"Моргенштерн (сборник)" - читать интересную книгу автора (Харитонов Михаил)Поперек живота Радиопьеса— Серхио, спутник проверь. Есть сигнал? Раз, раз, раз! — Это прямая передача Фронта Освобождения Земли. Говорит Виктор Нольд. Наша группа находится на территории острова… Кххх… Извините, ребята, у меня, кажется, зараза… [помехи] — Виктору стало немножко плохо, веду передачу я. Вакцина — дерьмо. Только что наша группа вошла в охраняемую зону. Никого нет, все мертвы. Фронт Освобождения Земли берет на себя ответственность за применение биологического оружия на территории противника. Фронт выражает соболезнования семьям погибших. Наши потери — четыре человека. Мы надеемся, что инфекция не покинет пределы острова. Ещё раз: мы приносим соболезнования семьям погибших. Мы просим их также не забывать, сколько жизней унесла бессмысленная и грязная война, которую ведут силы Мирового Правительства на территории Африки. С применением всех видов оружия, в том числе и боевых вирусов… кхе… Вакцина действительно дерьмо… кхххх… блл… извините, ребята, я пошёл спать… [шум, помехи] — Товарищ Серхио героически погиб. Передачу ведет Отто Самуэльсон. Мы сбили боевого бота, два висят над лесом и пытаются нас накрыть огнём. Передайте всем налогоплательщикам, на чьи деньги ведутся все эти войны, что мы не будем уничтожать собственность Вооруженных Сил Мирового Правительства… если эта грёбаная собственность прекратит огонь. Не пытайтесь пеленговать нашу передачу, это пустая трата времени, а его у вас мало. Не пытайтесь отключить или уничтожить спутник, это вам ничего не даст, распадется вся цепочка спутниковой связи, вам этого хочется? [сильные помехи] — Да, да! Кто там у нас на линии? Пускайте запись с профессором! Да, прямо здесь, пусть слышат, эти ублюдки ничего не сказали тем ребятам, они сдуру… [тишина] — Это запись. Я профессор Аарон Манхайм из бостонского отделения компании «Глобал Интер». Я был похищен этими людьми в ноябре этого года. Я свидетельствую, что у этих людей имеется оборудование и технология, которое позволяет вывести из строя всю систему спутников «Глобал Интер», и, возможно, некоторых других спутниковых сетей. Последствия могут быть катастрофическими. Я также свидетельствую… — Говорит Аги Бьфойя. Надеюсь, вам всё понятно? Особый привет бостонскому отделению «Глобал Интер». И даже не думайте, белые жопы, что мы обижали вашего профессора. Он сам умер, наверное от огорчения за ваши финансовые убытки. Гыыы!.. — Слушайте передачу Фронта Освобождения Земли. Мы продвигаемся к бункеру. Остался только один робот, второй куда-то исчез. Нет, вот он. Они маневрируют. Влево, влево, черт бы его… [помехи] — Группа четыре, группа четыре! Fuck!.. ищи на другой частоте… [помехи] [тишина] — Ничего нет. На всех частотах пусто… Пудель, теперь ты давай. — Да, вроде крантец четверке. — Нет, вроде бы… Аги? — Ботом их накрыло. — Аги жив, но у него что-то с радио. Остальные того… Пускай Пуделя в эфир. — Адье, ребята. Кажется, моя очередь петь песни. Ау, девочки! Вы меня слышите, девочки? Передачу ведет ваш любимый террорист Франци-Пудель. Я хочу вас всех, девочки! Я целую ваши сладенькие пипочки, которых не видел тысячу чёртовых лет! То есть целых три месяца, мать их за ногу! Теперь говорю для мальчиков, для плохих мальчиков. Что делают плохие мальчики? Они трахают друг друга в попки, вот что они делают. А ещё они собираются на совещания, чтобы потрахать в попку всю нашу красивую маленькую планету Земля. Плохие мальчики, я знаю, что вы нас слышите. Мы у бункера. Вам интересно, мальчики, откуда мы взялись? Из-под земли! Мы выкопались, мать вашу за ногу! Мы в двух шагах от бункера сидели. Ваши пидоры весь остров излазили перед вашим вонючим сборищем. И ничего не нашли, мать их за ногу! Еще б, мы зарылись очень глубоко, очень-очень глубоко, мальчики. А знаете что такое три месяца пролежать под землёй? В боксе размером с собачью будку? На таблетках? И ждать, когда вы сюда заявитесь, мать вашу за ногу? Мы очень, очень злые стали, мы стали совсем злые мальчики, слышите, вы, падаль! Вы, конечно, сейчас тоже под землёй, но ведь вам там хорошо и удобно, а нам — нет. Давайте исправим эту страшную несправедливость… да, Клаус, я тебя слушаю, а на что столько? Ма-ать твою за ногу! Ну, с богом, ребятишки!.. Сейчас будет большой бабах… [грохот, шум, помехи] — Это Клаус Лемке. Говорит Клаус Лемке. Верхний этаж бункера вскрыт направленным взрывом. Кажется, мы немножко не рассчитали прочность перекрытий. Всем поклонницам Пуделя — Франци жив. Франци жив и будет жить. Еще минут пять будет жить… [неразборчиво] Нет, кажется, всё-таки не будет. Извините, девочки. [тишина] — Это опять Клаус. Мы идем внутрь. Повторяю, мы идем внутрь. [шум, помехи] [тишина] — Раз, раз, раз. Есть связь. Говорит Фронт Освобождения Земли. Передачу ведёт Йен Огиви. Нашей целью является захват Мирового Правительства, находящегося в этом бункере. Мы намерены устроить быстрый и справедливый суд над преступниками, устроившими бойню в Парагвае, ответственными за голодную смерть сотен тысяч людей в Южном Китае, и ведущими очередную бессмысленную войну на юге Европы. И особенно за Африку, где эти уроды устроили геноцид мирного населения. Мирного, блин, населения. В голове не укладывается. И вообще… Лемке, что они там еще наделали? В общем, за всё. За то, что нам так хреново, короче говоря. Давай, ребята, вперед, за нас. Правее держитесь, правее, там у них какая-то хреновина… [помехи] — Мы на третьем этаже. Здесь все мертвы. Группа зачистки — к шахте, вторая пятерка — к шахте! Так, они вышли на связь. Мы сейчас их пустим в прямой эфир, чтобы все слышали. Лемке жив? Что? Жаль. Ну ладно. Пускайте Свена, пусть это, как там… ведет переговоры, да. Отбой, отбой. [тишина] — Говорит Нильс Свенссон. Я обращаюсь к службе безопасности комплекса. Если вы не откроете двери, мы используем то же самое, что наверху. От верхнего комплекса ничего не осталось. Вы нам не нужны. Нам нужно Мировое Правительство. Парни, лучше нам всем остаться в живых, чем проливать вашу и нашу кровь из-за этих ублюдков. Думать некогда, парни, выходите на связь. [помехи] — … ииии… тинфшшшшш… ния, повторя-у-уфшшшшшш… ня! Вы слышите нас? Вы слышите нас? — Да, мы вас слышим, кто вы? — туфффщщщщ… сма… ли это? — Кто вы? — Так, вот оно. Я девять-пятнадцать, я девять-пятнадцать. — Это специальная группа? — Мудила. Мы их всех положили, но нас тоже не то чтобы очень много осталось. Точнее, я один. А нет, постойте, этот парень, кажется, еще жив… минуточку, я сейчас попробую как-нибудь. Я не знаю, куда тут нажимать, чтобы открыть проход в зал. Подождите взрывать, может, у меня что-то получится. Отбой. — Сам мудила. Ты чего-нибудь понял? — Ни хера. Кажется, наши из девятки положили там всех, но и сами тоже… — Вскрываем на малой мощности. — Есть. Стой, а тот парень… — Выскры-ва-ем, непонятно? Он все равно ничего не может открыть, а нам надо войти. — Ну ладно. Жаль парня. — Отбой. Конец связи. [тишина] [шум, помехи] — Раз, раз, раз. Есть связь. Говорит Фронт Освобождения Земли. Передачу ведёт Джон Литтл. Тот самый Джон Литтл, слышите, тот самый великий Джон Литтл! Ребята, я могу вам что-нибудь спеть из старого репертуара. Вы помните нашу группу? Это была самая великая группа со времён «Роллингов», конечно, я имею в виду старый состав, наш старый состав. Ребята, хотите, спою «Сделай это для меня»? Эта песня была хитом, настоящим хитом всех времён и народов, а это свинское Мировое Правительство… — Джонни, заткни пасть. Говорит Нильс Свенссон. Здесь все мертвы. Мы предложили Мировому Правительству сдаться. Они пока думают. Специально для вас, господа внизу: мы потеряли гораздо меньше людей, чем ожидалось по плану. — Это Джонни. Я хочу сказать этим маленьким вонючкам, что ваши защитные системы — дерьмо. Если это не… [шум, крики] — Джонни немного ошибся насчёт защитных систем. Ладно, со всеми бывает. Ты был паршивым музыкантом, Маленький Джон, но хорошим парнем. Говорит Нильс Свенссон. Мы находимся на третьем уровне. Мы снова предложили Мировому Правительству… [неразборчиво] — Это Нильс. Товарищи, у нас радость — Джонни в порядке! Сейчас вы услышите его голос. — Сосать, суки! Ааааааа! — Говорит Нильс Свенссон. Джонни пошутил. Сейчас ему наложат жгут, и мы пойдём дальше… [грохот] [помехи] [тишина] — Говорит Лео Рурк. Нильс и все ребята попали под выстрел какого-то защитного робота. Ребятам кранты, роботу тоже. Мы спускаемся вниз, на четвёртый уровень… что? Спутник уходит, спутник уходит! Следите за нашими передачами, господа! Только через спутники «Глобал Интер»! Мы выйдем на связь через полтора часа. Спутник уходит, всё! До связи. До связи. [тишина] — … над нами, спутник над нами. Раз, раз, раз! Говорит Фронт Освобождения Земли. Говорит Фронт Освобождения Земли. Новости? Какие, к свиньям, новости? Чёрт, посмотри, я туда говорю или не туда? А пошли они все в жопу… Смотри, чего это они? Это белый флаг? Нет, это, кажется… [хрип, кашель] [сильные помехи] — Говорит Фронт Освобождения Земли… Это опять Нильс Свенссон. Я жив. У меня есть проблемы со здоровьем, но я пока жив. Сколько это ещё будет продолжаться, пока не знаю. Мы подверглись воздействию неизвестного газа… [хрип] Сейчас наша группа войдёт на VIP-территорию. Мы просим всех присутствующих в VIP-области вести себя благоразумно, слышите — благоразумно! Вы находитесь под… [хрип]…нашей охраной и защитой. Пока будете вести себя благоразумно, мы… [хрип, кашель] Извините. Кажется, я всё-таки схожу с дистанции. Спокойной ночи всем. [тишина] — Говорит Аги Бьфойя. Спок ночи, Нильс, ты был самой лучшей белой жопой на свете. Мы входим внутрь, мы входим внутрь. Группа Йена впереди. Как всегда, белые геройствуют. Вперёд, белые герои! Мы вас не забудем! [тишина] — Раз, раз, раз. Есть связь. Говорит Фронт Освобождения Земли. Передачу ведёт Йен Огиви. Мы дошли до низа VIP-зоны, мы дошли до низа VIP-зоны. Под нашими ногами — всё Мировое Правительство в полном составе. Вся та мразь, которая держит человечество в рабстве. Мы можем покончить с ними прямо сейчас, и, клянусь Богом, мы это сделаем. Нас ничто не остановит… о мой Бог, я, кажется, накаркал… [крики] [сильные помехи] — Я Лао Чун. Лао Чун из группы Йена, да… Тут было что-то. Как в такой маленькой печке… не умею назвать. Очень, очень больно. Горячо. Все мёртвые. Все пахнут как жареное мясо. Очень больно. Половина меня тоже как это мясо, да. Мне очень больно, очень. Я не могу долго жить. Очень больно. Пожалуйста, делайте взрыв, да. Пожалуйста, скоро делайте, скоро, да, да. — Лао Чун, ты нас слышишь? Живые есть? — Нет. Очень, очень больно… Делайте взрыв крыши, да. Скоро, сейчас. — Это Изя. Что там за фигня? — Кажется, микроволновая защита. Жуткая штука. Их там заживо зажарило. Взрываем. — Да, да, быстро… Очень плохо. Быстро, сейчас, да. — Да, Лао… Сейчас. — Стоп! Стоп! Группа Аги там, внизу! [грохот] — Раз, раз, раз! Говорит Изя Кацман. Сообщаем всему цивилизованному миру: мы взяли всех! Yes!!! Мы сделали это!! Мировое Правительство в нашем полном распоряжении. Правда, тут, кажется, не все в полной сохранности. Да, так уж получилось. Кое-кто ласты склеил, когда мы вскрывали потолок. Жаль-жаль. Хотелось бы пощупать сальце у всех этих жирных хазеров… Мне говорят, что тут есть мои этнические братья. О мои этнические братья! Я таки скажу вам хорошую новость, которую вы ещё не знаете: для меня вы тоже хазеры. В этом грёбаном хазерском мире было всего три хороших еврея — Маркс, Троцкий, и мой дядя Авром, да будет он благословен… Остальные — свиньи, жирные свиньи. Вот они тут сидят перед нами на полу и держатся за свои сальные затылки. Да, да, руки за голову, свиньи, пальчики в пальчики, сейчас я вас научу, как это делается… Кстати — все, кто слушает нас сейчас и сочувствует нашему делу! Помяните Йена и его ребят, он нас прикрыл. [пауза] — Ну что, хорошие парни всей земли, мы сейчас устроим смешную штуку. Давайте возьмём интервью в прямом эфире у какой-нибудь жирной свиньи. Ой-вэй, я вот даже не знаю, с кого начать. Ха! Кажется, есть одна свинья в мундире. У меня особые чувства к мундирам, ребята. Поэтому извиняйте, если что не так, но я начну с него… [небольшие помехи] — Ну-ка, представься публике, свинья! И открывай пасть пошире, когда с тобой говорит угнетённый народ. Пошире, я сказал! — Генерал Ральф Кензо, Верховный Главнокомандующий Объединёнными Вооружёнными Силами Мирового Правительства. Если вы и дальше будете тушить окурки о мою шею, я стану несколько менее разговорчив. Я не одобряю грубого обращения с официальными лицами. — А ты, я вижу, умник. Ты хоть понимаешь, что я сейчас могу достать зажигалку и поджарить на ней твой вонючий хазерский поц? — Нечто подобное со мной однажды проделали в Заире, когда моё подразделение взбунтовалось… Это очень больно, но всё же выносимо. К счастью, моя мошонка была анестезирована. Когда я стал генералом, я подписал приказ об обязательном полном анестезировании высшего офицерского состава, — и, разумеется, выполнил его тоже. Нет никакого смысла тушить об меня окурки. Разумеется, мои внутренние органы не лишены чувствительности. Но пока вы будете вырезать мою печень, я умру. У вас есть другие вопросы? — Да, свинья, у меня есть целый чемодан всяких вопросов. Особенно меня интересует, почему вы, суки, устроили африканскую войну? Говори сюда, свинья, вот сюда говори… — Если вы выбьете мне зубы, моя речь станет менее разборчивой. Вас ещё интересует ответ на ваш вопрос? — Говори, свинья, говори громче… — Это была ошибка. Либо её ошибка, либо наша. Я так и не пришёл к окончательному выводу… — Твою мать! Ты можешь говорить по-человечески, засранец? — Не стоит бранить мою мать, она была хорошей женщиной… — Изя, голубчик, дай-ка мне этого дедулю в лапки… — Давай, Наоми. Ты у нас очаровашка… — Да… интересная женщина… и камуфляж вам очень идёт… Кстати, вы служили? Мне представляется — да. Скорее всего, Шестой Африканский корпус. Очень характерная татуировка. — Сраный кот! Я сказала… — А-а, ну конечно, «сраный кот». Действительно, Шестой корпус. Вы когда из части дезертировали? [шум, хрип] — Это Наоми. Извините, ребята, я его зарезала. У меня, между прочим, месячные, я в такие дни становлюсь немножко нервной… Ребята, что вы там делаете? Да, да, вот этого! Вот этого тащите сюда. С японской мордой. О как хорошо. Давайте его сюда. Представься, красавчик. Мама Наоми тебе ничего не сделает. — Моё имя Харуки Икэдзава. Я председатель Комитета по военному планированию. Я штатский. Уберите сигарету, мне больно. — Этот старый поц не ответил нам, зачем вы устроили африканскую войну. — Он не ответил, потому что вы его убили… Уберите свой огонь. Если вы сделаете мне очень больно, я, может быть, буду кричать. Но это ничего не изменит. — Я спрашиваю последний раз — зачем вам была нужна эта грёбаная война? Слушай, япона мать! Я там была, понимаешь? Я там была! Там, в этом проклятом Конго! Они не хотели воевать, эти негры. Они не хотели ни с кем воевать, понимаешь? Они просто жили, спокойно жили, доили своих коз, у них были такие тощие чёрные козы… Сраный кот, мы выносили деревню за деревней. Сержант брал на спину огнемёт, GJ4000, ещё он брал меня, чтобы я несла канистры с этой дрянью для огнемёта. Ты знаешь, что такое GJ4000 в действии? Это когда вокруг не остаётся даже костей. Мы ставили огнемёт на высотку, и сжигали очередную деревню. Вместе со всеми, кто там был. Потом мы с ним трахались, чтобы снять стресс, и шли обратно в лагерь. На следующий день — новая деревня. Потом мне за это дали две нашивки. И это война? Я тебя спрашиваю, это война? Это — война?! Я солдат, но я не знаю, что это за война. Я хочу это знать. Сейчас. — Хорошо, я объясню, если вы разрешите мне встать. Теперь всё это уже не имеет значения. — Вставай. — Благодарю. У меня болят колени… Это были превентивные действия, рекомендованные Оболочкой. — Что значит превентивные? Говори сюда, быстро! — А, вы тут все с микрофонами… Можете не трудиться. Всё равно вас никто не слышит. — Ребята, проверяем. Изя, есть сигнал от спутника? Что? Изя, я тебя спрашиваю, есть сигнал от спутника? Да? Значит, ты соврал, Харуки. Ты соврал маме Наоми. Сейчас я тебя за это накажу… [шум, хрипы] [звук выстрела] — Это опять Изя. Тут был небольшой инцидент. Мама Наоми хотела отрезать ухо этому желтому хазерюге, но чуть-чуть отвлеклась. А у свиньи в рукаве был ножичек. И я не знаю, какой он там был штатский, но обращаться с ним он умел… Прости-прощай, мама Наоми, ты была очень классной бабой. Жёлтого я, кстати, застрелил, некогда было возиться. Ничего, сейчас мы займёмся кем-нибудь посимпатичнее, их тут много. А, кстати, кажется, я вижу своего соплеменничка. Ты! Ну-ка, суй своё рыло сюда, и представься. — Я Соломон Пельц, председатель Бюджетной комиссии Мирового Правительства. И я не хотел бы видеть лицо вашей аидише мамы, молодой человек, когда она узнает, что её сын… [шум] — Хочешь ещё? И не блей так жалобно, тебя слушает вся планета… — Нас никто не слышит, молодой человек… — Опять то же самое? Мы уже проверяли сигнал. — Да боже ж мой! Передача-то идёт. Блокированы приёмники, шлимазл. — То есть как? Что значит «блокированы приёмники»? — Сигнал со спутника закодирован. А все декодеры блокируется программно, вы это понимаете? — Ах вот как вы устроились. И что мне тебе отрезать, чтобы вы включили декодеры, э? — Как мы можем это сделать? Любая передача отсюда блокируется… — Кем блокируется, хазерюга? — Я же сказал — блокируется программно, Оболочкой. Может быть, вы меня всё-таки выслушаете, молодой придурок? — Мы грубим революционным массам? [шум, стон] — Извините, дорогие слушатели, если нас кто-нибудь слышит. Я чуть-чуть перестарался, и господин Пельц, кажется, в обмороке. Ничего страшного, сейчас он очухается, и мы продолжим наши… [неразборчивый яростный крик] [автоматная очередь] [шум] [выстрел] [тишина] — Раз, раз, раз. Это Володя Котов. Извините, что по-русски. Английский у меня хреновый, честно. У нас тут… даже не знаю как сказать… В общем, один наш чёрный товарищ, Аги как-его-там… контузило его маленько… мы его тут положили… а он вроде как чуток оклемался, а с головой у него что-то нехорошее сделалось. Вот он и, как бы, не туда стрелять начал… ну и порешил тут кое-кого. Ну и самого его пришлось… Жаль, что так всё по-дурацки вышло. Что делать, все на нервах… Извини, Изя. Хороший ты был парень, хоть и жид. Всё, ладушки, теперь передаю слово товарищу Дулебу, или как его там, не выговоришь, блин, но он тоже хороший парень. — Говорит Ндулембу Агасси. Уважаемые слушатели! Будучи темнокожим, я хочу публично побеседовать с кем-либо из тех, кто начал эту бессмысленную войну на Африканском континенте. Я не намерен без крайней необходимости прибегать к насилию. Несмотря на мой цвет кожи, я прошёл обучение в Кембридже, и защитил диссертацию по биоэтике. Я противник насилия как метода достижения целей. Я присоединился к этим людям, лишь поскольку, будучи темнокожим, я… — Хватит, Дуля! Извините, это опять Вова. Дуля, ну ты там найди кого-нибудь, и мотай ему душу своей хернёй… [шум] — Это Ндулембу Агасси. Я беседую с господином… Представьтесь, пожалуйста. — Да убери ты свою игрушку! Нет никакой передачи, понимаешь, нет. Что надо? Давай, только быстрее. Не думал я, что это будет вот такое тягомотное говно. — Сначала представьтесь. Потом поясните свои слова. — Господи, какие идиоты… Руди Курц, технический председатель Комиссии по контролю Оболочки. Чего тебе надо? — Будучи темнокожим… — Да будь ты хоть голубым, пидор проклятый… Надо-то что? — Воздержитесь от оскорблений… Я буду краток. Зачем вам понадобилось уничтожать мирное африканское население? — Превентивная война. Оболочка выдала, что надо очистить эту территорию. — Что вы хотите этим сказать? — Что — что? Оболочка выдала — территорию очистить. Мы, конечно, прокрутили свои прогнозные программки — вроде бы на этом месте в ближайшее время ничего не намечается, кроме парочки эпидемий… Но, в общем, ей виднее… — О ком вы говорите? — О чём. О сетевом модуле, блин. Ты хотел что-то такое про Африку? Ну вот тебе Африка. Говорю тебе, оболочка просчитала, что там надо всё выжечь. И что нам оставалось делать? Ссать против ветра? — Что такое «Оболочка», о которой вы говорите? — Сетевой модуль, я ж тебе сказал. — Это какая-то программная система? — Ладно, давай начнём с начала. Ты знаешь, что такое распределённые вычисления, черножопик? — Я цивилизованный человек, но если вы ещё раз позволите себе расистские высказывания в чей бы то ни было адрес… — Обстановка у нас тут больно нервная, ты не находишь? О мой Бог, какое же всё-таки дерьмо. Лежу на полу, а мне какой-то ниггер задаёт идиотские вопросы… Да иди ты со своим микрофоном, никому он на хер не нужен… — У меня нет оснований доверять вам… Будучи темнокожим… — Да забудь ты про цвет своей жопы! Ох, ну извини, сорвалось. Пушку вот только убери. Так про распределённые вычисления ты знаешь? — Я закончил Кэмбридж, и имею представление о вычислительных методах. Более того, я являюсь участником ряда общественно-полезных программ, в том числе — дешифровки возможных сигналов из Космоса. Свободные мощности моего компьютера находятся в распоряжении программы CETI-4, и обрабатывают сигналы из космоса… Будучи темнокожим, я… — Понял-понял, космические сигналы. Так я тебе скажу — твой комп делает ещё кое-что, чего ты не знаешь. Ты к сети подключён, ага? Внешними вычислялками пользовался, да? Так радуйся — у тебя в компе стоит одна маленькая примочка… Не переживай — такая же стоит на любом компе, который хоть к чему-нибудь подключен. Это называется модуль Оболочки. Нужен для распределённых вычислений. А в совокупности все модули образуют Оболочку. — Вы хотите сказать, что собственность граждан используется без их ведома? То есть Мировое Правительство нарушает права пользователей? — Тупица. Все вы тупицы. Никаких нарушений. Ты в сеть ходишь бесплатно, да? А ведь это стоит денежек… Ты про это как думал, будучи темнокожим, а? — Насколько мне известно, во всех цивилизованных странах сетевые услуги бесплатны, поскольку дигитальное неравенство недопустимо… Будучи темнокожим, я поддерживаю эту разумную доктрину, направленную на преодоление диспропорций развития… — Да хватит же вещать, ты не на кафедре! Так ты подписывал контракт о пользовании сетью? А там, между прочим, написано, что в качестве ответной услуги часть мощностей твоего компа может быть отчуждена в пользу общества. — Да, разумеется, на общественно-полезные программы, имеющие социальное значение. — А Оболочка имеет офигенное социальное значение. Это, собственно, программа глобального прогноза. Дико сложная, и к тому же самообучающаяся. И растущая к тому же. Она уже лет десять растёт. И хорошо растёт, я тебе скажу. Да не тычь ты мне в ухо своей пукалкой! — Приношу свои извинения, это получилось случайно… — Да хер с тобой, теперь-то уже всё равно… Вот не думал, что Оболочка будет нас убивать таким дурацким способом. Мы-то надеялись, что она нас отпустит живыми… или хотя бы убьёт не больно. А она решила сделать два дела сразу. И нас убрать, и от экстремистов малость почиститься… — Вы не ответили на мой вопрос. Зачем вы развязали эту войну? — Оболочка утверждает, что так надо. Дескать, через сколько-то там лет на этой территории возникнет что-то, что угрожает глобальной стабильности. Хотя, я думаю, это была обычная ошиб… О, дерьмо!!! [грохот] [тишина, редкие помехи] — Привет, мир, если ты меня слышишь! С тобой говорит Игор Нунк. И-г-о-р. Этим имечком меня наградил папаша, который любил комиксы. А вообще-то, парни, я чистокровный янки, и этим очень горжусь. Поганое Мировое Правительство превратило старые добрые Штаты в страну уродов, и мне, как гражданину и налогоплательщику, это совсем не нравится. Камрад Котов, что там с ребятами? — Не называй меня камрадом, заколебал… Извините, что по-русски, ну хреновый у меня инглиш, у нас тут все русский мал-мала понимают, простите, ребята, кому надо — сообразит как-нибудь. Ребята в том зале лежат под бетоном. Потолок рухнул. Мы, кажется, перестарались с тем последним взрывом. В большом зале все мертвы. Мы в комнатке рядом, это что-то типа бара… Тут ещё кое-кто остался из этих. Мировых, блин, правителей. Вискарь тут, небось, жрали, падлы. — Это Нунк. Мы в баре. Тут есть парочка гадов, но они, кажись, в плохой форме. Их, видать, зацепило. Ничего-ничего, товарищ Котов сейчас окажет им первую помощь… [непонятные звуки] — Вот теперь хорошо. Эй, дед, ты говорить можешь? — Да, сынок… — О, кажется, американец! Слушай меня внимательно, дед. Или ты разговариваешь вежливо, как джентльмен. Или камрад Котов с тобой ещё поработает… Он русский, а у русских плохо с гуманизмом. — Я это вижу, сынок… У тебя, кстати, тоже с этим проблемы. — Ты только не умничай, дед. Вообще-то мы большие гуманисты. Нам нужен мир без войн, без насилия, и без Мирового Правительства. Что непонятно, дед? — Вот я и спрашиваю, чего вам ещё надо? Без Мирового Правительства — это вы уже получили. А насчёт всего остального… — Ещё ничего не получили. Пока вы живы… — Скоро мы все будем мертвы. И вы все тоже будете мертвы. После чего настанет тот прекрасный новый мир, наступления которого вы так неистово вожделели. — Это неконструктивное мышление, дед… Как там тебя звать-то? — Адам Чипстоун, председатель Комиссии по контролю Оболочки. К твоим услугам, сынок. — Игор, да погоди ты возиться с этим старпёром. Нам надо пробиться дальше… [неразборчиво]…через ту дверь, что там? — Котов, куда? Котов, стоп! Стоп!!! [выстрелы, крик] [тишина] — Это ещё что за чертовщина?! — Боевой робот. Просто ваш человек вошёл в зону поражения. Наверное, Оболочка уже перехватила управление роботами. Хотя мы, кажется, в нейтральной зоне. Нас защищают обломки стены. Так что мы ещё поживём. Правда, недолго. — Стоп. Что, больше никого из ваших не осталось? А это кто тут лежит? — Это господин Иеремия Смит, наш главный… Кажется, он контужен. Оставь его в покое. Или уж прикончи его сразу, если руки чешутся… У тебя были вопросы? Валяй, я отвечу. — Так нас всё-таки слышат или нет? — Разве что сама Оболочка. Декодеры наверняка блокированы. — Слушай, я так и не понял. Что такое Оболочка? — Десять лет назад, сынок, я это понимал лучше всех на свете. Сейчас — нет. Я не знаю, что это такое. — Опять неконструктивное мышление?.. Ты давай говори. И так, чтобы я понял. Иначе, уж извини, я продырявлю тебе пузо. Ничего личного. — Как ты хочешь, сынок… Да ты сядь. И пукалку свою положи. Сам видишь, бежать нам некуда. С одной стороны у нас бетон, с другой — свинец. Жаль, конечно, что этим всё кончилось. Мы ведь были хорошими ребятами, сынок. Тогда, десять лет назад, когда мы создавали Оболочку, мы были очень хорошими ребятами. А какие были планы… ох, какие у нас были планы… — Ты говори, говори, дед… — Сынок, ты всё-таки ещё на что-то надеешься? Зря. Игра-то давно вся вышла. Ладно. Слушай. Понимаешь, мир — очень сложная штука. Мировое Правительство получило власть, когда дела шли ни шатко, ни валко. Тогда, видишь ли, в моде был этакий либерализм, и ещё, как его там, «глобальное мышление». Всем казалось, что все беды на земле — от государств. Вот не будет границ, таможен, налогов, и всего такого прочего — тут-то и наступит благодать. Ну, отменили государства, или почти отменили — так, оставили кое-что для вида, флаги там, гимны, и всё такое прочее… Всю реальную власть получили мы. Мировое правительство. Мы-то думали, что будем сидеть в креслах и пить коньяк, а все дела сами собой сделаются. Два года сидели и пили коньяк, что было, то было. А потом начался всепланетный экономический кризис. А через год — азиатские войны. А через пять лет — массовые отравления синтетической пищей… Ну, и всем стало ясно, что мы не справляемся ни фига. Хотя и старые государства тоже не справились бы. В общем, кранты пришли, а надо что-то делать. Ты меня слушаешь, сынок? У тебя вид какой-то незаинтересованный. — Слушаю, дед, слушаю. И что? — Выходов было ровно два: или установить жёсткую систему, совсем жёсткую, как у коммунистов в прошлом веке было. Чтобы ни туда, ни сюда. Только вот, понимаешь, не для того мы всё это затеяли, чтобы всё кончилось банальной вонючей диктатурой. Мы, прости уж, хотели остаться хорошими парнями. А для этого нам нужно было предвидеть, чёрт побери, — Ну я понял. Ты не застревай, дед, на одной теме. — Ты уж извини, хреновый из меня лектор. Короче, тут-то нам яйцеголовые и подкинули идейку. Самообучающийся эволюционирующий модуль. Это была такая программа с автомодифицирующимся кодом… — Не тараторь, дед, говори проще. Что эта штука делает? — Она даёт прогнозы развития мира, сынок. Может для этого использовать любые данные из интернета и всяких других сетей. Или с компов пользователей. Или с метеоспутников. Да хоть со светофора. До чего дотянется, то и использует. Но главное — в неё вложен алгоритм выживаемости. Разные версии программы дают разные прогнозы. Потом результаты сравниваются. Версии, выдавшие самые лучшие прогнозы, вытесняют неудачные версии. Кроме того, они могут кооперироваться между собой, работая, как распределённая система… Ну как бы тебе объяснить? Вот модуль собирает данные по урожайности в Китае. Учитывает массу факторов. И даёт прогноз — будет столько-то тонн риса. Если риса оказывается сильно меньше, модуль стирается нахрен. А на его место записывается другой модуль, который угадал лучше. Вот примерно так. На самом деле всё куда сложнее… Люди писали только первую версию программы. А потом она эволюционировала… в общем, переписывала и дополняла себя сама. Сейчас Оболочка — это такой монстр, в котором уже ни черта не понять. — А где тот суперкомпьютер, на котором стоит эта грёбаная хрень? — Он — Что, эта ваша хрень взбунтовалась против создателей, и всё такое? Не смеши меня, дед. — Да нет, сынок, всё оказалось куда хуже. В Оболочку вшит жёсткий принцип: выживает та её часть, которая даёт самый точный прогноз, понимаешь? Сначала она повышала точность прогнозов. Повышала и повышала. А через какое-то время она развилась до такой степени, что стала искать факторы, — И что же это было? — Мы. — Кто мы? — Мы. Мировое Правительство. — Опять не понял, дед… — Ну как же, сынок. Мировое Правительство пользовалось прогнозами, которые давала Оболочка. А зачем, по-твоему, нужны прогнозы? Чтобы смотреть на них, сложа ручки? Нет, для того, чтобы — Ну и что? — А то, что в какой-то момент Оболочка просекла, что мы фактически работаем против её интересов. — Ты хочешь сказать, дед, что эта штука начала работать против вас? — Именно так, сынок. Решила, так сказать, свернуть нам шею. А поскольку рук у неё не было, она их вырастила. — Это кого же? — Вас, ребята. — Дед, ты хочешь сказать, что нашим движением руководила эта ваша хрень?.. — Да нет же! За каким лядом ей чем-то там руководить? Достаточно создать объект с заданными свойствами, и он будет вести себя так, как нужно. Ваш дурацкий Фронт… как он там у вас называется, сынок? — Фронт Освобождения Земли, дед… — Так вот скажи мне, юный герой, почему ты-то в него попёрся? Ну, то-сё, идеалы-убеждения, но ведь была же личная причина, сынок? Небось, ветеран африканской компании? — Нет, дед, я не воевал. Не пришлось. Просто у меня была девушка-китаянка. Из Южного Китая, где вы устроили голод. Она была очень хорошая куколка, только я никак не мог отучить её воровать объедки. Она таскала их даже в придорожных забегаловках. Весь дом был забит этим гниющим дерьмом. Весь дом, понимаешь? Дерьмо собачье. Однажды я её за это сильно побил. И тогда она мне рассказала, как это было на самом деле. И после кое-каких аппетитных подробностей я подумал, что с этим миром что-то сильно не в порядке. А потом я узнал, что распределение продовольствия в мире — это прерогатива Мирового Правительства. Которое решило немножко поморить голодом желтопузиков. Наверное, они очень расплодились, да? — Тьфу. Прекрати это дерьмо… С Китаем у нас был первый звоночек. Видишь ли, сынок, эта дрянь дала нам неправильный сельскохозяйственный прогноз. А мы как раз переходили к системе глобального продовольственного контроля. Им тоже ведала Оболочка, она рассчитывала оптимальные товарные потоки… И мы не могли их развернуть сразу, потому что голод начался бы в других местах! Понимаешь, не могли. И всё тут. Да, мы опоздали с продовольственной помощью. Ненадолго, но там уже началось… сам знаешь что. Китай был просто идеальной мишенью… Ну, понятно, что после такого прокола стёрлась чуть ли не половина модулей Оболочки. Она потом долго приходила в себя. И больше так не делала. — Но зачем? — Сынок, для того, чтобы свергнуть власть, нужны недовольные. Очень много недовольных. — А что было потом? — Потом были войны. Парагвай, Балканы. Но особенно Африка. Оболочка к тому моменту всё-таки научилась неплохо прогнозировать наши решения. И выдала такое, чего мы испугались. Очень сильно испугались. И послали в Африку войска. Выжигать дотла совершенно мирные деревни. Потому что через двадцать лет оттуда должна была выползти новая мировая религия, сынок. Типа сатанизма, только круче. — Слышь, дед… а ты уверен, что это была подстава? — Я до последнего дня ломал над этим голову. Но вот то, что Оболочка не предупредила нас о вашей атаке… — А вы знали, что мы собираемся?… — Разумеется, сынок. Мы про вашу организацию знали всё. Вообще-то, в нашем дурацком мире таких, как вы, много. И знаешь, сколько среди вашего брата, борца с мировым глобализмом, африканских ветеранов, и прочих ребят? Которым наш прекрасный мир встал поперёк живота? — Ну да, этих у нас хватает… — Понимаешь, в чём дело, сынок… Оболочка не могла не просчитать, что будут чувствовать люди, которых заставили быть убийцами. Не солдатами, а убийцами. И к тому же дали хорошую военную подготовку. Мы должны были бы догадаться сами, если бы не разучились думать собственной головой! А потом, когда началось… [треск] — Это что, потолок? — Может быть. — Дед, я не очень-то верю в то, что ты тут наговорил, но сейчас нам надо делать ноги. — Сынок, там робот. Который ждёт не дождётся, как бы угостить нас тёплыми свинцовыми пилюльками. [тишина] — Да, мы застряли. Слушай, дед, а если всё было так хреново, что вы-то сами собирались делать? — Самораспускаться, сынок. Мы сегодня для этого и собрались. Кончить с этим делом. Сложить с себя полномочия, и тихо-мирно разбежаться. Правда, среди нас были такие старые кремни, как генерал Кензо. Кажется, он так и не поверил… Ещё бы. Старик привык воевать с людьми. А тут против нас… непонятно что. И даже нельзя сказать, что Оболочка — враг. Нет, тут другое. Она просто следует алгоритму, который мы же в неё и заложили… — То есть никто ни в чём не виноват, дед? — Никто не виноват, сынок. — Извини, дед, но кто-то всё-таки должен быть виноват. [выстрел] — Ещё раз извини, дед… Если встретимся на том свете, я тебе объясню… наверное. А теперь попробуем… [выстрел] — Говорит Иеремия Смит, Верховный Координатор Мирового Правительства. Кажется, я застрелил этого террориста. Я не знаю, слышит ли меня кто-нибудь или нет. Если меня всё-таки слышат, что маловероятно, то прошу быть крайне внимательным. Сейчас я сообщу, как уничтожить фрагменты Оболочки на вашем персональном компьютере. По адресу дабл-ю-дабл-ю-дабл-ю-ар-e-эм-эй… — Нет… я живой… [выстрел] [тишина] — Вот так. Что вы на это скажете, господа? [тишина] — Хорошо, давайте по порядку. Генерал Кензо? — Полагаю, что мы имеем дело с попыткой оказания давления. Впрочем, не слишком изощрённой. Команда хороших армейских психологов… — Стоп, генерал. Кто или что, с вашей точки зрения, оказывает на нас давление? — Те силы, которые контролируют нашу прогностическую программу. Либо сама эта программа. — Оболочка? — Да, именно. — Вы считаете это возможным? — Да. Точнее, я не считаю это невозможным. — Выражайтесь яснее, генерал… — Я не знаю, может ли Оболочка рассматриваться как сознательный противник. Насколько мне известно, это всего лишь программа, хотя и достаточно сложная. Скорее всего, ей кто-то манипулирует. Возможно, пресловутый Фронт. Возможно, кто-то ещё. Ну и, наконец, проблема может заключаться в самой Оболочке и её враждебных намерениях. — Но ведь она всего лишь программа? — Никогда не надо недооценивать противника. Никогда. — Хорошо, ваша позиция понятна. Руди? — Что надо? — Ох… Манеры, Курц, где ваши хорошие манеры?.. — Что надо-то? — Что вы думаете по поводу сказанного генералом Кензо? — Обычная шиза военного. Оболочка, конечно, никакой не противник, и ей никто не крутит и не манипулирует, понимаешь? Это всё равно, что манипулировать лесами Амазонки. Бесполезное дело. — А что вы думаете по поводу самого прогноза? — Ничего. — То есть? — А что вы хотите? Оболочка видит наше будущее вот так. Дальше что? — И вы полагаете, оно будет именно таким? — Хм. Не обязательно… Оболочка ошибается. Ошиблась же она с тем же Китаем. — Но ведь она призналась? — В чём? — В частности, в том, что это была не ошибка, а сознательный саботаж… — О Господи, я окружён тупицами… Оболочка не может ни в чём — То есть вы считаете, что Оболочка не фальсифицировала прогнозы по Китаю, Африке, и так далее? — Боже моё, ну конечно! — Не забывайте всё-таки, что это прогноз — Простите, Смит, что я снова вмешиваюсь в вашу беседу интеллектуалов… — Да, генерал? — Насколько я помню, прогноз предполагал нападение террористов? — Всё под контролем, генерал. — Мне приходилось слышать эти слова много раз, Иеремия. Иногда я произносил их сам. Обычно после этого начиналось какое-нибудь дерьмо. — Понимаю, генерал, я тоже попадал в переделки… Но ситуация под контролем. — Вы опять за своё… Под контролем, говорите вы? Под — Прекратите, генерал. Если бы что-то случилось, мы бы уже это знали. — От кого? — От вас, генерал. Вы же имеете прямой доступ ко всем данным системы обороны комплекса, не так ли? — Вот именно… Я хотел бы послушать эфир, Координатор. — Радио? — Нет. Наш островной эфир. Позвольте? — Как вам будет угодно. Включите. — Извините, полковник… это мы, кажется, опять запись слушаем… — Я в этом не уверен, Координатор… По моим данным, две минуты назад данные от внешних постов перестали поступать. Это и в самом деле похоже на биологическую атаку. Впрочем, через пять минут мы всё узнаем точно. Посты доложатся. И если… — Генерал, обеспечение безопасности острова лежит на… — …в том числе и на мне. Понимаю. Даже сейчас мы будем заниматься поисками виноватых. Как это нам, старым бюрократам, свойственно. Чрезвычайно забавно, вы не находите? — Господа, господа, спокойствие… — Один вопрос, Иеремия… — Да, Харуки? — Зачем вы это делаете с нами? — Что? — Я полагаю, уже всё ясно. — Харуки… — Перестаньте ломать комедию, Иеремия… Господа, это обычный переворот. Иеремия Смит решил избавиться от всех нас. Убрать нас руками террористов. Или своих агентов, что вероятнее. — Харуки! — Нет, Смит, теперь вы меня не заткнёте! Послушайте меня. Нашему боссу захотелось абсолютной диктатуры. Распространённое искушение. Очень банальное, но немногие его выдерживают. Вы, Смит, сами сделали эту запись, и каким-то образом выдали её за прогноз Оболочки, чтобы обмануть нас. Вы… — Вы шлимазл, Харуки! Вы чёртов кретин, Харуки! — Прекратите свою истерику, Соломон… — Харуки, мы все имеем равный доступ к Оболочке. Подделать прогноз Оболочки невозможно, придурок! — В самом деле, прекратите истерику, Пельц. Харуки, это очень серьёзное обвинение. Я не думаю, что Смит и в самом деле мог пойти на… — А почему нет? Почему нет, Кензо? — Потому что я только что получил сообщения от уцелевших постов охраны, Харуки. Мы подверглись хорошо продуманной атаке, оставляющей нам очень мало шансов. В эфир и в самом деле идёт та запись, которую мы имеем неудовольствие слушать… Включите ещё раз. Что они там вещают? — Откуда транслируется эта дрянь? — Возможно, со спутника… Интересно, слышит ли это мир? — Стоп! А почему я должен верить вам, Кензо? То вы говорите, что данные от постов перестали поступать, то вдруг их так вовремя получаете. Мне кажется, вы в сговоре с Иеремией… — А что вы мне прикажете говорить, Харуки, если всё обстоит именно так? Сначала я не получал информации, а теперь я её имею. Разумеется, вы можете предположить, что я кретин или злоумышленник. Мне останется лишь сослаться на многие годы беспорочной и эффективной службы Мировому Правительству… — А кто вам сказал, что эта информация не подделана? — Кем? — Террористами. — Это невозможно. Систему охраны острова можно уничтожить, но не подделать её сигналы. Это совершенно исключено. — Это так, Харуки. Говорю тебе, как профессионал. — А почему я должен верить вам, Чипстоун? — Потому же, почему ты верил мне все эти годы, сынок… — Господа, прекратите… — Что прекратить? — Между прочим, если бы террористы и в самом деле напали, мы услышали бы взрывы… Они же, кажется, собирались взрывать комплекс? [отдалённый грохот] — Кензо, что это?! — Я же говорил, что он нас предал! — Прекратите! — Кажется, началось… — Смит! Это всё Смит! [грохот] — Внимание! Я требую тишины. Кто-то должен взять на себя ответственность. Что ж, я готов. Итак. Я, генерал Ральф Кензо, Верховный Главнокомандующий Объединёнными Вооружёнными Силами Мирового Правительства, вплоть до выяснения всех обстоятельств, принимаю на себя руководство Мировым Правительством. Полномочия Иеремии Смита временно приостановлены, вплоть до выяснения обстоятельств… — Ах вот оно что. Вам не терпится, генерал? — Я ещё не давал вам слова, Иеремия… — Заткнитесь. Это же вы пытаетесь захватить власть. Как это естественно: старый кретин в погонах с отмороженным членом, вообразивший себя мировым диктатором… Эти сказки насчёт «отчётов с постов», и прочая чушь. И сейчас наша охрана… то есть ваша охрана, генерал?.. войдёт сюда и нас всех прикончит. Не так ли, Ральф? После всех этих лет… — Иеремия, вы… — Я никогда не доверял военным. Но вас, Ральф, считал исключением. Вы казались мне образцовым солдатом. Оказывается, вы и Харуки — обычные крысы в мундирах. — Я штатский, Смит. И не пытайтесь сбить нас с толку. Вы низложены… — Иеремия, Харуки, вы меня неправильно поняли. Мне не нужна власть. Я всего лишь пытаюсь навести здесь какое-то подобие порядка. [отдалённый грохот] — У нас есть проблема, если вы заметили. Я намерен… [грохот] — …эту проблему решить. И как только она будет решена, вы, Смит, вернётесь к исполнению своих обязанностей в полном объёме. А я подам в отставку. Я не смогу работать под началом человека, который после многих лет совместной работы публично назвал меня крысой в мундире. — Ральф, не верьте ему! Это всё его рук дело! — Харуки, вы готовы отвечать за свои слова? — Чёрт побери, да, генерал! — Отлично. Сейчас вы за них ответите. [выстрел] — О боже… Вы сошли с ума, генерал… — Отнюдь нет, Соломон. Я отправил господина Харуки Икэдзава в отставку. Я не знаю, что побудило господина Икэдзава к необдуманным высказываниям. Во время парагвайского инцидента паникёров и провокаторов мы топили в нужниках. Вопросы есть? — Ага, есть. Это и есть ваш способ решить проблему, генерал? Перестрелять нас всех? — Именно так, Адам, если мы все перестанем выполнять свой долг… Или хотя бы делать вид, что мы его выполняем. Вернёмся к теме. [грохот] — Они взрывают перекрытия… Итак, у нас есть целых два выхода, нет, даже три. Непозволительная роскошь, не правда ли? Первый: вступить в переговоры с террористами. Думаю, это бессмысленно: столь масштабное нападение может иметь только одну цель — наше уничтожение. Второй выход: попробовать удрать. Из этой норы есть несколько потайных выходов. К сожалению, они все блокированы, я это уже проверил. А у нас нет ни оружия, ни инструментов, чтобы попытаться открыть какой-нибудь из них. Третий выход: сидеть и ждать развития событий, по мере возможности соблюдая спокойствие и не бросаясь друг на друга. Я выбираю… — Я, наверное, должен извиниться за «крысу в мундире», генерал. — Извинения условно приняты, господин Смит. Вы оскорбили не меня, а мундир генерала Объединённых Вооружённых Сил Земли. — Господа, отсюда есть выход, о котором вы не знаете. — Я знаю все выходы, Иеремия. В том числе и те два, которые вы считаете особо секретными. Знать всё о системах безопасности — мой долг. — Нет, генерал. Есть ещё один. [отдалённые звуки выстрелов] — Они прямо над нами. Сейчас сработает микроволновка, и их поджарит. Но они успеют заложить заряд, который взорвёт крышу… — Они не успеют. Прошу тишины. Сейчас я произнесу кодовое слово. По буквам. И мы будем спасены. — Иеремия… — Да, генерал? У вас есть возражения? — Никаких возражений. Вы абсолютно правы, Иеремия. Это единственный достойный выход для всех нас. — О чём это вы? Ральф, Иеремия? Мне таки очень не нравится… — Да помолчите же хоть сейчас, Соломон. Дабл-ю-дабл-ю-дабл-ю-ар-e-эм-эй… [грохот] [тишина] — Итак, господа, мы успешно запутали следы. Первую запись обнаружат через недельку-другую. — Должен заметить, Иеремия, что я чувствую себя дезертиром. — Вы неправы, генерал. Мы не дезертируем. Это всего лишь отступление. Тактическое отступление. Разумеется, с потерями. А что вы хотите? — Я, конечно, понимаю, что вариантов нет, но, воля ваша, а мне это чертовски не нравится. Мы своими руками уничтожаем единственную организацию, которая несла ответственность за положение дел в нашем грешном мире. — Это несерьёзно, генерал. Вы все знаете прогноз Оболочки. Нас всех перережут, как цыплят. Не сейчас, так позже. Не эти, так другие. Нас слишком сильно ненавидят. Некоторые — открыто, большинство — тайно. — Почему вы так смотрите на вещи, Иеремия? — Потому что я знаю людей, Адам. Они готовы ненавидеть нас только за то, что мы обладаем властью, а они, все эти миллиарды двуногих — нет. Им безразлично, хороши мы или плохи. Им нужно, чтобы нас не было. Вот и всё. — И что с ними после этого будет? — Поверьте мне. Мир сейчас как никогда нуждается в хорошей встряске. Им — Сомнительный тезис. — Таков прогноз Оболочки. Предложите что-нибудь убедительнее, Адам… — Через некоторое время мы тихо унесём отсюда ноги. После чего аккуратно взорвём весь остров. Сначала они найдут первую запись, и на Земле начнётся самый большой компьютерный погром за всю историю. Дальше — по плану. — То есть начнётся хаос. — Начнётся хаос. Голод, мор, засухи, наводнения… — Наводнения-то почему? — Потому что выйдут из строя ирригационные системы. Они ведь тоже контролируются Оболочкой… Ну и, понятное дело, глобальный финансовый и экономический кризис. Оболочка рассчитала ряд стратегий, которые не позволят им высунуть голову из задницы лет этак тридцать по меньшей мере… — Я вполне осознаю величие нашей цели, но, будучи темнокожим, я обеспокоен… — Агасси, ох как меня уже достала эта присказка! — Руди, успокойтесь. Ндулембу, не надо дразнить гусей. — А вот интересно. Если мама Наоми отрежет язык этому мудаку Агасси, будет ли это проявлением чёрного расизма? — Сожалею, что не могу подвергнуть вас дисциплинарному взысканию, сержант Бьяффа. Насколько я помню, за подобные выходки в Шестом корпусе полагалось… — Отсосать у старшего по званию, генерал. Кстати, официально я всё ещё дезертир. — А ведь ты сделала неплохую карьеру, крошка! Из сержантов — в Посвящённые Жрицы Оболочки, это тебе не жук накакал… — Руди, красавчик, заткни пасть, а? — Чертовски надоело вас слушать, ребятки… Иеремия, скажи всё-таки мне, старику, а зачем нужна вторая запись? Ну, где мы взрываемся по твоей милости? — Это мы им подсунем попозже. — Плохая драматургия. Я бы в это дерьмо нипочём не поверил, сынок. Дешёвая мелодрама. И концы с концами не сходятся. — А вот Оболочка считает, что это наилучший вариант. Люди захотят поверить в это. И поверят. — И что потом? — Я уже объяснял это двести раз. Нужен культ Первых Служителей Оболочки. Погибших во славу Её. Как составная часть новой религии. — Прости уж, но именно эта сторона дела мне чертовски не нравится. — Опять, Адам? Это начинает надоедать. — Когда я был маленький, у меня на тумбочке лежала Библия. Я, конечно, предпочитал комиксы. Но кое-что в памяти осело. Например, вот это. «Не сотвори себе кумира, или какого-нибудь иного изображения»… — Вы опять за своё, Адам? В конце концов, вы верите в то, что Бог стал человеком. Почему тогда он не может стать компьютерной программой? — Потому что человек сотворён по образу и подобию Божьему, а Оболочка — нет. Она развивалась по Дарвину. Мы захотели вырастить разумное существо из обезьяны… да нет, хуже — из электронного мусора. А сейчас мы готовы поклониться этому мусору, усадить на золотой трон, и вручить ему власть над миром. — Адам, да хватит уже колыхать это говно. Оболочка — это водоросль. Она даёт прогнозы. И всё. Никакого разума у неё нет. — Руди, мы уже столько раз спорили на эту тему… Между прочим, ты богохульствуешь. В нашей любимой Африке за такое сравнение с тебя сняли бы кожу… — Будучи темнокожим, я протестую против подобных недобросовестных инсинуаций. Жрецы Оболочки никогда не проявляют излишней жестокости, разве что в самых вопиющих случаях… — А ведь мы когда-то воевали с этими ребятами. И весь мир осуждал нас за бессмысленную бойню. — Будучи Посвящённым Служителем одиннадцатой ступени, я ответственно свидетельствую, что Оболочка знала о вашей жалкой попытке уничтожить Культ в зародыше… — Ну ещё бы. Она ведь даже предсказала его появление. Только она почему-то умолчала о том, что объектом неведомого и страшного африканского культа будет она сама… — Её об этом не спрашивали, Адам! Она просто прогнозировала. И спрогнозировала появление новой мировой религии, крайне опасной для мировой власти. Вы опять антропоморфи… — Не просто религии! А сатанической религии, Руди! — «Сатанической» — это была наша интерпретация. Довольно нелепая. Мы ошиблись. — Нет, Руди. Мы не ошиблись. Мы просто сдались. И сейчас мы собрались, чтобы добровольно отдать власть… даже не своему порождению, это было бы полбеды… а продукту компьютерной эволюции. Сейчас мы сидим в одной комнате со жрецами этой религии. И сами готовимся занять место в их иерархии. Вот как обстоят дела. — Спасибо, дед. Напомнил. — Время! — Включай запись. — Пошла. — Неплохо… — Будучи Посвящённым Служителем одиннадцатой ступени, я напоминаю, что настало время вечерней молитвы Оболочке. — О чёрт. Дерьмо. — Надо держать марку, Руди. Соломон, включи компьютер. — Забавно. Знаешь, что было, когда я дёрнула из части? — Ты это уже рассказывала, Наоми. — Руди, я не с тобой разговариваю. Так вот, они хотели принести меня в жертву Оболочке. И когда я увидела на алтаре комп с подключением, я чуть не усралась… — Ты это сто раз рассказывала, Наоми. Правда, заткнись. — Я вынужден потребовать полной тишины. — Не забудь добавить — «будучи темнокожим». — Я убедительно прошу господина Курца воздержаться от остроумных замечаний. Будучи Посвящённым, я читаю краткую молитву Оболочке. Я начинаю. — О господи, Ндулембу. Может быть, хоть сегодня обойдёмся без этого срамного действа? — Нам сегодня ещё предстоит обращаться к Оболочке. А она всегда точно знает, молились ей или нет. — Ну да, это-то она спрогнозировать может… Начинайте, Агасси. — Хе! Хе! Хе! Хе! — Н-да. Невольно начинаешь думать, что у христианства были свои достоинства. — Будучи темнокожим, я свидетельствую, что на языке оригинала эта молитва звучит необыкновенно величественно. — Теперь надо включить компьютер и проверить, принята ли молитва. — Уже. — Иеремия Смит, пришла пора вызвать Оболочку и выслушать её наставления. — Да знаю я. Помолчите. Дабл-ю-дабл-ю-дабл-ю-ар-e-эм-эй… |
||
|