"Любовь викинга" - читать интересную книгу автора (Мейсон Конни)

1

Хутор на побережье Норвегии, 860 г. н. э.

Вульфрик Безжалостный, сын покойного ярла Хоргаланда, Ролло Рыжебородого, медленно вышел из воды на берег фьорда возле хутора, принадлежащего его семье. Его великолепное мокрое тело сверкало на солнце. Высокий, загорелый, необычайно мужественный, Вульф направился к берегу, а вода ручейками сбегала по его могучему телу.

Вульф заслужил прозвище и репутацию благодаря доблести в битвах, где он с удивительной ловкостью и умением управлялся с мечом по имени Кровожадный и боевым топором. Во время набега датчан на их усадьбу, два лета тому назад, Вульф потерял жену и еще не рожденного ребенка, и их гибель превратила его в безжалостного берсеркера. Скальды долгими зимними вечерами вновь и вновь рассказывали саги о Вульфе Безжалостном, каждый раз все больше приукрашивая его подвиги.

Вульф уже протянул руку к одежде, как вдруг чей-то крик заставил его резко обернуться и посмотреть на фьорд. Заслонив рукой глаза от яркого осеннего солнца, он впился взглядом в драккар, скользящий по воде к берегу. Первой реакцией Вульфа было схватиться за Кровожадный, но затем он узнал квадратный парус в белую и красную полоску драккара брата и расслабился.

Хагар наконец-то вернулся. Его приезда ожидали, а он все никак не появлялся.

Драккар глубоко сидел в воде, груженный, как подозревал Вульф, серебром, стеклянной посудой, пряностями и шелком из Византии, куда Хагар отправился торговать. Вульф тоже был в заморских странах, но путь его лежал в другие места и цели у него были иными. Все лето Вульф провел, совершая набеги на земли датчан, стремясь отомстить за смерть жены Астрид. Пресытившись убийствами и грабежами, Вульф вернулся домой раньше, чем предполагалось.

Вульф натянул на свои мускулистые ноги короткие штаны из домотканого полотна, скользнул в полотняную рубаху с короткими рукавами и прицепил Кровожадного к поясу, охватывающему его тонкую талию. Сегодня он не надел кольчугу, поскольку поздней осенью враги вряд ли могли напасть на его хутор. Затем он сунул ноги в лохматые меховые сапоги и, повернувшись лицом к берегу, стал ждать, когда пристанет драккар Хагара.

Хагар первым спрыгнул с палубы, как только днище корабля заскрежетало по песчаному дну фьорда. Хагар, такой же высокий и широкоплечий, как Вульф, был на два года старше брата, ему уже исполнилось тридцать. И волосы, и окладистая борода у него были рыжими.

– Хо, брат! – крикнул Хагар, идя по колено в воде к Вульфу.

Братья обнялись.

– Твой корабль сидит низко, Хагар, – заметил Вульф. – Должно быть, поездка в Византию была удачной.

Хагар откинул голову и рассмеялся.

– Даже более удачной, чем я рассчитывал. А как дела у тебя, брат? Когда ты вернулся?

– Несколько дней назад. Что тебя задержало? Мы с нетерпением ожидали твоего приезда.

– Кровь Одина[1]! – воскликнул Хагар. – Я бы вернулся раньше, если бы Тор[2] не заварил такую бурю, что мы сбились с курса.

– Идем же, я пройдусь с тобой до хутора.

– Погоди минутку, – остановил его Хагар. – Я привез тебе особый подарок из самого Константинополя.

Лицо Вульфа с грубоватыми чертами омрачилось.

– Ты привез мне подарок? Что ты задумал, Хагар?

– Ты стал замкнутым и слишком часто погружаешься в воспоминания о прошлом. Я подумал, что тебя нужно как-то подбодрить.

Вульф еще больше помрачнел.

– Не нуждаюсь в подбадривании.

Хагар закатил глаза, показывая, что брат ошибается.

– Дареному коню в зубы не смотрят, брат. Получай удовольствие с моего благословения.

– Почему твоя щедрость вызывает у меня нехорошие предчувствия, Хагар?

– На торги на невольничьем рынке в Константинополе выставили женщину с волосами, как лунный свет. Предыдущему хозяину так и не удалось укротить ее, и ему не терпелось ее продать.

– А я-то тут при чем?

– Я хотел сделать твою жизнь немного интереснее. Все, что ты знал с момента гибели Астрид – это печаль и месть. Горе слишком уж угнетает тебя.

Вульф пригладил свои мокрые золотые волосы.

– Довольно, Хагар, у меня есть дела поважнее, чем слушать твои глупости.

Схватив Вульфа за плечи, Хагар развернул его лицом к фьорду, где моряки сносили с причалившего драккара тюки с товаром. Как только Вульф увидел ее, он резко обернулся и свирепо уставился на брата.

– Молот Тора, Хагар, что ты натворил?

Хагар рассмеялся.

– Ее зовут Рейна. Она датчанка. Я дарю ее тебе. Поблагодаришь меня позже. Надеюсь, тебе больше повезет, чем ее предыдущему владельцу, и ты все же укротишь ее.

С этими словами он направился к хутору, оставив на берегу Вульфа, охваченного страстным желанием убить своего доброго брата.

Рейна шла по колено в воде к берегу, злясь на норвежцев и на весь мир. Она ненавидела всех мужчин, но особенно – норвежцев. Она пыталась понять, зачем рыжеволосый викинг купил ее и что ее здесь ожидает. К счастью, ей удалось поговорить со скандинавом по имени Хагар: она успела выучить норвежский язык, общаясь в гареме своего повелителя с одной из наложниц. Впрочем, Хагар, когда она поинтересовалась его планами относительно нее, отказался отвечать на ее вопросы и даже рассмеялся, как будто она удачно пошутила.

Когда Хагар ушел, оставив Рейну одну на берегу, она не представляла, что должна делать. Она пошла было за ним, но резко остановилась, заметив пристально глядящего на нее мужчину, на лице которого было написано изумление. Сначала она не узнала его и подумала, что это самый впечатляющий мужчина из всех когда-либо виденных ею. Он был красив грубоватой, мужественной красотой. Его светлые волосы трепал ветер, под одеждой угадывались могучие мышцы, а внушительным видом он мог соперничать с самим Одином, великим богом войны.

Но затем, к ее ужасу, она узнала в нем человека, которого надеялась больше никогда не увидеть. Это был тот самый скандинав-берсеркер, который совершил набег на ее селение предыдущим летом, изнасиловал ее, а затем взял в плен. И хотя за время долгого плавания в Византию он к ней больше не прикасался, все те мрачные дни путешествия она прожила в страхе. Если бы норвежец по имени Вульф Безжалостный посмел дотронуться до нее, она бы прыгнула за борт. Но все время пути до Константинополя он провел в размышлениях, а по прибытии продал ее торговцу невольниками, не испытывая ничего похожего на угрызения совести.

Прикрыв глаза, Вульф пристально смотрел на приближающуюся женщину. Закатное солнце светило ей в спину, делая неясными черты лица, и она казалась настоящей Валькирией, одной из помощниц Одина, которые относят души убитых воинов в Валгаллу.

Она была высока, стройна, хорошо сложена, ее голову венчала корона из светлых кос, и казалось, что они светились подобно расплавленному серебру. Ее белая сорочка была перехвачена на талии серебряным поясом. Создавалось впечатление, что ее ноги не касаются земли и она просто плывет к нему. Смутное чувство узнавания мелькнуло в его мозгу. Кто эта женщина, которую Хагар назвал Рейной, датчанкой?

Рейна подошла к Вульфу и остановилась прямо перед ним, впившись полным неудержимой ярости взглядом в его серебряные глаза, в которых плясало ледяное пламя. Ее руки были стиснуты в кулаки. Затем ее взгляд переместился на его тяжелый квадратный подбородок и на губы, неодобрительно сжатые в неровную линию. Помнит ли он ее? Она-то его вспомнила!

– Вульф Безжалостный, какая встреча! – процедила она сквозь зубы и плюнула на землю у его ног. – Ты тот самый скандинав-берсеркер, который разрушил мою жизнь. Надеюсь, ты попадешь в ад.

Внезапно Вульф вспомнил эту женщину. Он подхватил ее с земли и отнес на борт своего драккара, после того как Раннульф Гаральдсон слез с нее. Она свернулась калачиком и плакала. И хотя она проплакала все время, пока они добирались до Византии, Вульф не смог отыскать сочувствия к ней в своей израненной душе.

Вульф рассмеялся, смех его был горек, и от него по спине у Рейны побежали мурашки.

– Я уже нахожусь в аду. Об этом позаботились твои соплеменники.

– Зачем меня сюда привезли?

– Мой брат купил тебя и подарил мне.

Вульф не собирался оставлять Рейну себе. Невольница-датчанка с телом и лицом, способными соблазнить статую, – это последнее, что ему хотелось бы иметь в своем доме. И, что еще хуже, она, очевидно, ошибочно полагает, что именно он изнасиловал ее во время набега на их селение. Рейна в ужасе отшатнулась.

– Ты ненасытный зверь, я отказываюсь служить тебе.

– Твои обвинения беспочвенны. Будь уверена, я хочу видеть тебя в своем доме не больше, чем ты – прислуживать мне. Идем, я отведу тебя в дом Хагара. Моей матери всегда нужны невольницы.

Вульф схватил Рейну за руку повыше локтя и потащил за собой, пытаясь не обращать внимания на нежную кожу под своими пальцами. Благодарение Одину, отсюда было недалеко до хутора.

Двор кишел людьми. Невольники бегали от одного строения к другому, а их на хуторе хватало. Многочисленные постройки были сложены из нетесаных сосновых бревен, а двускатные крыши покрыты дерном. Зданий было так много, что хутор напоминал целую деревню. За пределами усадьбы невольники и крестьяне срезали серпами зерновые – овес, пшеницу и ячмень, а другие в это время усиленно трудились в саду. На склонах близлежащих холмов паслись коровы и овцы, а свиньи, куры и гуси бродили по двору между подсобными постройками.

Вульф направился к дому, где жила его семья, – зданию из бревен и прутьев, длина которого – больше восьмидесяти шагов – значительно превышала ширину. Изогнутые стены на вид были толщиной, по меньшей мере, в семь ступней, а крышу поддерживали ряды столбов.

– Ты живешь здесь? – спросила Рейна и указала на это большое здание.

– Нет, когда я женился, то решил, что общий дом слишком перенаселен, и потому построил свой собственный. Ты будешь служить моему брату и его семье.

Рейна рассердилась.

– Я дочь ярла, а не какая-то невольница. То, что ты сделал со мной и моей семьей, – подло. Ты безжалостный убийца, ты лишил меня девственности, а затем продал в рабство иноземцу.

Вульф окинул ее презрительным взглядом.

– Твои соплеменники убили мою жену. На твой хутор я напал, чтобы отомстить. Я даже не помню, погиб ли кто-то во время набега, потому что я был ослеплен яростью.

Вульф открыл дверь и вошел в длинный дом. Рейна последовала за ним, на мгновение задержавшись на пороге, чтобы осмотреться. Внутри было полно людей, на некоторых из них была одежда из дорогих тканей, другие были одеты в рубахи из грубого сукна. Рейна решила, что это семейство, должно быть, из богатых, так как увидела одежду из шелка, парчи, серебряные украшения и кожаную обувь. Когда-то и она жила в подобном доме и одевалась в заморские шелка и тонкое полотно, но затем на них напали, ее изнасиловали и оторвали от любящей семьи. Она вспомнила о своих братьях и о Рагнаре, своем суженом, и подумала, что он уже мог жениться на другой.

Снаружи дом не был ничем украшен, а внутри оказалось множество раскрашенных резных фигурок из дерева, в том числе и позолоченных. Вдоль стен стояли широкие деревянные скамьи, на которых можно было и сидеть за столом, и спать. Главным местом в доме был очаг, он располагался в центре зала и не только обогревал и освещал помещение, но и служил для приготовления пищи. Да и сейчас над огнем были установлены железные котлы на треногах, испускающие дразнящий аромат.

У Рейны заурчало в животе. Во время путешествия из Константинополя она ела то, что давали ей викинги, – в основном сушеное мясо, хлебцы и сыр.

Хагар заметил Вульфа и окликнул его. Вульф кисло посмотрел на брата.

– Возвращаю тебе твой подарок. Пусть мама найдет ей работу.

К ним подошла высокая, богато одетая скандинавка. Она была женщиной статной, но вряд ли ее можно было назвать миловидной, у нее были темно-русые волосы и развитые мышцы. А под сердцем она носила ребенка.

– Кто эта женщина? – спросила Ольга.

– Новая невольница твоего мужа, – ответил Вульф, прежде чем Хагар успел вставить слово.

Ольга сердито посмотрела на Рейну, а затем на мужа.

– Я не потерплю эту женщину в своем доме и уверена, что твоя мать согласится со мной. Она слишком красива и потому внесет смуту в нашу жизнь. Твои братья станут бороться за ее благосклонность, – она послала Хагару взгляд, не обещавший ничего хорошего. – О чем ты думал, муж мой? Если ты намерен взять ее в свою постель, то забудь об этом. Я скорее отрежу тебе твое хозяйство, чем допущу подобное.

Хагар машинально прикрыл рукой промежность.

– Невольница принадлежит Вульфу, – пояснил он. – Я купил ее для его постели, а не своей.

– Что?! – хором воскликнули Вульф и Рейна.

К ним подошла пожилая женщина в роскошном парчовом одеянии.

– Что стряслось? Кто эта женщина?

– Новая невольница Вульфа, – тут же ответил Хагар.

– Мне она не нужна, – горячо запротестовал Вульф.

– А уж мне в моем доме – и подавно, – заявила Ольга и скрестила руки на пышной груди. – Вы только посмотрите на нее! Зачем такой соблазн в доме, где живут девушки и похотливые парни?

– Она говорит по-нашему? – спросила Тора, мать Вульфа и Хагара.

– Да, она понимает наш язык и говорит по-нашему. Не спрашивайте меня, как так вышло, но это правда, – ответил Вульф.

– Я нашел ее на торгах в Константинополе и подумал, что она идеально подойдет Вульфу, – пояснил Хагар. – Мой брат слишком угрюм, в его жизни не хватает радости, – Хагар хмыкнул. – Я подумал, он будет благодарен мне за то, что я дал ему возможность развлекаться долгими зимними вечерами.

– Твоя шутка неуместна, – возразил Вульф. – Рейна – датчанка.

Хагар рассмеялся.

– Я знаю. Впрочем, вряд ли ты станешь отрицать, что она редкостная красотка. Не будь таким мрачным, братец. Возможно, когда-то ты все же поблагодаришь меня.

С темным, как грозовая туча, лицом Вульф угрожающе шагнул к Хагару.

Но Тора остановила его одним-единственным словом: «Вульф!» Вульф замер, однако взгляд, которым он наградил Хагара, обещал тому неминуемую и страшную расплату.

Ольга сделала жест в сторону Рейны.

– Если она жила в гареме в Константинополе, ее больше нельзя считать приличной женщиной. Только вообразите все те гадости, которые она там делала! Вульф, если тебе она не нужна, продай ее моему брату. Раннульф говорил, что собирается на рынок за новой наложницей.

Но идея продать Рейну Раннульфу не понравилась Вульфу. Он слишком ярко представил себе давнюю картину: Раннульф слезает с Рейны и уходит в поисках новой жертвы.

Тора задумчиво погладила подбородок.

– Эта женщина очаровательна. Я согласна с Ольгой, Вульф. Если тебе не нужна еще одна рабыня, продай ее Раннульфу.

– Я дочь ярла, – возразила Рейна. – Ваш сын напал на наш хутор, совершил по отношению ко мне отвратительный поступок, увез меня из дому и продал торговцу рабами. Я никогда не соглашусь служить викингу-берсеркеру.

– Мой брат тебя купил. Ты принадлежишь ему, – заявил Вульф.

– А я подарил ее тебе, – откликнулся Хагар.

Он протянул Руку жене:

– Идем, Ольга, это трудности Вульфа. Мой брат сегодня ворчлив и неблагодарен. И он не знает, что ему делать с красивой женщиной. Может, посмотрим товары, которые я привез из Византии? Там есть особенно тонкие шелка, можешь себе что-нибудь выбрать.

Вульф свирепо смотрел в спину Хагара.

– Вульф! – привлекла его внимание Тора. – Как ты намерен поступить с ней? Она утверждает, что ты напал на нее, и я склонна ей верить.

– Верни меня домой, Вульф Безжалостный! – взмолилась Рейна. – Моя семья не имеет никакого отношения к набегу на твой хутор. Мы не убивали твою жену. Мой отец – скотовод и рыболов. Он уже много лет не совершает набеги. Моих братьев не было дома, они торговали на Волге, они никак не могли участвовать в нападении на твой хутор. – В ее зеленых глазах сверкали слезы. – Если ты не убил их, то когда-нибудь они отыщут меня.

Вульф окинул Рейну ледяным взглядом. Почему он раньше не замечал, насколько она прекрасна? Во время плавания в Константинополь он почти не смотрел на нее. Она представляла собой жалкое зрелище: одежда разорвана, волосы спутались, глаза покраснели, но он не мог испытывать к ней жалость. Его переполняли ненависть и боль, он видел в ней только врага, а не удивительную красавицу.

– Клянусь кровью Тора, мама, я не обижал Рейну, – пробормотал Вульф. – Я виноват лишь в том, что продал ее, другой вины за мной нет. Ты уверена, что тебе не нужна новая рабыня?

– С тех пор как твой отец умер, ярлом стал Хагар. Им с Ольгой и выбирать, кому жить в длинном доме, и очевидно, что Ольге эта женщина не нужна. Она уже на сносях, нельзя ее расстраивать. – Она развела руками. – Я ничего не могу сделать.

Первый раз в жизни Вульф пожалел, что он младший брат, а не старший.

Тора посмотрела на Рейну.

– Что ты умеешь делать? Ты хорошо готовишь? Или, может, прядешь? А возможно, ты варишь эль или мед?

Рейна расправила плечи.

– Готовить я не умею. Так же как и прясть, варить эль или мед. Я хорошая знахарка и разбираюсь в травах.

– Ну что ж, этот твой дар нам пригодится, – кивнув, заметила Тора. – Но тебе придется самой улаживать дела с Вульфом – Тут я тебе не помощник.

Рейна бросила на Вульфа испепеляющий взгляд.

– Я не хочу принадлежать тебе, Вульф Безжалостный. Или ты думаешь, я не помню, каким страданиям и унижениям ты подверг меня? Саги о твоих гнусных поступках слышны повсюду. Ты берсеркер. Твой меч пьет кровь невинных.

Тора подняла руки.

– Она смелая женщина, Вульф. Накажи ее, дай ей работу или продай. Решение принимать тебе. Но прежде чем ты отведешь ее в свой дом, я подберу ей одежду, более соответствующую ее нынешнему положению. Шелковая сорочка слишком хороша для рабыни.

С этими словами Тора развернулась и ушла. Рейна скрестила руки на груди. Ее бывший хозяин дал ей белую сорочку и серебряный пояс, чтобы подчеркнуть ее привлекательность на торгах. Ей нравилось чувственное касание шелка к нежной коже, хоть он и позволял всем видеть женственные изгибы ее тела.

– Какова моя судьба, Вульф Безжалостный? – спросила Рейна, вызывающе вскинув голову. – Ты снова изнасилуешь меня, продашь или накажешь?

Вульф неожиданно посмотрел ей прямо в глаза. Их взгляды встретились, и ни один из них уже не смог отвести взгляд. То, что Рейна увидела в его глазах, поразило ее. Она ожидала натолкнуться на ледяную ненависть или даже похоть, но увидела крошечный жаркий огонек, пробивающийся из заледеневших глубин. Вульф первым отвел взгляд.

– Это подойдет, – сказала Тора, и звук ее голоса ослабил чувственное влечение, уже возникшее между ними.

Она протянула Рейне одежду из грубой шерсти. Ткань оказалась жесткой и неровно сотканной. Рейна знала, что грубая ткань будет растирать ее нежную кожу, и надеялась, что ей позволят надевать шелковую сорочку под низ.

Тора подала Вульфу знак, что ему пора идти.

– У меня больше нет времени на улаживание твоих дел, Вульф. Увидимся вечером, за ужином.

И она повернулась к нему спиной, не обращая внимания на его умоляющий взгляд. Она не оставила ему выбора – придется поселить Рейну в своем доме.

– Следуй за мной, – резко приказал он.

– Только дотронься до меня, и я тебя убью.

– Ну, попробуй, если считаешь, что тебе это удастся.

Развернувшись на пятках, Вульф пошел прочь, да так быстро, что Рейна с трудом поспевала за ним. Он провел ее через огороженную территорию к уменьшенной копии длинного дома Хагара и буквально влетел внутрь. Рейна последовала за ним. Беглый осмотр выявил не очень большое, зато богато украшенное помещение. Когда Рейна вслед за Вульфом оказалась внутри, на нее уставились двое невольников – мужчина и молодая женщина, занятые домашней работой.

Вульф подозвал рабов, и они тут же подошли к нему.

– Ума и Лорн – англичане, – пояснил Вульф. – Хотя родной язык у них английский, они достаточно хорошо понимают и говорят по-нашему. Ума покажет тебе, где ты можешь переодеться, и расскажет о твоих обязанностях.

Рейну передернуло.

– Так значит, ты решил оставить меня себе?

– Я еще ничего не решил, – он окинул женщину долгим взглядом, который задержался на ее груди. – Возможно, – задумчиво добавил он, – я сделаю из тебя наложницу. Кажется, ни на что другое ты все равно не годишься.

Рейна выпрямилась во весь свой внушительный рост.

– Слушай меня, Вульф Безжалостный. Только прикоснись ко мне еще раз, и кинжал пронзит твое сердце, когда ты меньше всего будешь этого ожидать. Я не раздаю пустых угроз. У моего прежнего господина хватило ума поверить мне, и ради твоего же блага, надеюсь, тебе ума тоже хватит.

Вульф откинул голову и рассмеялся.

– Как можешь ты, обычная женщина, угрожать мне, викингу? Меня ведь не просто так прозвали Вульфом Безжалостным.

– Мне это известно лучше, чем кому бы то ни было.

Она размахнулась, явно собираясь ударить его.

Он схватил ее за кулак и притянул к себе. Очарование ее женственности и ее нежное тело заставили его член окаменеть. Он тут же отпустил ее и сделал шаг назад.

– Никогда больше не поднимай на меня руку, – предупредил он. – Даже если твоя семья и не причастна к гибели моей жены, в этом виновны твои соплеменники, – он презрительно посмотрел на нее. – Я бы взял тебя к себе в постель, если бы захотел, но ты меня не возбуждаешь.

Вульф нагло лгал. У него уже давно не было женщины, и улечься в постель с Рейной вряд ли оказалось бы чересчур трудным делом. Хагар бесчисленное множество раз уговаривал его купить себе наложницу и даже советовал спать с Умой, молодой и привлекательной девушкой. Но хотя Вульф и подумывал об этом, совету Хагара он пока что не последовал.

Вульф с трудом мог вспомнить события, последовавшие за набегом на хутор Рейны, поскольку он тогда обезумел от горя, но одно знал наверняка: он не насиловал Рейну. Это совершил Раннульф, брат Ольги. Впрочем, Вульф имел все основания полагать, что совокупление с Рейной вряд ли оказалось бы для него проблематичным, несмотря на то, что она была его врагом.

Рейна вздохнула с облегчением, когда Ума отвела ее в альков, отгороженный занавеской, чтобы она могла надеть рубаху из грубой шерсти. Она молилась о том, чтобы ее слова лишили викинга-берсеркера желания взять ее к себе в постель.

Вспоминая тот ужасный день, когда Вульф унес ее из дома, она мгновенно вспомнила и его светлые волосы, и тщательно выбритый подбородок, и железный шлем. Он лишил ее девственности, продал, а затем забыл напрочь. Она никогда его не простит.

Рейна сняла серебряный пояс и приготовилась накинуть шерстяную одежду поверх шелковой сорочки.

– Сначала сними сорочку, – приказала ей Ума.

– Грубая шерсть поранит мою кожу.

– Ты рабыня, и только господин может даровать тебе милости. А он, похоже, не склонен это делать. Отдай сорочку!

– Признайся, ты просто хочешь забрать ее себе, – прошипела Рейна.

Рейна была настолько поражена, что не успела среагировать, когда Ума протянула руку и сорвала тонкое шелковое одеяние с ее тела. Видя, как Ума, поджав губы, разглядывает ее обнаженное тело, Рейна скользнула в шерстяную рубаху и подпоясалась серебряным поясом. Затем она последовала за Умой в зал.

Ума завистливо косилась на серебряный пояс. Наконец она ткнула в него пальцем и заявила:

– Отдай мне пояс. Он слишком хорош для тебя.

– Нет, ты его не получишь!

– Ты должна меня слушаться, я здесь главная. Отдай его мне, или я пожалуюсь хозяину, и он побьет тебя.

– Делай как знаешь. Пояс я не отдам.

Рейна поняла, что Ума не станет ей ни другом, ни даже соратницей. Судя по ее поведению, она невзлюбила Рейну с первого взгляда.

Ума разозлилась. Она схватила метлу, прислоненную к стенке, и принялась колотить Рейну ее ручкой. Поскольку Рейна была выше и сильнее англичанки, она вырвала метлу из ее рук и толкнула Уму так, что та упала на пол, а сама нависла над ней подобно карающей Валькирии. Ума завыла, как банши[3], и это заставило и Вульфа, и Лорна примчаться ей на помощь. Вульф вырвал метлу из рук Рейны и отшвырнул ее в сторону.

– Что здесь происходит? – прорычал Вульф.

– Твоя новая рабыня ужасно злая, – захныкала Ума. – Она набросилась на меня безо всякой причины.

Рейна показала на остатки шелковой сорочки, которые Ума по-прежнему сжимала в руке.

– Ума попыталась украсть мою собственность, – резко возразила она. – Она забрала у меня шелковую сорочку, но пояс я ей не отдам. Мне что, не разрешается иметь ничего личного?

Вульф, сердитый на Рейну, на своего брата и на весь мир, вырвал пояс из рук Рейны.

– Ты принадлежишь мне вместе со всеми твоими вещами.

– Но мне нужно чем-то поддерживать свободную рубаху, – дерзко заметила Рейна.

– Идем со мной. Ума, возвращайся к своим обязанностям.

Бросив на Рейну гневный взгляд, Ума безоговорочно послушалась Вульфа, а тот повел Рейну в другой конец дома, где взял с полки моток веревки.

– Это сгодится, – буркнул он, наблюдая, как она обматывает веревку вокруг своей тонкой талии.

Затем он развернулся и исчез за занавеской, в алькове, где забрал ее серебряный пояс.

– Упрямый викинг, – пробормотала она ему вслед.

Перед ней появилась Ума с метлой в руке. Она сунула инструмент Рейне в руки со словами:

– Давай за работу. Возле очага нужно подмести.

Сцепив зубы, Рейна взяла метлу и направилась к очагу.

В животе у нее урчало, но никто не предложил ей поесть. Они что, решили уморить ее голодом? В котле, установленном на треножнике над огнем, булькало какое-то варево, издавая восхитительный аромат, и у нее потекли слюнки. Заметив на полке миски, столовые приборы и хлеб, Рейна решила угоститься.

Прислонив метлу к очагу, она отрезала щедрый кусок хлеба, налила в миску половником жаркого из котелка и макнула в него хлеб. Она ела с жадностью, пока Ума не заметила и не закричала:

– Что ты делаешь?

– Ем. У меня во рту со вчерашнего дня маковой росинки не было. Просто восхитительно! Ты хорошая кухарка, Ума.

Ума вцепилась в миску и попыталась выдернуть ее из рук Рейны.

– Нельзя есть без дозволения! Ты должна ждать, как и все мы, пока не наступит обеденное время.

Началось «перетягивание каната». Сначала Рейна не собиралась отдавать еду, но затем решила не скандалить и выпустила миску из пальцев. От неожиданности Ума отлетела назад. Горячее жаркое выплеснулось на ее голое предплечье. Ума завизжала, заставив Лорна и Вульфа второй раз мчаться со всех ног на помощь.

Рейна не хотела причинять боль Уме, это был несчастный случай. И она опустилась на колени рядом с рабыней и приподняла ее руку, чтобы осмотреть рану. Девушка получила поверхностный ожог, довольно болезненный, но не смертельный, если он не загноится.

– А теперь что стряслось? – потребовал объяснений Вульф, усадив Уму на скамью.

Не успела Рейна и рта раскрыть, как Ума запричитала:

– Эта ведьма вылила на меня горячее жаркое. Она пыталась убить меня! Продайте ее, господин, или она убьет нас всех.

– Ничего такого я не делала, – насмешливо произнесла Рейна. – Я умирала от голода и просто положила себе жаркого, которое готовилось на огне. Я ничего не ела со вчерашнего дня, и никто даже не подумал спросить меня, не голодна ли я. – Она замолчала и сердито посмотрела на Вульфа. – Ума попыталась вырвать миску у меня из рук. Я не хотела неприятностей, и потому выпустила миску. Жаркое было горячим. Рана Умы – всего лишь результат ее собственной неуклюжести.

– Это правда, Ума? – спросил Вульф.

– Нет! – сквозь слезы воскликнула Ума. – Эта ведьма врет. Она швырнула в меня миску с жарким!

Вульф повернулся к Лорну.

– Ты видел, как все произошло?

Лорн опустил голову, что-то пробормотал, а потом заявил:

– Рейна лжет. Все произошло так, как утверждает Ума.

– Я не лгу! – страстно возразила Рейна. – Просто твои рабы невзлюбили меня.

Вульф впился в нее гневным взглядом.

– Поговорим об этом позже. Сначала нужно понять, насколько серьезно пострадала Ума.

Рейна схватила Уму за руку и осмотрела ожог.

– Ожог не серьезный, Вульф Безжалостный. Принеси сундучок с лекарственными травами.

– Лорн, иди в дом моего брата и принеси сундучок со снадобьями, – приказал молодому рабу Вульф.

Когда тот ушел, он повернулся к Рейне и спросил:

– Ты сможешь вылечить ожог?

– Конечно, не беспокойся. Надеюсь, твоя мать регулярно пополняет сундучок со снадобьями.

Вульф вздохнул.

– Травником в нашей семье всегда была моя тетушка. Она погибла во время набега, как и моя жена. Моя мать не очень разбирается в травах, так что ничего не могу сказать о содержимом сундучка.

Лорн принес сундучок со снадобьями и поставил его на скамью рядом с Умой. Рейна открыла его и нахмурилась: набор лечебных средств в нем оказался не настолько полным, как она ожидала. Поискав среди аккуратно подписанных пузырьков и склянок, она, наконец, нашла нужный, вынула пробку и понюхала содержимое.

– Что-то не так? – спросил Вульф.

– Эта мазь подойдет, хоть она и несвежая.

Осторожно взяв Уму за руку, Рейна начала наносить толстым слоем мазь на поврежденное место.

Очевидно, Ума не оценила усилий Рейны.

– Она пытается убить меня! Не дайте ей этого сделать, хозяин!

– Ты уверена, что правильно делаешь, Рейна? – уточнил Вульф.

Рейна наградила его оскорбленным взглядом.

– Я знахарка. Разумеется, я знаю, что делаю. Завтра я пойду в лес и на холмы и поищу там свежих трав и корешков.

– У тебя на это нет права, если только я его тебе не дарую, – прорычал Вульф.

Рейна закончила перевязывать Уме руку чистой тряпицей, которую нашла в сундучке, и резко захлопнула крышку. Затем она обернулась к Вульфу, и ее глаза сверкнули.

– Если ты хочешь, чтобы от меня была польза, то позволь мне делать то, что у меня получается лучше всего.

Пламя в глазах Вульфа могло растопить лед, когда он оттащил ее в сторону и тихо прорычал:

– Я склонен считать, что-то, что тебе удается лучше всего, должно происходить в моей постели.

Рейна уставилась на него снизу вверх своими огромными зелеными, слегка раскосыми глазами. Вульф отметил, что губы у нее прелестные, полные и сочные. Любой мужчина мог бы потерять голову, целуя такие губы.

Он наклонил голову. Но прежде чем он успел совершить то, чего так жаждал, Рейна отшатнулась.

– Нет! – крикнула она. – Никогда более ты, охваченный похотью, не коснешься меня!

Пораженный тем, что чуть было не сделал, он сердито посмотрел на Рейну.

– Не пытайся соблазнить меня, девка! – гаркнул он и, рывком развернувшись, гордо удалился.