"Над бездной" - читать интересную книгу автора (Хольбайн Вольфганг)

8

Констанца была самым большим городом, который когда-либо доводилось видеть Андрею. Михаил Надасду рассказывал ему про столицы, которые были в сто раз больше и в тысячу раз роскошнее. Их улицы были якобы вымощены золотом, а башни так высоки, что казалось, они прикасаются к небу. Но он никогда не видел города, который был существенно больше Роттурна и где на улицах сновало такое множество людей, что их можно было бы, не сходя с места, насчитать с полсотни.

Констанца по-настоящему потрясла его. Городская стена показалась выше уходящих в небо египетских пирамид, о которых он знал только из рассказов Михаила. Даже базарная площадь, на которую они попали, миновав гигантские городские ворота, была настолько велика, что на ней спокойно разместилась бы вся Борса и еще часть замка.

Здесь все было черно от людей.

Десятки рыночных прилавков и повозок были выстроены в разумную систему узких проходов, по которым так густо валили люди, что Андрей невольно задавался вопросом, как им удается не задохнуться и не оказаться раздавленными толпой. Шум кругом стоял неописуемый, а смесь приятных, совершенно незнакомых, частично раздражающих запахов атаковала его нос так же, как кричащие и мелькающие краски — его глаза.

— Я не представлял себе, что на свете столько людей! — воскликнул Фредерик с изумлением и страхом.

Вид переполненных улиц вселял робость и в Андрея.

Когда они еще только подходили к городу, Андрей признался себе, что совершил большую ошибку, годами ведя отшельническую жизнь. Он считал, что такая жизнь с Радой дает ему все, чего он мог пожелать. Но это было не так, какими бы счастливыми ни казались проведенные в уединении годы. Все это время Рада была с ним и умерла в самом начале новой жизни: после рождения второго ребенка они собирались покинуть горы и искать другое счастье, чтобы, возможно, и Мариуса взять к себе. Он понимал, что без жены и детей ничего не будет. Видимо, это как раз и имел в виду Михаил, когда предостерегал его от того, чтобы слишком серьезно связываться с женщиной.

Деляну прогнал эту мысль. Сейчас большой город пугал его — от невероятного множества людей ему было не по себе. И тем не менее им предстоит решать в этом месте самые насущные проблемы.

— Я и раньше знал, что людей на свете много, — ответил Андрей с некоторым запозданием на слова Фредерика. — Я только не знал, что этим вечером они все соберутся здесь.

Он засмеялся, хотя в окружающем их шуме и хаосе Фредерик или не понял его, или не сообразил, что это шутка, — он смотрел на Андрея с раздражением и одновременно прижимался к нему.

Андрей отвлекся лишь на миг, но тут кто-то неожиданно толкнул его, и он чуть не потерял равновесие. Удивленный и рассерженный, он обернулся с уверенностью, что увидит недружелюбного и грубого человека. Но перед ним оказалась молодая красивая девушка с темными вьющимися волосами до плеч, с карими глазами и пухлыми губами, которые делали ее лицо особенно притягательным.

— Что? — спросила девушка и в наигранном удивлении подняла ресницы.

— Я… я… — замялся Андрей.

То, что он собирался сказать, напрочь выпало у него из головы, зато на ум пришли тысячи других мыслей, которые он хотел бы выразить, если бы был в состоянии произнести хотя бы слово.

Она тоже замолчала, но лишь на миг, затем их взгляды встретились и соединились совершенно невероятным образом. Эти секунды Андрею показались вечностью. Он не понимал, что с ним происходит, почему при виде этой юной дамы у него перехватило дыхание, словно ему никогда раньше не доводилось встречать молодых привлекательных девушек.

Она застенчиво улыбнулась, бросила короткое «Прошу прощения», и тут же человеческий поток подхватил ее — она исчезла.

Фредерик в это время ушел на несколько шагов вперед, но, заметив, что Андрея нет рядом, стал панически озираться по сторонам. Отыскав его, он смотрел теперь удивленно, почти с упреком.

— Куда ты подевался? У тебя такой вид, будто ты встретил привидение, — сказал он.

Андрей в растерянности глядел вслед девушке, но его грубо толкали, и он решил взять Фредерика за руку и отойти в сторону.

На дороге царило оживленное движение. Несмотря на огромное число людей, идущих через городские ворота, они привлекали внимание окружающих. В первые минуты предостережение Круши насчет того, что их ищут, показалось им смехотворным. Как можно в такой сумятице найти отдельного человека? Но выходило, что их нельзя обнаружить лишь пока они ведут себя как часть этой огромной толпы.

— Ты веришь, что мы найдем постоялый двор? — спросил Фредерик.

Ему приходилось почти кричать, чтобы в этом шуме можно было что-то расслышать. Вместо ответа Андрей пожал плечами.

«Постоялый двор» — это звучало смешно. Взгляд Андрея скользил по пестрой неразберихе базарных прилавков, деревянных навесов, по фасадам домов, окружавших площадь. Все они имели не меньше трех этажей. Многие были украшены искусной резьбой, крыши были из красиво обработанного деревянного гонта, но встречались и черепичные. Констанца оказалась невероятно богатым и очень большим городом. Тут должна была находиться по меньшей мере дюжина постоялых дворов.

— Попытаемся, — сказал он.

— Как?

Андрей беспомощно пожал плечами. Надо спросить у кого-нибудь, но он не был уверен, можно ли на этой переполненной людьми площади что-то узнать. А времени у них в обрез. Предложение Круши войти в город порознь и уже там встретиться еще утром казалось ему разумным. Теперь же он спрашивал себя, не было ли это ошибкой. Если они опоздают на встречу или не найдут себе пристанища, то жителей Борсы спасти не удастся. Круша поскупился на сведения, но заверил, что пленных уведут уже этой ночью.

Деляну огляделся, жестами объяснил Фредерику, чтобы он не двигался с места, и пошел назад к воротам. Раньше, когда они входили в город, привратник не обратил на них внимания. Разумеется, он не мог удержать в памяти бесчисленные лица тех, кто изо дня в день с утра до ночи проходил перед его глазами. Кроме того, он, видимо, не особенно усердно относился к службе: скучал, опираясь на копье, и был явно недоволен тем, что Андрей подошел к нему. В своем оранжево-белом полосатом мундире он выглядел скорее смешным, чем вызывающим уважение, по крайней мере в глазах Андрея.

— Простите… — начал Деляну.

Стражник немного подтянулся, но не дал себе труда ответить, а только изучал незнакомца оценивающим и одновременно презрительным взглядом.

— Мой племянник и я впервые в городе, — начал Андрей. — Мы договорились с моими братьями встретиться тут, но я боюсь…

Он сознательно не стал продолжать, а закончил фразу беспомощным пожатием плеч и соответствующим выражением лица. Реакция была такой, на какую Андрей и рассчитывал. Презрение в глазах солдата усилилось, и в голосе прозвучало злорадство, которое часто соседствует с удивительным великодушием.

— И теперь ты впервые в жизни видишь город, окруженный стеной, в котором больше десятка домов, и уже готов от страха напрудить в штаны, так? — спросил он насмешливо.

Андрей изобразил смущение на лице.

— Очень уж большой, — признался он. — Мы не думали, что здесь так много людей. И у нас всего один час, чтобы найти постоялый двор.

— Так-так… — Страж оперся на копье, выпрямился и задумчиво посмотрел на площадь. Вероятно, он искал племянника, о котором упомянул Андрей, что, возможно, было ошибкой с его стороны. — Знаешь ли ты, по крайней мере, название постоялого двора, на котором вы договорились встретиться?

— У «Одноглазого медведя», — ответил Андрей.

— Притон, — сказал стражник. — Даже для такого человека, как ты, это едва ли подходящее место, кажется мне. Деньги у тебя есть?

— Немного. А что?

— Не бойся, мне ничего не надо. Я хотел только посоветовать тебе быть внимательным. Там, куда ты собираешься, орудуют мошенники. Если твои братья там остановились, тебе надо подумать о своей семье. — Он вздохнул. — Но какое мне дело до этого? Найти нетрудно. Надо пересечь базар и идти по дороге до замка. Обогнуть его справа, пока не дойдешь до пристани. Там все знают «Одноглазого медведя». Только смотрите, чтобы до наступления сумерек вас тут не было.

Андрей был смущен. Кроме несомненной насмешки, он почувствовал и благорасположение, которого не ожидал от солдата, со стоящего на службе у герцога. Он собрался его поблагодарить, но в этот момент со стражником что-то произошло. Привратник резко выпрямился, куда-то подевалась скука, и он весь напрягся, словно изготовился к прыжку. Его глаза сузились, а на лице появилось странное выражение — что-то среднее между испугом и сдержанным гневом. В первый момент Андрей подумал, что он догадался, кто перед ним, но тут стало ясно, что стражник смотрит совсем не на него, а на что-то за его спиной. Андрей повернул голову — и обомлел.

С той стороны невесть откуда появилась группа из десяти-двенадцати всадников. Они скакали напролом, не обращая ни малейшего внимания на то, что дорога запружена людьми. На большинстве из них были такие же оранжево-белые полосатые мундиры, а на одном, впереди, пурпурная бархатная мантия и шляпа с широкими полями. По левую и правую сторону от него возвышались двое всадников в черных плащах, под которыми поблескивало золото.

У Андрея не было надобности всматриваться в их лица, чтобы узнать этих людей. Когда Серж после пожара на постоялом дворе заколол одного из трех золотых рыцарей, их осталось только два, и, вероятнее всего, одним из них был тот богатырского телосложения человек, с которым он вел первый настоящий бой не на жизнь, а на смерть. Могло, конечно, статься, что в Констанце находятся и другие золотые рыцари и что личная охрана инквизитора состоит сейчас из совершенно незнакомых ему людей.

Деляну отвернулся и опустил голову. Это была столь же беспомощная, сколь и неразумная реакция: в такой массе народа инквизитору и его палачам едва ли бросится в глаза отдельный человек. И наоборот, таким поведением он подвергал себя опасности привлечь внимание. Он попытался исправить ошибку — слишком поспешно, как заметил ему раздраженно внутренний голос, — и поднял голову, немного, ровно настолько, чтобы это было похоже на покорность человека, ни в коем случае не желающего противостояния.

И чудо произошло! Группа всадников проскакала мимо, не сбавляя хода, и чувство опасности где-то внутри стало исчезать с каждым метром их отдаления. Андрей боролся с желанием посмотреть им вслед, когда они проезжали ворота, и боковым зрением отметил, что один из двух золотых рыцарей приподнялся в седле и окинул взглядом толпу. Может быть, он надеялся где-то здесь обнаружить врага — настолько многолетние битвы сделали его осторожным; и Андрей обязан сейчас самым банальным обстоятельствам, а именно тому, что пожар лишил его длинных волос и ощутимо повредил одежду. Со своим почти голым черепом, облаченный в странное платье, напоминающее восточное, которым снабдил его Круша, он выглядел так, что, пожалуй, даже Фредерик не сразу разглядел бы его в таком человеческом месиве.

Деляну постарался бесшумно вздохнуть, когда всадники проехали ворота и стали снаружи рассекать толпу — правда, немного медленнее, чем раньше, но, принимая во внимание, как была переполнена дорога, все равно слишком быстро. Пока они не достигнут цели, появится еще много синяков и переломанных ребер, если не чего-нибудь похуже.

— Кто это? — спросил Андрей.

Стражник несколько секунд смотрел, прищурив глаза, им вслед, прежде чем ответил на вопрос.

— Лейб-гвардия герцога, — сказал он, — вместе с этим проклятым попом!

Андрей поглядел на него и вопросительно, и удивленно. Всадник в пурпурной мантии и есть отец Доменикус? Он представлял его себе совсем другим — старше и крупнее, особенно по рассказам Фредерика о событиях в долине Борсы, — ожидал встретить старого свирепого церковного сановника, но спутнику золотых рыцарей было не больше тридцати пяти, у него была стройная крепкая фигура и — лицо воина — жесткое, но не отталкивающее.

— Вы не любите… Церковь? — спросил он и, не договорив до конца, понял, что снова совершил ошибку.

Теперь в глазах стража читалось недоверие.

Но это был лишь краткий миг, после чего солдат покачал головой и сказал:

— Да нет. Но я был бы рад, если бы этот инквизитор сидел у себя. С тех пор как он и три его странных спутника появились в городе… — оборвал он сам себя, как будто только теперь понял, что беседует с совершенно чужим человеком, о котором не знает ровным счетом ничего, не знает даже, тот ли он, за кого себя выдает. — А теперь исчезни, — велел он. — У меня дела. Тебе надо поторопиться, если хочешь вовремя попасть к «Одноглазому медведю».

Андрей поблагодарил кивком головы и поспешил обратно к Фредерику. Он нашел мальчика не там, где они расстались. Рыцари оставили следы на своем пути: Деляну видел бледных от страха мужчин и женщин, потиравших ушибы. В том месте, где должен был стоять Фредерик, старик с искаженным от боли лицом держался за лодыжку, по всей видимости разбитую.

Лицо Андрея потемнело от гнева. Даже если кость срастется и старик не станет калекой, вполне вероятно, что зимой он умрет от голода или замерзнет, не заработав на хлеб. Что же это за люди, спрашивал себя Андрей, так поступающие с другими? И сам отвечал: такие же, как те, что сожгли дом с дюжиной ни в чем не повинных людей, чтобы только убить одного мужчину и мальчика.

Деляну озирался по сторонам в поисках Фредерика. Он же строго наказал ему не двигаться с места, однако именно это мальчишка, видимо, и сделал.

Андрей уже начал сердиться, но тут Фредерик выскочил из переулка, находившегося рядом, всего в нескольких шагах. Он был бледен и бурно жестикулировал.

— Андрей! — крикнул он. — Я видел их! Они были тут, и…

— Знаю, — перебил его Деляну, бросив предостерегающий взгляд. — Не так громко!

— Нет, ты не понимаешь! — Фредерик стал говорить немного тише, но не менее возбужденно. — Я не про золотых рыцарей! С ними был человек! Это…

— Отец Доменикус.

Фредерик смутился:

— Откуда ты знаешь?

— Мне сказал солдат у ворот, — объяснил Андрей. — Но я думаю, что и сам бы сообразил.

Движением руки он попросил Фредерика, который собирался что-то сказать, помолчать.

— И еще он объяснил, как пройти к «Одноглазому медведю». Это довольно далеко. Нам надо поторопиться. Круша будет недоволен, если мы опоздаем.

Реакция Фредерика испугала его. В глазах мальчика сверкнуло упрямство, которое на краткий миг превратилось в самую настоящую ненависть, и не к кому-нибудь, а именно к Андрею, и потому только, что он отверг его идеи.

— Это все, что тебя интересует? — прошипел Фредерик. — Эти два убежавших вора? Я же сказал тебе, что видел человека, который убил моего отца и остальных! Он не мог уйти далеко! Мы можем его догнать!

Прежде чем ответить, Андрей огляделся вокруг. Мальчик говорил достаточно громко, чтобы его слышали посторонние. К счастью, никто не придал значения его словам.

Андрей не стал возражать, а крепко схватил Фредерика за плечи и повернул к себе.

— Да, это все, что меня интересует, — произнес он едва слышно, но так резко, будто кричал. — Эти два убежавших вора сейчас единственные, кто поможет нам узнать, где находится твоя мать и остальные пленники. А чего хочешь ты? Мести или спасения семьи?

Мальчик вырвался и сверкнул на него глазами.

— Я хотел бы иметь меч! — сказал Фредерик. — Я хотел бы поскорее вырасти и никому не позволять командовать собою!

У Андрея лопнуло терпение. Он снова схватил Фредерика за плечи и так сильно тряхнул его, что у того стукнули зубы.

— А теперь послушай меня! — сказал он, свирепея и почти крича. — Если ты полагаешь, что лишить человека жизни легко, ты ошибаешься! Хочешь иметь меч? Пожалуйста, можешь взять мой. Ступай туда и попробуй убить этого человека! Может быть, тебе удастся! Едва ли он рассчитывает, что на него нападет ребенок! А что потом?

— Ты… о чем? — спросил Фредерик с раздражением.

— Даже если тебе это удастся и сам ты не сложишь голову в этой схватке, — что потом? Ты думаешь, все дело в том, чтобы всадить ему меч в сердце? Это не так! Он просто так не умрет, знаешь? Он будет жить дальше, в тебе жить! — Двумя пальцами, средним и указательным, он так сильно надавил на лоб Фредерика, что причинил ему боль. — Закрывая глаза, ты всякий раз будешь видеть его лицо. Он будет являться тебе во сне. Он будет настигать тебя в твоих мыслях и спрашивать, почему ты отнял у него жизнь! И это будет продолжаться долго, очень долго. Возможно, до конца твоих дней!

Фредерик пытливо смотрел на него, и Андрей прочитал в его глазах нечто такое, что поразило его еще больше, чем недавняя ненависть. Мальчик не понимал, что хочет втолковать ему Андрей. Хуже того, ему это было неинтересно.

Возможно, Андрей был несправедлив. А возможно и другое: Фредерик был слишком молод, чтобы понять, какая огромная существует разница между убийством невольным и расчетливым. Однако в этот момент Андрей не мог сказать, должен ли он бояться за Фредерика или же бояться его самого. Быть может, все слова, которые он сейчас говорил, запоздали, и то страшное, чему Фредерик был свидетелем, уже разрушило его душу; он не мог уже чувствовать и действовать по-другому — не жестоко и беспощадно, как его обидчики.

Вполне вероятно, что это было достаточным основанием для того, чтобы убить отца Доменикуса и двух остававшихся в живых золотых рыцарей, которые были с ним в долине Борсы, как и всякого золотого рыцаря, если таковые еще существовали.

— Какой своеобразный способ внушить ребенку уважение к жизни, — заметил чей-то голос у него за спиной.

Андрей возмущенно повернулся:

— Чего это вы вмешиваетесь…

И осекся. Трудно сказать, кого он ожидал увидеть, но сзади стояла та самая юная темноволосая девушка, с которой он недавно столкнулся в толпе. На ней было темно-зеленое бархатное платье, которое подчеркивало ее стройную фигуру. Она была не выше Фредерика и среди уличной толкотни могла бы растеряться. Тем не менее она не выглядела беззащитной. Скорее, наоборот. Что-то невыразимое словами, какая-то сила исходила от нее. Возможно, она таилась в глазах, которые смотрели на него радостно и без всякой робости, присущей детям, и которые вместе с тем были слишком взрослыми для ее детского личика. Или эта сила держалась на достоинстве, с которым она носила темные вьющиеся волосы до плеч.

На ее пояске висел изящный, украшенный драгоценными камнями кинжал.

Андрей понимал, что рассматривает молодую женщину изучающе и долго и это может быть расценено как невежливость. Он спрятался за смущенной улыбкой.

— Простите, — сказал он, — я хотел…

— Это я хотела попросить у вас прощения, — перебила его темноволосая особа. — У меня, конечно же, нет никакого права вмешиваться… но вы ничего не понимаете в детях. Это ваш сын?

— Нет, — ответил Андрей.

— Нет — в том смысле, что это не ваш сын или что вы ничего не понимаете в детях? — спросила она, смеясь.

Андрей смутился еще сильнее. Дело было даже не в словах, а в самом ее присутствии. Он не мог сложить до конца ни одной фразы, не в состоянии был оторвать глаз от ее хрупкой фигуры и думал сейчас лишь об одном — как не дать ей уйти, не потерять ее во второй раз. Страстное желание взять ее на руки и никуда не отпускать испугало его самого. Оно было не только неуместным, но и предательским по отношению к Раде.

Грудь девушки поднималась и опускалась, дыхание было частым и неровным, а румянец на щеках подсказывал Андрею, что ее состояние походило на его собственное и что она сердилась на парня, который столь откровенно разглядывает ее. И все же она ответила на его взгляд так открыто и свободно, что он утонул в ее темных глазах, этих горных озерах, глубоких и чистых.

— И то и другое, — вымолвил наконец Андрей, прерывая затянувшуюся паузу. — Но…

— Тогда позвольте заметить вам, что ребенка нельзя воспитывать на одном страхе, — продолжала она смущенно. — Страх — плохой учитель.

Последние слова она почти прошептала.

— Я ничего не боюсь, — сказал Фредерик упрямо.

— Конечно, не боишься, — она тихо рассмеялась. — Ни один мальчик ничего не боится. Как тебя звать, маленький герой?

— Фредерик, — ответил тот недоверчиво. — Но я уже давно не маленький. — Его глаза сузились. — И зачем вообще вам это знать?

— О, прости, я не хотела тебя обидеть. Я люблю знать, с кем разговариваю. Меня зовут Мария. А как зовут вас? — обратилась она к старшему Деляну.

— Андрей. А Фредерик — мой… племянник.

Ему показалось, что слова прозвучали неубедительно. Что с ним происходит? Последний раз так было, когда он знакомился с Радой.

Эта мысль причинила ему боль. Чужого человека, совершенно не важно кого, сравнивать с его Радой — значит предавать их любовь.

— Мне неловко, но мы сейчас спешим, — сказал он. — Мы условились об одной встрече, и нас ждет долгая дорога.

— И наверное, ваша мама наказывала вам не вступать в разговоры с незнакомыми людьми, — добавила Мария с преувеличенной серьезностью. Потом рассмеялась. Ее голос был светлым и чистым, как колокольчик. Она протянула руку Фредерику: — Надеюсь, у тебя найдется время и можно будет угостить тебя леденцом?

Фредерик вконец смутился, да и Андрей не меньше. Они не представляли, как женщина может запросто заговорить на улице с незнакомым мужчиной, даже если это такая необычная женщина, как Мария. Но главное было не это. Что-то в самом ее присутствии так испугало Андрея, что ему сейчас захотелось немедленно убежать, скрыться.

И он, очевидно, так и поступил бы, если бы не странное выражение лица Фредерика. Он был все еще испуган и неуверен в себе, но было вместе с тем и что-то другое.

— Мне очень жаль, — Андрей хотел закончить разговор, — но мы…

— С удовольствием, — сказал Фредерик, будто и не слышал слов своего спутника.

Мария снова рассмеялась светло и звонко, но в этом смехе теперь явственно слышалась насмешка. Ее глаза сверкнули.

— Фредерик! — строго одернул его Андрей.

— Таким бессердечным вы не можете быть, Андрей, — попыталась настроить его на другой лад Мария. — Отказать в леденце ребенку, который первый раз в жизни попал в город и еще никогда не видел настоящего базара?

— Откуда вам это известно? — спросил Андрей с недоверием.

Мария снова засмеялась:

— Это написано на ваших лицах.

Она протянула руку и сделала поощряющий жест. Фредерик уже хотел ответить на ее движение, но затем полуобернулся к Андрею и умоляюще посмотрел в его сторону.

Он так и остался стоять, словно оцепенев, глядя куда-то над головами людей. В первый момент Андрей подумал, что Доменикус со своей свитой возвращается назад и мальчик готов броситься с криком на убийцу, не продумав неизбежных последствий такого поступка. Приметив, куда испуганно уставился Фредерик, он посмотрел в том же направлении.

Это были два всадника, которые легким шагом направляли лошадей сквозь толпу. Андрей хотел уже с облегчением вздохнуть, но узнал их. Это были те два золотых рыцаря, которые выследили его в трактире, и он живо представил себе, что бы произошло, присмотрись они сейчас немного внимательнее. Рыцари ехали очень медленно, почти спокойно, как будто искали кого-то. Деляну почти физически почувствовал опасность, исходящую от них.

Не упуская их из виду, он поспешно обратился к Марии:

— Я не хочу портить встречу, но сегодня у нас действительно нет времени. Может быть, в другой раз?

По лицу Марии было видно, что ее разочаровал неожиданный поворот разговора и она не поняла, что же произошло. Но теперь это не имело значения: рыцари намеренно разглядывали толпу, они искали мужчину с мальчиком, а оба разыскиваемых были связаны разговором с юной красавицей. Не хватало только, чтобы они навлекли на девушку опасность — уже тем, что их могли увидеть вместе.

— О нет, — сказала Мария беспомощно.

Все шло к тому, что она не позволит Андрею и Фредерику уйти отсюда без боя.

— Вы действительно так бессердечны, что хотите оставить меня одну?

— Мне жаль, — выдавил Андрей. Он попытался улыбнуться, но получилась гримаса. — Нам надо идти. Вероятно, судьбе угодно, чтобы мы встретились при более благоприятных обстоятельствах.

Он не стал дожидаться ответа, схватил Фредерика и потащил его за собой. Лицо Марии выражало явное огорчение, она не понимала, зачем Андрею понадобилось немедленно уходить. Она что-то кричала им вслед, но Деляну не мог разобрать слов; их поглотил несмолкающий гул базара.

Боковым зрением Андрей видел блеск золотых доспехов. Он ускорил шаг, ничего не объясняя Фредерику, и просто тащил мальчика за собой. То, что происходило следом, подтвердило его опасения. Золотые рыцари направили коней напролом и устремились к ним, не обращая внимания на окружающих.

— Они заметили нас, — шепнул он Фредерику. — Поспеши, иначе нас настигнут.

После этих слов Андрею больше не приходилось бороться с мальчиком, напротив, ему надо было удерживаться с ним рядом. Фредерик извивался угрем, пробираясь сквозь толпу.

Вскоре им удалось достигнуть противоположной стороны базара и вбежать в узкую улочку, заваленную мусором и нечистотами. Тут они стали продвигаться чуть быстрее, хотя им продолжали мешать торговцы, перемещавшиеся со своим товаром с одного места на другое, и покупатели, стремившиеся попасть на базар. Придерживая рукой меч, Андрей уже не шел, а бежал. Когда они добрались до конца улочки, то на минуту остановились, выбирая, куда идти, а потом все же свернули налево и быстрым шагом устремились к следующей улице. Так они еще два-три раза меняли наугад направление и уже не спешили, как раньше. Наконец пошли в том же темпе, что и окружающие.

Конских копыт их преследователей уже давно не было слышно. Однако Андрей не сомневался, что рыцари так просто не отстанут. Видимо, они объезжали одну за другой окрестные улицы, чтобы в результате обнаружить беглецов. Он мог лишь надеяться, что они не знают точно, кого преследуют, и потому делают это без особого рвения; в противном случае улицы уже кишели бы солдатами, которые тщательно обыскивали бы каждый дом.

Доводить дело до этого Андрею не хотелось. В десятке шагов от себя он приметил узкую темную подворотню, и они направились туда.

Оказалось, что за аркой находится маленький дворик, со всех сторон огороженный каменной стеной в рост человека. Здесь громоздились горы нечистот и невысокие, по колено, штабеля подгнивших дров. Андрей быстро прошел вперед, посмотрел налево и направо и укрепился в верности первого впечатления: не только захламленный двор, но и примыкающий к нему дом производили впечатление запущенности и ветхости. Внутрь вела единственная дверь, грубо сколоченная из неровных досок. Пять, самое большее шесть окон, которые были видны с улицы, тоже были забиты досками.

Андрей прислушался. Гул базарной площади и звуки улицы еще доносились сюда, но внутри царила мертвая тишина. Дом был пуст.

Не долго думая, Деляну сунул руку в щель дощатой двери, ухватился покрепче, дернул и едва не потерял равновесие, когда прибитая доска оторвалась. Он решительно отодвинул дверь в сторону и потащил Фредерика внутрь.

Пыльный на просвет воздух, какая-то призрачная пустота с неприятным запахом и тишиной окружили их. Вдобавок откуда-то исходил острый, сладковатый дух, говоривший о том, что в этом доме не так давно кто-то умер, но не был вовремя похоронен. Возможно, это и явилось причиной того, что домом не пользовались.

Андрей кое-как приладил дверь на место, подошел к окну на противоположной стороне и посмотрел сквозь щель между досками. Снаружи была улица, по которой они несколько минут назад подошли к этому дому. Она по-прежнему кишела людьми, но никто из них не заметил внезапного исчезновения двух странных незнакомцев. Наверное, Констанца была слишком большим городом, чтобы люди в нем обращали хоть какое-то внимание на отдельных прохожих, пусть даже не совсем обычных.

Фредерик, выглядевший страшно уставшим, огляделся и сел на пол, скрестив ноги. Андрей последовал его примеру, предварительно отстегнув меч и положив его рядом.

— Отдохни немного, — сказал он. — Мы останемся здесь до наступления темноты.

При этом Андрей не был уверен, что они правильно выбрали убежище. Если их выследят, убежать не удастся. Единственным выходом в таком случае останется пробиваться отсюда с боем. Но кто им поможет в этом проклятом городе, если ворота запирают, а десятки, а то и сотни солдат могут выйти на улицы?

Очень скоро он понял, что его худшие опасения сбываются. До них отчетливо донесся цокот копыт нескольких лошадей, отраженный от стен домов, что свидетельствовало о приближении всадников. Андрей вскочил. Липкий пот выступил у него на лбу, а рука, сжимавшая сарацинский меч, стала дрожать. Он всматривался в щели, но ничего не мог разглядеть.

— Видишь кого-нибудь? — спросил Фредерик нетвердым голосом.

— Теперь молчи, — шепнул Андрей. — Это они.

В узкий просвет между досками он увидел часть лошадиной гривы, фрагмент седла, броню на ноге рыцаря, ножны меча, которые слегка покачивались в такт движению… Рука Андрея еще крепче сжала рукоять меча. Двое всадников в золотых доспехах продвигались очень медленно, видимо пристально глядя по сторонам. Андрей ожидал в любой момент услышать, как всадник осаживает лошадь…

Но ничего такого не случилось. За несколько секунд, которые показались ему вечностью, всадники проехали мимо. Еще какое-то время Андрей стоял в напряженной позе, опасаясь, что они остановятся, чтобы вернуться и осмотреть заколоченный дом. Но послышался удаляющийся конский топот, и это дало им возможность остаться в своем убежище, которое могло стать для них смертельной ловушкой.