Фредерик Масон Наполеон и женщины

I. Молодость

Въ тоть день, когда Бонапартъ пишетъ это, ему восемнадцатъ летъ и три месяца; онъ родился 15 августа 1769 года.

Мы имеемъ право думать, что это – первая женщина, съ которой онъ сошелся, и, пробегая исторію его детства, убедимся, несомяенно, что есть достаточно основаній думать такъ. Онъ самъ отметилъ наиболее интересныя даты этого періода своей жизни, и те изъ нихъ, которыя можно было проверить, оказались абсолютно точными.

Онъ выехалъ изъ Аяччіо во Францію 15 декабря 1778 г. девяти съ половиною летъ отъ роду. Женщины, память о которыхъ онъ увезъ съ острова, были: его кормилица Камилла Карбонъ, вдова Иляри, его старыя няньки и маленькая подруга по школе Джіакоминетта, о которой онъ часто будетъ вспоминать на острове Святой Елены. Онъ осыпалъ потомъ всякимк милостями свого кормилицу, дочь этой кормилицы, г-жу Тавера, и ея внучку, г-жу Поли, которой онъ самъ далъ при крещеніи имя Фаустины. Если онъ ничего не сделалъ для своего молочнаго брата, Игнатія Иляри, то тояым) потому, что последній въ ранней молодости перешелъ къ англичанамъ и поступилъ въ англійскій военный флотъ.

Изъ двухъ нянекъ, которыя его выростили, одна, Саверія, находилась до своего последняго дня при г-же Бонапартъ, другая, Маммучіа Катерина, умерла задолго до Имперіи, какъ и Джіакоминетга, изъ-за которой Наполеонъ получилъ въ детсгве столыіо щелчковъ по носу. За время пребыванія въ гимназіи въ Отене, где онъ живетъ съ 1 января по 12 мая 1779 г., въ гимназіи въ Бріенне, где онъ учится съ мая 1779 г. по 14 октября 1784 г.; въ военной школе въ Париже, где онъ проводитъ годъ, съ 22 октября 1784 г. по 30 октября 1785 г., – ни единой женщины. Допуская, какъ угверждаетъ г-жа Абрантесъ, что Бонапартъ, несмотря на строгій регламентъ Военной Школы, провелъ, нодъ предло гомъ вывиха, восемь дней въ квартире г. Пермонъ, № 5 на площади Коити, – надо иметь въ виду, что ему было тогда шестнадцать летъ.

Нечто подобное приключенію 22 яоября 1787 г. могло бы, следовательно, произойти только между его выходомъ изъ Военной Школы и возвращеніемъ въ Парижъ; но если Бонапартъ уехалъ въ Валеясъ 30 октября 1785 г., то изъ Валенса на Корсику онъ уехалъ во время семестра, 16 сентября 1786 г., пробывъ тамъ меньше года; онъ вернулся съ Корсики только 12 сентября 1787 г. и тогда отправился въ Парижъ.

Не на Корсике онъ узналъ женщину. И темъ более не въ Валенсе, где онъ пробылъ въ первый разъ десять месяцевъ. Онъ держался тамъ крайне робко, былъ немного меланхоличенъ, усиленно занимался чтеніемъ и письменными работами, но вместе съ темъ старался быть хорошо принятымъ въ обществе. Его Преосвященство де-Тардивонъ, аббать въ Сенъ-Рюфъ, которому онъ былъ рекомендованъ Марбефами, и который, будучи генераломъ конгрегаціи, имел посохъ и митру, задавалъ тонъ въ Валенсе, – ввелъ его въ лучшіе дома торода, къ г-же Грегуаръ дю Коломбье, къ г-же Лобери де Сенъ-Жерменъ и къ г-же де Лорансенъ.

Эти дамы, особенно две последнія, придерживаются наилучіпаго тона въ городе и, принадлежа къ мелкому дворянству или къ буржуазіи, живущей по-дворянски, – относятся съ предубежденіемъ къ нравамъ офіцеровъ, которыхъ принимаютъ у себя, и никогда не допустили бы своихъ дочерей до близости съ молодыми людыга, новеденіе которыхъ казалось бы имъ подозрителънымъ.

Что касается Каролины дю Коломбье, которой ея мать предоставляла сравнительно больше свободы, то у Бонапарта, можеть бытъ, и возникали смутныя мысли о браке съ нею, хотя ему было тогда семнадцать летъ, а ей – гораздо больше. Но если она ему нравилась, и, въ свою очередь выказывала ему свое расположеніе, то его ухаживаніе за нею было вполне целомудренное, скромное, несколько ребяческое, совершенно въ духе Руссо – Руссо m-lle Галлей. Когда Бонапартъ собиралъ вишни съ m-lle дю Коломбье, не думалъ-ли онъ: «Почему мои губы – не вишни! Я бросалъ бы ей ихъ отъ всей души!» Она не замедлила выйти замужъ за г-на Гарампель де Брессьё, бывшаго офицера, который увезъ ее въ свой замокъ близъ Ліона. Приблизительно черезъ двадцать летъ, въ конце XII года, Наполеонъ, – не видавшій все это время ту, съ которой онъ собиралъ вишни, – получилъ, будучи въ булонскомъ лагере, письмо, въ которомъ она представляла ему своего брата. Онъ ответилъ немедленно же; обещая, что воспользуется первымъ же случаемъ быть полезнымъ г-ну дю Коломбье, онъ нисалъ г-же Каролине де Брессьё: «Память о вашей матери и о васъ всегда была мне близка, Я вижу изъ вашего письма, что вы живете близъ Ліона; я долженъ упрекнуть васъ за то. что вы не пріехали туда, когда я тамъ былъ, потому что мне всегда будетъ очень пріятно видеть васъ».

Предложеніе не пропало даромъ; когда Императоръ, отправляясь въ Миланъ на коронацію, проезжалъ 22 жерминаля XIII г. (12 апреля 1806 г.) черезъ Ліонъ, она представилась ему одной изъ первыхъ; она очень изменилась, очень постарела и сильно подурнела – Каролина былыхъ временъ. Темъ ве менее, она получила все, о чемъ просила: исключенія изъ списка эмигрантовъ, место для своего мужа, чинъ поручика для своего брата. Въ январе 1806 г., ні новый годъ, она напомнила о себе Императору, справившись у него о его здоровьи. Наполеонъ ответилъ самъ почти тотчасъ же. Въ 1808 г. онъ назначаетъ ее придворной Дамой въ свиту Императрицы Матери, поручаетъ г-ну де Брессьё быть председателемъ избирательнаго собранія въ Изере, делаетъ его въ 1810 г. барономъ Имперіи.

Такова его глубокая признателыюсть къ темъ, которые въ молодые годы относились къ нему хорошо; среди нихъ не было ни одного человека, не облагодетельствованнаго имъ, ни одного, о комъ онъ не вспомнилъ бы во время своего пребыванія въ плену. Женпршамъ онъ выказываетъ еще болыную, – если только это возможно, – признательность и даже тогда, когда у него есть мотивы быть недовольнымъ ими, достаточно имъ оказать ему любезность, чтобы онъ забылъ обо всемъ. Такъ, m-lle де Лобери де Сенъ-Жерменъ, о браке съ которой онъ, возможно, мечталъ, предпочла ему двоюроднаго брата, г-на Башассонъ де Монталиве, родомъ, какъ и она, изъ Валенса и тоже связаннаго узами родства съ Бонапартомъ. Наполеонъ не чувствуетъ себя оскорбленнымъ. Известно, сколъко онъ сделалъ для г. де Монталиве, который былъ, благодаря ему, последовательно префектомъ Ла-Манша и Сены-и-Уазы, главнымъ директоромъ ведомства путей сообщенія, министромъ внутреннихъ делъ. графомъ Имперіи, и получилъ отъ него въ даръ 80.000 франковъ. Что касается г-жи де Монталиве, – о которой онъ самъ говорилъ, что «некогда высоко ценилъ ея добродетели и восхищался ея красотою», – то онъ назначилъ ее въ 1806 г. придворной дамой Императрицы. Но она поставила ему условія: «Вашему Величеству, – сказала она ему, – известны мои взгляды на назначеніе женщины. Милость, которую вы были столь добры оказать мне и которой позавидовалъ бы всякій. станетъ несчастьемъ для меня, если я буду вынуждена отказаться ухаживать за моимъ мужемъ, когда съ нимъ бываютъ припадки подагры, и кормить моихъ детей, когда Провиденіе пошлетъ ихъ мне». Императоръ наморщилъ-было брови. но тотчасъ же, поклонившись, ответилъ милостиво: «А, вы мне ставите условія, г-жа Монталиве, я не привыкъ къ этому. Все равно, я подчиняюсь. Будьте же придворной дамой. Все будетъ устроено такъ, чтобы вы могли быть супругой и матерью, какъ вы хотите». Г-жа де Монталиве, можно сказать, никогда никакой службы и не несла, но это нисколько не мешало Наполеону относиться къ ней съ особымъ вниманіемъ. Онъ любилъ эту семью: «Она отличается строгоя честностью, это люди, способные искренно любить; я твердо верю въ ихъ привязанность».

Таковы воспоминанія, которыя Наполеонъ увезъ ивъ Валенса и которыя запечатлелись въ его сердце. Эти молодыя девушки могли гордиться такими воспоминаніями о нихъ. Никакихъ другихъ знакомствъ, о которыхъ было бы известно; ни о какихъ другихъ встречахъ не упоминаетъ онъ въ своихъ сокровенныхъ запискахъ, въ которыхъ онъ является намъ, подобно Ипполиту. гораздо более влюбленнымъ въ славу, чемъ въ женщинъ. Объ этомъ свидетельствуетъ следующее место этихъ записокъ: «Если бы мне пришлось сравнивать века Спарты и Рима съ нашими теперешними временами, я сказалъ бы: здесь царствовала любовь, тамъ – любовь къ родине. Противоположное действіе этихъ страстей, несомненно, позволяетъ намъ считать ихъ несовместимыми. Верно, во всякомъ случае, то, что народъ, всецело отдавшійся волокитству, утратилъ степень мужества, необходимую для того, чтобы было мыслимо самое существованіе патріотовъ. Таково состояніе, до котораго мы дошли теперь».

Почти съ уверенностью можно думать, что девица, встреченная имъ въ Пале-Рояле, – первая, съ которой онъ сошелся. Какъ ни вульгарно это приключеніе, оно бросаетъ яркій свегь на его характеръ. Здесь проявляются его женоненавистничество, его критическій умъ, неожиданные обороты мысли, тотъ методъ допроса, къ которому онъ всегда будетъ прибегать, а также и его память, позволившая ему воспроизвести съ поразительной точностью сказанныя этой женщиной фразы, слова, даже воскліцанія, эти dame! въ которыхъ чувствуется Бретань.

Встречалъ ли онъ ее потомъ? – Сомнительно.

Въ его бумагахъ, относящихся къ этому періоду его пребыванія въ Париже, мы находимъ разсказъ о томъ, какъ онъ разсуждалъ о патріотизме съ какой то девицей, но, сказать по правде, это – кушанье не изъ привычныхъ для посетительницъ Галлерей. Пробывъ въ Париже отъ октября до декабря 1787 г., Бонапартъ снова уезжаетъ на Корсику, куда пріезжаетъ 1 января 1788 г. Онъ проводитъ тамъ полгода и возвращается въ свой полкъ въ Оксоннъ 1 іюня. 8а это время – никакихъ следовъ любовныхъ похожденій. Напротивъ, утверждаютъ, что въ Серръ, куда онъ былъ посланъ съ отрядомъ въ начале 1789 г., онъ былъ въ связи съ некоей дамой Л-зъ, урожденной Н-съ, (женой сборщика соляного налога[4]); съ одной фермершей, къ которой онъ ходилъ пить молоко, и, наконецъ, съ барышней изъ той семьи, въ которой онъ жилъ». Это довольно много для такого короткаго срока, какъ двадцать пять дней, въ тече ніе которыхъ онъ, какъ показываютъ его тетрадки, работалъ съ великимъ усердіемъ. Темъ не менее, черезъ четырнадцать леть, 16 жерминаля XIII года (6 апреля 1805 г.), когда Наполеонъ проезжалъ черезъ Серръ по дороге въ Миланг, г-нъ де Теаръ, его камергеръ, представилъ ему, какъ утверждаютъ, девиц, и онъ пожаловалъ ей стипендію въ одной изъ правительственныхъ школъ для ея сына, которому было приблизительно двенадцать летъ. Возрасть, приписываемый этому ребенку, не даетъ повода думать, что Наполеонъ могь считать себя его отцомъ. Предполагай онъ что-нибудь подобное, онъ сделалъ бы больше, не дожидаясь даже, чтобы его попросили.

На Корсике, где онъ проводитъ целый годъ (1790), въ Оксоне, потомъ въ Валенсе и снова на Корсике, въ Париже приблизительно въ 1792 г. – ничего; ничего и въ теченіе первой кампаніи на юге противъ федералистовъ, ничего въ Тулоне.

Приходится, следовательно, решительно перескочить черезъ четыре года. Лейтенантъ сталъ бригаднымъ генераломъ. Бонапартъ командуегь артиллеріей Итальянской Арміи. Къ этой арміи Конвентъ прикомандировалъ одного изъ своихъ вліятельныхъ членовъ, гражданина Луи Тюрро – онъ же Тюрро де Линьеръ; последній, вместе съ молодой женой, на когорой только что женился, Филицатой Готье, дочерью одного версальскаго врача, пріехалъ въ Каиро, въ Пьемонте, где находился Бонапартъ, въ самомъ конце II года, вероятно на 5-ой санкюлоттаде 21 сентября 1794 года. Бонапартъ очень нравится народному представителю, еще больше нравится его жене. Она вполне заслуживаетъ вниманія. «Пріятное лицо и голосъ, белокурые волосы, умница, патріотка, философка». – всего этото больше, чемъ достаточно, чтобы понравиться. Это не связь, потому что г-жа Тюрро большая ветренница, но это больше чемъ случайное приключеніе; воспоминаніе, которое мужъ и жена сохранили о молодомъ, талантливомъ офицере, таково, что тринаддатаго вандеміера, когда Конвентъ находится въ опасности, Тюрро, – не менее настойчиво, чемъ Баррасъ, – предлагаетъ доверить Бонапарту командованіе войсками и ручается за него вместе съ корсикансквми депутатами.

Бонапартъ помнитъ объ этой услуге. Какъ главнокомандующій Итальянской Арміп, онъ увозитъ съ собою Тюрро, – который не былъ переизбранъ, – въ качестве амбарнаго пристава. Но Тюрро и на этоть разъ везетъ съ собою жену, которая, за недостаткомъ генералбвъ, довольствуется темъ, что попадается подъ руку. Отсюда – постоянныя сцены и Тюрро, какъ говорять, умираетъ, измученный горемъ.[5] Жена его возвращается въ Версаль; при Имперіи она жила очень бедно, перепробовала все пути, чтобы привлечъ къ себе вниманіе, но такъ и не нашла себе покровителя. Какъ-то на охоте Наполеонъ произнесъ ея имя въ присутствіи Бертье; последній зналъ ее съ детскихъ летъ, будучи, какъ она-же, родомъ изъ Версаля, но до этого момента отказывалъ ей въ содействіи; теперь же онъ поспешилъ представить ее. «Императоръ сделалъ для нея все, что она просила; онъ осуществилъ все ея мечты и даже больше того». Ея мечта – это пенсія въ 6000 франковъ, которая и была ей пожалована 14 сентября 1810 г.[6]

Такимъ образомъ, любовь y Наполеона въ юности сводится или къ флирту, не имегощему никакихъ последствій, или къ банальнымъ приключеніямъ.[7]

За исключеніемъ г-жи Тюрро, которая бросается ему на шею и можетъ дать поводъ думать, что Наполеонъ имеетъ успехъ y женщинъ, другія женщины совершенно не обращаюгь вниманія на этого офицера – малорослаго, очень худого, очень беднаго, плохо одетаго, не занимающагося своей наружностью. Онъ и самъ не думаетъ объ этомъ, будучи занятъ исключительно своими успехами по службе. Есть y него и другая очень важная причина быть целомудреннымъ – его бедность, поэтому онъ, какъ и вообще бедняки, чтобы обладать женщиной, мечтаетъ о женитьбе.