"В ТРЕТЬЮ СТРАЖУ [СИ]" - читать интересную книгу автора (Намир И А)

    (5)

   

    Из газет:

   

    Эфиопская армия усиливает приготовления к наступлению в Огадене и одерживает успехи на различных участках фронта

   

    СКАНДАЛ! Наш товарищ Вала, мэр Аля, лишён своих гражданских прав.

   

    Карикатура. Наши великие "патриоты". Журналисты и политики, выстроившись перед портретами Гитлера и Муссолини, поднимают руку в фашистском приветствии. На портретах цитаты: "Надо разрушить Францию! 'Майн кампф' Гитлер" и "Франция прогнила! Муссолини".

   

    Allons enfants de la Patrie,

    Le jour de gloire est arrivé !

    Contre nous de la tyrannie,

    L'étendard sanglant est levé, (bis)

    Entendez-vous dans les campagnes

    Mugir ces féroces soldats ?

    Ils viennent jusque dans vos bras

    Égorger vos fils, vos compagnes !

   

    (Вперёд, Отчизны сыны вы,

    Час славы вашей настал!

    Против нас вновь тирания

    Водрузила кровавый штандарт.

    Слышишь ты в наших полях

    Зло воет вражий солдат?

    Он идёт чтоб сын твой и брат

    На твоих был растерзан глазах!)

    Марсельеза

    Гимн Французской Республики

   

    Это есть наш последний

    И решительный бой;

    С Интернационалом

    Воспрянет род людской!

    Интернационал

   

    - Ты там осторожно, пожалуйста.

    Жаннет оглянулась. Паша стоял у двери, подпирая плечом косяк. Сегодня он был в форме и... да, сегодня он нравился ей больше.

    "Больше, чем кто? - Спросила она себя. - Или больше, чем когда?"

    - Не боятся! - Сказала она с улыбкой. - Не можно бояться. Должна. Ты тоже знаешь. Я правильно сказала?

    - Почти. - Улыбнулся он, переходя на французский. - Но ты там все равно поосторожней.

    По-французски он говорил отлично и почти без акцента. А тот акцент, что у него был вполне мог сойти за польский, поляков же в Париже не меньше чем русских. Много.

    - Не мешай. - Попросила она. - Мне еще вещи собрать...

    Он конечно не мешал. Жаннет собирала саквояж, чемодан уже упакованный стоял у стола. И положить оставалось сущие мелочи: зубной порошок, щетку, мыло, полотенце, пояс, две бутылки "Столичной": образцы новой продукции советской промышленности торгпреду в Праге, - туда она приедет еще советскоподданой, и уже в столице Чехословацской республики превратится в бельгийку. Но если саквояж был отговоркой, то настоящая причина нежелания продолжать разговор лежала совсем в иной плоскости. Вернее там лежали целых две причины. Во-первых: сегодня, отправляясь на первое свое самостоятельное задание, Жаннет уже не была уверена, что любит Пашу так же, как ранней осенью, когда начинался их роман. Ну, да, тогда... Володю послали куда-то на север, и она осталась одна, и вдруг рядом возник Паша, учивший ее шифрованию и русскому-разговорному. А сейчас? Сейчас он был снова симпатичнее Володи, хотя сильно уступал Рихарду. А Рихард - да, приезжал в ноябре, и встречался со Сталиным и ее не забыл... Но дело не в этом, а в том, что если бы она легла теперь с Пашей, то только со скуки, а не из чувства. Чувства - кончились.

    "Ол-ля-ля!"

    Это была одна из двух причин. Вторая же заключалась в том, что Жаннет действительно трусила. И даже не врагов, не злобных oprichnikov kapitala она боялась. Она боялась подвести начальников, поверивших в нее, провалить задание, и... Нет! Думать об этом было запрещено. И поэтому, собираясь, она еще и еще раз повторяла инструкции. Хотя задание у нее и было относительно простым, это мало что меняет! Да, она всего лишь курьер, и маршрут ее по относительно спокойным странам: Чехословакия, Бельгия, Нидерланды. И все-таки это "закордонная командировка", и действовать Жаннет должна будет в одиночку, полагаясь только на себя. Кроме того, не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться: начальство имеет на нее очень серьезные виды, тем более что и как гражданка Франции она не "сгорела". Ее ведь выдернули очень вовремя, так что по прошествии нескольких лет никто и не вспомнит в каких акциях французских комсомольцев она участвовала и почему была своим человеком в "Юманите". Ну, а во всех иных странах Европы она оставалась вполне легитимной гражданкой Французской республики со всеми вытекающими из этого факта бонусами.

    Так что, в Праге не суетиться и не спешить: встретится с торгпредом, оглядеться, сменить документы, пожить немного в приличном пансионе - что вполне соответствует действующей легенде - погулять по городу, и тогда уже начинать "маршрут", который должен закончиться посадкой в Антверпене на борт советского парохода, с заходом в Киль - там небольшое задание, и с возвращением в порт приписки корабля - Ленинград.