Глава первая. Никогда не пейте с баронами!

— Уй-ё, — простонал Олег.

Похмельное утро вещь сама по себе достаточно неприятная, но если вас будит яркий солнечный луч, падающий прямо в глаза, и открытая дверь, в которую доносятся крики отвратительно бодрых и ничуть не страдающих от дикой головной боли и пересохшего горла слуг, оно становится в два раза более омерзительно.

— Да-а-а-а… — знакомый голос ехидной вампирессы, коварно раздернувшей шторы, ядовитым буравчиком вонзился в измученный алкогольными видениями мозг. — После ТАКОГО загула — как не быть похмелью… Рассол — на столе.

— Уф-ф, — протянул Олег, делая гигантский глоток и прикрывая глаза. — А покрепче чего-нибудь не найдется? — Сидя в напряженной позе и держа голову неподвижно, дабы не потревожить обосновавшуюся там бригаду молотобойцев, поинтересовался он. — Похмелиться бы не помешало…

— Увы, — звучащая в голосе бывшей графини дель Нагаль, а ныне баронессы Торасской, радость совершенно не соответствовала печальному смыслу её слов. — После того как ты сжег все имевшиеся запасы алкоголя и объявил 'сухой закон' до окончательной победы над узурпатором, в замке Майдель не осталось ни капли вина или иной спиртосодержащей жидкости.

— Я сжег? Я объявил? — Вне себя от изумления Олег даже подался вперед и тут же страдальчески поморщился. Приуснувшие было в его голове кузнецы немедленно очнулись и вновь трудолюбиво взялись за свои молотки.

— Ты что же, ничего не помнишь? — Изумилась Вереена.

Олег нахмурился, старательно пытаясь восстановить в памяти события последних дней. Вот он во главе своего отряда въезжает в Майдель, где его встречает нарядная Аталетта вместе со своим крестным. Вот барон Майдель объявляет пир, куда съезжаются все более-менее значимые сторонники беглой принцессы. Вот он поднимает кубок, провозглашая тост 'За победу', и настаивает, что по древней традиции его родины, он должен быть выпит до дна.

Данная традиция вольным баронам, командирам наемных отрядов и просто свободным рыцарям, присоединившимся к Аталетте в надежде урвать свой кусок во время боев и сказочно разбогатеть в случае победы, очень понравилась. Он помнил, как опустошил кубок и мелькнувшую после этого мысль, что вино было чересчур крепким… после чего в памяти имелась лишь огромная черная дыра с доносящимся оттуда сильнейшим запахом перегара.

Видя его мучения, Вереена сжалилась над страдальцем:

— Пьянка продолжалась четыре дня. На пятый прибыл мой муженек, со своей кованой сотней, и с восторгом подключился к процессу. На шестой день, когда ты спал мордой (извини, но к тому времени назвать переднюю часть твоего черепа лицом было уже просто невозможно) в баранине, какой-то молодой рыцарь решил подшутить над пьяным магом. Они там, в своем Фенриане, совсем страх перед магами потеряли, по всей видимости. В общем, начал про тебя всякие пакости рассказывать… Ты очнулся, завязал наглецу язык бантиком — красиво получилось, между прочем, хотя как ты это сделал — до сих пор понять не могу, причем не я одна… Но факт остается фактом. Молодой де Торнваль нынче крайне молчалив и усердно изучает методики по распутыванию сложных узлов. Разрубать ЭТОТ узел ему почему-то категорически не хочется. — Тут вампиресса коротко усмехнулась, на мгновенье блеснув безупречно белыми клыками.

— В общем, наказал ты его, после чего заявил, что: 'много пить — вредно для здоровья и печень от этого гнилостный привкус приобретает…, - так что следующая пьянка будет только в королевском замке Крегхист-тор, после полной и окончательной победы над узурпатором. А до того времени — ни-ни! Сухой закон. И для большей доходчивости и 'устранения соблазна' — испепелил все запасы спиртного в замке, прямо в бочках, бутылках, и иных емкостях в которых они находились. Тара — целая, а выпивки — нет! Отличный фокус, между прочим! Научить можешь?

— Еще бы я помнил… — Недовольно пробурчал Олег. — Впрочем, судя по всему, я применял огненную магию, а у вампиров с ней, сама знаешь, отношения сложные… А что там дальше было?

— Жаль, жаль… полезнейшее умение. Впрочем, я так и думала. А дальше был тот еще цирк! Ты потребовал немедленно собрать военный совет. Причем, выглядел и вел себя так, что ни у кого и тени сомнения в твоей трезвости и праве отдавать подобные приказания не возникло. Разве что не стоило действовать с такой жесткостью, скорее даже жестокостью. Это все же как-никак военачальники, воевать вместе будем, негоже так с будущими соратниками. Могут и припомнить.

— Жестокостью? — Олег недоуменно покачал головой. — Это как?

— Когда тебе показалось, что собравшиеся на совет недостаточно трезвы для обсуждения серьезных вопросов, ты их протрезвил магически, причем, судя по их воплям, процедурой это было весьма болезненной.

На совете — если это безобразие конечно можно назвать военным советом, ты вначале вел себя тихо: молча сидел в углу, слушая те благоглупости что несли выступающие, и останавливал нас с Бером, когда мы хотели вмешаться. Кстати, теперь мне совершенно понятно, почему за пять лет противостояния эта твоя Аталетта достигла столь ничтожных успехов. Удивительно, что хоть что-то смогла сделать! Настолько безграмотных в военном деле людей, как эти её 'военачальники' я пожалуй еще не встречала. Любой крестьянин, наверно, смог бы лучше командовать. У него хоть здравый смысл имеется! Если лезешь в командиры, то прежде необходимо, хотя бы научиться думать, я не говорю уже об элементарных познаниях в тактике и стратегии.

Единственный более-менее здравомыслящий человек — этот её великий мейсер Чистых. Так, на одной разведке, которой он заведует, и выезжали, по-видимому. То, что это её 'реставрация' еще жива, можно смело отнести только на счет того, что их противники умны лишь не намного больше и к тому же опасаются выходить за пределы 'святой территории', чтобы магам не попасться. Те на них большой зуб имеют.

В общем, ты терпел эту говорильню около часа. Затем, когда они совсем было собрались назначить главнокомандующим беглого герцога Хайралли, благополучно продувшего все четыре боя в которых он предводительствовал, и претендующего на место главы на том лишь основании, что он самый из них родовитый, ты встал и объявил главнокомандующим себя. Меня и Бера — своими заместителями по разведке и тактическим вопросам. После чего распустил собрание.

— И что, они не возмутились? — изумленно вопросил Олег.

— Попробовали. Этот самый герцог и вякнул. Знаешь, я не из пугливых. Многое пройти довелось, вот только твоя реакция напугала даже меня. Ты что-то прошипел. Стало темно. И очень-очень страшно. Даже мне. А затем из дальнего угла выползла какая-то тварь — нечто среднее между полураздавленным тараканом, вареным и слегка надкусанным раком и безголовой пупырчатой змеей с щупальцами длиной около двух метров. Эта тварь откусила у герцога обе ноги и быстро их сожрала. Затем опутала еще живого и громко вопящего бедолагу какой-то склизкой мерзостью и уволокла за собой.

А потом вновь загорелся свет, и ты, как ни в чем не бывало, поинтересовался — есть ли еще возражения против твоей кандидатуры?

Знаешь, по-моему, весь этот совет еще никогда не был столь единодушен и полон такого неподдельного энтузиазма в поддержке нового главнокомандующего. Затем ты приказал нам с Бером заняться разработкой нового плана наступления на Орвален — город-крепость блокирующий тракт из Вельминта в Вольные баронства. По твоему выражению, мы должны предоставить реальный план кампании, а не ту муть, что здесь до сих пор звучала. Ну и персонально меня попросил разбудить тебя в полдень, что я только что благополучно и проделала.

— Мда-а… — выслушав историю о своих деяниях, Олег только и мог, что покачать головой. — Пить надо меньше, меньше надо пить… — Пробормотал он одеваясь и вслед за вампирессой вышел из комнаты. Проследив за пошедшей в свой кабинет Верееной, Олег, вздыхая, охая и держась за голову, поплелся в ванную. Однако спокойно привести себя в порядок ему не дали.

Громкие крики во дворе замка и тревожную беготню слуг Олег полностью проигнорировал. В тот момент его куда больше занимал шум в его собственной голове и веселые кувырки мироздания в глазах. Так же он не обратил особого внимания и на несколько робких стуков в дверь, отреагировав коротким рычанием. Стук немедленно прекратился.

Снова в дверь поскреблись в тот момент, когда он, уже приняв холодный душ, немного восстановил душевное равновесие и как раз заканчивал бритье.

— Ну что такое!? — недовольным голосом откликнулся Олег. — Занято! Домыться дайте!

— Ариох, — раздался из-за двери жалобный голос Аталетты. — Тут к тебе еще подкрепление приехало. Выйди, пожалуйста!

— Ну что такое! — Недовольно откликнулся Олег. — Неужели, ваши слуги не могут разместить их сами? Встретьте их, Ваше высочество, я сейчас домоюсь и выйду.

— Не могут! — Голос Аталетты стал строже. — Они боятся. И я боюсь. Так что, пожалуйста, поторопись.

— Боишься? — Изумленно переспросил Олег. — Кого? — Поинтересовался он, выходя из ванной.

— Мертвителя. — Коротко ответила Аталетта, старательно отводя взгляд.

— Висса? — Олег совершенно не понимал причин её замешательства и страха. — Ты же с ним знакома! Чего бояться?

— Он — Мертвитель. Я раньше не знала об этом. В общем, разбирайся сам. Только…

— Что только? — Олег уже стремительным шагом направлялся к выходу, спеша повидаться со старым другом и учителем. Аталетта шла следом, стараясь держаться за его спиной.

— Я не хочу, чтобы он участвовал в войне. — Коротко ответила Аталетта. — Даже если бы это было единственным способом вернуть мой престол, я никогда не соглашусь на то, чтобы призвать на помощь проклятого!

— Да ну? — Пафосность её слов изрядно Олега позабавила. — А как же быть с призывом демона пять лет назад?

— Демон — это демон. Даже в самом худшем случае, я заплатила бы за это только своей душой и жизнью. — Серьезно ответила принцесса. — А мертвитель — это куда хуже. Есть силы, которые нельзя призывать никогда и ни при каких обстоятельствах. Да и пророчество Тииса не следует сбрасывать со счетов. В общем, я очень надеюсь, что ты уговоришь его уйти.

— Пророчество Тииса? Что это за пророчество такое? — С любопытством переспросил Олег.

— Позже расскажу. Мы уже пришли, — кивнула принцесса на узорчатую дверь парадного входа.

Восседающий на огромном чешуйчатом и клыкастом дергаре[3], в окружении заполонивших двор Темных гончих, рыцарь Отчаяния и впрямь вызывал непроизвольный страх. Да и пятеро старших учеников, по всей видимости, решивших сопроводить зу Крайна, так же смотрелись весьма внушительно. Впрочем, как с удивлением отметил Олег, наибольший страх у жмущихся по углам слуг, вызывала не заполонившая двор нежить, не мрачные и угловатые доспехи Рыцаря отчаяния, и даже не большой отряд охраняющих некроманта конных умертвий. Полные ужаса взоры людей то и дело соскальзывали на простой черный плащ лича, на котором серебристыми нитями с изумительным искусством был вышит прекрасный полураспустившийся цветок, немного напоминающий лилию и розу одновременно.

— Рад тебя видеть, — Олег крепко пожал руку спрыгнувшего со своего дергара некроманту. — Какими судьбами?

— Да вот, слух прошел, что ты орхисситам урок хорошего поведения преподать собираешься, — Висс откинул забрало и улыбнулся. Олег непроизвольно поморщился. Какой-нибудь мафиози на его родине за подобную улыбку, не задумываясь, отвалил бы целое состояние. А что? Ни разборок, ни угроз… Приехал, улыбнулся разок — и все… Те у кого нервы покрепче — стремительно бегут менять штаны. У кого послабее — тихо лежат в обмороке. Кстати, об обмороках: — быстро обернувшись, Олег успел подхватить медленно оседающую Аталетту. 'Странно, вообще-то, — мельком подумалось ему. — Вроде бы, что такого? Улыбка как улыбка: ну губы чуть-чуть бледноваты, уголки чуть к низу опущены — вроде ничего особенного. Однако какое действие! Выучиться, что ли…

— Прошу прощения, — Висс мгновенно перестал улыбаться и провел рукой над Аталеттой. Та зашевелилась, приходя в себя. — Давно не общался с живыми людьми и забыл, какое на них это производит впечатление. Говорят, что именно такой улыбкой наша прародительница приветствует приходящих к ней. Ну и нам, её потомкам, это передалось.

— Мда… — Олег осторожно поставил принцессу на крыльцо. — Значит, научить подобному ты не можешь?

— Нет, наверно… Да и зачем тебе? Так как, принимаешь подкрепление? Сам знаешь — у нас с орхисситами давние счеты!

— Я бы принял… — Пожал плечами Олег. — Но в данном случае парадом командует принцесса. — Он повел глазами в сторону Аталетты. — Впрочем, что мы на дворе стоим? Думаю, в парадном зале беседовать будет удобней. — Он приветливо кивнул спешившимся ученикам некроманта, отметив, что Висс взял с собой только самых старших, наиболее сильных в боевой магии.

— Да-да, конечно, — наконец очнулась от своего ступора Аталетта. — Позвольте пригласить Вас, уважаемый Висс… — она сделала небольшую паузу.

— Зу Крайн, — любезно подсказал некромант.

Принцесса побледнела еще больше, но, тем не менее, справившись с собой, продолжала:

— …Висс зу Крайн и ваших спутников в замок Майдель.

— Благодарю. — Рыцарь павшей империи церемонно склонил голову и поднялся на крыльцо. Ученики последовали за ним.

По дороге, Олег отловил прячущегося в каком-то углу лакея и приказал немедленно позвать барона и баронессу Торасских в зал совета. Тот только пискнул, немедленно умчавшись исполнять приказание.

— А откуда ты узнал, что я собираюсь воевать? — Поинтересовался Олег. — И как ты вообще смог сюда добраться? Ведь ты же рассказывал, что стоит вам пересечь границу болот, и к вам немедленно мчится крупный отряд магов.

— Как узнал? Да элементарно: Лея со мной связалась по шару. Попросила присмотреть, чтобы орхисситы тебе голову невзначай не оторвали, а буде такое несчастье все же произойдет — приставить её на место, да позаботиться о том, чтобы она и дальше могла соображать. А как добрался? Да все просто… Валенсийца давно интересовала темная магия, да и фенрианцев он крайне недолюбливает. Ну вот, Горан и связался с твоим ректором, благо они были знакомы, я пообещал не обижать местных жителей без особой нужды, поделился парой секретов и получил ключ-заклятье от сторожевой сети, ну а местные маги — указание не препятствовать нашему проезду.

— А если бы кто не послушался? — Осторожно поинтересовался Олег. — Ты же сам говорил, у тебя много врагов…

— Не у меня, а у моего рода, — поправил его Висс. — Ну, не послушался бы, и ладно… Одним дураком стало бы меньше. Впрочем, дураков среди магов немного, так что моя дорога обошлась без неприятностей. Собственно для этого я и надел плащ с родовым гербом. Мало кто готов бросить вызов рожденному под сенью асфоделя.

— Это точно… — Раздался басистый голос, и в зал зашел заспанный, упорно трущий глаза Бер. По всей видимости, услышавший только заключительную часть фразы, он продолжил. — Во время войны, они нам немало крови пустили, пока маги с ними бороться не научились. Как проходил слух, что на участок фронта мертвитель прибыл, так туда сразу же не меньше десятка полных магистров телепортом перебрасывали. Какое счастье, что этих палачей тогда полностью уничтожили.

Тут он наконец-то убрал руки от глаз и взглянул на Висса. Мгновенье он переводил взгляд с доспеха на лицо некроманта, затем на его плащ, украшенный цветком асфоделя, а затем замер, не в силах осознать увиденное.

Обстановку разрядил сам Висс:

— Будем считать, что я ничего не слышал, — дипломатично заметил он. — Было бы жаль убивать такого хорошего поэта только потому, что вы несколько неосторожны в словах. Вы ведь, если я не ошибаюсь — Бер Торасский.

Ошарашенный Бер только кивнул, все так же не сводя взгляда с черного плаща мертвителя.

— Рад знакомству. Висс зу Крайн, к вашим услугам. Должен заметить, что ваши стихи превосходны, я ваш искренний поклонник. Ваша поэма 'Цветок Тьмы' очень польстила моему самолюбию. Вот только, к сожалению, кое-где вы, видимо по причине слабого знакомства с внутренним устройством империи, допускаете досадные фактологические ошибки. Если вы хотите, я мог бы вам рассказать, как это было на самом деле, благо, что нынче империя Дарк не существует, и я не обязан хранить её секреты.

— Висс зу Крайн? — Ступор прошел, как не бывало. — Но вы же погибли во время штурма Онера! — Поэт неверяще посмотрел на мага. — И никаких ошибок я не совершал! Перед написанием я изучил все доступные документы того времени!

— Ну, погиб… Я же все-таки некромант, — усмехнулся лич. — А насчет документов… Я надеюсь, вы понимаете, что в документы и летописи частенько пишется не совсем то, что происходило на самом деле?

— О чем это они? — Шепотом, чтобы не мешать спорщиком, поинтересовался Олег у тихо проскользнувшей в зал совещаний и усевшейся рядом с ним Вереене.

— Мой муж лет десять назад написал поэму, одним из действующих лиц которой был твой приятель. Он, кстати, в свое время был весьма известной личностью. Мертвитель-отступник, пытающийся отказаться от своего дара… О нем ходило немало легенд. А насчет поэмы… С точки зрения того, кто более-менее знаком с реалиями Темной империи, поэма, выражаясь мягко, была не совсем точна. Зная болезненное отношение Бера ко всякого рода критике, я ему об этом не говорила. Кажется, зря…

— Благородные лэры! — Прервал разгоревшееся обсуждение Олег. — Может быть, вы ненадолго отложите ваши историко-литературоведческие споры. Мы собрались здесь, дабы обсудить наиболее эффективный способ нападения на Фенриан.

— А что его обсуждать? — С некоторым изумлением обернулся Висс. — Я слышал, что Академия разработала какие-то талисманы, блокирующие действие амулетов Орхиса, и что у вас есть опытная партия этих талисманов. Вы снабжаете меня таким амулетом, после чего мы неспешным шагом, с небольшим войском, или даже можно вовсе без оного, прогуляемся до Вельминта, разрушая по пути все храмы Орхиса. Гарантирую полное отсутствие потерь с нашей стороны и завершение операции в самые короткие сроки.

— Х-ха! — хохотнул Бер. — Мне нравится это предложение! Будет забавно!

— Нет!!! — Внезапно выступила дотоле молчавшая Аталетта.

Олег вздохнул: вот и началось…

— Народ Фенриана не примет правительницу, сколь угодно законную, если она взойдет на престол с помощью некроманта и тем более мертвителя! Извините лэр, но я не могу принять вашу помощь! И я не хочу уничтожать храмы Орхиса. Да, его жрецы совершили множество преступлений, однако народ верит им, да и только они защищают нашу страну от вторжения магов. Вернув себе власть, я не хочу постоянно сталкиваться с проблемами заговоров и восстаний, или, что еще хуже, иностранной интервенцией возглавляемой магами. Простите за откровенность, но ваше предложение неприемлемо!

Висс нахмурился. Обдумав слова принцессы, он словно бы нехотя произнес:

— Восстания можно и подавить. Не сказать, чтобы мне это нравилось, однако, некоторый опыт в таких делах у меня имеется. Ради возможности отомстить жрецам Магоубийцы я готов на это пойти.

— Можно. — Согласилась принцесса. — Вот только у меня нет никакого желания входить в историю под именем Аталетты Кровавой. Борьба с узурпатором — это одно, но уничтожение собственных крестьян — совсем другое. Более того, дабы не провоцировать народных восстаний я бы попросила ВСЕХ присутствующих здесь магов, — тут она внимательно посмотрела на Олега, — по возможности ограничить использование их способностей.

— А зачем тогда было звать меня на помощь? — Немедленно возмутился Олег.

Вообще их отношения с Аталеттой складывались достаточно сложно: после общения с Гелионой, которая к тому же теперь завела обычай частенько заглядывать в его сны, Олега совершенно перестало тянуть к каким-либо другим женщинам. Тщательно проанализировав свое отношение к рыжеволосой элементали, Олег с ужасом констатировал, что влюбился, как мальчишка, и ничего не может с этим поделать! Так что некоторые, довольно прозрачные намеки Аталетты на возможность возобновления более близких отношений были им проигнорированы. Фенрианская принцесса, будучи отнюдь не глупой, все поняла правильно и более попыток не предпринимала, однако Олег пару раз ловил на себе её задумчивый и немного грустный взгляд.

— Потому что без тебя мне не справиться, — тихо ответила принцесса, печально опуская глаза.

Олегу немедленно стало стыдно.

— Есть еще одна причина, по которой я не могу принять вашу помощь, — все так же, не поднимая глаз, произнесла принцесса. — Пророчество Тииса, может быть слышали?

— Тииса? — Некромант призадумался. — Вы имеете в виду Эльтора Тииса, последнего представителя династии, который был убит вашим предком? Я слышал, что он был Видящим, но не предавал этому значения, считая дурацкими слухами. В конце концов, будь он и впрямь из Видящих, то не подставился бы так по-глупому и легко раскрыл заговор.

— Именно его. — Аталетта помолчала. — Думаю, я могу раскрыть вам эту тайну. Эльтор и впрямь был Видящим, причем одним из сильнейших. Он мог видеть на века вперед! Но дар его проявлялся спонтанно, крайне редко и непроизвольно: он не мог угадать какой стороной вверх упадет подброшенная монетка, но мог заглянуть в глубину грядущих веков на такое расстояние, которое и не снилось современным ясновидцам. Все пророчества Эльтора касались переломных событий в жизни Фенриана и помогли нам избежать немалых бед. Он очень любил свою страну.

Одно из его пророчеств в вольном переводе со старофенрианского гласит: 'Восставший мертвый, что был убит во имя блага Фенриана, вернется для отмщения. И не переживет его мести моя страна… Оставят страну боги-защитники, а кто не оставит — будут уничтожены, бессильные спастись от его гнева. О бойтесь, бойтесь некроманта с кровью божества, ибо смерть придет с ним об руку, и ад воцарится на выжженной земле. И не будет места в Фенриане ни для мужей, ни для жен человеческих, и проклятье узурпатора будет свирепствовать, не находя себе поживы, ибо не останется людей в стране уничтоженной, и лишь нечисть и нежить будут праздновать воцарение темного владыки'.

— Мда… — Выслушав зловещие слова, Висс призадумался. — Я могу дать вам честное слово, что, несмотря на сильнейшее желание отомстить, вовсе не намерен уничтожать вашу страну.

— Тем не менее, согласитесь, — стояла на своем Аталетта, — что именно к вам, как никому другому подходит все сказанное в пророчестве. Вы были убиты фенрианской армией во имя благополучия Фенриана при попытке захватить Онер. Вы некромант, и более того, вы мертвитель, потомок самой Хель, богини смерти. В ваших жилах течет кровь божества! Да и вы сами сказали, что ваша цель — месть. Кому как не вам по силам осуществить это пророчество! Я просто не могу пренебрегать подобным совпадением.

— Ну, допустим, фенрианская армия меня не убивала. Я сам принес себя в жертву, чтобы уничтожить захватчиков, — задумчиво возразил лич. — Да и кровь во мне давно уже не течет. — Он демонстративно вытащил кинжал и слегка надрезал руку, продемонстрировав совершенно сухую рану, края которой вскоре сомкнулись, не оставив и следа от надреза. — Однако я могу понять ваше беспокойство. Совпадение действительно интересное. Однако, должен заметить, что среди присутствующих не один я…, - тут он осекся, поскольку Олег, воспользовавшись мыслесвязью перебил его речь:

— Висс, в этом мире кроме тебя и Вереены, никто не знает, что меня когда-то убивали, и что Гелиона, возвращая меня к жизни, влила в меня частицу своего пламени, 'божественную кровь'. И я хотел бы, чтобы так оно было и дальше.

— Как скажешь… — сообщению некроманта сопутствовала эмоция, напоминающая пожатие плечами. — Все равно не думаю, что пророчество может касаться тебя. Если я правильно понимаю твой рассказ, в твоем мире никто и знать не знает о том, что существует такое государство как Фенриан. Да и мстить тебе им не за что, к тому же ТАК мстить. Думаю, тебе можно не беспокоиться. А вот мне, наверно, и впрямь не следует присоединяться… Мало ли что. Как бы то оно не было, но быть виновником столь массовых смертей я не хочу, даже ради мести.

— Почему? В смысле, почему ты боишься? Насколько я тебя знаю, ты никогда не станешь уничтожать всех подряд, без разбору! — удивился Олег.

— Плохо ты меня знаешь, — на этот раз эмоция лича напоминала усмешку. — Я вот как раз таки вполне могу себе представить подобные обстоятельства. Например, я ведь могу сойти с ума. Или, если выяснится, что это единственный способ вернуть нам жизнь…

— Что вы хотели сказать? 'Не один я… А дальше? — Прервала их общение Аталетта.

— Не один я здесь некромант. — Висс откинулся на спинку кресла.

— Да, разумеется. — Аталетта наклонила голову. — Однако, насколько мне известно, в ком-ком, а в Ариохе, божественной крови быть не может в принципе. Насколько я понимаю, его род, мягко выражаясь, богов всегда недолюбливал. И к тому же — он жив. Да, я хотела вас попросить, уважаемый лэр, — она повернулась к Олегу. — Будучи двуталантом, не могли бы вы во время боевых действий по возможности избегать использования черной магии, и особенно некромантии? Это поможет избежать множества политических проблем.

Олег кивнул. О подобном его предупреждал и Альфрани.

— Постараюсь, но обещать не буду. Если прижмет… — он не договорил. Впрочем, в пояснении это не нуждалось.

— В… такую политику! — Грохнул кулаками по столу Бер. — Это по каким же таким 'политическим причинам' мы должны отказываться от столь сильного союзника и не давать магу работать в полную силу? Между прочим, доводилось мне смотреть на боевые действия с участием цитадельских некроподразделений! Хороший некромант в войске позволил бы здорово сократить потери среди наших воинов!

— Вы боитесь? — Обернулась к нему Аталетта — Странно. Я слышала о вас не только как о выдающемся поэте, но и как об отважном и решительном воине.

— А ты меня на слабо не бери, девочка, — окончательно разозлился Бер. — Я от хорошей драки никогда не увиливал. Вот только, если у нас есть возможность вместо того, чтобы живых парней под стрелы да мечи отправлять, мертвяков запустить, то я ту политику, что этого не позволяет, в упор не понимаю! Ладно еще, могу понять, почему мертвителя взять не хочешь — вы, уважаемый лэр, не обижайтесь, но слава у вашей семьи уж больно плохая, — обернулся он к Виссу. — Да и предсказание опять таки… Ладно. Это понять можно. Но вот почему Ариоху мертвяков поднимать нельзя будет — этого я никак не понимаю! Хороший некромант — он в бою двух-трех огневиков стоит, а то и поболе будет. Это я вам как участник Войны Сил говорю! Доводилось сталкиваться. И вот, когда в кои-то веки, на нашей стороне два мага смерти имеется, вы задний ход даете! Одного и вовсе к участию в боях допустить не хотите, другому магией тьмы пользоваться запрещаете. Это война, а не детские бирюльки! Тут всеми силами давить врагов надо, а не носик морщить: это нельзя, это по политическим причинам не подходит… Победим когда, сядете на трон, тогда и будете с 'политическими причинами' разбираться… Хотите — на плаху отправляйте, хотите — на виселице вздергивайте. Ваше дело — слова не скажу. Но вот бойцов под стрелы да копья ради 'политических причин' отправлять — это уж накося… — Тут рыцарское воспитание все же взяло вверх над гневом, и барон Торасский умолк, с некоторой растерянностью поглядывая на свою правую руку, совершенно непроизвольно сложившую увесистую дулю. Он вполне понимал, что показывать данный знак молодой девушке, тем более принцессе, — весьма неприлично, и старательно боролся со своими желаниями. Наконец, вдалбливаемые с детства правила поведения одержали победу над мечтами старого вояки продемонстрировать свое отношения к посылающим его на смерть политикам, и дуля была убрана.

— Должна сказать, — поддержала его Вереена, — что хотя выступление моего мужа и было несколько излишне эмоциональным, однако в целом он вполне справедлив. Вы, Ваше Высочество, по всей видимости просто не представляете всей боевой мощи сильного и опытного некроманта. Ограничение на использование темной магии очень существенно снизит боевые возможности Ариоха, и может привести к большим, и совершенно неоправданным потерям наших войск…

Споры продолжались долго. Аталетта, уверенная в силе и возможностях прибывшего к ней подкрепления, отчаянно протестовала против использования черной магии, участия Висса и разрушения храмов Орхиса, поскольку все это в последствии, после занятия трона, могло крайне неблагоприятно сказаться на её репутации правителя. Вереена и Бер настаивали на том, что губить жизни своих солдат ради какой-то репутации, совершенно неприемлемо. Олег и Висс держали нейтралитет.

Висс заявил, что если разрушения храмов Орхиса не планируется, то у него нет никакого интереса ввязываться во внутренние дела Фенриана, и помощи от онерцев в данном случае ожидать не следует. В том числе и в виде прохода по старому тракту через Черное болото:

— Я всегда рад видеть в гостях уважаемого Ариоха, Вереену, и тех, кого они сочтут нужным пригласить с собой. — Коротко заявил он. — Однако, лезть в войну, в которой ко мне одинаково отрицательно относятся обе стороны, я не намерен. Мы не забыли, что именно ваш предок был виновен в произошедшем. — Он холодно взглянул на испуганно сжавшуюся Аталетту.

— Раз вы говорите, что не нуждаетесь в моей помощи, единственным и главным условием которой является уничтожение орхисситских храмов и жрецов, то так тому и быть. Проход через Онер будет закрыт для фенрианцев обоих партий. — После этого заявления он откинулся на спинку кресла и замер в полной неподвижности, абсолютно невозможной для живого человека.

Бер выругался. В разрабатываемом им с Верееной планах, немаловажная роль отводилась именно заброске небольших диверсионных групп в тыл врага именно через проходящий мимо Онера старый тракт.

Олег же молчал поскольку всей душой поддерживая друзей, он, тем не менее, неплохо помнил небольшую лекцию о фенрианском мировоззрении прочитанную ему лордом Альфрани и испытывал даже некоторую жалость к попавшей в столь непростую ситуацию принцессе. В конце концов, сошлись на компромиссе: Висс пропускает несколько диверсионных групп, в том числе и вампиров во главе с Верееной, через Онер, а так же выпускают пару-тройку стай темных гончих 'на свободную охоту' с приказом в первую очередь нарушать коммуникации противника; в ответ диверсанты обязуются в первую очередь уничтожать все попадающиеся им храмы и жрецов Орхиса. Сами личи в боях не участвуют и своей поддержки движению реставрации не афишируют. Само войско в процессе наступления уничтожает только те храмы, жрецы которых будут оказывать сопротивление, что, скорее всего, на начальных этапах будет происходить постоянно, ввиду безоговорочной поддержке узурпатора представителями высшего жречества.

Олег старается не афишировать свои таланты темного мага, однако если потери, на его взгляд, будут неоправданно большими, то может действовать по своему усмотрению, стараясь лишь только не оставлять свидетелей-фенрианцев, для чего подобные операции будут проводиться только силами трирских войск, прибывших на подмогу Олегу. Бера это вполне устроило, поскольку подразумевало, что его соотечественники во всех остальных операциях, без полноценной магической поддержки, будут находиться в резерве, Жизни же поддерживающих Аталетту фенрианцев для него были куда менее важны. На том и порешили.