"Жена моего мужа" - читать интересную книгу автора (Паркс Адель)

Глава 33 РОУЗ

Суббота, 4 ноября 2006 года

Фейерверк получился великолепным. Крейг и директора других школ могут быть вполне довольны собой. Большинство присутствовавших теперь с радостным видом направляется к воротам, а некоторые тинейджеры возвращаются к ярмарочным палаткам.

Я уже отстояла положенное время за прилавком, а теперь освободилась и могу насладиться праздником вместе с близнецами, Дейзи, Саймоном, Конни, Льюком и девочками. Конни и Льюк привезли с собой Ориол, и она хорошо вписалась в нашу компанию. Во всяком случае, мне приятнее общаться с ней, чем наткнуться на Люси и Питера. Хотя маловероятно, чтобы они привезли сюда Ориол, семейный костер, по их мнению, далеко не лучший способ провести субботний вечер. Очень глупо с их стороны. Я купила всем детям сахарную вату и торжественно вручаю ее им.

— А как насчет содержания в ней сахара? — спрашивает Дейзи.

Она немного подсмеивается надо мной, потому что обычно я веду себя как деспот, когда дело касается детского питания. Дейзи это тем более забавляет, что мы сами выросли на дешевых сладостях, и, по ее мнению, это не принесло нам никакого вреда, кроме кариеса и моего пожизненного членства в Обществе полных.

Я улыбаюсь ей:

— Сегодня ночь фейерверков, и даже я понимаю, что угощения в порядке вещей.

— Похоже, у тебя по-настоящему хорошее настроение.

— Да.

— Свидания пошли тебе на пользу, не правда ли? — спрашивает она и берет меня под руку. Она радуется за меня.

По правде говоря, это не совсем так, но зачем лишать ее иллюзий? Я счастлива сегодня потому, что окружена своими родными и друзьями и работаю на их благо, как нормальная неразведенная мать. А хожу на свидания я главным образом для того, чтобы не огорчать родных и друзей. Поэтому я избегаю давать ответ на ее вопрос.

— Вот мистер Уокер, наш директор. Пожалуй, мне следует подойти поздравить его с таким успешным вечером. Не теряйте меня.

При виде меня Крейг расцветает улыбкой:

— Привет, Роуз. Хорошо проводите вечер?

— Очень.

— С семьей?

— Да, и с друзьями. Всем очень нравится.

— Замечательно. — Улыбка Крейга становится настолько широкой, что мне просто больно смотреть, кажется, будто кожа вот-вот лопнет. Не так уж часто встретишь человека, которому доставляет такое огромное удовольствие приносить радость другим. Я не могу удержаться и тоже сияю ему в ответ.

— Как выручка?

— Превосходная, Роуз. Мы почти все распродали. Я как раз думал закрыть ларек и пойти поискать моих друзей.

— Да, вам следует отдохнуть оставшуюся часть вечера, немного развлечься, — прихожу в восторг я. — Если хотите, я познакомлю вас с сестрой.

Предложение слетает с губ, прежде чем я успеваю как следует подумать. Невольно я поставила Крейга в неловкое положение. Наверное, он хотел найти своих приятелей, а теперь его хорошее воспитание потребует от него, чтобы он потратил время на меня. Я вспыхиваю, а Крейг сохраняет невозмутимое спокойствие; он настолько вежливый, что делает вид, будто рад моему предложению, и тотчас же соглашается.

Он поручает ларек заботам Уэнди Пикеринг — сомнительное решение, с моей точки зрения, — но Крейга это, похоже, не беспокоит, и мы отправляемся вместе на поиски моей «банды».

Это странно, но на уровне сознания я прекрасно понимаю, почему Крейг не может стать объектом моей, скажем так, симпатии или интереса. Но если мне суждено снова испытать чувства к мужчине, то это будет такой человек, как мистер Уокер. Нет, по правде говоря, это будет именно Крейг. Он привлекательный, очень интересный, целомудренный, порядочный, добрый. Мне очень приятно болтать с Крейгом.

Ладно, признаюсь, я мечтаю стянуть с него брюки.

Последние шестнадцать ночей мне снятся эротические сны, в которых присутствует Крейг. Мне! Эротические сны! А я-то была абсолютно уверена, что мое либидо съежилось и превратилось в пыль, а оказалось, что оно просто находилось в зимней спячке. С тех пор как я обнаружила, что он одинок, я стала думать о нем не как о директоре, а совсем по-иному. В прошлую субботу мне приснилось, будто мы устроили пикник в альпийских горах (вполне невинно). Только что я восхищалась видом, а в следующее мгновение уже оказалась совершенно обнаженной, и он ел землянику с моего тела. Мне пришлось заставить себя проснуться. Как неприятно, когда приходят подобные мысли. Даже если это происходит подсознательно. Но больше всего меня поразило то, что даже во сне у меня был шестнадцатый размер, но, похоже, ни Крейг, ни я ничего не имели против.

Во вторник мне приснилось, будто мы в классе обсуждали классную работу мальчиков (придавая особое значение теме космоса, которая сейчас так волнует Себастьяна). Только что мы сидели на этих нелепых классных стульях, рассчитанных на субтильных молодых людей, а в следующую секунду уже катаемся по ковру абсолютно обнаженные.

В среду мне снилось, будто мы карабкались на деревья, абсолютно обнаженные. В четверг снилось, будто мы, обнаженные, плавали в лагуне. Понятно направление? Прошлой ночью я не стала заставлять себя просыпаться. Я решила: да, эти сны неприличные, но какой в них вред? Никто же не знает, о чем я думаю, — я храню свои глупые фантазии для себя. Я могу наслаждаться ими, и они в действительности очень, очень приятные.

Я смотрю на Крейга. Его пальто, очки и волосы покрыты изморосью, но он не выглядит мрачным и промокшим, напротив, кажется радужным. Он смотрит на меня с чуть насмешливой улыбкой, но не думаю, чтобы он смеялся надо мной, — не такой он человек. Я всегда чувствую себя в обществе Крейга уютно и уверенно, что подтверждают мои «обнаженные» сны. Я запираю эти мысли в большой сундук с сокровищами и мысленно закапываю его в песок на глубину пятидесяти футов, а тем временем ищу какую-нибудь нейтральную тему для разговора.

— Какая великолепная погода была вчера, не правда ли? Кто бы мог подумать, что сегодня так похолодает. Я люблю такие яркие осенние дни, как вчера, а вы?

— Моя любимая погода, — соглашается Крейг.

— Я выкосила лужайку. Надеюсь, что теперь продержусь всю зиму. Хотя я люблю это дело, особенно в хорошую погоду.

— Нет ничего приятнее, чем запах свежего воздуха, смешанный с запахом свежескошенной травы, правда? — говорит он.

— Абсолютно восхитительный. Он заставляет меня чувствовать себя молодой. Глупая мысль, но я не тороплюсь отогнать ее от себя.

Крейг улыбается, но ему меня не понять, он еще молод.

— Заставляет поверить в то, что жить — это прекрасно, правда? — добавляю я, мысленно улыбаясь.

Я вижу свою семью и ускоряю шаг, так как всегда тороплюсь соединиться с родными. Если я рада видеть их, то и они в равной мере рады видеть меня и Крейга, только мальчишки смертельно напуганы тем, что я привела директора пообщаться, и минуту-другую злобно смотрят на меня. К счастью, Ориол и Фрэн еще слишком малы, чтобы стесняться в присутствии директора, и вскоре они успокаивают мальчиков и те сосредотачиваются на разлетающихся искрах. Конни тоже, по-видимому, немного смущена тем, что я привела Крейга. Я приписываю это синдрому мамы-новичка в школе. Она, наверное, будет отчаянно стараться произвести хорошее впечатление (заинтересованной, активной, но не слишком напористой родительницы). Во время разговора она держит Льюка за руку и хранит молчание. Дейзи видит в нем всего лишь коллегу, с которым можно обсудить учебный план, и это удерживает ее от попытки спросить Крейга, не строит ли он планов на мой счет. Мы пишем свои имена с помощью бенгальских огней, посещаем зеркальный зал и предпринимаем попытку сбить кокосы с шестов. Время пролетает очень быстро, Конни с Льюком говорят, что им пора забирать девочек домой, а Дейзи предлагает отвести мальчиков и уложить их спать, так что я могу остаться и помочь с уборкой. Мы с Крейгом оказываемся наедине, разбирая тележки для глазированных яблок, чтобы удобнее разместить их в фургоне. Примечательно, что остальные члены комитета разбежались по домам, уклоняясь от тяжелой работы.

— Я был готов держать пари, что убирать останемся мы с вами, — замечает Крейг. Он улыбается, и не похоже, будто он возражает против сложившейся ситуации, хотя его нос покраснел от холода, а пальцы, наверное, закоченели, так как на нем нет перчаток.

— По крайней мере, мы будем знать, что оборудование возвращено в фирму проката чистым и в хорошем состоянии, и нам вернут наш залог, — говорю я.

— Вы очень добросовестная, Роуз, не правда ли?

— Да, и всегда такой была. Мы такие, какие есть, и нас не переделать, вам так не кажется?

— Я не уверен. Звучит очень фаталистически, а я верю в выбор. А вам не кажется, что мы сами выбираем?

— Да, но обычно не ведаем, что творим, — смеюсь я. — Дело в том, что я зубрила и ничего не могу с этим поделать. Я запрограммирована таким образом. Я всегда производила большое впечатление на учителей в школе.

— Держу пари, что так и было.

— Чтобы не вызывать отчуждения одноклассников, я время от времени задавала какие-то странные вопросы, а чтобы заручиться расположением мальчиков, я вместо того, чтобы спать с ними, давала им списывать домашние задания.

— Очень разумно, — смеется Крейг. — Я поступал так же. Не то чтобы я рассматривал возможность спать с мальчиками, чтобы заслужить их расположение. — Произнеся эту шутку, он вспыхивает. — Но постоянно тусовался с крутыми ребятами и делал за них домашние задания. Я стал первым поколением в своей семье, получившим высшее образование.

— Я тоже. Сомнительная честь. Родители так гордятся…

— А лекции такие скучные.

Мы смеемся над сходным жизненным опытом. Не знаю, по какой причине, может, из-за дымка в воздухе (что немного пьянит) или же из-за веры, подлинной или мнимой, будто Крейг понимает меня, но что-то побуждает меня сказать:

— Порой мне хочется изменить свою юность. — Крейг смотрит на меня с тревогой, и я спешу заверить его: — Нет, не главные свои решения. Я вышла бы замуж за Питера и родила близнецов, но кое-что сделала бы совершенно по-другому.

— Что, например?

— Я вела бы себя более сдержанно, не так старалась бы угодить. По крайней мере, в полудюжине случаев я нарядилась бы по-другому, включая и день свадьбы. Проявила бы больше усердия, обучаясь плавать.

— А я сделал бы вид, будто интересуюсь футболом, это уберегло бы меня в школе от многих неприятностей, — подхватывает мою мысль Крейг, затем, взглянув на часы и, воскликнув «Черт!», осматривается по сторонам.

— Что случилось?

— Хотел познакомить вас с друзьями, но, думаю, они ушли и закатились куда-нибудь в паб.

При мысли, что Крейг хотел познакомить меня с друзьями, я сияю, как девчонка-подросток.

— Мне особенно хотелось познакомить вас с Томом и Джен. Дело в том, что они женятся в следующий уик-энд, и я подумал… — Крейг замолкает, не договорив предложение, и устремляет взгляд в небо. Я слежу за направлением его взгляда. Может, его внимание привлек последний одиночный фейерверк, но я ничего не вижу. — И я подумал, не согласитесь ли вы пойти со мной. На свадьбу. Видите ли, я шафер, а у меня нет спутницы. Думаю, это будет очень красивая свадьба. Венчание состоится в церкви шестнадцатого века, в самом центре Сити. Прекрасное здание, очень интересное по конструкции, а прием…

— Да.

— Что?

— Да, с удовольствием составлю вам компанию, — с улыбкой говорю я.

Дело в том, что я могу назвать тысячу причин, по которым мне не следует встречаться с директором школы, где учатся мои мальчики, и все они разумные, обоснованные и логичные. Но контраргумент, согласно которому мне следует с ним встречаться, совершенно непреодолим — Крейг восхитительный. А фейерверки — просто чудо.