"Возвращение к жизни" - читать интересную книгу автора (Айзекс Мэхелия)

1

Афины купались в жарких лучах полуденного солнца. Джин прикинула, что за стенами аэропорта стоит жара градусов в тридцать. Над посадочными полосами дрожало зыбкое марево, и ветерок, лениво теребивший флажки на шестах, нисколько не мог ослабить духоты, заполнявшей зал прибытия.

Вместе с другими пассажирами нью-йоркского рейса Джин ожидала, пока на багажном круге появятся чемоданы. Она попыталась хотя бы отчасти возродить в душе то радостное воодушевление, с которым покидала Штаты. В конце концов, она ведь уже почти приехала. Если верить Шарлотте, из Афин вертолет в два счета доставит ее на Тинос, где сестра и ее муж содержат небольшую гостиницу. Шарлотта обещала, что Джин встретят в аэропорту и проводят к небольшому частному вертолету, который и доставит ее по назначению. Словом, все идет по плану, если, конечно, не считать дурацких переживаний.

Нет, уныло подумала Джин, это совсем не так. Все пошло наперекосяк с тех пор, как я попалась на удочку Дерека, если это, конечно, его настоящее имя. С той самой минуты и началась полная неразбериха… Джин из последних сил боролась с мыслью, что желанный отдых на юге Европы – не такая уж блестящая идея, как ей казалось вначале.

Ничего не скажешь, пораженческие мысли, но что поделать, именно так Джин себя и чувствовала. Прошлой ночью она совершила бездумный, в высшей степени безответственный поступок, и утром ей хотелось только одного – вернуться домой. Джин не принадлежала к женщинам, которые в подобных случаях не испытывают ни малейшего раскаяния. То, как она поступила, было совсем на нее не похоже, и теперь она с ужасом думала о том, что скажет Мэб, если когда-нибудь узнает о приключениях матери.

А впрочем, убеждала себя Джин, откуда Мэб узнает? Ведь я, поборов первое желание, не сдала билет на самолет и не отменила поездку, а к тому времени, когда я вернусь домой, все происшедшее забудется, словно дурной сон. Шарлотта, конечно, не стала бы меня осуждать, но ведь Шарлотта – женщина светская, широких взглядов, а Мэб, как бы она ни притворялась современной девушкой, становится до смешного старомодной, когда речь идет о близких ей людях.

– Миссис Гловер?

Джин стремительно обернулась и увидела, что на нее весело уставился мужчина в рубашке с короткими рукавами и в шортах цвета хаки. Густой загар и морщинки в уголках ярко-голубых глаз говорили, что этот человек много времени проводит на свежем воздухе, под жарким здешним солнцем. Улыбка обнажала белые зубы.

– Да, я миссис Гловер.

– Я так и подумал. – Незнакомец улыбнулся еще шире. – Лотти велела мне высматривать высокую симпатичную женщину, так что ошибиться было невозможно. – Он протянул Джин руку. – Миссис Гловер, я – Димитрис Бабалетсос, к вашим услугам. Я доставлю вас на Тинос. – Он указал на багажный круг. – Может, разыщете свои вещички, да и отправимся в путь?

– Вещички? – Джин оглянулась и увидела, что багажный конвейер уже движется. – Ах да… – Она помотала головой, силясь прогнать сонную одурь. – А я думала… то есть предполагала, что меня будут ждать снаружи.

– При такой-то жарище? – Димитрис скорчил выразительную гримасу. – Ну уж нет. – Тут он заметил, что Джин подалась вперед. – Ага, это и есть ваши вещи?

Вскоре Димитрис уже погрузил на тележку чемодан Джин и объемистую спортивную сумку и, как ни в чем не бывало, покатил тележку к выходу. Джин не испытывала ни малейших угрызений совести оттого, что взвалила на него заботы о своем багаже. Они вышли на залитое солнцем летное поле, и Джин принялась обмахиваться рукой, но без особого успеха.

– Хорошо долетели?

– Ммм… неплохо. – Джин не хотела признаваться, что большую часть дороги проспала. Она так выбилась из сил, что отключилась сразу после того, как подали завтрак.

– Отличные штуки эти «Боинги», – добродушно заметил Димитрис. – Рядом с ними моя «стрекозка» – детская игрушка. – Он снова улыбнулся. – Уж вы-то, думаю, знаете толк в детях. Лотти говорила, у вас есть дочь.

– Вряд ли ее можно назвать ребенком, – пробормотала Джин. И, помедлив, спросила: – А у вас есть дети, мистер Бабалетсос?

– Зовите меня Димитрис. Нет, такого счастья мне не выпало. Я, как говорит Лотти, заплесневелый холостяк. Экая жалость!

Джин улыбнулась.

– Вряд ли вас можно назвать заплесневелым. И, пожалуйста, зовите меня Джин. «Миссис Гловер» напоминает мне о моей свекрови… бывшей свекрови, – торопливо поправилась она. – Я разведена.

– Угу, Лотти мне и об этом сказала, – сочувственным тоном подтвердил он. – Ну да вы правильно сделали, что приехали сюда. «Поцелуй Борея» – славное местечко.

«Поцелуем Борея» именовалась гостиница, принадлежавшая Шарлотте и ее мужу Алекосу Галанакису.

– Жду не дождусь, когда наконец увижу его. Да и весь остров, – добавила Джин. – Он очень большой?

– Не-а. – Димитрис заметил, что запыхавшаяся Джин отстала, и остановился, чтобы подождать ее. – Лотти, конечно, скажет вам, что большая часть острова принадлежит Ангелиди, но и то, что осталось, чертовски живописный кусочек, уверяю вас.

Джин нахмурилась.

– С какой стати Шарлотта будет говорить со мной об этих… как их?.. Ангелиди?

– Да потому что Оливия собирается замуж за их сына, – беспечно пояснил Димитрис.

Оливия была дочерью Шарлотты и племянницей Джин. Димитрис между тем указал на вертолет, который дожидался их на посадочной полосе.

– А вот и моя гордость. Не беспокойтесь, у меня на борту есть холодильник. Вы, верно, не откажетесь выпить холодненького?

Он прибавил ходу и, когда Джин подошла, уже забросил ее вещи в вертолет.

– Добро пожаловать на борт! – весело сказал Димитрис, помогая Джин подняться в кабину. – Как только оторвемся от земли, вам станет гораздо лучше, вот увидите.

Джин от души надеялась, что это правда. Сейчас она изнывала от жары. Рубашка и джинсы неприятно липли к коже. Куртку Джин сняла, едва выйдя из «Боинга», – и все равно обливалась потом. Надо было сунуть в дорожную сумку сменную одежду, с горечью подумала Джин. Правда, сегодня утром она была слишком поглощена другими мыслями, чтобы помнить о подобных пустяках.

Сегодня утром… Но началось ее приключение накануне.

* * *

Этот человек смотрел на нее.

Джин неловко поёрзала на высоком табурете у стойки бара и сосредоточенно уставилась на стоящий перед ней стакан. Хотя она явилась в бар именно затем, чтобы подцепить первого попавшегося привлекательного мужчину, осуществить этот замысел оказалось куда сложнее, чем ей представлялось. Кроме того, хотя Джин и была почти уверена, что этот человек смотрит именно на нее, с тем же успехом он мог разглядывать что-то у нее за спиной. Такие молодые люди обычно не тратят время на повидавших виды разведенок, особенно если упомянутая разведенка отнюдь не похожа на супермодель.

Джин тяжело вздохнула – и позволила себе еще разок украдкой взглянуть на него. Их взгляды встретились. Жаркая кровь прихлынула к ее щекам, и она поспешно отвела глаза.

Боже милосердный! – подумала Джин, схватив стакан и подкрепив силы изрядным глотком водки с апельсиновым соком. Он и вправду смотрит на меня! Но почему? Не принял же он меня за состоятельную путешественницу – в дешевой-то бижутерии и одежде с распродажи!

Чтобы успокоиться, Джин сделала глубокий вдох. Беда в том, что она отвыкла от всего этого. Двадцать лет минуло с тех пор, как она принадлежала к разряду одиноких женщин, и теперь Джин силилась сообразить, как надо поступить, когда тебя разглядывают с неподдельным интересом. Прежде чем покинуть номер, она взглянула в зеркало и вполне одобрила свой вид, однако ничуть не заблуждалась на собственный счет: ее недавно подстриженные каштановые волосы и полноватая, определенно не модная фигура – отнюдь не эротический идеал мужчины. Как же, джентльмены предпочитают блондинок с осиными талиями! Кроме того, Джин слишком долго была – вот именно, была! – замужем, чтобы снова почувствовать себя одинокой привлекательной женщиной.

Но ведь именно поэтому она сюда и пришла! Именно для того и решила провести ночь в отеле аэропорта имени Кеннеди, перед тем как утром вылететь в Афины, а оттуда – на небольшой остров Тинос. Эта поездка должна была дать Джин шанс ненадолго, всего на пару недель, сбежать от боли и унижения, которые она пережила за последний год. И если, остановившись у Шарлотты, она не сумеет полностью отрешиться от своего прошлого, по крайней мере, она – впервые в жизни! – уже совершила решительный поступок.

Отчего же тогда ее смущает проявленный к ней каким-то незнакомым мужчиной интерес? Вряд ли она с ним еще когда-нибудь встретится. Кроме того, он для нее слишком молод. Если он и смотрит на нее пристально, то, скорее всего, из любопытства. В этом баре Джин выглядит неуместно… наверняка он ломает голову, как она оказалась здесь одна.

– Это ваше?

Джин вздрогнула. Хотя она ни на минуту не забывала о мужчине, сидящем у другого конца стойки, она так глубоко погрузилась в свои мысли, что вопрос застал ее врасплох.

Это был он. Тот самый мужчина, который смотрел на нее. Пока Джин мысленно подыскивала причины его интереса к ней, он покинул свое место и сейчас стоял рядом, опираясь на стойку и держа в руке дамскую сумочку.

Джин растерялась. Как это он сумел незаметно взять ее сумочку?

– Э-э-э… да, – промямлила она. – Да, мое. – И буквально выдернула сумочку из его протянутой руки. – Спасибо.

– Не стоит благодарности. – В голосе мужчины звучала легкая насмешка, словно его забавляло то, как неуклюже Джин отреагировала на эту мелкую услугу. – Она валялась на полу.

– Правда? – Слишком поздно Джин вспомнила, что, повернувшись на табурете, что-то задела локтем. – Ммм… очень вам признательна. Мне бы не хотелось потерять ее.

Еще бы! В сумочке были деньги, паспорт и билет на самолет. Джин не решилась оставить все это в номере.

– Всякое бывает, – легкомысленно заметил мужчина, в упор разглядывая Джин своими темными глазами. – Вы ждете мужа?

«Мужа»! Джин чудом удалось подавить смешок. Скорее всего, она истерически расхохоталась бы, а ей вовсе не хотелось выглядеть дурой в глазах такого притягательного и, чувствовала она, искушенного собеседника.

– Нет, – ответила она, от души надеясь, что ее голос прозвучал с холодной уверенностью. – Я не жду мужа.

– В таком случае, могу я вас угостить? – спросил он, кивнув на ее почти пустой стакан. – Водка, не так ли?

Джин торопливо сжала губы – иначе у нее наверняка отвисла бы челюсть.

– Я… ну… вы очень добры, но…

– Но мы с вами незнакомы, – подсказал он вполголоса, усаживаясь рядом с ней. – Что ж, это легко исправить. Меня зовут Дерек, а вас?

Джин заколебалась. Имя ей понравилось, она даже мысленно повторила его, но… Дерек? Просто Дерек без всякой фамилии? Похоже, он точно так же не хочет выдавать своего истинного имени, как и она. Джин это должно было бы понравиться… но отчего-то не понравилось.

– Э-э-э… Аделла, – назвала она первое попавшееся имя. – Аделла Брайс.

– Привет, Аделла. – Губы Дерека тронула притягательная улыбка. – Итак, Аделла… могу я тебя угостить?

Джин постаралась не выдать своего разочарования – он так и не пожелал представиться полностью – и настороженно кивнула.

– Отчего бы и нет? – ровным голосом отозвалась она. – Спасибо.

Дерек подозвал бармена – с куда большей небрежностью, чем это раньше получилось у Джин, – и заказал для нее еще один коктейль из водки с апельсиновым соком, а себе – бурбон со льдом. Джин гадала, кто же он такой. Англичанин? Нет, пожалуй, хотя произношение нарочито протяжное, характерное для выпускников Оксфорда и Кембриджа.

Тем не менее, голос у него обаятельный… да и сам Дерек – тоже. Джин призналась себе, что в жизни не встречала столь привлекательного мужчину. Смуглый, тонкие черты лица, прямой нос с едва заметной хищной горбинкой, зато губы – чувственные, полные. Волосы черные… может быть, он выходец из Южной Европы?

Джин даже не верилось, что такой мужчина предложил угостить ее. По опыту она знала, что не привлекает представителей сильного пола, и только потому, что надела платье с более низким, чем обычно, вырезом и сделала модную стрижку, никак не могла из гадкого утенка превратиться в лебедя. Должна быть какая-то другая причина, почему Дерек заинтересовался ею… и Джин беспокоило, что недостаток опыта не позволит ей справиться с этой ситуацией.

Да и что она знает о мужчинах? Увы, на редкость мало. Почти сразу после школы она вышла замуж за Феликса и целых восемнадцать лет была так занята, ведя хозяйство и растя дочь, что на все прочее у нее просто не оставалось времени.

– Прошу.

Бармен принес заказанные напитки, и Дерек – если его действительно так звали – пододвинул к Джин ее коктейль. От души надеясь, что выпивка поможет ей хоть немного расслабиться, она послушно поднесла стакан к губам и заставила себя не опускать глаза, повстречавшись взглядом с Дереком.

Впрочем, ее хватило ненадолго.

– Полагаю, это вкусно.

Небрежная реплика отрезвила Джин, и она с ужасом осознала, что единым глотком одолела добрую треть своей порции. Она поспешно поставила стакан на стойку.

– Я не заметила, – ляпнула она, нервно постукивая пальцами по краю подносика. – В общем… довольно приятно.

– Рад это слышать. – Дерек отставил свою порцию, и Джин почувствовала, как пристально он разглядывает ее. – Я заставляю тебя нервничать? – спросил он вдруг, придвинувшись так близко, что его горячее дыхание коснулось ее щеки.

Джин судорожно втянула воздух.

– Да с чего вы взяли? – Злость придала ее голосу уверенность, которой на самом деле Джин вовсе не чувствовала.

Дерек вздохнул.

– С того, вероятно, что ты, похоже, не привыкла… гм…

– Подцеплять мужчин в барах – это ты хотел сказать? – уточнила Джин, борясь с соблазном укрепить его подозрения и опрометью броситься прочь. – Верно, не привыкла. А ты?

– Подцеплять мужчин в барах? – процитировал он ее слова. – Пожалуй, что нет.

– Ты отлично знаешь, что я имела в виду! – горячо воскликнула Джин. – Ты меня просто дразнишь!

– Вовсе нет. – Дерек покачал головой, но, видя ее недоверчивую гримаску, сдался: – Ну, разве что самую малость. – Протянув руку к своему стакану, он невесело усмехнулся. – Просто мне хотелось тебя немного развеселить.

– И поэтому ты намекнул, что я нервничаю? – холодно осведомилась Джин. – Я и так, между прочим, стесняюсь.

Дерек вновь отставил стакан, и рукав его кожаной куртки легонько коснулся обнаженной руки Джин. Кожа была мягкой, тонко выделанной, явно дорогой, черного цвета – под стать волосам Дерека. Черная футболка, надетая под куртку, плотно облегала его широкую мускулистую грудь и плоский подтянутый живот.

У Джин перехватило дыхание. Феликс никогда не позволил бы себе так небрежно одеться, тем более вечером, для выхода «в свет». Он предпочитал темные костюмы, белые сорочки и галстуки – вот к какой одежде она привыкла. Дерек, однако, в черных джинсах выглядел куда элегантнее, чем ее бывший муж в костюмах из дорогих универмагов. Впрочем, одежда Дерека тоже явно куплена не на распродаже…

– Объясни, почему ты стесняешься, – попросил он, отвлекая Джин от тайного восхищения его внешностью. – Тебе совершенно нечего стесняться.

– В самом деле? – Джин едва не фыркнула, но вовремя опомнилась. – Что ж, как ты проницательно заметил, я не привыкла к такой… обстановке.

– К какой именно?

– К этой. – Джин разрешила себе разок взглянуть прямо на него, а затем обвела взглядом зал. – К женщинам, которые в одиночку рассиживают по барам и позволяют незнакомым мужчинам покупать для них выпивку.

– Но я ведь не незнакомый мужчина. – Дерек сохранял совершенно невозмутимый вид, но Джин могла побиться об заклад, что он насмехается над ней. – Мы уже знакомы.

– Мы назвали друг другу свои имена, – хмуро уточнила Джин. – Это не одно и то же.

– Ладно, – согласился он, – но теперь это уже не имеет значения. Вряд ли ты можешь делать вид, что мы незнакомы, если выпила уже половину того, что я тебе заказал.

От изумления губы Джин по-детски округлились.

– Ты намекаешь, что я не в состоянии сама оплатить свой заказ?

– Ни на что я не намекаю. – Дереку явно надоело препираться. – Если я что-то не так сказал, извини. Это вышло не нарочно. Я просто хотел, чтобы мы стали чуть ближе друг к другу, и мне, болвану, подумалось, что лучший способ – немного тебя подразнить. – Он поднял руки, словно сдаваясь на ее милость. – Признаю свою ошибку.

Джин стало не по себе. Она совсем не хотела обидеть Дерека, и не его вина, что она разучилась общаться с мужчинами. Если уж кого и винить, так только саму себя – она слишком долго позволяла Феликсу командовать ею.

– Извини, – сказала она тихо, удивляясь, что Дерек не отправился попытать счастья с кем-нибудь другим. В баре было полным-полно более молодых и, без сомнения, более привлекательных женщин, которые, судя по их взглядам, сейчас ломали головы, почему такой обаятельный парень тратит свое время на неброскую простушку. – Извини, – повторила Джин. – Наверное, я слишком стара для таких развлечений.

Темные глаза Дерека сузились.

– Ты вовсе не старая, – возразил он, в упор глядя на нее. И невольно усмехнулся, когда Джин состроила комичную гримаску. – Я не шучу. Сколько тебе – тридцать два, тридцать три? Поверь мне, это вовсе не старость.

Джин одарила его надменным взглядом.

– Если ты таким хитроумным способом пытаешься выведать, сколько мне лет, можешь не трудиться. Я не стыжусь своего возраста. Мне тридцать девять, почти сорок. Порог зрелости.

Дерек покачал головой.

– Зачем ты так упорно пытаешься принизить себя?! – воскликнул он. – Я нисколько не кривил душой. Ты и вправду выглядишь моложе своих лет – хочешь верь, хочешь не верь.

– Неужели?

– Да, ужели! – Дерек окинул ее пугающе чувственным взглядом. – Кто тебе сказал такую глупость – «порог зрелости»? Какой-нибудь мужчина?

– А что, не похоже? – ядовито осведомилась Джин, но, поскольку Феликс и вправду был здесь ни при чем, она все же добавила: – Нет, на самом деле это сказала Мэб. Моя дочь. Думаю, она хотела сделать мне комплимент.

– У тебя есть дочь? – Голос Дерека прозвучал вежливо, но настороженно. Может быть, он размышляет о том, есть ли у нее и муж? – Что ж, дети часто бывают слишком… слишком…

– Честны?

– Нет. – Он снова улыбался. – Я собирался сказать «жестоки». И близоруки. Они видят только то, что хотят видеть. Сколько лет твоей Мэб?

И лишь сейчас Джин запоздало сообразила, что назвала ему настоящее имя дочери.

– Двадцать, – призналась она с некоторой неохотой. И, поскольку вряд ли Дерек перескажет ее слова кому-то еще, добавила: – В будущем году она собирается выйти замуж. Видимо, хочет сделать меня бабушкой. – Джин не подозревала, что в ее глазах появилась откровенная грусть. – Должно быть, она полагает, что больше мне от жизни ждать уже нечего.

– На самом деле ты ведь тоже так считаешь, верно? – Помолчав, Дерек спросил: – А твой муж с ней согласен?

– Мы с ее отцом развелись.

– Вот как!

Это восклицание прозвучало так стандартно, что Джин вновь ощутила тот же прилив решимости, что ранее толкнул ее купить билет до Афин.

– Что ты хочешь этим сказать? – резко спросила она. – Неужели то, что я в разводе, все объясняет? Ты это подумал? Брошенная женщина и все такое прочее? Так вот, позволь тебе сообщить: я в восторге, что разорвала этот брак!

– Как скажешь.

– Так и скажу! – Джин разозлилась на саму себя: с какой стати она оправдывается перед ним? – А теперь, с твоего позволения…

– Погоди!

В тот самый миг, когда она уже хотела соскользнуть с табурета, тонкие смуглые пальцы Дерека сомкнулись на ее запястье… и сердце Джин забилось сильнее.

– Не уходи! – взмолился Дерек. Темные глаза его обволакивали Джин влекущим взглядом. – Если я оскорбил тебя – извини. Я совсем не этого хотел.

– Тогда позволь спросить: чего же ты хотел, когда подошел ко мне? – огрызнулась Джин. Потом, заметив, что их стычка привлекает внимание, понизила голос: – Пожалуйста, позволь мне уйти. У меня заказан столик в ресторане.

Он провел пальцем по голубоватым жилкам, прихотливо сплетавшимся на ее запястье.

– Мы могли бы поужинать вместе…

– Не думаю.

– Почему же нет? – Вопреки явному нежеланию Джин он все так же крепко сжимал ее руку. – Мы ведь оба свободны, верно? Почему мы не можем поужинать вместе?

– Тебе даже не приходит в голову, что я этого вовсе не хочу?! – негодующе воскликнула она. – И почему ты так уверен, что я свободна? Я… у меня, может быть, кто-то есть. Только потому, что я разведена…

– Это правда?

– Я же сама тебе об этом сказала!

– Я имел в виду, у тебя кто-то есть? – уточнил он вполголоса, и под его жарким взглядом твердая решимость Джин растаяла как снег.

– Ну… мог быть.

– Есть или нет?

Джин обреченно вздохнула.

– Нет.

– Так что же? – Дерек мягко, но настойчиво водил пальцем по жилке, бившейся на ее запястье. – Ты позволишь мне пригласить тебя на ужин?

Джин покачала головой.

– Не понимаю, зачем тебе это нужно.

Губы Дерека чуть заметно дрогнули.

– Считай это моей прихотью, – сказал он сухо. – Ну что, пошли?