"Мессия. Том 1" - читать интересную книгу автора (Раджниш Бхагаван Шри)10. КОГДА ВЫ ДАЕТЕ ОТ САМИХ СЕБЯ13 января 1987. Альмустафа вступает в мир человека, в частности человека, который богат. Прежде чем я скажу кое-что о его изумительных изречениях, совершенно необходимо сделать несколько замечаний. Жизнь до сих пор была испорчена амбицией. Нет другой отравы, более сильной, чем амбиция, потому что она убивает вас, оставляя, однако, вам дыхание. Амбиция превращает вас в растение; и соблазн амбиции достается каждому ребенку с молоком матери. С самого первого мгновения вся его жизнь основывается на принципах разрушения. Ничто не разрушает больше, чем честолюбие. Всем вам твердили — родители, учителя, священники, соседи, все эти так называемые доброжелатели, — что вы обязаны стать кем-то особенным, значительным, могущественным. И деньги дают большую власть, чем что-либо еще, ведь даже политики — это товар на рынке: вы можете купить их. Фактически, каждый политик продан в руки супербогача. Но супербогач — несчастнейшая личность на земле. Он преуспел в важности, в могуществе, однако утратил свою душу. Внутри только пустота и темнота. Почему так случается? Каков механизм происхождения этого? Честолюбие — это лестница, и вы всегда видите кого-то впереди себя. Это соперничество. Весь ваш ум непрерывно обдумывает пути и средства, праведные и неправедные, чтобы достичь большей высоты, чем другие. И если вы достаточно ловки, вы можете преуспеть, однако в мире честолюбия успех является окончательным крахом. Но человек становится бдительным и осознает крах, только когда достигает последней ступени лестницы. Он растратил впустую всю свою жизнь, силясь стать выше других, святее других, богаче других. И вот его желание осуществилось. Прокляты те люди, которые достигли финального этапа своего честолюбия. Успех этот снился и грезился им днем и ночью — и это нелегко, ведь каждый другой тоже старается ради того же успеха. Но к моменту достижения последней ступени лестницы вы в великом замешательстве и шоке: дальше идти некуда, а все, чему вы научились в жизни, — только состязание, борьба. Это состязание необычное, оно не на жизнь, а на смерть; не имеет значения, сколько людей вы уничтожите. Ваши глаза фиксированы на далекой конечной цели. Вы слышали поговорку — ее, очевидно, придумали идиоты: «Успех ведет к успеху». Это не поговорка человека, который действительно преуспел. Поэтому я говорю вам: успех ведет к краху. Вы достигли цели, но вся ваша жизнь ускользнула. Не было времени ни для чего — ни дышать, ни улыбаться, ни любить. Какой жизнью вы жили? Подобно роботу — механической; и теперь, когда вы достигли желанной цели, все ваше существо стало громадной руиной, в нем не осталось ничего. Только очень немногим достало смелости заявить, что такова стратегия общества — упрятать людей от жизни. Все общество против жизни, против любви, против песен, против танцев. Деревья гораздо счастливее, цветы более радостны. Восприимчивые могут услышать поучения даже от камней… Но это не люди какой-то цели, ибо цель — это всегда завтра, а тем временем вы несчастны. Кто знает, достигнете вы цели или нет? Вы поставили на карту всю свою жизнь ради успеха, но даже если у вас все богатство мира, вам не съесть его. Оно не может служить питанием вашей жизни и вашему духу. Напротив, оно сделало вас богатым нищим, окруженным богачами, однако в самом центре вашего существа — чаша для подаяний. Я вспомнил небольшую историю, очень древнюю. Один великий король вышел из дворца, чтобы немного прогуляться по своему замечательному огромному саду. Во время прогулки он повстречал нищего с чашей для подаяний. Нищий произнес: «Как хорошо, что мне посчастливилось повстречать тебя. Я месяцами ожидал приема, но кто станет назначать прием нищему?» Король спросил: «Чего же ты хочешь?» Тот сказал: «Мое желание невелико. Вот небольшая чаша для подаяний — наполни ее всем, что ты полагаешь достойным тебя, великого короля. Не думай о моем достоинстве, я никчемный нищий. Подумай о себе — наполни ее тем, что ты полагаешь достойным тебя». Король никогда еще не встречал такого нищего, — который просит не от голода, не от жажды, не потому что ему не на что жить. Напротив, он говорит: «Думай о себе. Твой дар должен иметь знак великого короля… чем бы он ни был». Это был великий вызов, и король призвал своего премьер-министра. Прежде чем он заговорил с премьер-министром, нищий сказал: «Но помни одно условие: чаша должна быть наполнена до краев». Король сказал: «Не волнуйся. У меня столько всего, такая обширная империя, а твоя чаша для подаяний так мала. Неужели тебя беспокоит, что я не сумею заполнить ее чем-нибудь доверху?» И просто чтобы показать это нищему, он велел премьер-министру: «Наполни его чашу драгоценными камнями — пусть запомнит на всю свою жизнь, что он встречался с императором». Проблемы не было, так как королевский дворец был полон бриллиантов и драгоценных камней всех сортов. Но тотчас же Но и король был непреклонен — эгоист, завоеватель многих земель. Он сказал: «Даже если потребуется вся моя империя, — я дал свое слово, и оно должно быть исполнено». Мало-помалу все драгоценные камни исчезли. Затем золото, затем серебро… все продолжало исчезать. К вечеру король сам оказался нищим, а чаша была так же пуста, как и утром. Нищий сказал: «Я изумлен. Такой великий император — и не в состоянии наполнить жалкую нищенскую чашу?» Люди наблюдали за этим весь день, молва пошла по стране. Собралась вся столица. Люди пришли из дальних мест, чтобы увидеть. Король опустился к ногам нищего и попросил: «Я оказался не в состоянии исполнить свое обещание, прости меня. Но я буду считать, что ты простил меня, только если ты откроешь мне секрет своей чаши для подаяний, где исчезла целая империя. Все мое богатство — куда оно пропало? Это волшебная чаша? Ты что, волшебник?» Бедный нищий рассмеялся. Он сказал: «Нет, я не волшебник. По случаю — ведь у меня не было никаких денег, даже на чашу для подаяний, — я нашел этот череп умершего человека. Я отполировал его и разрезал по форме чаши для подаяний. Секрет в том, что человеческий череп так невелик… но даже величайшей империей не заполнить его. Он будет продолжать требовать большего. Я не волшебник, волшебство в человеческой голове. И из-за этой чаши я целыми днями голодал. Все исчезает, а желание остается неизменным». Когда человек достигает высшей ступени лестницы, вся его жизнь уже прошла; что же он находит там? Ничего — но нужна смелость, чтобы сказать это другим, кто позади него прилагает все силы, чтобы достичь вершины. Гаутама Будда отрекся от своего королевства не без причины. Махавира отрекся от своего королевства не без причины. Двадцать четыре тиртханкары, великие мастера джайнов, — все отреклись от королевств. Они не могли все быть сумасшедшими. Но они увидели действительность: их отцы добились успеха, но только в глазах других. Другие не могли заглянуть к ним внутрь — а внутри отцы все еще были нищими, более нищими, чем когда начинали это путешествие честолюбия. Приходит момент, когда вы начинаете чувствовать, что вся ваша система образования, ваши благонамеренные родители, — все крепко спит. И невозможно вернуться; невозможно вернуть свою юность. Невозможно цветам любви расти в вас — вы стали сухими, твердыми и мертвыми, потому что конкуренция жестока, и, достигая успеха, вы становитесь жесткими. Эта жесткость разрушает все ваши прекрасные ценности — любовь, радость, экстаз. Вы никогда не думаете о медитации. Деньги — ваша единственная медитация. Первый вопрос — от богатого человека: Он просит: «Я прилагал все усилия и разрушил себя в достижении большего и большего, и вот я вижу, что моя жизнь с самого начала на ложном пути. Пожалуйста, Я не хочу получать ничего больше. Вся эта глупая идея получать и получать все больше и больше была гибельной. Возможно, через даяние я снова почувствую немного больше жизни. Быть может, ветерок любви войдет в мою темную душу, быть может, луч света. Получать и получать я пробовал — научи меня даянию; может быть, это правильный путь». Люди на Востоке, отказавшиеся от всего мира, унаследовали мудрость столетий: если вы хотите танца в своем сердце и мира в своей душе, если вы хотите стать более сознательным и пробужденным, отдайте все. Это не Но я говорю вам: если вы не имеете, как можете вы отказаться? Итак, Махавира был безмерно счастлив, Гаутама Будда пребывал в постоянном экстазе, — но не думайте, что нищий, которому вроде бы не от чего отказываться… Может, он и выглядит как религиозная личность, но глубоко под спудом желания большего — удовольствия, быть особенным — продолжают таиться в темноте. Гаутама Будда и люди его типа не ошибались. Но видя их ликование, их спокойствие, их безмятежность, абсолютно неправильный вывод сделали ученые, священники. Они продолжают учить антижизненным ценностям. Это простая арифметика: вы можете отказаться, только если обладаете чем-то. Если же у вас нет этого… по-видимому, обе личности выглядят одинаково — один отказался, другой не имеет этого — оба в одной и той же ситуации, но не в одной и той же психологии, не в одном и том же духовном пространстве. Поэтому меня неверно понимали во всем мире, когда я учил людей: сначала Религия не для бедного. Бедный может претендовать на религиозность, однако внутри все те желания большего будут расти. Он говорит, что отказывается, но не знает ничего об отказе. Отказ — это Радоваться — это первый шаг. Религия случается только с теми, которые пришли к точке, где они могут увидеть абсурдность своих желаний, увидеть, что они ведут в никуда. Это должно стать вашим собственным переживанием. В самом этом переживании психология собственничества исчезает; тогда есть красота. Двадцать пять столетий минуло, а Восток не был способен создать еще одного Будду. Почему? Потрясающе ошибочная логика. Богатый человек, и В тот день, когда пробуждение случается с вами, и вы осознаете, что эта безумная идея — получать больше и больше — не ведет вас никуда, и ваша жизнь ускользает из ваших рук, тогда только вопрос обретает подлинность: Слова Халиля Джебрана должны быть написаны чистым золотом. Если вы будете давать от своего достояния, в вашей жизни не будет революции. Подумайте об отказе от самого своего желания Амбиция — это путь эго. Она делает вас все более и более Случилось так. Первый премьер-министр Индии Пандит Джавахарлал Неру отправился на запад на государственную встречу. Его заместителем по кабинету был Мевляна Абул Калам Азад. Он получил место заместителя не за какое-то особое качество, а потому что в его руках была политическая власть. Мусульмане разделились на две части: большинство были приверженцы Мухаммадали Джиннах и требовали отделения земли Пакистана. Мевляна Азад оставался с Национальным Конгрессом, а из-за его религиозной учености Дословно yourself Мевляна Азад был великим оратором, но он знал только урду, арабский. И таково удивительное безумие человеческих существ — то, что вы понять не можете, вы причисляете к самому высокому рангу. Все священники мира постарались, чтобы было так. Рабби будет говорить на иврите — и евреи под впечатлением, хотя и не понимают ничего. В переводе получается чушь. Я всегда чувствовал, что слово «rubbish» (чушь), очевидно, происходит от «рабби»; я не нахожу другого объяснения. Индусский пандит будет говорить на санскрите, но ни вам, ни, возможно, ему не известно значение того, что он повторяет: в переводе это выглядит весьма глупо. Все религиозные учители были против переводов своих священных писаний, потому что как только их переводят на языки, понятные людям, власть священников тает. Если вы слушаете индуистского священника, декламирующего Веды, вы будете под впечатлением; но, заглянув в переводы, вы почувствуете, что пробудились ото сна. От силы два процента предложений во всех четырех Ведах важны, девяносто восемь процентов — просто чепуха. И та же ситуация с буддизмом, джайнизмом и другими религиями. Мевляна был высоко почитаем, и благодаря нему Индия до сих пор — величайшая мусульманская страна в мире, даже после отделения Пакистана. Нет другой страны с таким большим количеством мусульман, как в Индии. Конечно, его власть над мусульманами была велика. Но сам он был таким же глупым, каким Его поставили вторым, и он был очень сильно раздосадован; он хотел быть премьер-министром Индии. Было трудно убедить его: «Какой это будет иметь вид: страну поделили на две части из-за того, что индуисты и мусульмане не хотят жить вместе, и после этого обе стороны назначают мусульман премьер-министрами? Индуисты никогда не потерпят этого. Вы получили большую часть страны во имя религии, теперь оставьте Индустан большинству — индуистам». Он с неохотой согласился быть номером два, так как знал, что в Пакистане ему не удалось бы даже это. Здесь, по крайней мере, он номер два. Но желание быть премьер-министром страны было таким, что когда Джавахарлал выехал, он тотчас приказал шоферу Джавахарлала: «Сейчас, пока Джавахарлал вне страны, я премьер-министр. Я номер два в кабинете — исполняющий обязанности премьер-министра». Так что автомобиль премьер-министра с личной охраной премьер-министра, с флагом премьер-министра на автомобиле, другой автомобиль впереди, еще несколько автомобилей позади… целое шоу премьер-министра — и целый день он развлекался этим. Другие министры кабинета подсказывали ему: «Нет такой вещи, как исполняющий обязанности премьер-министра, ведь премьер-министр не является формальным главой правительства. Если выезжает президент, тогда вице-президент становится исполняющим обязанности президента на это время, но премьер-министр остается премьер-министром, где бы он ни находился. В конституции страны нет положения об исполняющем обязанности премьер-министра. Так что это глупо, не делайте этого». Но он не стал прислушиваться. Джавахарлала проинформировали в Лондоне, и он немедленно позвонил по телефону Мевляне: «Не делайте такую глупость, весь мир будет смеяться. Такого не бывало. Если вы исполняющий обязанности премьер-министра, тогда чем же я занимаюсь здесь на конференции премьер-министров? И есть президент, который является номинальным главой страны. Возвращайтесь в свое бунгало и ведите себя разумно». Но очень трудно вести себя разумно, если ваш бессознательный ум наполнен желаниями, амбициями. Гаутама Будда свободен от любых амбиций. Он увидел шоу. Но поскольку двадцать четыре джайнских тиртханкары, Гаутама Будда, индуистские воплощения Бога — Рама, Кришна — все выходцы из королевских семей, богатейших в стране, — это оказалось бедствием для всей страны. Люди стали поклоняться бедности. Если Восток беден, то причина этого — в неправильном понимании. Столетиями люди были скованы этой глупой логикой. Поэтому я говорю: чтобы быть Вы не станете спрашивать о даянии, потому что в даянии все еще есть эго и незнание настоящего. Кто вы, чтобы давать? Альмустафа указывает на очень важный факт: немногое вы даете, если даете от своего достояния. Все собственничество — «это мое, то мое» — коренится в вашем опасении: а что же завтра? Если вы не цепляетесь за достояние, завтра вы можете оказаться в затруднении. Таково же положение всех тех, кто цепляется за свое достояние. Собака, следующая за паломниками, прячет кости в песке, не сознавая, что завтра ей не удастся найти их: паломники, караван будут двигаться, а она движется с караваном. Сегодняшнего дня достаточно самого по себе. А завтрашний день позаботится о себе сам. Это и есть доверие — не верить в этого бога, в того бога, в эту святую книгу, в ту святую книгу. В тот день, когда полицейский комиссар прислал своих людей сюда — неправомочно, — они вошли в мою спальню. Я спал; я прибыл сюда около четырех часов ночи. Было все еще темно, и в полусне я не мог сообразить: из-за чего происходит весь этот шум? Они вламывались своим способом — силой. Мои люди говорили: «Он приехал поздно, он спит. И зачем вам нужно видеть его? Все его полномочия у Нилам; его юрисконсульт, Татхагат, здесь, — все, что угодно, можно уладить. Не беспокойте его. У вас нет никакого ордера на обыск, вы не имеете права входить в частную спальню». Но власть слепа. Они вломились по-своему, силой, в мою комнату. Услыхав шум, я не мог поверить: с каких пор привидения стали наряжаться как полицейские? Мне пришлось протереть глаза, чтобы увидеть, что же именно стряслось. То были отвратительные дни. Я и понятия не имел, что они подавали мне уведомление, — они просто швырнули мне кусок бумаги в темноте рано утром. Только позже я узнал, что это было предупреждение мне от комиссара полиции: покинуть город в течение тридцати минут. Полицейский комиссар — просто слуга людей, и они принялись звонить ему снова и снова, а в ответ одно: «Он занят богослужением». Хотел бы я знать, какой вид богослужения он выполняет, — всякое богослужение глупо, а особенно в этой стране. Скорее всего, он занят был поклонением богу-слону, Ганешу. А вы знаете, как Ганеш вошел в сущее? Человек со слоновьей головой, с таким большим брюхом, будто он беременный, верхом на несчастном мышонке. Мышонок, должно быть, умер много веков назад, в день, когда его поймал Ганеш как средство передвижения. А как был создан Ганеш? Не только христиане глупы, говоря, что Иисус был рожден девственницей Марией… Это абсолютно ненаучно; такое невозможно. Без мужчины, сама женщина не может дать рождение ребенку. Но история Ганеша еще более диковинна. Шивы, отца Ганеша, не было, а Парвати, мать Ганеша, принимала ванну. Очищая свое тело, она собрала столько грязи… похоже, Парвати только раз в своей жизни приняла ванну. Ведь для того, чтобы сделать из этой грязи статую Ганеша с таким большим брюхом, женщина должна быть покрыта слоями грязи. И, конечно же, у нее не было больше ни одного сына; простая логика подсказывает, что она никогда больше не принимала ни одной ванны. Ганеш — самый любимый бог в этой части Индии. И когда она увидела, что создала прекрасную статую из всей грязи, собранной в ванне… Больше всего удивляет: что же за женщина была эта Парвати? И вот, посредством своих божественных сил она оживила статую. А поскольку она все еще мылась, то сказала Ганешу: «Посиди снаружи и не позволяй никому войти». Возвратился Шива. Ганеш понятия не имел, что это был его отец, поэтому остановил его. Подумайте только об этих богах — только из-за этой остановки он так разгневался, что отрубил голову Ганешу. Вбежала Парвати: «Что ты наделал? Это же был наш сын!» Шива тут же кинулся повсюду разыскивать голову — они жили в Гималаях, и голова могла скатиться вниз на тысячи футов, к тому же это была просто грязь. Не обнаружив ничего, он наткнулся на слона, отрубил ему голову — и прилепил ее к телу. И теперь Ганеш — самый любимый бог в этой части страны. Вероятнее всего, этот полицейский комиссар поклонялся Ганешу. Он поклоняется столь глупой идее, однако в предупреждении он не написал мое полное имя. Он пишет: «Любезнейший Раджниш», — лишь бы избежать «Бхагван». Нигде — а я бывал всюду в мире — ни члены магистрата, ни судьи, ни полицейские офицеры не были так невоспитанны. Все они обращались ко мне так же, как мои люди обращаются ко мне. Только в моей родной стране всем видам глупых и идиотских идей поклоняются как «Бхагвану», и Ганеш самый значительный среди них. Всякий раз как начинают что-то новое, первым делом вспоминают Ганеша: Шри Ганеш Намах. И никого не волнует — кто же этот парень? И как это возможно? Он приказывает мне не критиковать никакую религию. Здесь очевидно его собственное опасение: если я узнаю, какому богу он поклоняется и в какого рода священные книги он верит, я буду критиковать обоих и уничтожу их обоих. Но я готов спорить с ним: эти вымышленные истории даже не разумны… А люди поклоняются. Настоящий религиозный человек не поклоняется, он верит в сущее, а поклонение — это жалкий, пластиковый суррогат. Он верит в сущее, он знает: «Если сущее позаботилось обо мне сегодня, завтра будет то же самое. Все религии эксплуатировали ваши скрытые желания. Я участвовал в религиозной конференции в Праяге. Я слышал одного шанкарачарью, говорящего тысячам людей: «Если вы даете одну рупию в дар, в другом мире вы получите одну тысячу рупий». Хороша сделка! Хорош бизнес! Но все индуистские писания полны таких обещаний: «Дайте немного здесь, и вы получите большое вознаграждение в небесах». Это не есть доверие. Это не принесет избавления от вашего безумного желания собственности. Вот вы даете одну рупию, и люди видят: это человек очень религиозный, он дал одну рупию нищему. Но им невдомек его скрытое желание: он дает ее как гарантию, что сможет получить тысячу рупий после смерти. Он делает вклад в банк Бога. Но процент ставки, похоже, совершенно абсурдный! Люди отдают совсем немного для уверенности, что в другом мире они получат много. А в этом мире они достигнут признания, уважения; люди будут считать их религиозными. Один из помощников Махатмы Ганди, Виноба Бхаве, ходил по стране, прося людей пожертвовать землю, всего шестую часть их земли, для бедных. И он получил миллионы акров земли в дар бедным. Только позднее обнаружилось, что почти вся эта земля никуда не годна, бесплодна. Но те люди получили признание, получили места в ассамблеях и парламенте. И они не отдали испорченную, бесполезную землю, они лишь Халиль Джебран истинно религиозный человек, редкой искренности и подлинности. Он говорит: «Эти дары не религиозны. Они отвратительны». Это люди, которые доверяют. Если Бог, или сущее — как бы вы назвали это, — может дать вам жизнь, то его щедрость, его изобилие всегда будут доступны тем, кто доверяет. Когда я оставил университет и ушел в отставку, естественно, мой отец был очень сильно взволнован. Он примчался из деревни, которая находилась в ста двадцати милях от университета, и спросил меня: «Ты подумал о завтрашнем дне? Ты подумал о болезни? Ты подумал о старости?» Я сказал: «Я никогда не думал о своем рождении, я никогда не думал о своей юности. Тот же источник жизни, который позаботился об этом, будет заботиться и дальше. А если я не нужен, тогда нет и необходимости в заботе обо мне; тогда меня нужно устранить, а место должно быть предоставлено кому-то нужному. Не беспокойся». Но это очень трудно. Ему не удалось убедить меня, но он сделал все возможное. Я сказал ему: «Запомни, я не возьму ни единой рупии в наследство от тебя. Ты дал мне достаточно: твоя любовь, свобода, которую ты давал мне, — это редкость». Но отец есть отец. Он немедленно пошел домой и перевел большую собственность на мое имя, не информируя меня, — он знал, что я не приму этого, — и мне стало известно об этом, только когда он умер. Налоги на собственность должны быть оплачены, и я неожиданно получил письмо, где сообщалось: «Вы не оплатили налоги». Я сказал: «Неужели мне платить налоги за свое тело? Даже моя одежда не принадлежит мне, ничто не принадлежит мне; я не владею ничем, все приходит ко мне от моих саньясинов. И я никогда не принимаю навсегда, я принимаю только в пользование — они могут все забрать в любое время, это их. Я не пользуюсь часами двадцать четыре часа в сутки, они нужны только на время лекции — ведь у меня нет никакого ощущения времени. Я могу говорить безостановочно, и время от времени, когда я забываю посмотреть на часы, я продолжаю говорить. Мои люди спрашивали: «Может, нам подавать тебе какой-то знак?» Я объяснил им: «Никогда не делайте этого, потому что я не люблю никаких помех». Я сказал моему отцу: «Я доверяю сущему». И я убедился, что сущее заботилось обо мне лучше, чем я мог справиться сам. Все религии лгали вам, а комиссар полиции говорит мне, что я не должен критиковать никакую религию. Они солгали вам. Они говорят, что если вы даете здесь, вы будете вознаграждены на небесах. И сами они не имеют никакого свидетельства небес, и никакого свидетельства не получали от миллионов людей, ушедших раньше, — ни одного письма, ни открытки: «Да, то, о чем говорят эти священники, верно». Все те деньги, которые вы даете, идут священникам. Однако желание быть вознагражденным затмевает простую истину: само даяние несет вам столько радости — какая еще награда нужна? Это один из принципов, на котором я настаиваю больше всего: каждый поступок приходит либо со своей наградой, либо со своим наказанием. Нет необходимости ни в каком Боге, который двадцать четыре часа записывает факты в свои книги о миллионах людей на этой земле — а ученые говорят, что есть, по крайней мере, пятьдесят тысяч планет, где жизнь существует. Помилуйте несчастного Бога, не обременяйте его понапрасну. У жизни есть свой собственный автономный механизм. Само ваше действие либо награда, либо наказание. Вот еще что может дать вам критерий: если это награда, это правильно; если это наказание — ошибочно. Если это награда, то это добродетель; если это наказание, то это грех. Не нужно идти ни к кому спрашивать. Это замечательно у Халиля Джебрана: даже боль становится религиозной трансформацией. Если даже вы даете не с радостью, а с болью, эта боль будет очищать вас. Та боль — огонь, он сожжет все неправильное, что есть в вас. Вы выйдете из него более искренними, более человечными, более религиозными. В этом и состоит смысл крещения — но не крещения христианских священников. И я буду критиковать: брызгать немного воды на головы маленьких детей — это не крещение, а просто глупость. Я слыхал такую историю. Один великий епископ жил напротив великого рабби, и, естественно, конкуренция между ними шла непрерывно. Даже у духовных особ происходит одно и то же. Однажды рабби вышел утром и увидел, что в гараже епископа стоит прекрасный шевроле последней модели, а епископ окропляет его водой. Рабби не мог совладать с искушением — чем этот идиот занят? Он подошел и спросил: «Уважаемый, что это вы делаете?» Епископ сказал: «Крещение; теперь автомобиль христианский». Рабби был сильно задет новым шевроле, но рабби — еврей, а евреи очень изобретательны в денежных вопросах. Он ухитрился тем же вечером собрать достаточное количество денег и приобрести прекрасный линкольн-континенталь — автомобиль намного более высокого класса, чем шевроле. В Америке шевроле — автомобиль бедного человека, а линкольн-континенталь, их лучший автомобиль, — автомобиль богача. Епископ увидел его из своего дома. Он произнес: «Боже мой, вот так рабби!» Он пошел к дому рабби и спросил: «Чей это автомобиль?» Рабби сказал: «Чей? — Епископ воскликнул: «Что вы делаете?» — рабби в это время садовыми ножницами резал выхлопную трубу. Рабби сказал: «Я делаю обрезание, теперь он — еврейский». Эти идиоты — не только в анекдотах, они действительно распространены повсюду в мире. Настоящее крещение — это огонь, через который вы проходите, боль, через которую вы проходите. Вы не избегаете этого. Вы по-прежнему верите в сущее: если оно дает вам страдание, то в этом должна быть какая-то причина, что-то в вашем сердце должно быть сожжено, чтобы вы могли стать чистыми. Они отдают, как цветы отдают свой аромат ветру, куда бы ветер ни направлялся. Они никогда не приходят узнать, кому они отдали. Их это не интересует. Они дают просто от своей любви, не для награды, не ради заслуги. Это высшие дающие. Они даже не осознают даяния. Это высочайшие пики сознания, красоты, любви. У каждого есть возможность стать руками Бога, глазами Бога. И если вы не станете ими, вы упустите саму суть своей жизни. Зачем унижать человека и принуждать его просить? Это безобразно. Когда вы видите, что существует какая-то нужда, и вы способны удовлетворить ее по своему собственному разумению — сделайте это. Когда я был студентом университета, я постоянно получал двести рупий в месяц — я не знал, от кого. Я всеми способами пытался выяснить, что же это за человек. Первого числа каждого месяца денежный перевод был здесь, но там не было ни имени, ни адреса. Лишь когда человек умер… то оказалось, что это был не кто иной, как основатель университета, в котором я был студентом. Я пошел к нему домой. Его жена сказала: «Я обеспокоена. Не из-за того, что мой муж умер — каждому приходится умирать. Но я не знаю, где достать двести рупий, чтобы послать вам». Я сказал: «Боже мой, ваш муж присылал это? Я никогда не просил, и в этом не было нужды, ведь я получал стипендию от университета, бесплатную квартиру, бесплатный стол — все бесплатно». Жена сказала: «Я тоже спрашивала его много раз: "Зачем ты посылаешь ему эти двести рупий?" А он говорил: "Ему они необходимы. Он любит книги, но у него нет денег на книги. А его потребность в книгах больше, чем его потребность в пище"». Но это был редкостный человек. Всю свою жизнь он жертвовал все, что зарабатывал, на создание университета в родном городе. В Индии есть почти тысяча университетов, я видел многие. Его университет маленький, занимает немного места. Однако это самый прекрасный университет. Он расположен на вершине холма, в окружении огромных деревьев, а ниже — большое озеро, полное цветов лотоса… озеро так велико, что другой берег не виден. И я узнал, что он отдавал Он был правовым экспертом с мировой известностью. У него были ведомства в Лондоне, Нью-Дели, Пекине; он постоянно находился в разъездах. Я спросил его: «Почему вы выбрали это место?» Он сказал: «Я объездил весь мир, но никогда не видел такого замечательного небольшого храма среди огромных деревьев и с таким прекрасным озером, покрытым множеством лотосов…» Все озеро покрыто цветами и листьями лотоса. Рано утром на всех лепестках лотоса — капли росы, собирающиеся за ночь… утром вы видите: это богатейшее озеро в мире — каждая капля сверкает как бриллиант. Он повел меня вокруг этого места и сказал: «Дело не в моем городе, дело в красоте этого места». Но я никогда не мог представить, что это он посылает мне двести рупий ежемесячно, без подписи. Так мне не пришлось даже поблагодарить его. Что можем мы дать? Все это мирское. Альмустафа прав, когда говорит, что истинно дающий не стремится достичь какой-то радости через даяние. Его радость — в поиске того, кому он сможет отдать, — кто восприимчив, кто открыт, кто не станет обижаться. Смерть отнимет все, никогда не будьте озабочены даянием. Жизнь давала вам, жизнь отберет. Зачем упускать шанс, радость даяния? Зачем упускать шанс стать руками Бога и глазами Бога? Люди собирают для своих наследников. Это неправильно по двум причинам: во-первых, вы упускаете шанс отдать; во-вторых, всякий, кто наследует ваши деньги, упустит шанс заработать их самостоятельно. Вы разрушите две личности — свою и своего ребенка. — Хорошо, Вимал? — Да, Мастер. |
||
|