"Жена моего мужа" - читать интересную книгу автора (Паркс Адель)

Глава 8 ЛЮСИ

Понедельник, 11 сентября 2006 года

— Хорошо провела уик-энд, Люси?

— Не очень, — с беспрецедентной честностью отвечаю я. Вопрос задал Мик. Таких людей, как он, мало на нашем этаже. Его нельзя назвать полнейшей задницей. Мы проработали вместе около шести месяцев, и за это время я не раз становилась свидетельницей подлинного юмора и проблесков интеллекта. Зевнув, спрашиваю: — А ты?

— Расстался с девушкой, так что не так уж плохо.

— По крайней мере, разрыв несет в себе какую-то перемену, какое-то разнообразие.

— О боже, боже. Неужели не все в порядке во дворце Хьюитт-Джоунз-Филипса? Принцессе Люси стало немного скучно?

Он дал мне прозвище Принцесса, но я не обижаюсь.

Мик подошел к моему столу и сейчас сидит на нем, так что, несмотря на все свои усилия сосредоточиться на экране и своей электронной почте, единственное, что я вижу, — это его бедро. Он носит шерстяной костюм от Пола Смита, который в большей мере способен возбудить, чем те костюмы, какие обычно носят на нашем этаже. Я внезапно ощущаю необъяснимое желание погладить его бедро, я имею в виду костюм. Мне хочется прикоснуться к шерсти, должно быть, так. Я смотрю на Мика: у него зеленые глаза, немного похожие на мои, то есть притягивающие. Волосы у него очень темные, и впервые обращаю внимание на его губы, смотрю и не могу оторваться.

Почти все секретарши хотят переспать с Миком. Не хотят только те, которые уже переспали, и это не осуждение его «доблестей», а просто реалистическая оценка ситуации. Мик абсолютно понятен: он не хочет никаких отношений с кем-то, кто может видеть, какие сандвичи он выбирает к ленчу.

— Да, мне немного скучно, — отвечаю я, прямо глядя на него. Я не испытываю перед ним ни робости, ни влечения к нему, и самый лучший способ продемонстрировать это — не отрицать, что блаженство домашнего очага имеет порой свои издержки. Мы оба достаточно умны, чтобы это знать, и отрицание с моей стороны выглядело бы кокетством. — Однако Пит читает меня словно открытую книгу. На следующий уик-энд он, возможно, организует для меня сказочный отдых.

Лицо Мика озаряется улыбкой (хорошие зубы, интересно, кто у него дантист?). Он медленно поднимается с моего стола и направляется к своему месту.

— Приятно с тобой поговорить, принцесса Люси.

— Потрясающе.

Я откидываюсь назад.

Прежде чем начался мой роман с Питом, у меня было довольно много интрижек с сексуальными, состоятельными, симпатичными мужчинами. Один или два из них оказались даже довольно интересными в общении. Так что легкие попытки флирта со стороны Мика не новы для меня. Мужчине пытаться завязать со мной роман так же естественно, как дышать. Я не верю в ложную скромность, она слишком скучна. Дело в том, что я одна из самых привлекательных женщин, с которыми мужчинам когда-либо доводилось общаться. И я к этому привыкла. Как и всякое благо, оно имеет свою обратную сторону: мои белокурые волосы способны аннулировать диплом первого класса в области экономики, а моя безупречная, побивающая все рекорды карьера легче бы далась женщине с более заурядной внешностью. Мне приходилось чертовски напряженно работать, чтобы избавиться от предоставленной мне роли офисной сексапильной куколки. И все же я скорей согласилась бы умереть, чем приобрести жирные ляжки.

Я испытываю определенное облегчение оттого, что рынок сегодня растет. Мне удается сосредоточиться и не наделать ошибок, напротив, срываю изрядный куш и в конце дня, выключая свой компьютер, чувствую себя просто блестяще.

Мик неспешно подходит к моему столу и спрашивает, не хочу ли я присоединиться к нему и некоторым из наших ребят для заслуженной выпивки. Я встречаюсь с ним взглядом и ищу в его глазах искру той химии, которую ощутила сегодня утром. И ничего не ощущаю. Ни волнения, ни дрожи. Он выглядит довольно привлекательно, но снова вернулся в свой футляр с этикеткой «коллега». Какое облегчение!

— Спасибо за предложение, Мик, но мне, наверное, придется сегодня лечь пораньше. Завтра меня ждет большая презентация ради одного озлобленного клиента.

— Не похоже на тебя — расстраивать клиентов, Люси.

— Я и не расстраивала. Мне эти неприятности достались в наследство.

— От кого?

Я проверяю свои записи.

— От Джоу Уайтхеда. Ты знаешь его?

— Да, поганый человечишка. Он совсем недавно вошел в нашу команду, хотя не имею ни малейшего понятия, как он получил здесь работу.

То, с какой легкостью он воспринимает мой отказ от его предложения вместе выпить, демонстрирует тот факт, что у Мика нет серьезных намерений относительно меня. Легкая попытка утреннего флирта, возможно, даже не отложилась в его памяти. Я замужняя женщина, мать, к тому же его коллега — у него под рукой немало более доступной дичи. Мику нравится, чтобы секс был горячим, частым и не требующим вспомогательных ухищрений.

Я ощущаю глубокий укол разочарования. Как такое могло произойти? Я даже не хочу его. Почему же я хочу, чтобы он хотел меня? Какой я становлюсь заурядной.

Я приезжаю домой ко времени купания Ориол, но не вмешиваюсь, поскольку Ева уже приступила к делу; а мне не хочется нарушать заведенный ими порядок. Я наливаю себе джин с тоником, иду в свою спальню и ложусь на постель. Мне пока не хочется включать компьютер, так что я беру «Вог» и принимаюсь небрежно пролистывать его.

Я давно люблю этот журнал и подписываюсь на него с первого курса. Как всегда, журнал заполнен множеством фотографий поразительно красивых девочек. Я бегло просмотрела подробности бренда нового женского белья, обратила внимание на адрес парфюмерного магазина, который открыла в «Ковент-Гардене» актриса, входящая в список А.

Ориол врывается ко мне в спальню с плюшевым мишкой и книгой в руках. Это удивительно, но каждый раз, когда я вижу ее, я заново удивляюсь ее красоте, живости и блеску. У меня каждый раз просто дух захватывает. Нельзя сказать, будто я забываю, насколько она великолепна, в промежутках, просто собственный ребенок всегда кажется прелестнее всяких воспоминаний. Она похожа на моделей со страниц «Вог» и, пожалуй, ближе к ним по возрасту, чем я. Жестокая мысль!

Я прочитываю Ориол две главы из «Алисы в Зазеркалье». Иллюстрации в книге восхитительные, и она на этот раз не перебивает меня нелепыми вопросами, не связанными с текстом, как, например: «А какой у тебя любимый цвет, мамочка?» или «А у тебя было какое-нибудь домашнее животное, когда ты была маленькая?».

Я стараюсь как можно скорее уложить ее в постель. Когда свет у нее гаснет, я вдруг обнаруживаю, что забыла спросить, как прошел день в школе. Но она ведь сказала бы мне, если бы у нее возникли какие-то проблемы, не так ли?

Вместо ужина, я принимаю шесть разных витаминов и выпиваю стакан зеленого чая из стеблей пшеницы. Он отвратительный на вкус, но мой гомеопат настоятельно рекомендует пить его. Затем я снова взлетаю наверх, плюхаюсь на кровать и принимаюсь готовиться к презентации.

Нужно подготовить нечто среднее между показом, сопровождаемым рассказом, и наглядной агитацией. Мне это не составит труда. Какое-то время спустя смотрю на часы. Половина десятого, а Питера нет дома. Думаю позвонить ему и спросить, когда он вернется. Может быть, стоит дождаться его и не засыпать. А может, и не стоит.

Подавляю зевок. Я всегда обладала кипучей энергией и была такой деятельной. Мне достаточно было поспать четыре-пять часов. Я часто говорила, что можно будет выспаться на том свете, я и сейчас так считаю. Я…

Слышу, как пронзительно звенит мобильник где-то у уха. Не могу понять, где я, в первую очередь в голову приходит мысль, будто я уснула за рабочим столом. Пробираюсь сквозь густой туман сна и, схватив телефон, понимаю, что я не в офисе, а у себя дома, в спальне. Наверное, это Питер, хочет сообщить, что едет домой.

— Питер! — Мой голос прозвучал и радостно, и в то же время расстроенно. Я хочу, чтобы он знал, что я рада слышать его, но ему так просто не сойдет с рук столь позднее возвращение домой. Я довела до совершенства этот тон, когда была его любовницей и проводила бесчисленные вечера в ожидании его звонка.

— Извини, Принцесса. Это не твой муж — это мужчина твоих сновидений.

— Ты хочешь сказать, кошмаров, Мик, — отрезаю я довольно удачно, если учесть, что я не вполне проснулась. Не стоит позволять коллегам совать свой нос в твои домашние дела. Как Мик посмел звонить мне в… я пытаюсь рассмотреть циферблат, в комнате чертовски темно — в половине одиннадцатого вечера?

— Как дела с цифрами? — спрашивает он.

— Они складываются, — холодно отвечаю я.

— Значит, ты закончила с презентацией? И уложила ее в постель?

— Да. — Я не признаюсь ему, что и сама уже в постели. Какой уважающий себя маклер признается, что к половине одиннадцатого уже устал? Парни из отдела еще только разогреваются, чтобы приступить к вечеринке.

— Так и думал, что ты с этим уже покончила, Принцесса, и решил позвонить и спросить, может, ты передумала и захочешь к нам присоединиться. Мы направляемся в Ноттинг-Хилл; это ведь твоя вотчина?

Моя, но не его.

— Почему вы отправились так далеко на запад?

— Кое-кто из парней хочет поехать в Хаммерсмит в этот стриптиз-бар «Секреты». Знаешь такой?

— Да.

— Не в моем вкусе.

— Танцовщицы-стриптизерши не в твоем вкусе? — Не могу скрыть изумления.

— Пойми меня правильно. Я, как и все, люблю танцы. Просто мне кажется, что «Секреты» довольно низкопробное заведение по сравнению с клубами для джентльменов, которые обычно посещаю я.

— Правильно. Мужчина должен придерживаться определенных норм, — пытаюсь его уколоть. — Во всяком случае, надеюсь, ты позвонил не для того, чтобы сообщить мне свой список трех лучших баров в городе, где демонстрируют задницы, не так ли?

— Нет, просто твое имя всплыло в разговоре…

Вот как? Мне захотелось спросить, в каком контексте, но я знаю, что не смогу. Во всяком случае, Мик и не скажет мне правды. Возможно, ребята обсуждали фонды и акции и отметили, что у меня был удачный день, а может, они болтали о стриптиз-клубах и обсуждали фигуры женщин. Дискриминация женщин только в том случае становится проблемой, если они сами ее провоцируют.

— Питера нет дома, а няня уже ушла, некому будет присмотреть за Ориол, — отвечаю я.

— Парни говорят, что ты всегда найдешь отговорку и что ты больше не принимаешь участия в вечеринках. Ну ладно. Не беспокойся. Ты нам тут не очень-то и нужна, Принцесса. Нам просто не хочется, чтобы ты подала на нас в суд, заявляя, что все дела решаются за столом с выпивкой, а не за письменным столом и что тебе не дали возможности присоединиться к нам. Увидимся завтра. — И он отключается.

В основе его шутки, как это обычно бывает, крылась обида и была доля правды. Общепризнано, что многие сделки и контакты устанавливаются в барах за бутылкой «Болли». А женщины оказываются выброшенными за борт после того, как у них появляются дети и возможность длительных встреч после работы уходит для них в прошлое (чего не скажешь о мужчинах, имеющих детей, но сохранивших возможность продолжать свою вечернюю деятельность). Мне проще нанять няню и притащить свою задницу в работающий допоздна минималистский бар без проволочек и без суеты. Если работа требует, нужно это сделать. Поэтому комментарий Мика несправедлив. Обычно я держусь на равных с этими распутными парнями. В последний раз я ходила с ними… Я помедлила.

Припомнить в точности, когда в последний раз я встречалась с коллегами на каком-нибудь светском мероприятии, мне не удавалось. На прошлой неделе мне пришлось вылететь в Берлин, и я отсутствовала двое суток. В четверг я ужинала с клиентом, а в пятницу работала допоздна. Я взяла свой ежедневник и пролистала его. Последний раз я согласилась поучаствовать в вечеринке шесть недель назад. Это целая жизнь для Сити.

Я заставляю себя встать с постели и пойти в ванную. Когда я превратилась в женщину, которая ложится спать слишком усталая, чтобы снять косметику? На моем лице появились странные вмятины — я спала прижавшись щекой к расшитому египетскому постельному белью. Тушь размазалась и спускается полосками, словно кипящие потоки от уголков глаз. Я придвинулась к зеркалу. У меня появились морщинки в уголках губ. Моя кожа начала стареть, чуть-чуть обвисла. Возможно, не все это заметят, но если на меня посмотрит двадцатилетняя девушка, то сразу поймет, что я не из ее компании. Скоро я стану принадлежать к тому типу женщин, о которых говорят: красивая для своих лет.

Я тщательно удаляю косметику, принимаю душ и, бережно промокая тело, вытираюсь полотенцем, а затем наношу на кожу около дюжины «страховых полисов»: укрепляющий бюст гель, антицеллюлитный крем, увлажняющие кремы для рук, ног и шеи и нечто особое для кожи вокруг глаз. Я снова ложусь в постель, гашу свет и принимаюсь размышлять, где сейчас Питер. Не могу утверждать, что он стал отсутствовать чаще, чем обычно; его работа требует много времени, так было всегда. Разница состояла в том, что, когда я была его любовницей, Роуз ждала его дома, а я была рядом с Питером на различных мероприятиях, связанных с нашей работой. Бездеятельность не для меня.

Как только мы поселились вместе, Питеру предложили высокий пост в другом коммерческом банке. Мы решили, что ему стоит принять его, и не только из-за дополнительных денег, — мы оба согласились, что нам нужно отойти на шаг друг от друга. Я не осознавала тогда, как много времени мы проводим в офисе, даже больше, чем дома. Перестав работать вместе, мы утратили какую-то долю нашей прежней близости, и теперь Питер ходит на другие вечеринки, обеды с клиентами и рабочие конференции. А их множество. Я же остаюсь дома, и самое волнующее событие, которое может со мной произойти за вечер, — это звонок Мика.

Я сажусь и снова зажигаю бра у кровати. Внезапно я ощущаю слишком сильное волнение, чтобы уснуть. Я так люблю Питера, действительно люблю, больше, чем себя, больше, чем ребенка. Это более редкое явление, чем вы можете себе представить. Большинство мужчин считает, что именно им принадлежит первое место в сердцах их подруг, но почти все матери втайне любят своих детей намного больше, чем мужей, по крайней мере до тех пор, пока дети не подрастут. Питер очаровал меня. Когда он в ударе, он умный, забавный, интересный, порой непристойный и совершенно необходимый мне. И даже в свои худшие моменты он мне необходим.

Я лениво перелистываю свой ежедневник, чтобы выяснить, когда мы с Питером ходили куда-нибудь вместе и без посторонних. Пять недель назад. Мы часто куда-нибудь ходим, но обычно с другими парами, коллегами или знакомыми. Я не могу с точностью сказать, когда произошло смещение этого фокуса. Раньше мы страстно берегли время для себя; теперь же наши друзья развлекают нас и заполняют паузы в разговоре, возникающие за обеденным столом. Это не значит, что мы наскучили друг другу, просто выслушали все предназначенные друг другу рассказы за последние семь лет.

Bay! А я и не заметила! Я еще раз заглядываю в календарь в конце ежедневника, чтобы проверить себя, и чувствую, как меня изнутри охватывает трепет волнения, а в течение нескольких секунд этот трепет превращается в самый настоящий триумф. Родилось ощущение, что отныне я могу блаженствовать вечно. Сосчитать было не так уж трудно: в конце концов, я была на их свадьбе и стала причиной их развода. Я являюсь женой Питера дольше, чем Роуз.

Как здорово! Как это важно! Я чувствую какое-то облегчение. Меня всегда терзало тревожное чувство, будто Питер принадлежит кому-то другому. Он принадлежит Роуз. Нет, я не думаю, что они предназначены друг для друга судьбой и связаны навек. Но мне кажется, что жить с ним — все равно что носить чей-то чужой джемпер. Для меня он подержанный, и однажды кто-то (также Роуз) может внезапно потребовать его назад. Я понимаю, что мои тревоги — глупость и не имеют под собой никаких оснований. Но так всегда происходит с иррациональными страхами — их невозможно объяснить.

Но Питер женат на мне дольше, чем на ней. Теперь он мой. Он мой.

Боже, нужно это отпраздновать. Это просто фантастика. Я выключаю свет в предвкушении хорошего сна.