Глава XXIII КАРЛ XII. ОТ ПЕРЕВОЛОЧНИ ДО ФРЕДРИКСХАЛЬДА (1709–1718 гг.)

Первые дни после Полтавской битвы были тяжелы для шведского высшего командования. Дороги, по которым отступала шведская армия, были плохи, русские преследовали шведов по пятам. Необходимо было немедленно принять какое-нибудь определенное решение. Историки в своих поисках виновника всех бедствий называли либо короля, либо исполнявшего функции главнокомандующего генерала Левенгаупта. Конечно, легче обвинить намеченную жертву, чем проанализировать ту тяжелую обстановку, какая создалась для шведской армии у деревни Переволочни, неподалеку от впадения Ворсклы в Днепр.

Карл XII, чтобы соединиться со шведскими силами, находившимися в Польше, перешел Днепр с отрядом приблизительно в 1300 человек, отдав остальным силам приказ перейти Ворсклу: возможно, что после этого армия должна была направиться в Крым. Но у нее уже не было уверенности в своих силах, и шведские войска численностью в 15 тыс. человек со знаменами, оружием и обозом капитулировали перед намного уступавшей им по численности русской кавалерией под командованием Меньшикова, которая преследовала шведов по пятам от Полтавы. Армия Карла XII перестала существовать. Когда известие о капитуляции дошло до Карла XII, он направился к турецкой границе.

Весть о неслыханной катастрофе, постигшей шведскую армию, быстро распространилась по Европе. Распавшийся в свое время «Северный союз» врагов Швеции снова возродился. В результате войны со сторонниками Лещинского Август вернул себе Польшу, и шведско-польским силам пришлось отступить в шведскую Померанию. Царь Петр начал штурм Выборга. Эта старинная пограничная крепость впервые за все время своего существования, в начале лета 1710 г., капитулировала перед русскими. В том же году пали Кексгольм, Рига, Пернов и Ревель. В 1709 г. Дания напала на Сконе.

Между тем Карл XII находился в Турции. Он все еще не отказался от своих завоевательных планов в отношении России. В течение ближайших лет он с упрямой настойчивостью пытался осуществить их. Но только теперь он пытался найти новые пути для осуществления этих планов, в соответствии со своим положением «гостя» в Турции, где он расположился лагерем в Бендерах (Бессарабия).

А в Швеции тем временем интенсивно работала «комиссия по обороне», созданная государственным советом для защиты страны от врага. Комиссия стремилась снова создать армию; кроме того, значительные силы были оставлены для обеспечения безопасности страны. Было решено немедленно перейти в контрнаступление против датчан в Сконе, где на этот раз жители сохраняли спокойствие (по народному преданию, в волости Ёинге велись переговоры в пользу датчан, но никаких партизанских действий не было), и генерал-губернатор Сконе Магнус Стенбок придерживался метода: «чем раньше напасть на врага, тем лучше». В феврале 1710 г., через восемь месяцев после Полтавской битвы, датская армия отступила за Эресун (после битвы при Хельсингборге).

Был создан новый вариант плана Карла XII для борьбы против России. Карл XII рассчитывал получить помощь Турции; в таком случае шведская армия могла бы поддерживать контакт со своим новым союзником через Померанию и Польшу. Однако нажим «морских держав» и германского императора помешал действиям шведов с севера; да и вообще, осуществление такого плана было чрезвычайно трудно. На южном фронте были вначале достигнуты значительные успехи. Доверенному лицу и другу Карла XII, польскому дворянину Станиславу Понятовскому, удалось установить контакт в Константинополе с придворной партией, дружественной шведам; кроме того, Карл XII вступил в переговоры с ближайшим соседом и врагом России — татарским ханом, который подчинялся турецкому султану.

В результате всех этих дипломатических манипуляций Турция в конце 1710 г. объявила войну России. Летом 1711 г. турецкие войска окружили русскую армию, во главе которой стоял сам царь, на реке Прут, и у шведов пробудилась надежда. Однако заключенный после этого между Турцией и Россией мир не внес существенных изменений в положение вещей. Турция удовлетворилась небольшими уступками со стороны России, которые не облегчали существенным образом положение Швеции. В результате быстрого развития событий и постоянных интриг при турецком дворе враждебное отношение Турции к России, на которое очень рассчитывал Карл XII, не было постоянным. В декабре 1711 г. ему удалось добиться того, что Турция еще раз объявила войну России. Но и это ничего не дало Швеции.

Карл XII не переставал все время убеждать государственный совет в необходимости «быстро выполнять приказы» и послать шведские войска в Германию с целью совместных с Турцией действий. Но еще до того, как началась подготовка к переброске войск в Германию, в апреле 1712 г., был заключен новый мир между «Высокой Портой» и Россией.

Магнусу Стенбоку, благодаря его способности воодушевлять людей и держать их под своим влиянием, удалось получить деньги и корабли даже от несговорчивого шведского купечества. Осенью 1712 г. он бросил шведскую армию в Померанию, чтобы оттуда двинуть ее в Польшу. Но и эти планы Карла XII уже в самом начале потерпели крах, так как датскому флоту под командованием Ульрика Кристиана Юльденлёве удалось уничтожить шведскую флотилию с продовольствием у острова Рюген. Возможно, это было решающим моментом рассматриваемого периода большой войны. Лишенный продовольствия для своего войска, Стенбок не мог продолжать поход в Польшу. Он ограничился тем, что помог Померании, находившейся в тяжелом положении, и победил одну из вражеских армий — датскую — при Гадебуше в декабре 1712 г. Еще до того, в ноябре 1712 г., Карлу XII удалось в третий раз побудить Турцию объявить войну России, но это уже не могло иметь серьезного значения, так как предполагавшееся взаимодействие Швеции с Турцией стало уже невозможным. Стенбок вторгся в Южную Ютландию; в январе 1713 г. он укрылся в голыштейн-готторпской крепости Теннинг. В мае этого же года он вынужден был здесь же сдаться в плен вместе со своим войском.

Восточная политика Карла XII, деятельность Стенбока, переговоры о шведских владениях в Германии (в эти переговоры вмешались в качестве претендентов даже Ганновер и Пруссия), интриги в Гольштейн-Готторпе — все это вместе взятое превращает политику этих лет в такой клубок, который трудно распутать. Для характеристики положения следует упомянуть также о заключении Утрехтского мира весной 1713 г., чем закончилась война за «испанское наследство». Западноевропейские державы начали теперь проявлять интерес к Северной войне. Дружба Турции с Карлом XII закончилась «побоищем при Бендерах» в феврале 1713 г., и шведский король — «Железная голова», как его там называли, — сказался в руках турок — фантастическое приключение в духе средневековых рыцарских романов.

В этот же период царь Петр, не беспокоясь уже за турецкий фронт, направил свои силы против Финляндии. В феврале 1714 г. Петр в битве при Стурчуру разбил Карла Густава Армфельдта, и в руках у русских оказался лучший форпост шведской державы, ее постоянный пограничный оплот, источник военной силы на протяжении столетия. Наиболее эффективным контрдействием Швеции против России в эти годы была блокада теперь уже русских прибалтийских областей, организованная Швецией при помощи морских каперов.

Еще до этого Дания овладела Бременом. После целого ряда типичных для того времени дипломатических интриг между Пруссией, Гольштейн-Готторпом и шведским генерал-губернатором Морицем Веллинком (в этих интригах значительную роль играл голштинский дипломат барон Герц) Штеттин и области Померании южнее реки Пеене в 1713 г. отошли к Пруссии. В то время Пруссия формально еще не была в числе врагов Швеции, но в 1714 г. был заключен союз между прусским королем Фридрихом Вильгельмом I и царем Петром. Еще в 1712 г. курфюрст Ганноверский занял Верден якобы для того, чтобы «сохранить» его для шведов.

Таково было в основном положение вещей, когда Карл XII был освобожден из турецкого плена. После своего знаменитого путешествия верхом через всю Европу, в чужом платье и заросший бородой, он в ноябре 1714 г. въехал в ворота Штральзунда.

Оборона многочисленных фронтов Швеции, успешность которой зависела от географического положения владений Швеции на Балтийском море, оказалась невозможной при своеобразно прямолинейной военной политике и дипломатии Карла XII; король, не обращая внимания ни на что, стремился к своей цели, которой, однако, ему так и не удалось достигнуть.

И все же не следует преувеличивать трудности того тяжелого положения, в котором находился Карл XII. Конечно, положение Швеции было крайне напряженным. «Поселенная армия» мирного времени уже в самом начале войны оказалась несостоятельной, правительство стало проводить наборы, которые напоминали по форме старые рекрутские наборы и во время которых не признавали никаких привилегий. Население с первых же лет войны облагалось тяжелыми налогами. Неурожаи, а также опустошения в результате бубонной чумы, поразившей в 1710 г. Швецию, усилили трудности для народа; капитуляции при Переволочне и Теннинге разбросали цвет шведской молодежи по тюрьмам Сибири, венецианским галерам и другим подобным местам. Финляндия и Прибалтийские провинции были опустошены, экспорт зерна из Риги прекратился. Финансовое положение было тоже очень тяжелое. Для облегчения положения правительство принимало различные меры, осуществлением которых руководил главным образом Кастен Фейф; в частности, правительство стремилось создать более эффективную центральную организацию, заведывавшую финансовыми делами, в соответствии с новым указанием Карла XII, присланным ив Турции в 1713 г. Были распространены внутренние займы на большую сумму. Но в экономическом положении были и светлые стороны. В течение первых десяти лет войны опустошения не доходили до самой Швеции. Войска существовали в большой мере на средства, получавшиеся в местах боевых действий. Несколько урожайных лет также способствовали улучшению положения. Торговые связи с Западной Европой вплоть до 1710 г. были довольно значительны, затем ослабели, но благодаря Утрехтскому миру на время снова укрепились. Экспорт меди и железа почти не уменьшился, экспорт же дегтя, вследствие конкуренции Америки и России, несколько снизился. В эти критические годы в Швеции укрепились взгляды меркантилистов благодаря новой таможенной таксе (1715).

Карл XII решил продолжать войну. Его слава полководца, несмотря на Полтаву, не померкла. Но основным источником его сил, несомненно, была сама Швеция. Королевская власть «божией милостью» приобрела своеобразную шведскую форму, очень сильно пронизанную различными религиозными элементами; лучшее выражение этих идей можно найти в поэзии Гунно Дальшерны, но они заметны и во многих других литературных произведениях. Еще при Карле XI ученый Улоф Рюдбек, профессор университета в Упсале, человек с широкими интересами, естествоиспытатель, историк, архитектор и музыкант, в четырех больших томах своего сочинения об Атлантике хотел доказать, что Швеция идентична платоновской Атлантиде и «Блаженным островам» саг и что вся культура ведет свое начало именно отсюда. В этом произведении Рюдбека «ётская романтика» получила как бы завершающий это 250-летнее здание купол.

В Стокгольме архитектор Никодим Тессен младший по указанию самого короля начал строительство нового королевского замка, после того как в 1697 г. сгорел старый замок. Этот замок должен был стать архитектурным отражением периода абсолютизма Швеции того времени; он был отмечен печатью фантастики и строгости, подобно личности самого короля. Духовная культура того периода находит свое лучшее выражение в области практики, в самой жизни; для науки, литературы, искусства было мало простора.

Последующие годы истории Швеции характеризуются крайним напряжением всех жизненных сил народа. Швеция получила со стороны Франции в 1715 г. некоторую дипломатическую помощь, а то, что последнее владение, оставшееся у Швеции по ту сторону Балтийского моря, Штральзунд, не могло сопротивляться превосходящим силам союзных держав, не считалось решающим. Вечером накануне падения города, в декабре 1715 г., король Карл XII вынужден был перебраться морем в Сконе. Свой главный военный штаб он перенес в Лунд.

Самодержавная монархия Карла XII мобилизовала все свои ресурсы. Оппозиция (а вместе с ней и обструкция) в государственном совете и среди государственных служащих была подавлена, как и все возраставшее недовольство среди простого народа. Эти тенденции нашли свое отражение на заседании одной из парламентских комиссий в 1710 г. и в самом риксдаге в 1713 г., но теперь их уже не терпели. Для того чтобы вести, не останавливаясь ни перед чем, работу по организации военного хозяйства страны, привлекались помощники, не зависимые от шведской политической традиции и не связанные с ней, и прежде всего голштинский барон Герц. Было организовано новое ведомство, так называемая «депутация по делам снабжения», наделенная неограниченными полномочиями. «Депутация» пустила в обращение новые облигации, изготовлявшиеся от имени сословий и гарантированные всем достоянием государства и частных лиц; постепенно государство начало широко пользоваться ими как платежным средством. Одним из наиболее известных мероприятий «депутации» был выпуск начиная с 1716 г. так называемой «монеты нужды» — мелкой монеты с очень высокой номинальной стоимостью. Правительству стоило большого труда поддерживать на должной высоте курс этой денежной единицы, но как это ни удивительно, ему это удавалось. Рекрутский набор формально был отменен, а на деле проводился, и военная мобилизация пополнила ряды армии. Было введено много тяжелых налогов. Короткое время действовал введенный в 1718 г. новый порядок обложения, согласно которому, между прочим, старые натуральные подати были заменены денежной повинностью. Правительство выпустило принудительный заем, получило кредит в Голландии, организация экспорта металла была взята под контроль «депутации». С 1718 г. города обязаны были импортировать определенные товары, если они хотели получить право экспорта других товаров. Правительство провело ряд валютных комбинаций. Были введены новые, еще более централизованные формы управления. Старый государственный совет был совершенно отстранен от всех дел чиновниками нового типа. Король лично участвовал в проведении всех реформ и с большой энергией стремился сохранить их действенность. Но при этом он придерживался, как правило, логически последовательной системы вплоть до деталей, вместо того чтобы гибко приспосабливаться к меняющимся требованиям действительности.

В этих тяжелых, напряженных условиях королю помогал в управлении государством гольштейн-готторпский министр барон фон Герц, о котором мы уже упоминали. Он руководил деятельностью «депутации по делам снабжения» и был неутомим по части изобретения всевозможных политико-экономических планов. Планы эти предлагались и раньше, в другой обстановке, в некоторых государствах они даже были осуществлены, но в Швеции впервые их осуществил он. Он также принял на себя руководство всей шведской дипломатией и использовал это политическое оружие чрезвычайно искусно.

До барона Герца Карл XII пользовался в дипломатии собственной своеобразной «техникой». После же возвращения из Турции он предпочел обычные методы дипломатии и в конце концов согласился на то, чтобы Герц действовал по своему усмотрению. Одноглазый голштинец был блестящим профессиональным дипломатом. Он был полностью лишен моральных устоев. Неизвестно, из каких побуждений, эгоистических или идейных, но он был преданным слугой самодержавной власти. Скудость материалов о деятельности короля и Герца, их сдержанность в выражении своих взглядов затрудняют выяснение этих побуждений. Но во всяком случае ясно, что король предоставил Герцу полную свободу действий.

Последние годы борьбы шведского великодержавия были не менее напряженными, чем предыдущие акты этой великой драмы, хотя центр тяжести переместился из области военной в область дипломатии. В этих условиях известные всей Европе неподатливость и упрямство Карла XII оказались прекрасным средством борьбы. Годы с 1716 по 1718 были в известном смысле годами «войны нервов», в которой побеждал тот, кто оказывался более неуступчивым или казался таковым. Тяжелое положение шведского государства еще более ухудшалось с каждым годом, с введением каждой новой пошлины, с каждым новым требованием, предъявлявшимся к государственным финансам. Но так же обстояло дело и в лагере противников Швеции, в частности в России и Дании. Кроме того, все более ясно намечался раскол между союзными державами, особенно между Россией и Ганновером — Англией. На этот раскол и рассчитывала шведская дипломатия.

Ганноверский курфюрст Георг, присоединившийся теперь, подобно Пруссии, к врагам Швеции, был также королем Англии, но в своей политике по отношению к Швеции он руководствовался прежде всего своими ганноверскими интересами. Его целью было овладеть Бременом и Верденом, которые должны были обеспечить ему надежную связь между его двумя государствами — Ганновером и Англией. В то же время он с острым беспокойством следил за тем, как Россия в течение этих лет все дальше проникала в пределы Северной Германии, где царь Петр держал большие военные силы и уже захватил значительную территорию. Английские подданные Георга косвенно помогали ему в войне со Швецией путем посылки флота в Балтийское море и наложения в 1717 г. запрета на торговлю со Швецией. Эти мероприятия были следствием того, что блокирование прибалтийских областей Карлом XII причиняло ущерб английскому морскому судоходству. Но, с другой стороны, торговые отношения между Швецией и Англией имели очень большое значение (Швеция обычно поставляла 90 % железа, импортируемого в Англию). Англичан также тревожил рост влияния России в Северной Европе. Русско-датские планы высадки в Сконе в 1716 г. усилили разногласия между Георгом и царем. Герц в это время ездил в Голландию, чтобы получить заем. Он и шведский посланник в Англии Юлленборг стали вести переговоры с бежавшими из Англии сторонниками короля Якова, злейшими врагами ганноверской династии. Эти интриги были раскрыты, Герц (в Голландии в феврале 1717 г.) и Юлленборг были арестованы. Через полгода Герц был освобожден и мог продолжать то, что ему не удалось закончить ранее. Своей самой важной задачей он теперь считал разжигание вражды между союзниками. Для достижения этой цели он пустил в ход все дипломатические средства. Он начал вести сепаратные переговоры одновременно и с Россией и с Ганновером — Англией и натравливал одно государство на другое. Одновременно он распускал всякие слухи о размахе и успехах шведских дипломатических переговоров. Этим слухам, как кажется, верили даже тогда, когда они были целиком выдуманы. Невозможно проследить здесь весь ход этих запутанных переговоров, ибо Герц искал связи со всеми центрами политического беспокойства Европы. В свою дипломатическую игру он вовлек даже авантюриста Альберони из Испании. Некоторых успехов он достиг. С мая 1718 г. он начал сепаратные переговоры о мире с русскими на Аландских островах; в Европе распространились слухи о том, что эти переговоры удачны. У него были всякого рода хитрые проекты привлечь царя Петра на сторону Швеции и дать ему в других местах замену захваченных им земель Швеции, которые, как надеялись, он мог вернуть хотя бы частично.

Между тем с каждым годом становились все ощутительнее различные потери, которые понесла Швеция во время войны. Большая часть Финляндии была опустошена. Около 1720 г. правительство впервые получило возможность произвести статистический подсчет населения страны. Оказалось, что число жителей в областях собственно Швеции составляет 1440 тыс. человек (в границах 1630 г. насчитывалось 1120 тыс. человек, ср. выше, стр. 180). Таким образом, численность населения увеличилась за время, прошедшее от первого периода великодержавия Швеции до периода после войн Карла XII, довольно значительно; усилия народа в Тридцатилетней войне, по-видимому, были более значительными, чем в Великой северной войне.

Необходимо учесть, однако, что опустошения, которые принесла с собой чума, были очень ощутительны; в Швеции было много заброшенных хуторов, непрекращающаяся военная мобилизация сильно сократила мужское население страны, несмотря на то, что последняя армия Карла XII состояла из солдат призывных возрастов, а не из стариков и детей. Теперь надеялись на окончание войны, и воинский набор имел целью, по словам Герца, «окончить войну, а не продолжать ее».

Шведское командование в эти годы берегло своих солдат. Оно использовало их для внутренней службы в стране и для вторжений в Норвегию. Эти действия внушали опасения, что Швеция окажет помощь якобитам в Шотландии через Атлантический океан. Осенью 1718 г. Карл XII вторично вторгся с хорошо вооруженной армией в юго-западную Норвегию. Одновременно генерал Армфельдт двинул свои войска на Тронхейм. В ноябре король осадил крепость Фредрикстен при Фредриксхальде (Хальдене). Когда в ночь на 30 ноября Карл XII осматривал осадные работы по рытью и укреплению траншей и брустверов, вражеская пуля поразила его в висок. Смерть была мгновенной. Новейшие исторические исследования подтверждают версию о том, что Карл XII был убит с близкого расстояния кем-то из сторонников его зятя, принца Фридриха Гессенского. Некоторые оспаривают это предположение. Решающим доказательством того, что этот выстрел был сделан с близкого расстояния, служит большая сила удара пули, поразившей Карла XII. Предположение о намеренном убийстве подтверждается также тем политическим положением, которое тогда было в Швеции. Принц Фридрих надеялся на то, что он унаследует престол Швеции с помощью своей жены, младшей сестры Карла XII, Ульрики Элеоноры, и оттеснит другого претендента на престол — герцога Карла Фридриха Гольштейн-Готторпского, сына старшей сестры Карла XII Гедвиги Софии. Кандидатура герцога поддерживалась его земляком Герцем. В день, когда король был убит, Герц находился в пути с Аландских островов в Фредриксхальд. В гессенских кругах циркулировали слухи, что он везет с собой благоприятное для Швеции мирное предложение русских, которое должно покончить с соперничеством в пользу «голштинцев». Вопрос о том, погиб ли Карл XII от шальной пули из окопов или от пули тайного убийцы, не решен и сейчас.