"Записки натуралиста" - читать интересную книгу автора (Е.П.СПАНГЕНБЕРГ)

Заключение

ЗООЛОГ И ПУТЕШЕСТВЕННИК

В 50-60-х годах у нас, молодых московских орнитологов, существовала нерушимая традиция: после каждой экспедиции сразу же, под свежим впечатлением, зайти в Зоологический музей на улице Герцена и, не спеша, во всех подробностях рассказать о прошедшей поездке невысокому, хрупкому на вид человеку, сидящему за простым лабораторным столом в заставленной коллекционными шкафами и сундуками комнате. И не было в Москве никого, кто бы более живо, с большим интересом и непосредственностью откликнулся бы на ваш рассказ, порадовался бы новым находкам, посетовал бы по поводу неудач, подсказал бы правильное решение спорных вопросов. Этим человеком был Евгений Павлович Спангенберг, автор книги, которую вам предстоит прочесть.

Пролетели годы, пришли новые люди, мало осталось и тех, кто знал его лично. Но жизнь Евгения Павловича – это большая страница в истории советской орнитологии, и знать ее должен каждый, кому дороги птицы, кому дорога наша родная природа, в ком живет дух странствий и открытий.

Евгений Павлович Спангенберг родился в 1898 году в Читинской области, в семье инженера-железнодорожника. С раннего детства все его привязанности были отданы птицам, природе, охоте. Это и сформировало жизненные интересы будущего ученого.

Вся жизнь, все помыслы Евгения Павловича были связаны с изучением животных, особенно птиц. Любовь к природе, к дальним странствиям определила его путь – путь зоолога, исследователя, ученого. С ружьем, биноклем и записной книжкой он обошел и объехал огромную территорию нашей Родины: Дальний Восток и Закавказье, тундры Кольского полуострова, Канина и нижней Колымы, пустыни Средней Азии и Казахстана, равнины Средней России, высокогорья Тянь-Шаня – тысячи и тысячи километров пути. И отовсюду привезены уникальные материалы, коллекции, наблюдения И все это – буквально на чистом энтузиазме, по большей части пешком, с большими трудностями, потому что тогда, в сороковые и даже пятидесятые годы, экспедиции снаряжались и оборудовались не так, как сейчас. Не было к услугам зоологов ни вертолетов, ни моторных лодок, ни телеметрии, ни звукозаписывающих приборов и длиннофокусной оптики. Палатка – и та была редкость!

Еще будучи студентом второго курса физико-математического факультета Московского университета, в 1924 году Евгений Павлович вместе со своим другом Г. А. Фейгиным совершил первую поездку в Среднюю Азию, в район нижнего течения Сырдарьи. Природа и особенно птицы этой страны покорили его воображение, и последующие четыре года он посвятил расширению и углублению исследования того же района. В 1928 году Евгений Павлович вместе со своим однокурсником, а ныне профессором С. П. Наумовым пересек Приаральские Каракумы и некоторое время работал на побережье Аральского моря. Однако он не считал исследование законченным и несколько раз снова возвращался к изучение птиц Южного Казахстана. В 1936 году он смог обследовать труднодоступный участок Кызылкумов, лежащий между старым руслом Жанадарьи и станцией Арысь. В результате этого цикла исследований, занявшего в общей сложности 9 лет экспедиционной работы, была создана база для монографического описания птиц нижней Сырдарьи и прилежащих районов. Эта сводка, опубликованная в «Трудах Зоологического музея МГУ» в 1941 году, может служить прекрасным образцом классической фаунистической работы, она содержит исчерпывающий материал по размещению и биологии птиц интереснейшей и до того времени совершенно неизученной территории. Стремление быть «первопроходцем», попасть в область орнитологического «белого пятна» и в последующие годы проявляется у Евгения Павловича постоянно. Больше всего его влекут нехоженые пути.

Параллельно исследованию Средней Азии Евгений Павлович начинает цикл экспедиций в Закавказье. Первая поездка в Азербайджан относится к 1925 году, затем Евгений Павлович работал в Ленкорани в 1929-1933 годах, в 1935-1937 годах обследовал орнитофауну Армении. Однако главная его задача – создание сводки по птицам Закавказья – осталась невыполненной.

В 1938 году внимание Евгения Павловича привлек Дальний Восток. Тогда этот край в орнитологическом отношении представлялся совершенной загадкой, и первая же поездка Евгения Павловича в долину реки Большой Уссурки принесла много неожиданного. В следующем, 1939 году Евгений Павлович снова едет на Большую Уссурку и обследует среднее ее течение со всей тщательностью, которая была присуща его полевой работе. Но итоги этих исследований сам Евгений Павлович рассматривал как сугубо предварительные и ограничился публикацией лишь нескольких статей. Только после новых поездок, последовавших уже после войны, в 1954, 1955 и 1958 годах, когда ему удалось посетить и детально обследовать южные районы Приморья, Евгений Павлович приступил к созданию монографического обзора. Эта работа, содержащая ценнейший фактический материал по биологии птиц Дальнего Востока, увидела свет только в 1965 году.

В 1946 году прерванная войной экспедиционная деятельность Евгения Павловича возобновилась. После непродолжительной, но весьма плодотворной поездки в Туркмению, когда совместно с Г. П. Дементьевым и А. К. Рустамовым он обследовал хребет Гязь-Гедык в Бадхызе, Евгений Павлович переключается на птиц Рыбинского водохранилища, где был создан Дарвинский заповедник. Эта работа была продолжена летом 1947 года, а обзор птиц Рыбинского моря, написанный совместно с И. М. Олигер, вышел двумя годами позже. Значение этой работы велико: она отражает начальный этап формирования орнитофауны искусственно созданного большого водоема и поэтому является отправной точкой для глубокого анализа всего процесса в целом. Собственно, такой анализ Евгений Павлович и ставил своей задачей, когда возобновил полевые наблюдения в Дарвинском заповеднике и прилежащих районах много позже, в 1963-1965 годы. Работа эта, однако, осталась незавершенной. Первый этап изучения фауны птиц нашей страны был завершен в 1951 –1954 годах выпуском коллективной шеститомной монографии «Птицы Советского Союза», подготовленной в стенах Зоологического музея и удостоенной Государственной премии. Лауреатом этой премии по заслугам стал и Евгений Павлович, написавший несколько разделов книги.

В 1955 году Евгений Павлович начал цикл работ по фауне птиц европейских тундр. Совместно с В. В. Леоновичем он совершает первую рекогносцировочную поездку на полуостров Канин, а в 1956-1957 годах проводит там полный полевой сезон. Чтобы сравнить орнитологическую характеристику европейских тундр с азиатскими, Евгений Павлович задумал и осуществил в 1959 году трудную экспедицию на северо-восток нашей страны, в низовья Колымы. Экспедиции на север оказались в высшей мере плодотворными и помимо богатых коллекционных материалов дали массу интереснейших наблюдений, которые легли в основу более чем десятка статей.

Перечень мест, где работал Евгений Павлович, будет неполным, если не упомянуть Крым, который Евгений Павлович очень любил. Как только выдавалось несколько более или менее свободных дней, он исчезал из Москвы и неизменно объявлялся в Крыму.

Характерной чертой Евгения Павловича как ученого было стремление побывать в одном и том же месте несколько раз. Ему постоянно казалось, что он что-то пропустил, что-то не учел, что-то не доработал. Такие повторные экспедиции позволили Евгению Павловичу не только исследовать фауну с исчерпывающей полнотой, но и проследить изменения в ее составе на протяжении ряда лет, что в свою очередь давало ключ к расшифровке причин этих изменений.

Он был необычайно строг и требователен к себе и своим работам. К публикации он допускал только совершенно безупречный материал и факты, которые проверял всесторонне. То, в чем он не был уверен, могло годами ждать окончательного подтверждения: Евгений Павлович считал, что лучше промолчать, чем говорить предположительно. Никаких домыслов, никаких гипотез – только проверенные факты! Вот почему его работы составляют золотой фонд отечественной орнитологической литературы. С годами их значение не снижается, а скорее возрастает.

Птиц Евгений Павлович знал отлично. Он мог безошибочно назвать любую птицу, увидев ее даже мельком или услышав голос. Загадок для него почти не было. Особое мастерство, какое-то почти сверхъестественное чутье проявлял он при отыскивании птичьих гнезд, и в его коллекции были кладки, которых ни до, ни после него не находил никто.

Евгений Павлович был выдающимся коллекционером. За свою жизнь он собрал богатейшую коллекцию птиц, большинство которых хранится сейчас в Зоологическом музее МГУ. Среди этих коллекций – уникальные экземпляры, ценность которых не определишь никакими деньгами.

Евгений Павлович был человеком в высшей степени своеобразным. Он не относился к категории людей, про которых говорят «широкая натура», «душа нараспашку». Нет, скорее он был замкнут, молчалив, как-то болезненно насторожен и недоверчив при первом знакомстве. Но вот вы заговаривали с ним о птицах – и все менялось: в его глазах возникала такая теплота, такой свет, такая радость, что всякая неловкость и натянутость первых минут таяла, уходила бесследно. Завоевать дружбу Евгения Павловича было нелегко, и «паролем» к ней были птицы. Он жил аскетом, не требуя для себя комфорта. Те, кто бывал у него дома, помнят коммунальную квартиру в старом доме, где собственное «жизненное пространство» Евгения Павловича ограничивалось небольшой комнатой. Письменный стол, постель, шкаф с книгами, коробки с коллекциями. Спартанская обстановка. А модная мебель и прочие атрибуты современного быта – зачем они были ему? Зато сколько захватывающих споров, сколько увлекательных рассказов слышали эти стены! Когда годы и здоровье наложили ограничения на его дальние поездки, для нас, молодых московских орнитологов, стало обычаем привозить что-нибудь особенно интересное для Евгения Павловича. Благодарный взгляд его был для нас лучшей наградой.

Евгений Павлович очень любил охоту и все, что с ней связано,– ружья, собак, сами поездки. Однако и в отношении охоты Евгений Павлович вел себя не так, как все. Для него охота была почти исключительно средством тесного общения с природой. Да и сама охота всегда выглядела как-то несерьезно: убьет он осенью пару чирков или вальдшнепа на весенней тяге – и счастлив целую неделю. Никогда он не участвовал в облавных охотах на лосей или кабанов, никогда не ездил в угодья, по-настоящему богатые дичью, хотя его нередко приглашали в благоустроенные хозяйства. Стрелял он великолепно, но демонстрировал свое искусство обычно только при охоте на бекасов, да на перепелов в Крыму. Зато говорить о ружьях и собаках, об охотничьих традициях мог часами. И, слушая его, каждый понимал, что дороги Евгению Павловичу не выстрел, не дичь, а вся атмосфера очередного выезда на свидание с природой.

Многогранность таланта Евгения Павловича особенно ярко блеснула, когда он попробовал свои силы в научно-художественной литературе. «Записки натуралиста», неоднократно переиздававшиеся и переведенные на иностранные языки, – это действительно глубоко художественное произведение. Это подлинный гимн животным, дальним дорогам, родным русскому сердцу местам. Это гимн научному поиску, радости открытия, долгой и трудной экспедиционной работе. Немало жизненных путей определила эта книга, немало людей привела в науку или, во всяком случае, открыла им глаза на природу.

Да и не только это. «Записки натуралиста» – это страницы истории, живые, бесхитростные, подчас наивные, но удивительно выразительные и предельно простые. Они с необыкновенной силой дают нам возможность почувствовать, ощутить, увидеть прошлое. А знать прошлое необходимо, чтобы еще «больше любить настоящее.

В. Е. Флинт, профессор, вице-президент Всесоюзного орнитологического общества