"Казанский университет" - читать интересную книгу автора (Евтушенко Евгений)

1. МОСТ

Спасибо, девочка из города Казани, за то, что вы мне доброе сказали. Возникли вы в берете голубом, народоволка с чистым детским лбом, с косой жгутом, с осанкой благородной, не дочь циничной бомбы водородной, а дочь наивных террористских бомб. Казань, Казань, татарская столица, предположить ты даже не могла, как накрепко Россия настоится под крышкою бурлящего котла. И в пахнущий казарменными щами, Европою приправленный настой войдут Державин, Лобачевский, Щапов, войдут и Каракозов и Толстой. Шаляпина ты голосом подаришь, и пекаря чудного одного так пончиками с сахаром придавишь, что после Горьким сделаешь его. Казань — пекарня душная умов. Когда Казань взяла меня за жабры, я, задыхаясь, дергался зажато между томов, подшивок и домов. Читал в спецзалах, полных картотек, лицо усмешкой горькой исковеркав, доносы девятнадцатого века на идолов твоих, двадцатый век. Я корчился на смятой простыне. Кусал подушку. Все внутри болело: так неуклюже торкалась поэма, ну хоть грызи известку на стене. Я около вокзала жил тогда. Был запах шпал в том тесном, одинарном, и по ночам, летя над одеялом, по ребрам грохотали поезда. В ячейках алюминиевых пиво плясало, пооббив себе бока. Россия чемоданы облупила, играя в подкидного дурака. И пели хором, и храпели хором. Бузил командировочный Ноздрев, и пьяные гармошки переходов рыдали под удары буферов. И поезда по-бабьи голосили, мне позвонки считая на спине… Куда ты едешь все-таки, Россия? Не знаю я, но знаю, что по мне. Я мост. По мне, все тело сотрясая, холопов дровни, розвальни малют, с боярыней Морозовою сани, теплушки и пролетки, танки прут. По мне ползут с веригами калеки. По мне, махая веером возам, скользит императрицына карета вдоль ряженых потемкинских пейзан. Я вижу клейма, кандалы и язвы. Я русской кровью щедро угощен. В моих кишках колесами увязла телега, та, где в клетке — Пугачев. На мне Волконской выпавший флакончик еще у следа пошевней лежит, и Пущина крамольный колокольчик набатом-крошкой к Пушкину спешит. Еще дышу я пушкинской крылаткой, еще дышу радищевской дохой, заплеванный, залусканный треклятой булгаринской газетной шелухой. Нет, не пропало, что упало с воза. С меня не смоет никаким дождем пот бурлаков, солдаток, вдовьи слезы и кровь крестьян, забитых батожьем. И по себе, такому и сякому, на копоть и на тряску не ворча, я на подножке мчащего сегодня во имя завтра еду во вчера. Назад — чтобы с грядущим рядом встать! Назад не означает — на попятный. Бездумное вперед толкает вспять, и вдаль бросает трезвый ход обратный. Назад, художник! Харкая, сипя, на поручнях вися, в пыли и саже, и там, где черт, а может, бог подскажет, стоп-кран, срывая пломбу, на себя!