"Пастырское богословие, т.3" - читать интересную книгу автора (Агриков доц.архимандрит Тихон)

а) Время

Нагорную беседу Иисуса Христа принято считать одним из наиболее характерных мест, определяющих смысл христианского учения. Святой Евангелист Матфей предваряет её словами: «Увидев народ, Он взошел на гору; и когда сел, приступили к Нему ученики Его, и Он, отверзши уста Свои, учил их»… (Мф. 5,1–2).

Следовательно, для раскрытия Своего учения Иисусу необходимо было только одно условие — иметь народ, желающий его слушать, а где это происходило и когда, не имело решительно никакого значения, так как Иисус всецело поглощен был идеей Своего пастырства и, как человек идеи, везде и всегда обнаруживал Себя таковым. Даже в самом молчании Иисуса Христа святой Иоанн Златоуст видит нечто особенное. По его мнению, слова: «отверз уста Свои» прибавлены для того, чтобы показать, что Он учил даже и тогда, когда молчал, не только когда говорил. Учил, то отверзая уста Свои, то вещая делами Своими.

Едва ли нужно доказывать, что для раскрытия Своего учения Спаситель не имел определенного времени. В Святом Евангелии есть ясные указания на безразличность времени для Пастыреначальника. Так, у святого Евангелиста Иоанна повествуется, что два ученика Крестителя пошли за Иисусом. Иисус, увидя их идущих, говорит им: «Что вам надобно?». Они отвечали Ему: «Равви, где живешь?». А Он сказал им: «Пойдите и увидите». Они пошли и увидели, где Он живет, и пробыли у Него день тот» (Ин. 1,35–39). Было около десятого часа. Евангельский счет времени, как известно, идет на шесть часов ранее нашего. Следовательно, время десятого часа по нашему счислению совпадает с четвертым часом по полудни, так что ученики с четвертых часов по полудни пробыли у Господа до позднего вечера.

Другой случай. «Иисус, утрудившись от пути, сел у колодца; было около шестого часа» (Ин. 4,6), по нашему счислению — двенадцатый час. Сюда приходит женщина из Самарии, и Иисус начинает с ней беседу. Следовательно, и день, и ночь Христос посвящал делу Своего учительства, если только были слушатели.

У святого Евангелиста мы находим указание и на иное время. …Между иудеями был некто именем Никодим, один из начальников иудейских. Он пришел к Иисусу ночью и продолжительно беседовал с Ним (Ин. 3, 1–2).

Отсюда возможно сделать безошибочное заключение, что для учительства Иисуса Христа определенного времени не было, а было всегда время. Единственным отступлением от этого были те моменты, когда Иисус молился. Тогда Он даже уходил от учеников Своих, хотя последние и готовы были Его слушать (Мф. 24,23; Мк, 6,45–47). Но то делалось с специальной целью молитвенной беседы со Своим Отцом Небесным, когда Он, опять — таки, говорил и молился о Своем пастырском деле (Ин. 17,6–9).

Если для Пастыреначальника всегда было время для проповеди (раннее утро, день, вечер, глубокая ночь), то нашему пастырю разве нужно для этого определенное расписание? Разве он не должен, по примеру Спасителя, проповедовать и утром, и днем, и вечером, и глубокой ночью?! Спросят: как это возможно? Ведь у пастыря есть другие обязанности, например, служба, требы, молебны.

Вот как раз совершая все это благодатно (службы, требы, молебны), пастырь одновременно и проповедует. Даже ранним утром, когда он встал от сна, днем, передохнувши полчаса после обеда, глубоким вечером и ночью, когда он спит, он может и должен проповедовать.

Условием проповеди для Спасителя были люди. А разве пастырь ими не окружен? Если не прихожане, то свои семейные его всегда окружают. Если не словом назидания, то делом иди даже своим молчанием он учит их.

Пастырская аудиенция в определенные дни и часы принимать людей в корне противоречит духу Евангелия. А совершенное замалчивание проповеди на амвоне ставит священника буквально в положение неблагодарного наемника, нерадящего о своих пасомых (Ин. 10,13).

«Проповеди и беседы в храме — законное дело, — говорит Святейший Патриарх Алексий; — согласно принятому в Церкви обычаю и по долгу пастыря он должен неукоснительно назидать своих пасомых церковным словом»[21].