — Она будет под защитой Хатауэйев, к которой присоединится твоё влияние. — Я этого очень хочу, за исключением того, что Кэт должна выйти замуж за Рэмси. Не уверен, что это для неё лучший выход. — Я думала, тебе нравится Лео, — заметила Поппи. — Так и есть. Я не встречал в Лондоне более обаятельного и остроумного человека. — Тогда, почему ты возражаешь? — Потому что его прошлое не предполагает наличие качеств надёжного мужа. Кэт много раз предавали в жизни. — Голос Гарри звучал серьёзно и мрачно. Он посмотрел на сестру. — И я один из тех, кто подвёл тебя. Не хочу, чтобы ты снова страдала. — Гарри, ты слишком строг к себе! — искренне воскликнула Кэтрин. — Сейчас не время подслащивать неприятную правду. Если бы я мог изменить прошлое, я бы без колебаний вернулся назад. Но теперь остается только исправлять ошибки и не допускать их в будущем. То же самое я сказал Рэмси. — Каждый человек заслуживает второй шанс, — сказала Кэтрин. — Согласен. Мне хотелось бы верить, что у него будет новая жизнь. Осталось этого дождаться. — Ты опасаешься, что он вернется к дурным привычкам? — предположила Кэтрин. — Он будет не первым и не последним. Однако Рэмси достиг возраста, в котором характер мужчины уже более или менее сформировался. Если он продолжит избегать прежнего распутного поведения, то станет отличным мужем. Но пока он это не докажет, я не желаю рисковать твоим будущим и не хочу, чтобы ты выходила за человека, которой может оказаться неспособным хранить супружеские клятвы. — Он не нарушит клятв, — уверенно сказала Поппи. — Как ты можешь знать это? — Потому что он — Хатауэй! Гарри улыбнулся жене: — Лео — счастливчик, потому что ты защищаешь его, милая. И я надеюсь, ты права. — Его пристальный взгляд переместился на обеспокоенное лицо Кэтрин. — У тебя те же сомнения, Кэт. Я прав? — Мне трудно поверить любому мужчине, — призналась она. Все трое молча шли по аккуратной дорожке. — Кэтрин, можно мне задать один исключительно личный вопрос? — рискнула Поппи. — Не могу представить себе ничего более личного, чем то, что мы уже обсуждали. Конечно, задавайте, — послала ей насмешливо-взволнованный взгляд Кэт и улыбнулась. — Мой брат говорил, что любит вас? Кэтрин надолго замолчала. — Нет. Более того — недавно я слышала, как он сказал Уин, что женится только в том случае, если будет уверен, что не влюблен. Она осторожно посмотрела на Гарри, который, к счастью, воздержался от замечаний. — Может, он не это имел в виду? Лео часто шутит и говорит прямо противоположное тому, что чувствует. Никто не разберёт, что у него на уме. — В точности моё мнение, — безразличным тоном согласился Гарри, — никому не понять, что на уме у Рэмси. После того, как Кэтрин с неожиданно появившимся аппетитом расправилась с тарелкой сэндвичей, она отправилась в номер люкс, который ей отвёл Гарри. — Когда вы отдохнете, я пришлю горничную с несколькими своими платьями, — сказала Поппи. — Они будут немного свободными, но их нетрудно ушить. — Не стоит беспокойства, — возразила Кэтрин, — я пошлю за вещами, которые остались в Гемпшире. — До этого вам понадобится одежда на смену, а у меня есть несколько платьев, которые я ни разу не одевала. Гарри до смешного щедр, когда я иду за покупками. Кроме того, теперь вам нет необходимости носить строгую одежду старой девы. Не могу дождаться, чтобы увидеть вас в ярких платьях… розовом или желтовато-зеленом. — Поппи рассмеялась над выражением лица Кэтрин. — Вы будете похожи на появившуюся из кокона бабочку, как в пословице. Кэтрин постаралась ответить с юмором, хотя нервы её были натянуты от напряжения и беспокойства: — Я прекрасно себя чувствовала гусеницей. * * * Поппи нашла Гарри в кунсткамере, куда он часто заходил подумать над сложной задачей или спокойно поработать, будучи уверенным, что ему точно никто не помешает. Только Поппи позволялось заходить сюда в любое время. Вдоль стен висели полки с диковинными предметами, подарками гостей из далеких стран, часами, статуэтками и странными вещами, привезёнными из далеких путешествий. Сняв сюртук, Гарри сидел за столом и крутил в руках механизм с пружинками и проводками, как делал это обычно, когда глубоко погружался в мысли. Поппи подошла к мужу, и её окатила волна острого удовольствия от созерцания движения его пальцев, которые вот так же играли с её телом. Как только вошла жена, Гарри оторвался от механизма и впился в неё пристальным внимательным взглядом. Отложив горстку металлических деталей, он развернулся на кресле, обнял Поппи за талию и привлёк ближе, поставив между разведёнными коленями. Женские ручки скользнули в его блестящие тёмные волосы, тёмно-коричневые шелковые завитки заструились между пальцами. — Я тебя отвлекаю? — спросила Поппи и наклонилась, чтобы поцеловать. — Да, — ответил он прямо ей в губы, — не останавливайся. Её лёгкий смех рассыпался между их губами, словно сахар, тающий в горячем чае. Поппи подняла голову и попыталась вспомнить, зачем пришла. — Ммм, прекрати, — попросила она, когда губы Гарри начали ласкать её шею, — я не могу думать, когда ты это делаешь. Я пришла к тебе, чтобы задать вопрос. — Ответ — «да». Отодвинувшись, Поппи усмехнулась. Её глаза не отрывались от лица мужа, а руки продолжали обнимать его за шею. — Что на самом деле ты думаешь о Кэтрин и Лео? — Пока не знаю. Гарри теребил лиф её платья, проверяя надёжность ряда пуговок. — Гарри, не трогай. Они декоративные. — Что хорошего в пуговицах, которые не расстегиваются? — озадаченно спросил он. — Это модно. — И как я смогу снять с тебя платье? — Гарри с любопытством начал искать спрятанные застёжки. — Это секрет, — прошептала Поппи и потерлась носом о его нос. — Я позволю тебе его разгадать, когда ты признаешься, как поступишь с Кэтрин. — Скандалы быстро утихают, если не обращать на них внимания. Любая попытка потушить пламя только раздувает огонь. Я собираюсь ввести Кэт в общество как свою сестру. Скажу, что она училась в школе «Блю мэйд», а впоследствии, благодаря твоей доброте и доброте твоих сестер, заняла предложенную должность у Хатауэйев. — А что насчет неудобных вопросов? — спросила Поппи. — Как мы будем на них отвечать? — В манере государственных деятелей — преднамеренно извращать и уклоняться. Поппи задумалась, сжав губы. — Думаю, это единственный выход. Но что делать с предложением Лео? — Ты считаешь, она должна принять его? — Не вижу смысла ждать, — решительно кивнула Поппи. — Невозможно предугадать, каким мужем станет мужчина, пока не выйдешь за него замуж. И то — часто узнаешь слишком поздно. — Бедная маленькая женушка, — промурлыкал Гарри, поглаживая её бедра через пышные складки юбки. — Слишком поздно для тебя, да? — Ну да, я смирилась, что всю оставшуюся жизнь придется выносить твои страстные ласки и вести остроумные беседы. — Поппи тяжело вздохнула. — Убеждаю себя, что это лучше доли старой девы. Гарри встал, прижал жену к себе и целовал до тех пор, пока у неё не заалели щеки и не закружилась голова. — Гарри, — упорствовала Поппи, в то время как он ласкал её за ушком, — когда ты дашь свое благословение на брак Кэтрин и моего брата? — Когда, вопреки моим возражениям, Кэт скажет, что собирается выйти за него замуж, несмотря на пожар и на наводнение. — Гарри поднял голову и настойчиво посмотрел в глаза жены. — Пойдём в апартаменты и немного вздремнём. — У меня сна ни в одном глазу, — прошептала Поппи, на что муж криво усмехнулся. — Как и у меня. — Он взял её за руку и повёл к двери. — Что касается пуговиц… |
||
|