"Страна динозавров" - читать интересную книгу автора (Якименко-Сегедский Константин Николаевич)

Глава восемнадцатая Хищные ящеры

Отлежавшись некоторое время на столь приятно неподвижной суше, и немного отдохнув, мы осмотрелись по сторонам. На берегу всё было тихо. Слышался только шелест промокших листьев на слабеющем ветру. Из чащи тонкими струйками по песку стекала в море вода: было видно, что заставший нас в море ливень, прошёлся и здесь. Море всё ещё бушевало, но уже куда слабее, чем прежде. Стали пролетать одинокие птицы. Природа постепенно возрождалась после капризов погоды.

И тут мы увидели интересную картину. Недалеко от берега, по бушующему морю, высунув из воды длинные извивающиеся шеи, плыли два существа. Они весело игрались и грациозно извивали шеи между собой. Двигались же они, несмотря на волны, временами со скоростью превышающей максимальную скорость нашей шлюпки.

— Плезиозавры, — узнал их Саммерли. — Наконец то мы увидели их!

Не медля, Челенджер полез в шлюпку за фотоаппаратом.

— Обратите внимание на их поведение, — говорил он, делая снимок за снимком, — по-моему, это брачные ухаживания в период спаривания!

— Вот это да! — удивился лорд Джон. — Никогда не думал, что увижу такое.

— Неужели у них были так сильно развиты взаимоотношения между собой? — спросил я.

— Не думаю, вероятно, их поведение сродни современным китам по части ухаживания и оплодотворения. Вместе же они не живут, хотя возможно, что самка некоторое время ухаживает за детёнышами.

— Но неужели за столько миллионов лет естественного отбора в их поведении ничего не изменилось?

— Может быть, и изменилось, но ведь существуют же животные, которые за эти же миллионы лет ни чуть не изменились как снаружи, так и внутри. Например, крокодилы, черепахи, ящерицы, многие виды насекомых и так далее.

— Видимо человек — единственное существо в природе, способное так быстро развиваться! — добавил Саммерли.

Посматривая на парочку, которая то исчезала за волнами, то появлялась вновь, мы обошли ближайшие окрестности, убедившись, что из чащи на нас никто внезапно не нападёт, и стали варить себе обед.

Незаметно на сцене к двум ящерам добавился третий, вероятно, самец и стал крутиться возле парочки. На это очень быстро отреагировал другой самец. Он оставил самку и немедля направился к чужаку. Звуки не доносились оттуда, но было видно как двое самцов, находясь на близком расстоянии друг от друга, стали огрызаться друг на друга, широко раскрывая свои пасти и клацая зубами не далеко от шеи противника. Но никто и не думал отступать.

Неизвестно кто кого тронул первым, но из-за очередной волны они появились практически в объятьях друг друга. Извивающийся среди волн клубок стал вспенивать вокруг себя воду. Борьба завязалась не шуточная. Каждый из динозавров рисковал получить смертельное ранение.

— Из подобных схваток без синяков не выходят, — сказал лорд Рокстон.

— В такой драке можно и жизни лишиться, — подметил я.

Теперь стало совершенно непонятно кто из них кто. Но вдруг один из них пронзительно вскрикнул, да так, звук этот дошёл вплоть до наших ушей, вырвался из объятий второго и быстро помчался прочь. У основания его шеи зияла глубокая рана, и было ясно видно, что там не хватало приличного куска мяса.

Второй же, ни чуть не брезгуя, проглотил отгрызенный кусок тела собрата и направился к наблюдавшей за ходом поединка самке.

Судя по тому, как самка встретила победителя, можно было понять, что победил её ухажёр. А обливающийся кровью пришелец, отплыв на значительное расстояние от них, отчаянным взглядом посмотрел назад и принялся зализывать кровоточащую рану.

Видимо это была не первая его драка: в бинокль мы увидели, что на его шее виднелись и другие шрамы.

Пообедав, мы разделились на две пары: одна направилась в глубь леса на разведку, а другая осталась высушивать вещи, вычерпывать воду из шлюпки и готовить ужин.

Мы с Челленджером оделись по-походному и, взяв ружья, направились вверх по руслу. Оно оказалось узковатым, но в меру глубоким, а вдоль берега тянулась удобная для ходьбы песчаная дорожка. Мы пошли по правому берегу. По началу некоторое время на берега реки накатывались идущие с моря волны. С мокрых деревьев, окруживших нас и практически полностью заслонивших своей листвой Уран, не переставая, капали крупные капли, покрывая поверхность реки расходящимися во все стороны волновыми кругами. Песок под ногами был упруг, поэтому мы без труда продвигались вперёд.

Здесь стояла невероятная влажность. Казалось, влага пропитала собой всё вокруг. Вместе с царящей вокруг высокой температурой, влага просто пропаривала тело из нутрии.

Вскоре над нами закружили ихтиорнисы с какими-то розоватыми птицами, похожими на фламинго. За ними появилась вездесущая мошкара, из которой ясно выделялись огромные стрекозы, с размахом крыльев более полутора фута и длиной тела не менее шести дюймов, которых можно было принимать за настоящих птиц.

Несколько стрекоз промчались прямо возле нас, заставив инстинктивно пригнуться.

— Нам следует опасаться этих стрекоз, — заметил профессор, сопровождая их взглядом. — Укус настолько огромного насекомого может серьёзно повлиять на здоровье человека.

— Интересно, а как повлияет на человека укус вот такого паука? — указал я на сидящего, на натянутой между кустов и деревьев плотной паутине, ещё одного представителя гигантских насекомых.

— Это панцирный паук, но какой огромный! Не меньше восьми дюймов в длину!

— Я надеюсь, мы не будем его брать с собой?

— Да вы что? Это же такая находка!

— Тогда давайте побыстрее, а то от его вида мне становится как-то не по себе.

Челенджер ловко запустил паука в специальную банку, и мы двинулись дальше.

Через некоторое время песчаный берег сменился галечниковым, а на противоположном же, песчаном берегу, мы увидели черепах, которые, завидев нас, быстро слезали в речку, а затем выглядывали из-под воды, высовывая свои безобразные головы над поверхностью.

Насколько мы заметили, длина панциря у них составляла около трёх футов, а сам он был покрыт притупленными выступами, напоминавшими пики невысоких, но широких гор.

По мере продвижения вдоль реки, которая вскоре повернула на юг, становилось всё жарче и жарче.

— Как же здесь жарко-то. Кошмар! — сказал я, изнывая от жары.

— Это всё от дождя. Все эти испарения очень сильно повышают влажность. Когда влажность в воздухе понизится, станет легче.

— Интересно, а как там у тех, кто остался на подводной лодке? Наверное, у них там всё так же прохладно, как и раньше, а ведь нас, если верить карте, разделяет не так много — всего лишь девятнадцать миль.

— Да, очевидно этот высокий хребет, во многих местах достигающий Урана, — он указал на право, — и базальтовые горы, ограничивающие море, не дают тёплому воздуху полностью распространяться на ту сторону. Кроме того, сейчас мы находимся на возвышенности, а подводная лодка — на низменности, а, как известно, тёплый воздух всегда поднимается наверх. Следовательно, тёпло, которое мы здесь наблюдаем, если и распространяется на ту сторону, то совсем незначительно.

— А ведь они наверняка и не подозревают, какие джунгли расположены здесь!

Мы углубились в лес, и вышли на невысокий холм, с которого увидели как из-за зарослей довольно высоких папоротников, поднимался вдалеке дымивший тонкой струёй дыма вулкан, окружённый полукругом из скалистых гор.

— А вот и подтверждение гипотезы о сейсмичности Урании, — сказал Челенджер. — Теперь понятно, откуда берётся тепло на этой земле!

— По-моему одного вулкана будет маловато, чтобы обогреть всю территорию Урании, которая, между прочим, находится в глубине самого холодного материка на Земле. Как вы считаете?

— Да, похоже, что это не единственный вулкан в этой стране и дальше на нашем пути неизменно будут попадаться другие вулканы.

Поднявшись на самую вершину холма, мы увидели следы недавнего извержения вулкана: вылившуюся и немного остывшую магму на его склонах. От него в нашем направлении протянулась широкая чёрная полоса изверженной породы, резко контрастировавшей с зеленью окружавшего её на половину выжженного леса. Из трещин в магме медленно выделялся тёмный дымок.

Челенджер задумался:

— Даже если здесь есть достаточное количество вулканов для обогрева всей Урании, то они должны функционировать практически постоянно. Это кажется невероятным, принимая во внимание то время, сколько здесь находятся местные обитатели, даже если учитывать только то время, с которого началось оледенение материка.

— Предполагаю, что прошла не одна тысяча лет? — сказал я.

— Хотя, возможно этому есть своё объяснение, — быстро прокручивал в своём мозгу варианты профессор. — Например, если Урания находится на самом разломе тектонических плит. Тогда, зная, что под тяжестью ледяных масс, Антарктида постепенно погружалась под воду, можно доказать, что оба эти факта и повлияли на тектоническую активность этого участка. Если объяснять более простым языком, то поверхность Урании под ледяным покровом — это, образно говоря, помидор под прессом. Если надавить на помидор, то из него потечёт жидкость, особенно если у помидора будет тонкая шкура. Что в нашем случае — тектоническая активность Урании.

— Что же, на загадки Урании постепенно начинают находиться и разгадки!

С холма мы осмотрели остальную местность. Начиная с севера и до самого горизонта на юге покрытую зелёной растительностью территорию на большом расстоянии от нас окружали сплошные каменные горы, вершинами упиравшиеся прямо в нависший над ними Уран. Река, вдоль которой мы шли, оказалась левым рукавом другой, более широкой реки, терявшейся в далёких горах, на юго-западе, на самом горизонте. Истоков же её видно не было. Правое же русло начиналось примерно за пять миль от нас, на юге, и дальше, на сколько видел глаз, простиралось на юго-восток, теряясь среди зелёной массы растений.

Недалеко от нашего холма, внизу, располагалась большая поляна, с примятой травой по всей её поверхности.

— Видимо здесь тоже есть большие животные, подобные тем, которых мы видели с той стороны горного хребта, — предположил я, указывая на поляну.

Челенджер всмотрелся в бинокль, потом протянул его мне:

— Похоже вы правы. Я разглядел несколько отчётливых следов, совсем не маленьких размеров.

— А вот и они! — произнёс я, увидев в бинокль как из чащи, ломая ветки и деревья, на поляну выбежали огромные ящеры.

Покрывающая животных чешуйчатая кожа, имеющая жёлтовато-красный цвет, была лишена каких-либо волос. Передвигались они на двух мощных задних лапах, держа передние две согнутыми перед собой. Большое туловище уравновешивал сзади небольшой, но толстый хвост, а спереди над телом возвышалась полуторафутовая голова. Сами же животные достигали примерно 20–30 футов в длину.

Выбравшееся на поляну стадо из семи особ пробежало до её середины и остановилось, оглядываясь по сторонам.

— Это же настоящие динозавры, — сказал профессор. — Гадрозавры, если я не ошибаюсь, — пресмыкающиеся ящеры из позднего мелового периода.

— Судя по их поведению, они чем-то обеспокоены, — заметил я.

Не успели мы сообразить, что к чему, как из кустов за гадрозаврами, буквально вылетели на большой скорости два небольших животных, и, разбежавшись вправо и влево, с двух сторон налетели на стаю. Передвигались они также на двух задних конечностях.

Гадрозавры, которые были значительно больше, чем набегающие ящеры, почему-то мгновенно стушевались и стали отступать в сторону, напирая, и давя друг на друга. Атака ящеров ошеломила стаю и та совершенно неорганизованно и беспорядочно стала разворачиваться в сторону чащи, издавая оглушительный рев, который, по-видимому, должен был испугать ящеров. Но те были непоколебимы. После второго набега от стаи отстал меньший, чем его сородичи, ящер. Видимо в охватившей их путанице, его прижали так, что он упал на землю. Он быстро поднялся, стараясь догнать отбежавшую стаю, но хищники были тут как тут. Настигнув его, один из них прыгнул ему прямо на спину, раздирая кожу большими когтями задних лап. Животное, с дикими воплями попыталось бежать в сторону стаи, но от удара запрыгнувшего с верху ящера, со всего размаха завалилось на бок. Оставив свою жертву, хищник тоже спрыгнул на землю. Но гадрозавру это не помогло: на него тут же наскочил другой ящер. Свирепствуя, он стал быстро рвать на куски дёргающееся под ним тело. В момент к нему присоседился второй нападавший и уже вместе, они продолжили кровавую расправу.

Остальные гадрозавры попытались побыстрее убраться прочь, совершенно позабыв про своего сородича. Они углубились в ближайшую чащу деревьев, оставляя после себя лишь ломаные ветки, кусты и деревья.

Тем временем из зарослей выскочили ещё несколько хищников, видимо, детёнышей нападавших ящеров, так как они очень походили на тех, но были меньше по размерам. Не мешкая, они тоже накинулись на жертву. Теперь, когда они слились в единую массу, можно было чётко увидеть, насколько хищники всё же были меньше, чем он.

Уже находясь в лежачем положении, гадрозавр судорожно, но всё же пытался обороняться, размахивая в разные стороны хвостом и лапами, пытаясь тем самым сбросить с себя хищников. Однако юркие и подвижные ящеры, уворачиваясь от этих ударов, в свою очередь, наносили жертве тяжёлые раны.

В предсмертной агонии гадрозавру всё же удалось достать тяжёлой лапой одного хищника, не успевшего увернуться, и тот пролетел десяток футов, прежде чем приземлился на землю. В брюхе у него зияла огромная рана. Больше хищник не двигался.

Наконец, хищникам удалось перегрызть горло жертве, и та застыла бездыханно. Начался шикарный пир над трупами гадрозавра и хищника.

Только теперь, когда движения хищников стали менее стремительными, мы смогли лучше рассмотреть нападавших.

Ящеры имели длину от трёх до шести футов, учитывая длинный хвост сзади. Небольшие туловища их были окрашены полосами бурого и красного цвета, пасть была усеяна острыми клыками, а передние и задние конечности заканчивались длинными когтями.

От этого зрелища у нас пробежали мурашки по коже, заставив нас почувствовать себя далеко не в безопасности. Мы инстинктивно осмотрелись по сторонам.

— Если бы они так стремительно напали на нас, — сказал Челенджер, делая ударение на последних словах, — то мы не успели бы даже прицелиться.

— Значит надо палить просто в воздух. Выстрелы должны их испугать.

— Как бы только такие твари не напали на наших друзей.

Страх мгновенно промелькнул в наших глазах.

— Нам следует возвращаться обратно. Будем надеяться, что с ними всё в порядке.

Челенджер согласился со мной, и мы поспешили обратно.

Теперь шли, с особым вниманием смотря по сторонам, и прислушиваясь к звукам леса. Но у реки было спокойно. Так и пришли к лагерю без какой-либо наживы.

Пришлось опять есть консервы.

За едой мы поведали свой рассказ, заставив друзей по-новому взглянуть на красивые пальмовые рощи, окружавшие наш лагерь.

— Значит, мы тут спокойно занимались своими делами, в то время как неподалёку от нас, прямо за нашими спинами, могли бродить опаснейшие животные, которым ничего не стоит растерзать наши беззащитные тела, — изумился Саммерли.

— Вам повезло, друзья мои, — сказал Челенджер. — Но впредь следует быть всегда начеку и постоянно следить за своими тылами. Теперь, куда бы вы ни пошли, что бы вы ни делали, вам следует всегда иметь при себе заряженное оружие. И лучше, если оно будет заряжено разрывными патронами. Это вам не европейские леса, и даже не обычные джунгли, это — меловые леса, полные как травоядных, так и хищных пресмыкающихся, которые хоть и сильно отличаются между собой, но и те и другие способны нанести нам непоправимый урон. Здесь джунгли могут «оживать» и выживают в них сильнейшие.

Поужинав, разложили палатку и легли спать, оставив постового, сменяемого каждые два часа. Но вокруг всё по-прежнему было тихо и «ночное время», как мы окрестили здешнюю ночь из-за практически полного отсутствия какого-либо потемнения на заливаемом ярким светом небе, прошло без происшествий.