"Вспомни, что будет" - читать интересную книгу автора (Сойер Роберт Дж.)

30

Вдоль стены бункера выстроились шкафчики. Джейк достал две желтые каски. Одну надел сам, вторую протянул Муту. Вниз можно было спуститься и по аварийной лестнице, и на лифте. Джейк нажал кнопку вызова лифта, и они целую вечность ждали, пока подъедет кабина.

— Кто бы ни взломал дверь, наверняка он до сих пор внизу, — заметил Джейк. — Иначе кабина была бы сейчас наверху.

— А не мог он спуститься по лестнице? — поинтересовался Мут.

— Возможно, но… сто метров. Вряд ли. Это высота тридцатиэтажного дома. Даже идти вниз тяжеловато будет.

Наконец подъехала кабина лифта. Джейк с Мутом вошли внутрь, и Джейк нажал кнопку нужного уровня. Кабина опускалась до туннеля целую минуту. Мужчины поспешно вышли. Около лифта стоял ховеркарт. Джейк тут же бросился к нему.

— Кажется, вы что-то говорили о двух ховеркартах?

— Я точно знаю, что их должно быть два, — ответил Джейк.

Джейк сел на место водителя, Мут устроился сзади. Джейк включил фары и запустил двигатель на воздушной подушке. Карт плавно поднялся вверх и полетел по туннелю против часовой стрелки. Джейк попытался выжать максимальную скорость. Ближайший участок туннеля был прямым. Такие участки находились вблизи всех четырех крупных детекторов — во избежание излучения от синхротрона. Посередине прямого отрезка возвышалось гигантское двадцатиметровое сооружение — пустой кожух компактного мюонного соленоида — детектора элементарных частиц, снабженного магнитом массой четырнадцать тысяч тонн. В свое время производство и установка мюонного соленоида обошлась в сто миллионов долларов США. После изобретения тахион-тардионного коллайдера ЦЕРН выставил некоторые устройства на продажу, в том числе Большой ионный коллайдер, который ранее находился в аналогичной камере в другой точке туннеля, и систему управления. Японское правительство приобрело эту аппаратуру, и ее установили в лаборатории в Цукабе. Контроль за демонтажом оборудования в ЦЕРНе и сборкой у себя на родине осуществляла Митико Комура.

Негромкое гудение мотора ховеркарта эхом отражалось от опустевшего кожуха, в котором вполне можно было бы поместить небольшой многоквартирный дом.

— Далеко еще? — спросил Мут.

— Нет, — ответил Джейк.

И они продолжили путь.

Тео уставился на мужчину, сидевшего на корточках перед корпусом вентилятора.

— Mein Gott, — тихо произнес мужчина.

— Вы… — обратился к нему Тео по-французски. — Кто вы такой?

— Приветствую вас, доктор Прокопидес, — сказал мужчина.

Тео расслабился. Если этот человек его знал, значит, он не мог быть незваным гостем. Кроме того, его лицо показалось Тео смутно знакомым.

Мужчина оглянулся через плечо, сунул руку в карман темной кожаной куртки и вытащил пистолет.

У Тео ёкнуло сердце. Много лет назад, когда маленький Хельмут упомянул о «глоке» калибра девять миллиметров, Тео сразу нашел в Интернете картинку с изображением пистолета. Сейчас на него было направлено именно это оружие. До пятнадцати пуль в обойме.

Мужчина опустил глаза и посмотрел на оружие с таким видом, будто сам удивлен тем, что держит его в руке.

— Маленький сувенир из Штатов. Там их купить намного проще. — Человек немного помолчал. — Я знаю, что вы думаете. — Он указал на алюминиевый чемоданчик с синим жидкокристаллическим таймером. — Вы думаете, это бомба. Так и есть. На самом деле я мог установить ее где угодно. Я долго искал подходящее место и нашел такое, где эту бомбу никто не найдет.

— Что… — выдавил Тео и сам удивился своему охрипшему голосу. Он судорожно сглотнул и попытался взять себя в руки. — Чего вы хотите добиться?

— Разве не ясно? Хочу помешать работе вашего ускорителя, — пожал плечами мужчина.

— Но зачем?

Мужчина чуть-чуть шевельнул рукой с пистолетом.

— Вы меня не узнаете?

— Ваше лицо мне кажется знакомым, но…

— Вы приезжали ко мне в Германию. Моя соседка тогда связалась с вами по Интернету. В своем видении я смотрел видеозапись выпуска новостей, где говорилось о вашей смерти.

— Точно! — воскликнул Тео. — Вспомнил!

Он забыл имя этого человека, но хорошо помнил их встречу двадцать лет назад.

— А почему, вы думаете, я смотрел эти новости? Почему сюжет о вашей смерти был единственным, который я смотрел в записи? Зачем перематывал пленку? Потому что проверял, нет ли каких-либо улик, указывающих на меня. Я в жизни никого не собирался убивать, но вас убью, если понадобится. В конце концов, это будет справедливо. Вы убили мою жену.

Тео уже открыл рот, чтобы возразить, сказать, что ничего такого не делал, но тут до него дошло. Да, он вдруг вспомнил встречу с этим человеком. Его жена упала на эскалаторе метро во время Флэшфорварда и сломала шею.

— Мы никак не могли знать, что такое случится. И не могли этого предотвратить.

— Еще как могли, — рявкнул мужчина.

Руш. Вот как его звали. Вольфганг Руш. Тео наконец вспомнил.

— Еще как могли предотвратить, — повторил Руш. — Вы не должны были заниматься тем, чем занимались. Подумать только, вы пытались воспроизвести условия рождения Вселенной! Хотели вынести дело рук Божьих на свет дня! Говорят, любопытство сгубило кошку. Это было ваше любопытство, и оно сгубило мою жену.

Тео не знал, что сказать. Как объяснить фанатику, что такое наука?! Как втолковать ему, что такое необходимость поиска, что такое исследования?

— Послушайте, — начал Тео, — где бы сейчас был мир, если бы мы не…

— Вы что, думаете, я свихнулся? — буркнул Руш. — Думаете, у меня крыша поехала? — Он покачал головой. — Нет, я не чокнутый.

Он сунул руку в задний карман брюк и вытащил бумажник. Встряхнув его одной рукой, вынул желто-голубую ламинированную карточку и показал Тео.

Тео посмотрел на карточку. Это было удостоверение сотрудника Университета имени Гумбольдта.

— Профессор, — подтвердил Руш. — Химический факультет. Доктор философии. Защищался в Сорбонне.

Все верно. Тогда, в 2009-м, он говорил, что преподает химию.

— Если бы я тогда знал о вашей роли во всем этом, то и разговаривать бы с вами не стал. Но вы заявились ко мне до того, как ЦЕРН публично признался в своей причастности к Флэшфорварду.

— И теперь вы хотите меня убить? — спросил Тео. Сердце у него билось так часто и громко, что, казалось, вот-вот разорвется. Он чувствовал, что покрывается испариной. — Это не воскресит вашу жену.

— Еще как воскресит, — процедил сквозь зубы Руш.

«Нет, он точно ненормальный. Господи, ну почему я спустился в этот треклятый туннель один?!»

— Не ваша смерть ее воскресит, конечно, — уточнил Руш. — А то, что я хочу сделать. Да, это вернет Хелену. А случится это благодаря принципу запрета Паули.

Тео не знал, что и сказать. Руш явно бредил.

— Вольфганг Паули, — произнес Руш и кивнул. — Я люблю рассказывать своим студентам, что меня назвали в честь него, хотя на самом деле это не так. Меня назвали в честь дяди моего отца. — Пауза. — Изначально принцип запрета Паули относился только к электронам: два электрона не могут одновременно занимать один и тот же энергетический уровень. Позднее этот принцип расширили, и теперь он включает другие субатомные частицы.

Все это Тео знал. Он пытался скрыть, что все больше впадает в панику.

— И?

— И я считаю, что принцип запрета распространяется и на понятие «сейчас». Все доказательства налицо: может существовать только одно «сейчас». На протяжении всего существования человечества у людей не было разногласий и тем более сомнений в том, какой момент считать настоящим. Никогда не существовало мгновения, которое одна часть человечества считала бы настоящим, другая — прошлым, а третья — будущим.

Тео неловко пожал плечами. Он не понимал, к чему клонит Руш.

— Не понимаете? — осведомился Руш. — Разве не ясно? Когда вы сдвинули сознание человечества на двадцать один год вперед, когда переставили «сейчас» из две тысячи девятого года в две тысячи тридцатый, то «настоящее», в котором в это самое время должны были находиться люди в две тысячи тридцатом году, должно было переместиться куда-то еще. Принцип запрета Паули! Каждое мгновение существует как «сейчас» для тех, кто переживает это мгновение, кто в нем замирает. Невозможно наложить «сейчас» две тысячи девятого года поверх «сейчас» две тысячи тридцатого. Два «сейчас» не могут существовать одновременно. И когда вы перебросили «сейчас» две тысячи девятого года вперед, «сейчас» две тысячи тридцатого должно было освободить это место. Когда я услышал о том, что вы собираетесь вновь провести эксперимент в то самое время, к которому относились видения, для меня все встало на свои места. — Он немного помолчал. — Сверхновая звезда Сандулик будет пульсировать еще много десятков или даже сотен лет. Наверняка завтрашняя ваша попытка не станет последней. Думаете, жажду человечества заглянуть в будущее так просто утолить? Конечно нет. Мы ненасытны в своих желаниях. С древних времен не было мечты более искушающей, чем возможность узнать будущее. Всякий раз, когда у нас будет появляться шанс переместить ощущение «сейчас», мы будем это делать — если, конечно, ваш завтрашний эксперимент пройдет удачно.

Тео украдкой взглянул на бомбу. Если он правильно понимал показания, до взрыва оставалось больше пятидесяти пяти часов. Тео попытался собраться с мыслями, но под дулом пистолета сделать это было совсем непросто.

— Так… Так что же вы хотите сказать? Выходит, если сейчас, в две тысячи тридцатом, не будет окна, куда сможет запрыгнуть сознание две тысячи девятого года, то того первого прыжка никогда не произойдет?

— Вот именно!

— Но это безумие. Первый скачок уже произошел. Мы все это пережили двадцать один год назад.

— Не все это пережили, — резко бросил Руш.

— Ну… да, но…

— Да, это случилось. Но я собираюсь это исправить. Я собираюсь ретроактивно переписать последние два десятка лет.

Тео не хотел спорить с этим человеком, но все же сказал:

— Это невозможно.

— Нет, возможно. Я это знаю. Как вы не понимаете? Мне это уже удалось.

— То есть?

— Что было общего во всех видениях в первый раз? — спросил Руш.

— Я не…

— Выходной! Все отдыхали. У подавляющего большинства людей был не то праздник, не то свободный от работы день. А почему? Потому что им велели в этот день оставаться дома и соблюдать меры безопасности, поскольку ЦЕРН собирается повторить эксперимент по смещению времени. Однако что-то случилось, что-то помешало этому повторному эксперименту, но было уже слишком поздно для того, чтобы люди могли вернуться на работу. И человечество получило неожиданный выходной.

— Скорее в первый раз мы видели просто версию реальности, в которой предыдущий Флэшфорвард вообще не происходил.

— Чепуха, — отрезал Руш. — Безусловно, мы видели, что некоторые люди в этот день работали: хозяева магазинов, уличные торговцы, полицейские и так далее. Но все же деловая активность была в основном свернута. Не так ли? Вы же слышали разговоры на эту тему. Дескать, на среду, двадцать третье октября тридцатого года, наверное, назначат большой праздник, который будут отмечать во всем мире. То ли день всемирного разоружения, то ли день первого контакта с инопланетянами. Но две тысячи тридцатый год наступил, и вы не хуже меня знаете, что никакого такого праздника не существует. Все получили отгул, все готовились к смещению времени, которого не наступило. Однако всех как-то предупредили о том, что оно и не наступит, то есть в новостях должны были сказать, что Большой адронный коллайдер чуть раньше в этот самый день получил повреждение. Ну вот я и поставил часовой механизм своей бомбы на время за два часа до нейтринной атаки.

— Но если что-то подобное было в новостях, наверняка кто-нибудь увидел бы это в своем видении. Кто-нибудь обязательно сообщил бы об этом.

— Кто стал бы сидеть дома и два часа кряду смотреть новости в неожиданно выпавший выходной день? — спросил Руш. — Нет, я твердо уверен: описанный мной сценарий абсолютно верный. Я сумею помешать ЦЕРНу. Сознание людей Земли две тысячи тридцатого года останется именно там, где ему место, и от этой точки изменения пойдут обратно в прошлое — на двадцать один год назад. История будет переписана. Моя дорогая Хелена и все остальные, кто погиб из-за вашего эксперимента, будут снова живы.

— Вы не сможете меня убить, — сказал Тео. — И держать меня здесь два дня тоже не сможете. Мое отсутствие обнаружат, сюда спустятся люди, меня станут искать, найдут вашу бомбу и обезвредят ее.

— Хорошая мысль, — кивнул Руш, продолжая держать Тео под прицелом «глока». А затем подошел к бомбе, вытащил чемоданчик из панели в корпусе вентилятора и, поймав взгляд Тео, добавил: — Не бойтесь, не взорвется.

Руш поставил чемоданчик на пол и немного повозился с механизмом обратного отсчета. Затем повернул чемоданчик боком к Тео. Тот посмотрел на таймер. Обратный отсчет продолжался, но теперь до взрыва оставалось пятьдесят девять минут и пятьдесят шесть секунд.

— Бомба взорвется через час, — заявил Руш. — Немного раньше, чем я планировал. Возможно, люди не получат-таки лишнего выходного послезавтра, но результат будет тот же. Повреждения туннеля придется ликвидировать дольше двух дней, и Флэшфорвард повторить не удастся. — Немного помолчав, он продолжил: — А теперь придется прогуляться. На ховеркарт я с вами, пожалуй, сесть не рискну. Да и… Вы ведь на монорельсе приехали? Словом, на монорельсе мы тоже не поедем. Но за час мы успеем уйти довольно далеко, и никто из нас не пострадает. — Он помахал пистолетом. — Так что вперед!

Они пошли вперед: туда, где Тео остановил монорельсовый поезд. Но не успели они пройти и десяти метров, как Тео услышал позади еле слышное жужжание. Он обернулся. Руш тоже. Из-за поворота туннеля вдалеке показался ховеркарт.

— Проклятье, — сквозь зубы процедил Руш. — Кто это?

Даже издалека Тео сразу разглядел пышную рыжую шевелюру, тронутую сединой. Джейк Горовиц. А с ним…

Боже! Второй мужчина был похож на…

Точно. Это был детектив Хельмут Дрешер из полицейского управления Женевы.

— Не знаю, — сказал Тео с самым невинным видом.

Ховеркарт стремительно приближался. Руш быстро огляделся по сторонам. По стенам туннеля было прикреплено столько оборудования, что он без труда мог найти место, где спрятаться. Оставив бомбу у стены, Руш начал быстро пятиться назад. Но было поздно. Джейк заметил Тео и Руша и махнул рукой в их сторону. Руш бросился назад и, поравнявшись с Тео, ткнул ему в бок дулом «глока». Тео на миг показалось, что сердце вот-вот выскочит из груди.

Ховеркарт опустился метрах в пяти от Тео и Руша, Дрешер с пистолетом в руках выскочил наружу.

— Вы кто такой? — спросил Джейк.

— Осторожно! — выдохнул Тео. — Он вооружен.

Руш явно запаниковал. Одно дело — попытка подложить бомбу, но совсем другое — захват заложника и покушение на убийство. И все же он снова ткнул Тео пистолетом в бок.

— Вот именно, — сказал он. — Так что назад.

Мут стоял, расставив ноги, и, обеими руками сжимая оружие, целился Рушу прямо в сердце.

— Я офицер полиции, — сказал Мут. — Опустите оружие.

— Нет.

— Опустите оружие, или я буду стрелять, — спокойно повторил Мут.

У Руша забегали глаза, но он явно не спешил сдаваться.

— Если вы выстрелите, доктор Прокопидес умрет.

Мысли молнией проносились в голове Тео. Так ли все должно было быть? Руш должен был выстрелить в него не один, а три раза, если все произойдет так, как было в воссозданном им сценарии. При данной диспозиции Руш мог всадить одну пулю ему в грудь. Этого, конечно, хватит, чтобы его прикончить, но, как только Руш спустит курок, Мут сразит его наповал.

— Назад! — взвизгнул Руш. — Назад!

Джейк был испуган не меньше Тео, но Мут не собирался сдаваться.

— Опустите оружие. Вы арестованы.

Похоже, Руш начал потихоньку осознавать, что же он натворил. Если он действительно был простым университетским профессором, то почти наверняка за всю жизнь ни разу не имел неприятностей с законом. Но вдруг Руш оживился.

— Вы не можете меня арестовать.

— Еще как могу, черт побери! — ответил Мут.

— Вы из какого полицейского управления?

— Из женевского.

Руш выдавил нервный смешок и снова ткнул Тео пистолетом под ребра.

— Скажи ему, где мы находимся.

У Тео душа ушла в пятки. Он не понял вопроса.

— В Большом адронном…

Руш опять ткнул его пистолетом в бок.

— Страна какая?

У Тео упало сердце.

— О! — «Проклятье! Вот проклятье!» — Мы во Франции, — произнес он. — Граница проходит прямо по туннелю.

— У вас, — ухмыльнулся Руш, глядя на Мута, — нет никакого права арестовывать меня здесь. Швейцария не входит в Евросоюз. А если вы пристрелите человека в чужой стране, это будет считаться убийством.

Мут, похоже, на миг растерялся. Пистолет в его руке дрогнул, но он тут же снова взял Руша на мушку.

— С законом я потом разберусь, — бросил Мут. — А сейчас опустите оружие, или я буду стрелять.

Руш стоял так близко к Тео, что тот слышал его дыхание — учащенное, хрипловатое.

— Ладно, — ответил Руш. — Ладно.

Он на шаг отступил от Тео и…

Бах!

Звук выстрела эхом разнесся по туннелю.

У Тео остановилось сердце…

… но только на секунду.

Руш широко раскрыл рот от ужаса, от страха…

… поняв, что же он натворил…

…Детектив Мут Дрешер пошатнулся, оступился, упал на спину, выронив пистолет. Вокруг его плеча по полу начала расползаться лужа крови.

— Боже мой! — закричал Джейк. — Боже мой! — И, бросившись к Дрешеру, подобрал его пистолет.

Руш не в силах был сдвинуться с места. Тео накинулся на него сзади, сдавил ему шею и ударил коленом по копчику, одновременно пытаясь другой рукой вырвать дымящийся пистолет.

Джейк держал пистолет Дрешера. Он хотел прицелиться, но у него тряслись руки. Тео завернул локоть Руша за спину, и тот выронил «глок». Тео проворно отскочил в сторону. Тут Джейк нажал на курок. Стрелок он был неважный, да к тому же страшно волновался. Пуля угодила в флуоресцентную лампу на потолке. Лампа взорвалась, посыпались искры и осколки стекла. Руш пытался снова завладеть пистолетом, но ему никак не удавалось дотянуться до оружия, и тогда Тео наконец сумел отпихнуть пистолет в сторону ногой. Пистолет отлетел метров на десять по туннелю против часовой стрелки.

Тео не удалось завладеть «глоком», хотя теперь и Руш был безоружен. Дрешер лежал в луже крови, но, похоже, был жив. Его грудь тяжело вздымалась. Джейк попытался выстрелить еще раз, но снова промазал.

Руш вскочил и, даже не успев до конца выпрямиться, кинулся за «глоком». Тео понял, что Руша ему не опередить, а потому решил бежать в противоположную сторону.

— У него бомба! — крикнул он, пробегая мимо Джейка. — Помоги Муту!

Джейк кивнул. Руш схватил свой пистолет, развернулся и, держа «глок» в вытянутой руке, помчался в сторону Джейка и Мута.

Тео бежал изо всех сил. Стук его подошв эхом разносился по туннелю. Впереди тускло поблескивал алюминиевый чемоданчик с бомбой. Оглянувшись, Тео увидел, что Джейк с пистолетом в руках стоит на коленях рядом с раненым полицейским. Но тут мимо них пробежал Руш. Он держал Джейка под прицелом, чтобы не дать тому выстрелить. Затем Руш развернулся и, не опуская оружия, начал пятиться назад. Наконец, убедившись в том, что Джейку его уже не достать, Руш повернулся и помчался за Тео.

Тео поравнялся с чемоданчиком, схватил его за ручку и…

Он запрыгнул на ховеркарт Руша и нажал на педаль. Ховеркарт оторвался от пола и полетел по туннелю по часовой стрелке.

Руш отпрянул назад. Тем временем Джейк положил пистолет Мута на пол, сорвал с себя рубашку, чтобы, использовав ее как жгут, остановить кровотечение у Мута. Руш, не обращая на них никакого внимания, забрался на ховеркарт Джейка, завел машину и полетел следом за Тео.

Тео успел оторваться от погони, но мчаться по туннелю было не так-то просто: крутые повороты и громоздкое оборудование на стенах затрудняли движение.

Тео бросил взгляд на таймер бомбы. Сорок одна минута и восемнадцать секунд. Он надеялся, что Руш не соврал, сказав, что бомба самопроизвольно не взорвется. Около таймера Тео увидел несколько кнопок, но ни одна из них не была подписана. Тео прекрасно понимал, что если нажмет не на ту кнопку, чтобы перевести таймер назад, то бомба может взорваться немедленно. Но если он успеет доставить бомбу на станцию дальнего доступа и поднять на поверхность, то тогда ее можно будет бросить посреди поля.

Ховеркарт здорово трясло. Наверняка Тео превысил скорость, и гироскопический механизм уже не выдерживал. Тео снова обернулся. У него даже вырвался вздох облегчения: Руша нигде не было видно, но буквально через секунду из-за поворота вылетел второй ховеркарт.

Впереди — темнота, так как он активировал освещение только на небольшом участке туннеля. Тео терзали мысли о Муте. Он надеялся, что Джейку удалось оказать ему первую помощь. Проклятье… Наверное, не следовало брать ховеркарт. Надо было в первую очередь доставить на поверхность раненого Мута, а уж потом думать о том, как спасти оборудование в туннеле. «Хоть бы Джейк вспомнил о монорельсовом поезде!» — мысленно взмолился Тео.

Вот дерьмо! Ховеркарт Тео чиркнул по наружной стене туннеля и завертелся вокруг собственной оси. Свет фар заметался в темноте. Вцепившись в джойстик, Тео с огромным трудом выровнял машину и направил ее в нужную сторону, но драгоценное время было потеряно. Руш на своем ховеркарте вдвое сократил разрыв между ними.

Конечно, ховеркарт летел не как ветер, но все же довольно быстро. Руш все еще держал в руке «глок», но ховеркарт — не автомобиль, шины не прострелишь. Единственный верный способ заставить машину на воздушной подушке остановиться — пристрелить водителя. Тео приходилось постоянно жать на педаль акселератора. Ему приходилось вилять то вправо, то влево, то взмывать к потолку, то опускаться, чтобы не наткнуться на оборудование. А потому для Руша Тео был не самой легкой мишенью.

Тео то и дело посматривал на отметки на стенах. Туннель был разделен на восемь октантов длиной примерно три с половиной километра, а каждый делился на стометровые сектора. Судя по отметкам, Тео сейчас находился в двадцать втором секторе третьего октанта. Еще немного, и…

Удар!

Брызги искр.

Звук рвущегося металла.

Проклятье! Он немного отвлекся и налетел на обшивку системы криостатов. Ховеркарт чуть было не перевернулся вверх тормашками. И Тео вместе с бомбой мог свалиться вниз. Он снова начал осторожно работать джойстиком, пытаясь выправить ховеркарт. Оглянувшись, Тео, к своему ужасу, увидел, что Руш его нагоняет. Их уже разделяло всего пятьдесят метров, но все равно только чертовски меткий стрелок может попасть с такого расстояния в цель в темноте, но если дистанция сократится…

Впереди смутно виднелись контуры еще каких-то агрегатов. Тео пришлось практически вжаться в землю, но при такой скорости машина слушалась плохо. Она подпрыгивала над полом, словно плоский камешек, пущенный по воде.

Тео снова бросил взгляд на таймер. Цифры ярко горели в полумраке. Тридцать семь минут.

Мимо Тео со свистом пролетела пуля. Он инстинктивно пригнулся. Пуля угодила в металл обшивки какого-то устройства впереди. Туннель озарился снопом искр.

Тео очень надеялся, что Мут с Джейком спустились на лифте. Если кабина наверху — ему конец. Он не мог ждать, пока кабина опустится, а если придется бежать вверх по длиннющей лестнице, Руш без труда его подстрелит.

Тео снова вильнул в сторону — на сей раз, чтобы не зацепить скобу, поддерживающую трубу. Он снова обернулся. Черт… Похоже, аккумуляторы ховеркарта Руша были заряжены лучше. Он был уже совсем близко.

Вперед, вперед, вдоль стены туннеля… и наконец — вот она! Платформа станции дальнего доступа. Но…

…но Руш уже дышал ему в спину. «Если я остановлюсь, — подумал Тео, — он меня достанет. Проклятье, проклятье, проклятье!»

Тео скрепя сердце миновал станцию доступа. Оглянулся и увидел, как платформа исчезает из виду. Руш, у которого, похоже, не было особого желания гнаться за Тео по туннелю, снова выстрелил. Пуля попала в ховеркарт. Металлический корпус мелко задрожал.

Тео попытался прибавить скорость. Он еще помнил старые машинки, которыми в былые времена пользовались на полях для гольфа. Раньше именно такие карты ездили по туннелю ускорителя ЦЕРНа. Какая жалость, что их уже нет. Они хотя бы не переворачивались на большой скорости.

Оба ховеркарта мчались вперед, все дальше и дальше по туннелю, и…

За спиной Тео раздался сильный удар, потом послышался жуткий скрежет. Тео оглянулся. Ховеркарт Руша стукнулся о наружную стену… и остановился. Тео, не сдержавшись, даже вскрикнул от радости.

По его прикидкам, они преодолели примерно семнадцать километров. Платформа монорельса в районе комплекса ЦЕРНа уже совсем близко. Может быть, удастся остановить там ховеркарт, добежать до лифта и подняться прямо в центр управления БАК. Он надеялся, что монорельсовый состав окажется на месте, а это будет означать, что Джейк с Мутом добрались до платформы и теперь в безопасности, и…

Проклятье! Ховеркарт терял скорость. Сели аккумуляторы. Наверное, машина звуком уже предупреждала его об этом, но за ревом двигателя ховеркарта Тео не услышал сигнала. В следующее мгновение карт упал на бетонный пол, прополз несколько метров и замер. Тео схватил чемоданчик с бомбой и ринулся вперед. Однажды еще школьником он участвовал в реконструкции забега от Марафона до Афин, который впервые был совершен гонцами в 490 году до нашей эры, дабы возвестить о победе эллинов над персами. Но тогда Тео был на тридцать лет моложе. Сейчас он тоже старался бежать как можно быстрее — так, что сердце выпрыгивало из груди.

Еще один выстрел. Видимо, Руш все-таки справился со своим ховеркартом. Тео мчался вперед, бежал на пределе своих возможностей. Вот уже показалась платформа, с которой можно было попасть в комплекс. У стены припаркованы полдюжины ховеркартов. Еще двадцать метров…

Тео оглянулся. Руш быстро его нагонял. Боже… Похоже, и тут ему не удастся остановиться. Руш подстрелит его как зайца.

Тео заставил свое тело преодолеть последние несколько метров, и…

Погоня продолжилась.

Тео забрался на стоящий у стены ховеркарт и снова полетел по туннелю — вперед, по часовой стрелке. Обернулся. Руш тоже сменил машину — у первого ховеркарта, очевидно, сели аккумуляторы — и снова пустился в погоню.

Тео посмотрел на таймер. Оставалось всего двадцать минут, но зато Тео удалось оторваться. Получив передышку, он задумался над словами Руша. А если тот прав? А вдруг действительно был шанс повернуть все вспять, воскресить людей, погибших двадцать один год назад? Если бы не было видений, Хелена, жена Руша, и Тамико, дочка Митико, остались бы живы. И его брат Димитриос тоже был бы жив.

Но тогда получалось, что никто из людей, зачатых после видений, никто из тех, кто родился за последние двадцать лет, не был бы прежним. То, какой именно сперматозоид соединится с яйцеклеткой, зависело от тысячи мелочей. Если мир пошел по другому пути, если женщины забеременели в другие дни, то и их дети должны были родиться другими. А за эти два десятилетия родилось почти четыре миллиарда человек. Даже если Руш и мог переписать историю, то какое он имел на это право? Разве эти миллиарды людей не заслуживали того, чтобы прожить отпущенные им судьбой годы? Разве можно было вот так взять и даже не убить их, а просто выбросить из исторического отрезка времени?

Ховеркарт Тео продолжал мчаться дальше. Он обернулся. Из-за поворота туннеля показалась машина Руша.

Нет. Нет, он не изменит прошлое, даже если такое возможно. К тому же Тео не слишком верил Рушу. Да, будущее изменить можно, но прошлое? Нет, прошлое должно оставаться неизменным. В этом они сходились с Ллойдом Симкоу. А Руш нес полный бред.

Снова выстрел. Пуля пролетела мимо и врезалась в стену туннеля. Но Руш на этом не остановится, если поймет, куда направляется Тео.

Ховеркарт миновал очередную километровую отметку. До взрыва осталось одиннадцать минут. Тео вглядывался в отметки на стенах. Где-то совсем близко, и…

Вот он. Именно там, где он его оставил!

Монорельсовый поезд. Если успеть добраться до него…

Прогремел новый выстрел. Рушу снова удалось попасть в ховеркарт, и Тео опять с большим трудом выровнял машину. До монорельса оставалось еще метров сто. Тео прибавил скорость…

Две кабинки… Посередине — три вагонетки. Тео нужно было во что бы то ни стало добраться до дальней кабинки. Он мог повести поезд только в одном направлении: вперед.

Еще немного…

На плавную остановку времени не было. Тео резко нажал на тормоз. Машину качнуло вперед вместе с пассажиром. Ховеркарт рухнул на бетонный пол, покатился вперед, разбрызгивая искры. Тео спрыгнул на пол, схватил чемоданчик, и…

Новый выстрел…

Господи!

Кровь брызнула фонтаном. Его собственная кровь.

Такой боли он не чувствовал ни разу в жизни.

Пуля угодила в правое плечо.

Боже…

Он выронил чемоданчик с бомбой, но успел перехватить его левой рукой и, шатаясь, забрался в кабину монорельсового поезда.

Боль… Какая невыносимая боль….

Он быстро нажал кнопку старта.

Тут же зажглись прожекторы, осветив туннель. После долгого пути в темноте свет резал глаза. Поезд со скрипом начал набирать ход. Тео прибавил скорость.

Он чувствовал, что вот-вот потеряет сознание от боли. Он снова обернулся. Руш пролетел над брошенным им ховеркартом. Монорельс двигался способом магнитной левитации и мог развивать очень высокую скорость. Хотя, конечно, на максимальной скорости в туннеле никогда не ездили…

До сегодняшнего дня.

До взрыва бомбы оставалось восемь минут.

Очередная пуля пролетела мимо. Тео оглянулся и увидел, как ховеркарт Руша исчез за спиной, за поворотом туннеля.

Тео выставил голову из кабинки. Ветер ударил ему в лицо.

— Скорей, скорей, — прошептал он.

Мимо пролетали стены туннеля. Генераторы магнитной левитации натужно гудели.

Вот они: Джейк и Мут. Физик стоял на коленях рядом с полицейским, который сидел на полу. Значит, Мут жив. Тео помахал им рукой. Состав пронесся дальше.

Километр за километром пролетали мимо, и вдруг…

Осталось шестьдесят секунд.

Нет, ему ни за что не успеть добраться до станции дальнего доступа, ни за что не подняться на поверхность. Может быть, стоит просто выбросить бомбу. Да, конечно, она повредит коллайдер, где бы ни взорвалась, но…

Нет.

Нет, он проделал слишком большой путь — и не сделал ни одной фатальной ошибки. Его гибель не была неизбежной.

Если только…

Тео снова посмотрел на таймер, затем перевел взгляд на отметки на стене. Да!

Да! Он мог это сделать!

Он еще прибавил скорость.

А потом…

Начался прямой участок пути.

Тео со всех сил нажал на тормоза.

Еще один сноп искр.

Металл о металл.

Голова Тео качнулась вперед…

Жгучая боль в плече…

Он выбрался из тесной кабинки и заковылял подальше от монорельса.

Сорок пять секунд…

Еще несколько метров вперед по туннелю…

Ко входу в громадный, пустой, высотой с шестиэтажный дом кожух, в котором когда-то находился компактный мюонный соленоид.

Тео из последних сил дошел до него, вошел внутрь кожуха и поставил чемоданчик на пол.

Тридцать секунд.

Он развернулся и побежал так быстро, как только мог. Ему страшно было смотреть на свое окровавленное плечо.

Назад, к монорельсу.

Пятнадцать секунд.

Тео забрался в кабинку, нажал педаль акселератора…

Десять секунд.

Поезд начал набирать ход…

Пять секунд…

Конец прямого участка, начало поворота…

Четыре секунды.

Тео начал терять сознание от боли…

Три секунды…

Он еще прибавил скорость.

Две секунды.

Тео накрыл голову руками. Правая рука почти не гнулась…

Одна секунда.

Он вдруг подумал о будущем…

Ноль!

Бабах!

Эхо мощного взрыва разлетелось по туннелю.

Вспышка света озарила все вокруг. На стене появилась тень монорельсового состава, похожая на гигантское насекомое….

А потом…

Блаженная, целительная темнота. Тео повалился головой на приборную панель, а поезд мчался вперед.

Два дня спустя.

Тео находился в центре управления БАК. Народу здесь собралось много, но в основном не ученые и инженеры — тут почти все было автоматизировано. Гораздо больше было репортеров, и все они лежали на полу. Естественно, присутствовал и Джейк Горовиц, а также особые гости Тео: детектив Хельмут Дрешер с рукой на перевязи и его молодая жена.

Тео начал обратный отсчет, после чего тоже лег на пол и стал ждать, что же будет.