"Павлик Морозов (пьеса)" - читать интересную книгу автора (Губарев Виталий Георгиевич)

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

КАРТИНА ПЕРВАЯ

Таежная деревня на севере Урала. Двор Трофима Морозова. Изба с высоким крыльцом. Неподалеку от крыльца - тенистая береза. Прямо - ворота с калиткой, за которыми видна гряда леса и над ним яркое летнее небо. С одной стороны сцены - низенький забор и калитка в соседний двор деда Сереги. Под березой - стол и горка посуды. По улице бегут Павел и Федя.

Федя. Маманька, маманька!..

Павел. Маманька!..

Татьяна (выходит на крыльцо). Вы что кричите?

Мальчики вбегают во двор.

Павел (задыхаясь), Какой в школе утренник был! В честь окончания учебного года.

Федя. Ой, какой, маманька!

Павел. Зоя Александровна дала мне книжку за учение!

Федя. И сказала, чтоб все учились, как Пашка.

Татьяна. Да ну?

Павел. Правда, маманька! Мне даже стыдно стало!

Федя. А как все хлопали!

Павел. А Яшка пошел на сцену выступать, да как растянется!

Федя. А все как захохочут!

Павел. Все-все! И Зоя Александровна тоже смеялась.

Татьяна. Подождите, я уберусь сейчас, потом расскажете. (Уходит в избу.)

Федя (взглянув на крышу). Так я и знал!

Павел. Чего?

Федя. Вертушки-то нету! Петька длинный сбил!

Павел. А ты откуда знаешь, что Петька?

Федя. Он сегодня утром шел мимо, кричал, что собьет.

Павел. Да, для него я делал, как же! А может, упала? (Протягивает Феде книгу.) Подержи-ка, братко. (Лезет на крышу.)

Федя. Паш, Петька всегда пристает... А вчера камнем стукнул. Знаешь, как больно!

Павел. Вот я его сам стукну! (Увидел кого-то с крыши.) Эй ты, длинный!

Голос Петра. Я вот тебе дам «длинного»!

Федя. Кто там? Петька?

Павел. Петька... Длинны-ый!

Федя (с забора). Длинны-ый!

Павел. Это ты вертушку сбил?

Федя. Ты сбил?

Голос Петра. Я!

Федя. Чего-о?

Голос Петра. И еще собью!

Павел. Ух, я тебе сейчас дам! (Спускается с крыши, лезет через забор.)

На крыльцо выходит Татьяна.

Татьяна. Пашутка, ты зачем это через забор?

Павел. Так быстрее, маманька. (Скрывается на улице.)

Федя лезет следом за ним.

Татьяна. Федюшка, штаны порвешь!

Федя. Не порву, маманька! (Скрывается.)

Во двор с улицы входит с коромыслом на плече Ксения.

Татьяна. Вот озорники! Здравствуй, Ксения.

Ксения. Здравствуй, Таня.

Татьяна. Заходи, заходи. Калитки им нехватает! Обещали рассказать матери, какой в школе утренник был, так вот - опять на улицу!

Ксения. А пускай... Ведь мальчишки, Таня.

Татьяна. Хлопот с ними много. Садись.

Ксения. Ну что ж. Зато ведь мальчишки у тебя смышленые, бойкие... А мне вот скучно без детей.

Татьяна. Да, ребята у меня хорошие, а все ж я иной раз тебе, Ксения, завидую. Ты вон ликбез уже кончила, грамотная... в активистках ходишь! От всей деревни, можно сказать, почет.

Ксения. Ой, подружка, да ведь я чуток подучилась только. А ворчал мой Федор на меня за это! Помнишь? Как вечером, бывало, в школу собираюсь, так он на дыбы: сиди дома, да и все тут! Однако приструнила я его.

Татьяна (с улыбкой). У тебя нрав крутой. (Вздохнула.) А я вот...

Ксения. А как твой?

Татьяна. Не знаю...

Ксения. Таня... нехорошо про него болтают...

Татьяна. Пусть болтают! Ведь председатель сельсовета - завистников много!

Ксения. Ты не серчай.

Татьяна. Я не серчаю... А вообще трудно мне с ним, Ксения.

Ксения. Я вижу.

В соседнем дворе к забору подходит Данила. Ловкий, быстрый парень, с хитрыми, бегающими глазами. О таких говорят - «занозистый».

Данила. Дядя Трофим! (Татьяне.) Дома он или в сельсовете?

Татьяна. Дома.

Данила. Дядя Трофим!

Татьяна. Трофим! Племянник кличет!

Голос Трофима. Слышу, слышу. (Выходит на крыльцо.) А, Ксения, здравствуй.

Ксения. Здравствуй...

Трофим. Чего тебе, Данила?

Данила. Дело есть.

Трофим. Ну?

Данила многозначительно поглядел на Татьяну и Ксению.

Ксения. Ну, я пошла, Таня. Ты заходи. (Уходит.)

Татьяна. И мне уходить?

Трофим. Поди, поди.

Татьяна уходит в избу.

Какое дело?

Данила. Был к сегодня у высланных. Ну, у этих, кулаков с Кубани...

Трофим. Ну?

Данила. Привязался там ко мне один хромой. Так и так, говорит, ежели ты, дядя Трофим, окажешь ему помощь, так он крепко отблагодарит.

Трофим. Чего ему надо?

Данила. Я так понял, что не хочет он у нас на Урале оставаться. Я, говорит он, к своей Кубани привык.

Трофим. Кто ж его обратно на Кубань пустит? Раз он кулак и против колхозов выступал? Пускай теперь к нашему северу привыкает.

Данила. Он говорит, что можно было бы и привыкнуть, ежели бы на Урале колхозов не было. А то ведь, говорит, здесь тоже коллективизация ведется.

Трофим. Ну, когда еще до нашей тайги дойдет... Так чего ж он хочет?

Данила. Удостоверение.

Трофим. Какое такое удостоверение?

Данила. Ну, что является он жителем деревни Герасимовки и уезжает с места жительства по своему желанию. И еще просит указать, что по социальному положению является он бедняком.

Трофим. «По социальному положению является бедняком». Ишь ты! А меня ГПУ за решетку посадит!

Данила. Да ведь он хорошо заплатит, дядя Трофим!

В воротах стукнула калитка. Входит учительница, молоденькая, чуть застенчивая.

Трофим. Тише, учительница пришла.

Учительница. Здравствуйте, Трофим Сергеевич!

Трофим. Доброго здоровья, Зоя Александровна. Рады вас видеть. Садитесь.

Учительница. Трофим Сергеевич, что же вы к нам в школу на праздник не пришли?

Трофим. Дела, Зоя Александровна, дохнуть некогда!

Учительница. Жаль. Такой веселый утренник у нас был. Ваш сын лучше всех выступал.

Трофим. Пашка-то? Он мастак выступать. Что только дальше из него получится?

Учительница. Павлик - очень способный мальчик, Трофим Сергеевич, ему учиться дальше надо. Потом в вуз поступит.

Трофим. Эк хватили - в вуз! Горячая у вас головка, Зоя Александровна!

Татьяна (на крыльце). А вот и поступит! Может, учителем или там доктором станет... Здравствуйте, Зоечка!

Учительница. Здравствуйте, Татьяна Семеновна. Правильно вы говорите.

Трофим. Доктором... Учителем... Вот пущу его по торговой части. Смышленый парень, хорошо считать умеет... Вы ко мне по какому вопросу, Зоя Александровна?

Учительница. Я опять насчет ремонта школы.

Трофим. Я же говорил вам: не предусмотрено в смете.

Учительница. Этого не может быть, Трофим Сергеевич! Зимой нельзя будет с ребятами заниматься!

Трофим. Не предусмотрено. (Давая понять, что разговор закончен.) Вот так, стало быть...

Учительница. Это ваше последнее слово?

Трофим. Последнее.

Учительница. Я сегодня же поеду в райком партии!

Трофим. Как вам угодно.

Учительница резко повернулась к воротам.

Одну минуточку, Зоя Александровна. Вы зайдите ко мне завтра в сельсовет. Может, придумаем что-нибудь.

Учительница. Я к вам уже десять раз приходила! (Уходит.)

Трофим. А вы не зазнавайтесь, зайдите, зайдите... Вот прислали ее на мою голову! Одну зиму ребят проучила, а всю деревню уже свихнула. То ей избу-читальню, то школу ремонтируй! А теперь всем мужикам головы колхозом крутит!

Данила. Комсомолка! Хорошо, что одна в деревне. Да коммунистов нету... Пионерский отряд устроила... Ты слышал, дядя Трофим? Пашку пионеры своим начальником выбрали. Тоже, как и ты, председатель совета. Смехота!

Трофим. Вот я ему настегаю одно место - председателю!

Татьяна. Ну да, настегаешь! Так я тебе и дала настегать!

Трофим. А это не твоего ума забота. Ступай своим делом занимайся!

Татьяна. Зверь был, зверем и остался. (Уходит в избу.)

Трофим. Так что ж хромой говорил?

Данила. Говорил, что денег не пожалеет за такие удостоверения.

Трофим. А много ему таких удостоверений надо?

Данила. Я так понял, что их человек восемь, раскулаченных, бежать собираются.

Трофим (помедлил). Не знаю... Опасное это дело.

Данила. По тысяче за удостоверение дадут.

Трофим. По тысяче?! Восемь тысяч?

Данила. Восемь, дядя Трофим!

Трофим. Когда он придет?

Данила. Сегодня чуть попозже.

Трофим. Тихо! Сосед идет.

Во двор входит Потупчик.

Чего тебе, Потупчик?

Потупчик. К вам я, Трофим Сергеевич.

Трофим. Вижу, что ко мне. Заходи... Чего надо? Садись.

Потупчик (мнет в руке шапку). Я про Арсения Игнатьевича Кулуканова хочу сказать... Не хочет платить он мне, Трофим Сергеевич.

Трофим. Это твое с ним дело. Сельсовет здесь ни при чем.

Потупчик. Да как же ни при чем, Трофим Сергеевич? Я же у него, почитай, цельный год батрачу - и хоть бы копейку заплатил!

Трофим. Арсений Игнатьевич - человек обходительный, напрасно ничего делать не станет!

Потупчик (горячась). Да как же не станет, Трофим Сергеевич?! Я на него цельный год спину гнул, а он платить не хочет. Сначала обещал на покров, потом на пасху, а теперь говорит: «Ты у меня кормился, значит, мы и в расчете».

Трофим. Так ведь харчи тоже денег стоят.

Потупчик. Это что ж выходит? За харчи на него хребет гнуть! Пятнадцатый год советской власти идет! Нет теперь таких порядков!

Трофим. Не знаю, не знаю. Это твое с ним дело!

Потупчик. За кулака заступаетесь, Трофим Сергеевич!

Трофим. Арсений Игнатьевич Кулуканов в списках сельсовета числится середняком, гражданин Потупчик! Ты на честного человека не наговаривай!

Потупчик. Да когда же он середняком стал?! Вы сами рассудите... Одного рогатого скота десять голов, лошадей столько же, паровая молотилка да батраков пять человек! Нет такого правила у советской власти, чтобы мироеда середняком считать! Вы его еще в бедняки запишете!

Трофим. Ты меня правилам не учи: я сам - советская власть! Меня секретарь райкома партии товарищ Захаркин всегда поддержит.

Потупчик. Много берете на себя, Трофим Сергеевич!

Во двор вбегают Павел и Федя.

Вам народ доверие оказал, председателем вас выбрали, а вы против народа выступаете!

Трофим. Это кто ж «народ»? Ты, что ли?

Потупчик. А хоть бы и я!

Трофим. Ты попусту не горячись, дурень! Я помочь - всегда помогу, только закон есть закон. Вот так, стало быть...

Потупчик. Ничего! Мы правду найдем! (Уходит.)

Трофим. Давай, давай, ищи свою правду!.. Данила, пойди папаню покличь обедать и сам приходи. Есть у меня к обеду кое-что...

Данила (понимающе усмехнулся). Одним духом, дядя Трофим! (Скрывается в соседнем дворе.)

Трофим (задумчиво). Правду ему надо. Испугался я твоей правды! (Детям.) А вы что, как мыши, притаились? Скажите матери, чтобы обед подавала.

Павел и Федя бегут в избу.

Что ж, ищи ее, эту свою правду! В наши леса да болота силой никого не затащишь... Чего это папаня не идет так долго? (Уходит в соседний двор.)

Из избы выходят Татьяна, Павел, Федя.

Федя. С чем пирог-то, маманька? Ух ты, какой! Вкусный?

Татьяна (накрывает на стол). А вот попробуешь... Принеси соль, Федюшка.

Федя убегает.

Павел. Маманька, а чего к нам дядя Вася приходил?

Татьяна. Какой дядя Вася?

Павел. Потупчик.

Татьяна. Не знаю, Пашутка... А что такое?

Павел. Ты слышала, что дядя Вася кричал папаньке? «Вам народ доверие оказал, а вы против народа выступаете!»

Татьяна. Да ты что так растревожился, Пашутка?

Павел. Почему про него говорят плохо, маманька? Почему? Вчера Седых Михаил Леонтьевич из сельсовета шел - ругался. Говорит: наш председатель только для кулаков хорош! Я хотел сказать папаньке, только забоялся. И я знаю, маманька, что и Зоя Александровна его не любит...

Татьяна. Она тебе говорила?

Павел. Не говорила, а я знаю. Она же добрая, хорошая, а как начнет говорить с ним, так сразу и нахмурится.

Татьяна. Да ведь у отца работа такая, Пашутка... На всех угодить трудно. Одному - хорошо, другому - не нравится. А отец-то законы лучше знает. Его ведь сам Захаркин уважает - секретарь райкома!

Павел. Значит, он все по закону делает?

Татьяна. Я так думаю, что по закону...

Павел. Правда, по закону?

Федя приносит соль.

Татьяна. Ставь сюда, сынок. Проголодались, ребятки?

Федя. Ага... А как пирог пахнет! Маманька! А премию-то мы тебе забыли показать!

Татьяна. Ну-ка, покажите. Проверю сейчас, Пашутка, как ты меня читать научил. (Берет книгу, читает по слогам.) «М... Го... рьк... ий... Горький... «Ма-ать». «Мать». Правильно?

Павел. Правильно!

Федя. Правильно!

Татьяна. Этак я скоро и Ксеню догоню! А ведь не верила я сначала.

Павел. Маманька, ты скоро и газеты читать будешь!

Федя. Будешь, маманька!

Татьяна. Буду, ребята, буду! Хорошие вы мои! Что бы я без вас делала? Только и радости у меня в жизни! Федюшка, а что ж у тебя красного галстука нету?

Федя (с обидой в голосе). Не принимают меня в пионеры.

Павел. Рано ему еще.

Федя. Ну да, рано...

Татьяна. Придется потерпеть, Федюшка.

Федя. Маманька, а глянь, что здесь написано: «Лучшему ученику герасимовской школы Пашке Морозову!»

Павел (поправляет). Павлу Морозову! Вот сказал-то: Пашке!

Во двор с улицы входит Мотя.

Мотя. Здравствуйте, тетя Таня.

Татьяна. Здравствуй, Мотя. Федюшка, сбегай за отцом к деду. Сказал - на стол подавать, а сам пропал.

Федя убегает в соседний двор.

Мотя, проходи поближе, ты что у ворот стала?

Мотя. Я на минутку, тетя Таня.

Татьяна. Иди пирожка отведай.

Мотя. Да нет, не надо, спасибо...

Татьяна. Бери, бери... ешь.

Мотя (неловко берет пирог). Я на минутку... По делу к Паше.

Татьяна. Ох, батюшки, такие все деловитые стали!.. Да ты, кажись, тоже пионерский начальник?

Павел. Член совета отряда.

Татьяна. Активистка, значит? Вроде Ксении? Ну, активничайте, активничайте. (Уходит в избу.)

Мотя. Паша, я знаешь, что пришла? Читать Горького будем?

Павел. Ясно, будем. А где?

Мотя. А ты приходи завтра вечером к нам. Яшка Юдов и Клава Ступак придут. Я им уже сказала.

Павел. А вы сами ко мне приходите.

Мотя. К тебе? Ой, нет, Паш... я твоего отца боюсь.

Павел. Что ж он, медведь, что ли?

Мотя. Я сама не знаю, почему, а боюсь... Сердитый он очень. (Пауза.) Паша, а Петька длинный опять камнями кидался.

Павел. Вот не попадется он мне никак!

Мотя. Кричит: как война будет, так заграничные буржуи всех пионеров за галстуки повешают.

Павел. Руки коротки у заграничных буржуев! А Петьке надо по шее дать покрепче!

Мотя. Не надо, не связывайся... (Пауза.) Паш, а ты не знаешь, о чем мой папанька с твоим отцом разговаривал?

Павел. А что?

Мотя. Очень расстроенный папанька домой вернулся. Понимаешь, ему Кулуканов не хочет за работу платить, а твой отец говорит, что вроде бы так и надо...

Павел (горячо). Мой отец по закону поступает!

Мотя. Да ты не сердись, Паш... Ведь я только так, к слову. Я и сама папаньке сказала, что раз выбрали Трофима Сергеевича председателем, значит он все законы знает... Паш, давай я Горького домой возьму?

Павел. Бери, не потеряй только.

Мотя. Ну, что ты! (Берет книгу.) Как приятно тебе, наверное. Да, Паш? (Вздохнула.) А вот у меня все с арифметикой не ладится...

Из соседнего двора слышна гармошка.

Ой, идет кто-то. Я побежала... Всего, Паш! (Убегает на улицу.)

Торопливо входит Трофим.

Трофим. Таня! Татьяна! Принимай гостей!

Татьяна выходит из избы, суетится у стола. Трофим выносит из избы бутылку водки. Во двор входят Кулуканов, дед Серега, Данила с гармошкой в руках. Следом идет Федя, зачарованно глядя на гармошку.

Милости просим, гости дорогие... Арсений Игнатьевич, папаня, садитесь к столу.

Кулуканов (кряжистый, аккуратно одетый мужик, с острой седой бородкой, снял картуз, степенным жестом пригладил волосы. Чувствуется, что он знает себе цену, твердо стоит на земле и ко всем относится несколько снисходительно). Вот это люблю! От стола к столу! (Увидел бутылку на столе.) Только-то и всего? На такую честную компанию как бы и маловато. А, Серега?

Дед Серега. Маловато... Не по-председательски.

Трофим. Да я ж не знал, Арсений Игнатьевич, что вы у папани гостите. Я бы приготовил...

Кулуканов. А мы поправим дело! (Вынимает из кармана бутылку и ставит на стол.) Председателю!

Дед Серега. О! Вот это есть подкрепление запасов!

Кулуканов. Самогон у меня, Трофим, огненный!

Трофим. У вас, Арсений Игнатьевич, все как полагается. (Детям.) А вы что здесь вертитесь? Брысь, когда старшие за столом!

Татьяна. Не гони, ребята не кормлены.

Кулуканов. А что ж такого, Трофим? Они нам не помешают.

Дед Серега. Ну-ка, внуки, садись!

Кулуканов. Так ты говоришь, приходил Потупчик жаловаться?

Трофим. Я ему как следует сказал, Арсений Игнатьевич.

Дед Серега. Волю он большую взял! Нет у Потупчика уважения к начальству!

Кулуканов. Председателю уважение!

Выпивают.

Дед Серега. Хороша! Ох ты, боже мой! То ли раньше было... Вот служил я при царе тюремным надзирателем в Витебской губернии...

Данила. Дедуня, ты уже сто раз рассказывал.

Дед Серега. А. ты не перебивай.

Кулуканов. О хорошем вспомнить не грех.

Дед Серега. Служил я тюремным надзирателем. С начальством всегда в ладу... Ну и деньжата всегда водились.

Кулуканов. Не те теперь люди пошли, Серега, не те времена! (Трофиму.) Нам теперь вот так друг за дружку держаться надо.

Дед Серега (выпил). Вот копил, копил деньгу, а все зря! А почему? Посудите сами, Арсений Игнатьевич: скопил я в Витебске не малую сумму, переехал сюда на Урал, на пустующие, значит, земли. Стал хозяйством обзаводиться. И обзавелся! Худо ли? И лошадка, и коровка, и всякая там живность! Так вот же, как на горе, задумал Трофим жениться, отделился, хозяйство нарушил! Ишь ведь, свою избу построил, забором двор перегородил... А разве можно хозяйство пылить? Его копить надо!

Трофим. Всякому человеку, папаня, свое собственное хозяйство вести хочется. Я и сам копить умею!

Дед Серега. Ох ты, какой! А жилка-то в нем наша, Арсений Игнатьевич, морозовская; хоть и отделился, а люблю я его за это! Крепко в землю корни пускает! По-нашему, по-морозовски! Правильно, Трофим, - своя рубашка ближе к телу!

Кулуканов. У тебя, Серега, вон еще один наследник растет!

Дед Серега. Данилка-то? Внучек от первого сына. Тот сынок тоже крепкий был. Жаль - помер рано. Но я так думаю, что Данилка ему не уступит. Этот тоже копить любит, ничего, что молод. А, Данилка? Небось, не дождешься, когда дед богу душу отдаст, чтобы во владение хозяйством вступить?

Данила. Да ну, дедуня...

Кулуканов. А ты не лукавь, Данилушка! Это великое дело - хозяином быть! Я вон стар, а и то иной раз выйду на крылечко утречком, да и смотрю кругом. Все мое! Корова в стойке замычала - моя корова! Петух закричал на заборе - мой петух! Сердце-то радуется!

Данила. А соседи злятся - кулак, говорят!

Кулуканов. От зависти, Данилушка, от зависти! Человек человеку - волк! Ежели ты его не подомнешь, он тебя подомнет. Кровопиец, кричат, а ты наплюй, да и живи по-своему! Бедного, конечно, не оставь в беде. Как в евангелии говорится: нищему подай, батрака накорми, от этого у тебя не убудет...

Павел (вдруг). А надо так сделать, чтобы нищих и батраков совсем не было!

Кулуканов. Ох ты, боже мой, вот и цыплята заговорили!

Павел. Что вы, Арсений Игнатьевич, все «мое» да «мое»!

Трофим. Ну-ну, ты потише!

Кулуканов. Подожди, Трофим, пусть скажет.

Павел. Надо говорить не «мое», а «наше»! Надо, чтобы каждый человек не про одного себя думал, а про то, чтобы всем людям хорошо жилось, тогда никаких батраков не будет.

Федя. Ага, не будет...

Дед Серега. Да как же это сделать, внучек? На батраках мир держится.

Павел. А надо, чтобы все в колхозе жили.

Кулуканов. Вот как!

Дед Серега. Кто же это тебе сказал?

Павел. Зоя Александровна.

Федя. Зоя Александровна...

Кулуканов. Пустые это разговоры, Пашутка. Я ж сказал: человек человеку - волк! А волк - он живет обособливо... Колхоз! В колхозе все горло друг дружке перегрызут!

Трофим. Мал он, зелен. Данила, налей-ка еще по одной.

Выпили. Данила отводит Федю в сторону, протягивает ему стакан.

Данила. На, допей.

Федя (в страхе). Пей сам... Паша говорит, нельзя ребятам.

Данила. Мало что Пашка говорит. Кто он тебе?

Федя. Брат.

Данила. Так я тоже двоюродный брат!

Федя. А ты не пионер! Вот!

Татьяна. Данила! Ты чему там Федюшку учишь?

Кулуканов (посмеиваясь). Федюшке-то рановато, а старшему приучаться можно. Смотри, какой вымахал?

Трофим. Башковитый парень. С вывихом небольшим. Ну да ничего... Выправим! Сынок, поди ко мне, милый!

Павел (пораженный неожиданной лаской отца). Папанька... папанька. (Прильнул к отцу.)

Татьяна. Давно бы так. А то совсем забыл, как детей любить надо!

Трофим (протягивает Павлу стакан). Выпей, сынок, за папеньку! За папенькино здоровье!

Татьяна. Трофим!

Данила (хохочет). Ему нельзя, дядя Трофим, он пионер!

Татьяна. Трофим! Рехнулся, что ли? Мальчишке четырнадцать лет! Не слушай его, Пашутка!

Трофим. Ничего, пей, Пашка!

Татьяна. Опомнись, Трофим!

Трофим. Ну, ладно, ладно, не буду! (Грубовато оттолкнул сына.) Давай, Таня, чаю...

Татьяна. То-то чаю... (Идет в избу.)

Дед Серега. Чай - его хорошо со сладким пить. А где его у нас возьмешь - сладкое?

Трофим (идет в избу). Есть у меня кое-что к чаю... сладкое... (Скрывается и сейчас же возвращается с большим кульком.) Конфеты!

Федя. Паш, конфеты!

Трофим. С начинкой!

Федя. Дай, папанька!

Трофим (дает Феде конфету). Привезли сегодня в кооператив, ну, я и взял... а главное, никакого расхода! Председатель сельсовета!

Данила. Ловко!

Дед Серега. Почет председателю!

Кулуканов. Хватка у тебя, Трофим, и впрямь сильная!

Трофим (протягивает конфету Павлу). На...

Павел (тихо). Я не буду их есть.

Федя. И я не буду...

Трофим. Почему же ты не будешь их есть? Ну?

Павел. Потому что...

Трофим. Почему?

Павел. Зачем ты брал конфеты в кооперативе? Взял, а деньги не платил?

Федя. А деньги не платил...

Татьяна. Паша!..

Дед Серега. Не ладно ты, внучек, отцу говоришь! Он же председатель!

Павел. А председатель тоже не имеет права!

Трофим. Так... Что еще?.. Выходит, стало быть, по-твоему, я вор? (Сдергивает с рубахи ремень.)

Кулуканов. Брось, Трофим...

Дед Серега. Пускай поучит! Пускай, пускай!

Трофим. Так я тебе покажу, какой я вор! (Бросается к Павлу, который вместе с Федей бежит к воротам.)

Татьяна (загородила мужу дорогу). Не тронь Пашу! Слышь, не тронь!

Трофим грубо оттолкнул жену. Ребята в калитке столкнулись с входящим Дымовым. Это человек средних лет, в полувоенном костюме, с открытым, чуть усталым лицом.

Дымов. Тихо, тихо, ребятки, с ног собьете!

Трофим (растерянно). Товарищ Дымов?..

Дымов. Здравствуйте, товарищ Морозов!

Трофим (быстро надевает ремень). Здравствуйте, товарищ Дымов... Когда же вы приехали?

Дымов. Час назад, товарищ Морозов.

Трофим. Вот... очень хорошо... Да вы проходите к столу...

Дымов. О, да у вас тут праздник!

Трофим. Маленький, товарищ Дымов... Юбилей, можно сказать, справляем. День рождения...

Дымов. Поздравляю, поздравляю.

Трофим. А это - познакомьтесь, сельский актив, товарищ Кулуканов... и родственники... папаня и племянник. Выпейте с дороги, товарищ Дымов! Таня, что ж ты закусить не предлагаешь? Ну, что нового в районе?

Дымов. Большие дела в районе пошли, товарищ Морозов! Курс на коллективизацию! Нельзя больше медлить! Мы и так уж от южных районов отстаем. Там народ давно по-новому живет.

Трофим. Отстаем, отстаем, товарищ Дымов... Ну, а как здоровье товарища Захаркина?

Дымов. Нет больше Захаркина, товарищ Морозов.

Трофим. Как нет? Неужто в обком партии работать забросили? Очень был способный работник.

Дымов. Врагом он оказался, товарищ Морозов.

Трофим. Не может быть!

Дымов. Враг самый закоренелый! Ведь какое вражеское гнездо в районе свил! Из-за этих негодяев мы и с коллективизацией так отстали. Жаль, не разобрались мы в этих людях во-время...

Трофим. Кто мог думать, товарищ Дымов? Ай-я-я! Ведь каким честным человеком этот Захаркин прикидывался. Значит, у нас новый секретарь райкома?

Дымов. Новый, товарищ Морозов.

Трофим. Ай-я-я! А вы к нам надолго?

Дымов. Недельку, думаю, пробуду.

Трофим. Вот хорошо-то, вот хорошо! Вы как уполномоченный райкома партии очень нам поможете... Арсений Игнатьевич, ты к себе на квартирку возьми товарища Дымова.

Кулуканов. С превеликим удовольствием... за честь посчитаю.

Дымов. Не беспокойтесь, я уже остановился.

Трофим. У кого же это?

Дымов. А тут у вашего соседа - у Потупчика Василия Ивановича.

Кулуканов. Да как же можно у Потупчика, товарищ Дымов? У него избенка ветром подбита, постелить нечего.

Дымов. Нет-нет, я устроился неплохо.

Трофим. Это дело товарища Дымова, где останавливаться, Арсений Игнатьевич. Может, он нашу герасимовскую бедноту получше изучить хочет... Очень правильно поступаете, товарищ Дымов! Так, прошу вас... (Протягивает стакан.)

Дымов. Спасибо. Я уже поел, товарищ Морозов, а на сытый желудок она не идет как-то. Так в сельсовете встретимся. Сейчас, уж беспокоить вас не буду. Всего доброго.

Кулуканов. До свиданьица, товарищ Дымов.

Дымов (Татьяне). Извините, что празднику помешал. (Уходит.)

Пауза. Данила вдруг заиграл на гармошке.

Кулуканов. Помолчи ты, окаянный! Что ж теперь делать, Трофим?

Трофим. Чорт! Даже хмель прошел! Я думал, его Захаркин из партии уже исключил, а вышло наоборот все! Ну да ладно: неделя - это не год. Дымов приехал и уедет. А вот Захаркина жалко. Трудно без него придется.

Кулуканов. Спасибо за угощенье... Пойдем, Серега...

Дед Серега. Н-да...

Кулуканов. Да... теперь держись!

Кулуканов и дед Серега уходят.

Федя (тихо). Паш, папанька его боится?

Павел. Кого?

Федя. Приезжего?

Павел. Не знаю... Выходит, боится.

Трофим. Не понимаю я этого Дымова - что за человек? Кубанские кулаки стреляли в него два раза в лесу... один раз ранили... А он все по району ездит! Данила!

Данила. Да, дядя Трофим?

Трофим. Сбегай в лагерь к хромому, скажи, чтоб не приходил в Герасимовку... Стой! пускай приходит, когда непогода будет - дождь или там буря... И чтоб в темноте, по огородам... Днем нарваться можно. (Уходит.)

Федя. Паш, какой это хромой?

Павел. Не знаю... Ох, братко, братко, ничего я понять не могу!

3АНАВЕС