"ВОСХОЖДЕНИЕ" - читать интересную книгу автора (Букреев Анатолий, ДеУолт Вестон)

Ответ

Начало противостоянию Букреева и Кракауэра было положено в сентябре 1996-го года, когда в журнале «Аутсайд» была опубликована статья «В разреженном воздухе»¹5. В ней Джон Кракауэр критически отзывался о решении Букреева спуститься раньше своих клиентов:

«Букреев вернулся в четвертый лагерь в половине пятого вечера, прежде чем на маршрут обрушился ураган, — писал Кракауэр. — Сломя голову, он помчался вниз с горы, не дожидаясь своих клиентов. Поведение для гида, мягко говоря, странное». Далее Кракауэр упоминает о том, что ранний спуск Букреева «скорее всего, объяснялся тем, что у него не было с собой кислорода, да и одежда на нем была не такая теплая, как у остальных».

¹⁵ Один из бывших работников «Аутсайда» вспоминал, что выход в свет сентябрьского номера был ускорен, так что первые экземпляры появились в продаже уже в конце июля.

31-го июля Анатолий Букреев послал свои комментарии по поводу статьи в редакцию журнала «Аутсайд». Он повторил объяснения, данные им Кракауэру еще на момент написания материала:

1. Скотт Фишер лично одобрил решение Букреева спуститься в четвертый высотный лагерь, не дожидаясь клиентов.

2. Букреев и Фишер считали, что такой спуск необходим для того, чтобы Букреев подготовился к возможному выходу наверх для оказания помощи альпинистам.

Несмотря на то, что Букреев видел существенные упущения в статье Кракауэра, он не стремился нагнетать страсти, призывая окружающих к спокойствию и объективности. Он писал: «Уверен, что господин Кракауэр, как и я. скорбит о погибших и тяжело переживает эту утрату. Нам обоим хотелось бы. чтобы в тот день все произошло по-другому. Необходимо как следует разобраться в произошедшей трагедии. Надеюсь, что наш горький опыт послужит уроком для тех, кто вслед за нами примет вызов гор. Я всецело приветствую стремление господина Кракауэра докопаться до правды и готов всячески помогать ему в этом».

В открытом ответном письмо¹⁶ Кракауэр оставался столь же резок в оценке самого Букреева и предпринятых им действий. Он обвинил Букреева в самонадеянности и нежелании признавать свои ошибки. О том факте, что решение Букреева о раннем спуске было одобрено Фишером, Кракауэр умалчивал, причем уже во второй раз.

Прочитав это письмо, Букреев сказал: «Что происходит? Я ничего не понимаю». Запальчивый тон Кракауэра, нежелание выслушать объяснения — все это казалось странным. «Чего он добивается?» — думал Букреев.

В течение полутора лет статьи и книга Джона Кракауэра являлись, по сути, главным источником информации о трагедии на Эвересте, и большинстве публикуемых в то время материалов — в той или иной мере — основывалось на его видении событий. Словом, произошло то, что французский социолог Пьер Бурдье назвал «круговоротом информации»¹⁷. История, рассказанная Кракауэром, была растиражирована средствами массовой информации и превратилась в реальность для обывателя. Созданный Джоном Кракауэром образ Букреева постепенно утверждался в общественном сознании. Гид сомнительной репутации — вывод напрашивался сам собой.

¹⁶ Письмо, написанное 24 августа 1996-го года, появилось в интернет-журнале «Аутсайд Онлайн». Это сетевое информационное издание имеет партнерские отношения с журналом «Аутсайд».

¹⁷ P. Bourdieu. On Television — NY: The New Press, 1998.

Невзирая на все сложности, Букреев сохранял спокойствие, он был уверен, что рано или поздно его тоже услышат. Анатолий много работал над книгой «Восхождение». Ему было трудно писать на чужом языке, трудно работать со мной, своим соавтором, трудно совмещать работу над книгой с тренировками. Понимая, сколь сложны и запутаны были обстоятельства той трагедии, Анатолий настаивал на том, чтобы в книге не было поисков виновных. Его целью было честно рассказать об увиденном и пережитом весной 1996-го года¹⁸.

Наконец, во второй половине октября 1997-го года «Восхождение» вышло в свет. Спустя несколько недель состоялась последняя встреча Букреева и Кракауэра, Поводом послужил ежегодный фестиваль горного кино и горной литературы в Банфе, куда мы с Анатолием были приглашены для участия в открытых дебатах. На одном из таких обсуждений собралось чрезвычайно много народу. Как мне кажется, отчасти это было связано с тем, что за последние полтора года Букреев почти не показывался на публике ¹⁹.

Анатолий придавал большое значение этому событию. В августе 96-го, после выхода статьи Кракауэра в журнале «Аутсайд», Букреев присутствовал на аналогичных дебатах и слушал выступление Джона Анатолию тогда было что возразить, однако он не стал выступать с критикой, полагая, что подобные мероприятия — не лучшее место для личной конфронтации. Букреев полагал, что и Кракауэр придерживался того же мнения ²⁰.

¹⁸ Букреев не мог не заметить, что в своих публикациях Кракауэр уделял куда больше внимания экспедиции «Горного безумия», нежели «Консультантам по приключениям», хотя, будучи участником экспедиции Холла, он мог бы попытаться объяснить причины столь много численных потерь в его команде.

¹⁹ Общение Букреева с окружающими затруднялось из-за языкового барьера. Он часто чувствовал себя неловко, будучи не в силах точно сформулировать свои мысли на чужом языке.

²⁰ В своем письме Джону Кракауэру от 6-го марта 1996-го года Букреев предлагает встретиться и обсудить возникшие расхождения. «Я слышал, — писал Букреев, — что Вы планируете посетить Солт-Лейк-Сити и принять участие в дискуссии, организованной редакцией журнала "Аутсайд". Я также собираюсь там быть и был бы рад встретиться с Вами. Надеюсь, что, несмотря на насыщенный график мероприятий, у нас найдется время, чтобы увидеться и поговорить».

В своем выступлении²¹ Букреев эмоционально говорил о необходимости большей аккуратности в освещении событий и проблем высотного альпинизма ²². Он также дал понять, что не в восторге от большинства публикаций, посвященных трагедии 96-го года Когда настало время вопросов из зала, первым у микрофона оказался Кракауэр. Не предъявляя никаких доказательств, он заявил, что книга «Восхождение» написана «нечестно», и вдобавок еще обвинил Анатолия в желании навязать всем свое мнение. Ведущий спросил четверых оппонентов, не хочет ли кто-нибудь из них прокомментировать заявление Кракауэра. Желающих не нашлось.

Под конец обсуждения слово взял Дэвид Робертс, который, как и Кракауэр, являлся консультантом журнала «Аутсайд». Он заявил, что «Восхождение» написано «в угоду личным интересам» автора.

Все участники дебатов были неприятно удивлены. В зале даже начали свистеть. Тут вмешался ведущий, и вскоре порядок был восстановлен. Вечером того же дня, когда мы с Толей ужинали вместе с друзьями в ресторане, к нам подсел один из ответственных сотрудников Канадского альпинистского клуба и от имени своей организации принес извинения за случившееся. «Мы не думали, что дело дойдет до такого», — сказал он. Один английский альпинист, свидетель выступлений Кракауэра и Робертса, мрачно улыбаясь, сказал, что все это «напоминало фарс». После ужина Толя сказал: «То, что произошло на Эвересте, было настоящей трагедией». Теперь же, как казалось Букрееву, сами по себе события тех дней стали чем-то второстепенным ²³.

²¹ Вместе с Букреевым выступала его подруга Линда Уайли, которая и зачитывала текст его обращения.

²² Анатолий имел в виду конкретную ситуацию, с которой столкнулся весной 1997-го года. У подножья ступени Хиллари участники его экспедиции наткнулись на тело погибшего альпиниста, и стоило Букрееву сообщить об этом в базовый лагерь, как известие было немедленно опубликовано в Интернете. Букреев не сумел тогда с точностью опознать погибшего (позже выяснилось, что это был Брюс Хирод, пропавший без вести годом ранее). Анатолий считал, что публиковать подобные сведения, не выяснив достоверно, кто же это был, и не получив согласия семьи, никак нельзя.

²³ В своем «Послесловии» Джон Кракауэр пишет, что сразу после скандала на фестивале в Банфе у него состоялся короткий разговор с Букреевым. По словам Кракауэра, «в одном мы сошлись—наши позиции непримиримы». Присутствовавшая при их встрече Линда Уайли замечает, что такая интерпретация случившегося, мягко говоря, неточна. Букреев, как рассказы вала Линда, был изумлен агрессивной выходкой Кракауэра и его злобными нападками. «Джон и здесь остался самим собой», — сказала Линда.