"Князь Владимир (Черновик!)" - читать интересную книгу автора (Садов Сергей)

Глава 19

В гостиной Володя встал у окна и прислонился к стене, сюда уже спустилась и графиня с дочерью, Аливия. Тут же находились Рокерт, Филлип и Джером.

– Ну и что за новости у вас? – поинтересовался Володя, заметив, что никто не спешит начать разговор, отметил только неестественную бледность графини и её дочь, явно растерянную.

– Герцог Торенда поднял восстание против короля! – выдохнул Филлип и замер.

Володя моргнул, остальные выжидательно уставились на него. Мальчик еще раз обдумал новость.

– Ну и что? – недоуменно поинтересовался он, не понимая, чего все так смотрят на него.

– Э-э-э… милорд… – Несмело начал Филлип.

– Да говори как есть.

– Видите ли, герцогство Торенд располагается на севере отсюда и сейчас королевский войск там практически нет. Очевидно, герцог воспользовался войной и решил немного расширить владения. Скорее всего, он сговорился с Эрихом.

– Опять-таки, ну и что? Нет, я понимаю, что это для королевства чревато, но лично я скорее удивлен, что восстание поднял только один герцог, если правда то, что я слышал о молодом короле.

– Ну да! – Филлип вроде бы даже облегченно вздохнул. – Вы же иностранец и только недавно в королевстве. Понимаете, граф Лурдский…

– Ваш муж, госпожа?

– Да, – как-то безжизненно отозвалась графиня.

– Ну и что там граф Лурдский?

– Он в числе участников восстания, – заявил Филлип и снова замолчал.

На этот раз Володя думал дольше.

– Ну и что? – снова поинтересовался он.- Из-за этого такой трагичный вид у всех? Ну графиню я еще могу понять… Кстати, госпожа Лорниэль, ваш муж не предупреждал вас, чтобы вы не приезжали? Вы говорили, что он вас пригласил в Тортон?

– Он мне сообщил, что приехал в Тортон купить какое-то поместье… – устало отозвалась она. – Честно говоря, я была очень удивлена. Раньше не замечала интерес у мужа к этому городу. Собралась…

– Зачем?

Графиня растерянно огляделась, потом, видно поняла, что молчать смысла нет, честно ответила:

– Видите ли… не знаю, поймете вы меня или нет… Я давно подозревала… – графиня отчаянно краснела, поглядывала на дочь, но закончить так и не решила.

– Вы подозревали, что муж вам изменяет, – закончил Володя. – Понятно. Но вряд ли он в этом случае сообщил бы вам, что покупает тут поместье.

– Наверное… мне как-то не пришло это в голову…

– Бывает. Я сразу заметил, что вы чрезвычайно красивы, мадам.

– Спасибо, – графиня кокетливо поправила волосы, но тут же очнулась. – Я решила приехать…

– И вы ждали карету в порту?

– Я… я сообщила в Тортон, что приезжаю.

– Как я думаю, в Тортоне вашего мужа никогда не было и его отговорка по поводу покупки тут поместья всего лишь была уловка, чтобы задержать вас… где вы были до того, как помчались сюда?

– Я навещала отца… в Дорхеме…

– Дорхем это?

– Соседнее королевство, – пояснил Рокерт.

– Спасибо. Значит, это была всего лишь отговорка… хотя… – Володя снова задумался, потом сорвался с места и помчался наверх под ошарашенными взглядами окружающих. Вернулся он со своей сумкой, откуда вытряхнул все записи и принялся лихорадочно их листать.

– Хм… – пробормотал он. – Что-то не сходится. Ну ладно. Так на чем мы остановились? Ах да, вашего мужа тут не было и теперь вы не представляете что делать. Гм… Ну что я могу сказать? Оставайтесь пока с нами, а там видно будет. И советую пока не сообщать всем встречным кто вы такая.

– Вы готовы приютить жену изменника? – изумилась графиня. Видно не сдержалась.

– Так вы же не изменник, иначе не сидели бы сейчас здесь, – справедливо возразил Володя. – А кроме того, чего вы от меня хотите?

– Укрывательство семьи изменника…

Володя обернулся к Рокерту.

– Во-первых, я не приносил клятву верности королю. Я тут вообще лицо стороннее и могу делать что хочу.

– Вряд ли король посмотрит на это также.

– А во-вторых, я с женщинами и детьми не воюю. Если кто-то утверждает, что казнь графини и ее дочери поможет королевству, – Володя резко извлек меч, перехватил его за лезвие и протянул его всем, – прошу.

Рокерт отвел взгляд…

– Я так и думал. А ты, Филлип?

– Я солдат, а не палач.

– Просто смелости не хватает людям, вот и передоверяют грязную работу другим. А по мне, если ты выносишь приговор, имей смелость его и исполнить. Потому либо, если считаешь их виновными, сделай все сейчас и сам или не суди.

– Я приносил вам клятву милорд и мой синьор вы!

– В таком случае на этом закончим. – Володя вернул меч обратно в ножны. – Графиня, выбирайте себе комнату по вкусу и устраивайтесь. Потом мы с вами подумаем, что делать. Но знаете, откровенно говоря, ваш муж большой поддонок. Ненавижу тех, кто нарушает клятвы и предает доверившихся, потому предупреждаю сразу, мое милосердие на него не распространяется. Встречу – отдам королевскому правосудию не задумываясь.

Володя оторвался от стены и принялся собирать вещи.

– Джером, пойдем еще позанимаемся. Аливия, тебя это тоже касается, стыдно не уметь читать и писать на родном языке.

– Милорд, вы давали мне поручение…

– Потом расскажешь. После занятий.

Джером покосился на Аливию и кивнул.

– Я понял, милорд, но пока можете не беспокоиться.

Володя на мгновение замер, потом кивнул.

– Позже расскажешь, – повторил он. – Аливия, чего копаешься?

– Да нууу… я лучше еще потренируюсь немного, – протянула она.

– Не пойдешь сейчас со мной, будешь одна тренироваться. Учить лентяйку я не собираюсь.

– Ну Володенька!!! – Аливия давно заметила, что ее другу нравится, когда с ним говорят на родном языке, и замечала что его забавляет ее говор, потому когда хотела чего-то выпросить у него, переходила на русский. Вот и сейчас, подбирая слова и часто путаясь в них, упрашивала: – Ну это скучно! Математика даже интересней.

– Аливия, не спорь. Потом сама благодарить будешь. И можешь не делать такую рожицу, все равно не поверю. А вам, графиня, советую первые дни воздержаться от поездок в город, пока ситуация не прояснится.

Однако в комнате на занятиях Володя сосредоточиться так и не смог. Джером, видя, что мысли господина заняты, не очень досаждал ему, сосредоточившись на обучении Аливии. Та обиженно сопела, но спорить не решалась и послушно повторяла алфавит.

Володя вдруг встал, подошел к окну и стал смотреть куда-то вдаль, словно надеясь увидеть там что-то важное.

– Мне это не нравится, – вдруг заговорил он не оборачиваясь. – Мне это сильно не нравится.

– Милорд? – недоуменно вскинул голову Джером.

– Зачем граф Лурдский решил приобрести тут имение?

– Э? А разве…

– Допустим он не хотел пускать жену и придумал все это. Но со слов графини они в Тортоне ни разу не были. Почему он упомянул Тортон? Почему не столицу, не другой город, а именно Тортон?

– Первое, что в голову пришло, то и сказал, – пожал плечами недоумевающий Джером.

– Пусть так, но разве в этом случае не логично упомянуть какой-нибудь город в глубине страны, а не тот, до которого его жена может добраться на корабле?

– Вряд ли он ожидал, что его жена поступит таким образом.

– Возможно…

– А можно мне на улицу? Можно? – Заметив, что все заняты разговором, Аливия сочла момент подходящим, чтобы прекратить обучение.

– Ладно, беги, только не уходи со двора, пока мы тут нее обжились.

– Я Генриетту позову! – Аливия вскочила и умчалась.

Володя вздохнул.

– Ладно, гадать бессмысленно. Что узнал об отце Аливии?

– Как вы верно предположили, милорд, отец девочки действительно родился и вырос в этом городе… Вам это Аливия сказала?

– Нет. Просто сопоставил кое-что из её рассказов. Был почти уверен, что если он действительно так богат, как говорила девочка, то вряд ли в его родном городе о нем не слышали, пусть даже он здесь и не живет больше.

– Поэтому вы сняли домик?

– Неважно. Так что?

– Осторн Транхейм, купец. Кстати, не такой уж он и богатый.

– Короче.

– Он может считаться богатым в пределах Тортона, но вовсе не в пределах королевства. Ни собственных караванов, ни какой-то серьезной собственности не имеет.

– Ты действительно думаешь, что меня это интересует?

Джером уловив сердитые нотки в голосе, поспешно закруглился.

– Сейчас Осторна в городе нет. После смерти жены и дочери, он целиком сосредоточился на делах, а здесь все ведет его старший сын… Если хотите, можно сходить к нему. Сам купец в настоящий момент в столице, занимается поставками продовольствия для армии. По слухам, он должен вернуться через семь дней.

– Через семь дней, говоришь? – задумчиво протянул Володя. – Что ж, не будем спешить. Позаботься, чтобы я получил известие, когда вернется Осторон.

– Да, милорд.

– А мне придется подыскать предлог для знакомства с этим семейством… Транхейм… А что такое Рикерт?

– Рикерт, милорд?

– Аливия при знакомстве представилась мне как Аливия Рикерт Транхейм. Рикерт – похоже на мужское имя. Я думал её отца так зовут.

– Не знаю, милорд. Узнать?

– Ну если будет подходящий случай. Возможно, я и раньше узнаю. Ладно, на сегодня можешь быть свободен… до вечера, точнее. Пока будем обустраиваться. Нам бы еще кухарку нанять и парочку слуг для ухода за домом…

– Если милорд позволит…

– Позволит. Только, Джером… впрочем, неважно.

Воспользовавшись разрешением, Джером немедленно исчез. Володя еще долго стоял у окна, наблюдая за морем, потом вздохнул, снял накидку с кресла, перебросил через руку и отправился вниз.

– Филлип, не желаешь размяться?

– Милорд?

– Давненько мы с тобой не тренировались, а я еще вашу школу не очень понимаю. Не против?

– Конечно, милорд.

– Торг, не хочешь присоединиться?

Телохранитель графини удивленно вскинул бровь, потом покачал головой.

– Прошу прощения, но нет.

А жаль. Мальчик окинул того оценивающем взглядом. Очень ему хотелось посмотреть на уровень мастерства этого охранника… на всякий случай.

– Милорд… разрешите вопрос? – После тренировки Филлип и Володя растянулись на траве, отдыхая. Мальчик обдумывал прошедший бой, пытаясь сообразить, что именно показал ему Филлип и… что не показал.

– Вопрос? – очнулся он от дум. – Ну давай.

– Почему вы решили помочь графине? Вы понимаете, что это для вас может быть опасно?

– Хм… Ну а что, надо было сдать их властям?

– Не обязательно. Ну не хотели их сдавать – выгнали бы, но вы же позволили им остаться с нами, подвергаете свою жизнь опасности. Думаете, король будет разбираться пожалели вы их просто или участвовали в заговоре вместе с её мужем?

Володя согнул ноги и в прыжке вскочил с земли на ноги.

– Возможно и так. Только… Не могу я их выгнать вот так. Это будет то же самое, что и сдать властям. Даже не так, сдать властям будет милосерднее, поскольку так у них есть шанс выжить. Выжить же одним в чужом городе…

– У них телохранитель есть.

– Ты уверен, что он не предаст?

– Он и сейчас может это сделать.

– Тоже верно, – вздохнул Володя. – Присмотри за ним, пожалуйста.

– Но все-таки, милорд, почему?

– Почему? – Володя уставился куда-то в небо. – Возможно потому, что я тоже был беглецом и спасался от убийц. Я знаю, каково это бежать, прятаться, скрываться, зарабатывая на жизнь попрошайничаньем и знать, что если кто-то решит убить тебя просто ради развлечения, то ему за это ничего не будет. Такие случаи тоже бывали… люди разные. Обречь графиню с дочерью на такое у меня не поднимется рука.

Володя обернулся и посмотрел на Филлипа.

– А ты уже жалеешь, что поступил на службу к такому неблагоразумному синьору?

– Нет, милорд. Мой выбор был вполне сознательным, и я думаю, что вы можете много больше, чем хотите.

– Возможно, – не стал спорить Володя.

Первые три дня Володя запряг всех наводить порядок в доме. От этого дела освободили только графиню с дочерью, а сам мальчик, подавая пример и вооружившись тряпками и шваброй драил коридоры и комнаты дома, вынося мусор во двор. Специально нанятые люди упаковывали его в мешки и вывозили подальше от дома. На Володю смотрели ошарашено, но спорить не решались. В отличие от средневековья родного мира, про которое читал мальчик, здесь к мытью не относились как к смертному греху, но и не возводили его в культ подобно древнему миру. Так что тут от людей воняло вовсе не так страшно, как Володя боялся, но и они и не благоухали цветами. А нечистоты на голову можно было поймать тут так же просто, как в любом другом средневековом городе Европы. Из-за этого Володя и ненавидел здешние города: вонь, грязь на улицах, которая превращалась в настоящее зловонное месиво после дождя. Впрочем Тортон, как любой портовый город, отличался все же большей чистотой, по сравнению с городами внутри страны, но на взгляд Володи все равно клоака. Потому и дом он заставил Джерома выбирать не в центре, а на окраинах. Потому и требовал наличие двора, который ограждал бы их владения.

Следующим этапом было выведение различной кусающейся живности внутри дома. Напялив тряпку в качестве респиратора, он намешал всяких химикатов, которые предусмотрительно захватил с собой и теперь опрыскивал дом сверху до низу, выгнав, несмотря на жалобы, всех во двор. Нанятые рабочие копали во дворе глубокую яму и теперь засыпали её известью, укрепляли стены. Сверху уже клали обтесанные доски.

– И что это будет? – недоуменно поинтересовался Филлип у Джерома.

– Туалет, – ответил Володя, подходя к ним.

– Увижу, что кто-то ходит в туалет внутри дома – оторву ноги, а потом заставлю убираться. Не так уж долго выйти во двор.

Филлип и Джером посмотрели на синьора с одинаковым недоумением, потом переглянулись, но свои мысли оставили при себе. Впрочем, Володе было глубоко фиолетово, что они о нем думали. Пожалуй, только Аливия его по настоящему понимала, поскольку почти два с половиной месяца жила с ним на его базе, где мальчик приучил её к чистоте.

– А еще неплохо бы баньку поставить, но это позже, если мы действительно задержимся в этом городе.

– Милорд, но вы же заплатили за год…

– Но это же не обяжет меня жить здесь этот год, если возникнет ситуация, когда надо будет город покинуть. А я пока не уверен, что здесь стоит задерживаться. Ладно, внутри я все опрыскал, но пока туда заходить не стоит. Где графиня?

– Пошли с дочерью и Рокертом к морю. Аливия с ними.

– Хм… Хорошо. – Володя отбросил респиратор в кучу остального мусора. – Тоже схожу прогуляюсь.

Графиню Володя увидел издалека и не то, что он хотел подкрадываться, это как-то само собой получилось.

– Ты ведь не сестра этого странного князя? – интересовалась графиня у Аливии.

Девочка покачала головой.

– Это он меня так называет. Говорит, что я похожа на его погибшую сестру. Часто называет Леной… наверное, так его сестру звали.

– Понятно. И давно ты знакома с ним?

– Давно ли? – Аливия возвела глаза к небу. – Давно, наверное. Володя говорит, что четыре с половиной месяца. Он меня зимой спас, когда на нас с мамой напали волки. Мама… мама погибла. Только я не помню как. У меня был жар и я потеряла сознание… мы… с мамой в лесу ночевали, когда убегали от разбойников, напавших на караван.

– То есть ты не помнишь, что этот Володя именно спас вас?

Графиня словно не видела, что своими расспросами причиняет девочке боль.

– Ну… я плохо помню. Помню, как сидела под деревом с мамой, помню, как появились волки… Потом что-то случилось… больше не помню. Володя потом мне рассказывал, что волк бросился на меня, а мама закрыла меня собой… Еще, мне кажется, он винит себя в случившемся… глупо…

Вот дает Кнопка. Володя по-новому взглянул на девочку. Никогда бы не заподозрил её в такой проницательности. Действительно, если бы он сразу достал пистолеты… Все, хватит. Нельзя жалеть о том, что изменить невозможно.

– Развлекаетесь?

Графиня вздрогнула и обернулась. Похоже, она была не очень довольна его появлением – ей еще о многом хотелось расспросить девочку. Аливия радостно вскочила с песка, из которого строила какую-то башню и бросилась к нему.

– Наконец-то!

Володя поймал девочку на лету и подкинул, поймал, но удержать не смог и вместе с ней упал на землю. Аливия смеялась, а Володя в который раз проклинал свой небольшой рост.

Вскоре Аливия умчалась к морю собирать ракушки, а Володя из-под руки стал изучать крепостную стену, видневшуюся чуть в стороне. Если бы не она, вид открывался бы просто чудесный, а так она позволяла смотреть только залив и корабли.

– Милорд?

– Да? – Володя обернулся.

– Аливия сказала, что она не ваша сестра?

– Ну и что? Это имеет какое-то значение?

– Вы проявили удивительное участие к этой девочке.

Мальчик пожал плечами.

– Вы не поверите, насколько одиноко и тоскливо может быть, когда живешь один в лесу. Она помогла мне намного больше, чем я ей. Я всего лишь спас ей жизнь, а она спасла мне душу.

– Душу?

– Не уверен, что смогу объяснить, – вздохнул Володя. – Да и не очень хочу, если честно. Вы лучше скажите, почему вы были уверены, что за вами приедет карета? Если я правильно понял, вы хотели застать своего мужа врасплох…

Графиня покраснела.

– Милорд, я сказала об этом в тот момент не подумав под воздействием эмоций и рассчитывала, что вы больше не будете обсуждать эту тему!

– Прошу прощения, графиня, однако меня тут интересуют не ваши отношения к мужу, а кое-какие непонятные моменты, которые могут быть важны для нас всех. Итак? Почему вы были уверены, что вас встретят? И почему вы приехали только с одним слугой?

Графиня кусала губы, сердито теребя платье.

– Ну хорошо. Когда муж сообщил, что собирается покупать тут поместье и потому его не будет дома и его странная просьба пока задержаться у родителей…

– Вы не послушались.

– Нет. Я передала с посыльным сообщение нашему управляющему, что приезжаю и велела ему ничего не говорить мужу.

– Вы настолько доверяете вашему управляющему? – Володя пристально всматривался в лицо женщины, чтобы попытаться увидеть там хоть что-то. Графиня великолепно владела собой, но психологи на Базе больше всего как раз и отрабатывали умение читать вербальные жесты: легкие повороты головы, движения бровей, глаз, как человек держит руки, как расположен – на самом деле человек невольно дает массу информации понимающему… Хотя с женщинами работать намного тяжелее, они искусство притворства доводят до совершенства. Впрочем, графине была далеко до хитростей женщин начала двадцать первого века, искушенных в таких играх, а потому при всей её кажущейся невозмутимости и умению владеть собой, даже попытке быть снисходительной к мальчишке, особой сложности разобраться в ней не было. Да и жизнь на улице приучила быть внимательным и разбираться в людях. Там ошибка могла стоить жизни. Володя вздохнул. – Понятно, доверяете.

Графиня чуть покраснела, однако усилием воли сдержалась, но растерянность на миг проявилась – никак не могла понять, чем себя выдала и тут же попыталась изобразить ярость, к которой мальчик остался совершенно равнодушным.

– А поскольку вашего мужа тут никогда не было, ваш посыльный ничего передать ему не смог. Ваш муж полагает, что вы в безопасности у своих родителей, ваш управляющий скорее всего сейчас с вашим мужем, а ваш посыльный… Ну не знаю. Если не встретил вас здесь, значит, отправился искать вашего мужа, в надежде разыскать и управляющего. Поскольку о готовящемся восстании он не знал, значит отправился в ваш замок. Знаете, на вашем месте, я бы сел в первый же корабль и как можно скорее покинул пределы королевства. Возвращайтесь к родителям.

– Я думаю, мое место с мужем…

– К которому вы собираетесь ехать через охваченные восстанием области по стране, где вас считают женой предателя… если себя не жалеете, пожалейте дочь. Вы не доедете.

Графиня сникла. При всей своей взбалмошности она прекрасно понимала, что шансов добраться до мужа у нее практически нет.

Разговор как-то заглох сам собой. Лорниэль явно не хотела обсуждать свои переживания с посторонними, тем более с мальчишкой. Володя тоже не видел смысла в дальнейшем разговоре. Все уже сказано и варианты тоже известны каждому. Так что сейчас он наблюдал как Генриетта и Аливия бегают по берегу, друг перед другом хвастаясь найденными ракушками. И куда сословные границы ушли… Впрочем, Генриетта может еще и не знать, что Аливия не его сестра. Володя глянул на Рокерта, который спокойно лежал в стороне, изредка посматривая на графиню с дочерью – в порядке ли, никто не угрожает? То же загадка. Что от него ждать? Он не знает, что от собственных слуг ждать, а тут еще этот.

Володя опустился на песок, зачерпнул горсть и стал наблюдать, как тот медленно вытекает сквозь пальцы, потом зачерпнул новую горсть. Приняв решение, он резко поднялся.

– Госпожа Лорниэль, полагаю, что до вечера вы сможете принять решение. Советую обсудить ваши действия с Рокертом. Мне показалось, что плохого он не посоветует. Вы ему доверяете?

– Да. Он служит нам уже несколько лет. Вы хотите от нас избавится?

– Я хочу, чтобы вы были в безопасности, а пока вашего мужа считают изменником, в королевстве вы в безопасности быть не можете. И если о том, что вы здесь станет известно, я вас защитить не смогу. Вам придется полагаться на милость короля.

Графиня чуть скривила губы, но как-то комментировать это заявление не стала.

– Я подумаю, милорд.

– Хорошо. – Володя махнул Аливии. – Кнопка, я в дом! Если хочешь, можешь пока гулять, но обед через час!

Девочка мотнула головой.

– Хорошо!

Во дворе дома мальчик задумчиво оглядел Джерома и Филлипа.

– Мы завтра идем в гости, – сообщил он им. Те озадаченно переглянулись. – Мы идем в гости к уважаемому купцу, а вы одеты во что? Разве так полагается одеваться слугам благородного князя? Безобразие. Да вас за нищих можно принять… на улице еще не подают?

И Филлип и Джером уже успели достаточно узнать синьора, чтобы понимать, когда тот серьезен, а когда что-то пытается им объяснить таким вот образом, изображая гнев. При этом обоим понятно, что Вольдемар на них совершенно не сердится, но вот что он пытается им сказать?

– Вот что. – Володя достал кошелек и бросил его Филлипу. – Сейчас в город и купить подобающую одежду для слуги князя и его вассала.

– Милорд… – Филлип неуверенно покачал кошелек. Мне, как вашему вассалу полагается носить ваш герб на рукаве…

– Гм… – Володя задумался. – За один день его не вышить… Помню, сколько Аливия возилась, когда вышивала мне его на рубашки… – Володя улыбнулся. Позже ее можно будет попросить… А пока ничего не поделаешь… Хотя… Насколько велик этот герб должен быть?

– Ну… его должно быть хорошо видно… Размеры не определяют… Что ж, в таком случае… – Володя ушел в дом и вскоре вернулся с одной из своих рубашек, на которые Аливия в свое время вышила герб. Протянул ее Филлипу. – Вот. Покупайте, что положено, а потом отыщи того, кто согласится сделать вышивку. Полагаю, завтра до обеда они это сделают.

– Даже раньше, милорд. До вечера успеют.

Мальчик махнул рукой.

– Ну пусть до вечера. Договоритесь там, чтобы доставили одежду сюда. Когда все сделаете, можете быть на сегодня свободны.

День пролетел как-то незаметно и мало отличался от обычного. Филлип и Джером вернулись в разное время, но оба одинаково навеселе. Филлип прокричал здравницу синьору и тут же завалился спать прямо во дворе. Володя поморщился, потом попросил рабочих перетащить его в дом и уложить на кровать. Джером либо выпил меньше, либо был более закаленным, так что до кровати добрался сам, вскоре принесли и заказанную одежду. Не распаковывая, Володя велел свалить все это в свободную комнату, а потом и сам отправился спать.

Утром его разбудила Аливия. Володя выглянул за дверь: девочка стояла в коридоре босиком в своих полуспортивных штанах и рубашке.

– Ты заниматься идешь? – сердито поинтересовалась она.

Володя улыбнулся.

– Сейчас.

Переодевшись, он спустился вниз, где во дворе его ждала Аливия. Разбуженный и ошарашенный Джером стоял тут же с двумя ведрами колодезный воды. Аливия стянула с себя рубашку и наклонилась.

– Лей.

Джером моргнул, покраснел и повернулся к синьору. Володя, мысленно хохоча, с интересом наблюдал что будет дальше.

– Ну лей же, – топнула ножкой Аливия.

– Она эээ… холодная, госпожа…

Володя сам скинул рубашку, поднял второе ведро и опрокинул его на себя.

– Брррр… замечательно! – Он стащил одно полотенце, висевшее на суку дерева и, пофыркивая от удовольствия, стал старательно растираться. Аливия не выдержала и сама поднырнула под ведро, с трудом опрокинула его на себя. Повизгивая и подрагивая от холода, она схватила второе полотенце. Джером так и остался стоять с пустым ведром и широко раскрытым ртом.

– Переодеваться в сухое марш!

Аливия юркнула в сарай и вскоре вышла оттуда в своем спортивном костюмчике. Сырые вещи она развесила тут же во дворе на ветке клена.

– Я там и твой костюм приготовила, так что переодевайся тоже.

– Чтобы я без тебя делал, – хмыкнул мальчик, тоже заходя в сарай.

Когда Володя вернулся, Джером уже успел прийти в себя. Убрав ведра в сторону, он уселся поудобнее на какой-то колоде и теперь с интересом наблюдал за происходящим.

Из-за всей суеты с поездками, Володя уже давно не занимался вместе с Аливией, хотя упрямая девчонка при каждом удобном случае продолжала заниматься самостоятельно. Базовые движения она уже выучила, разминочный комплекс тоже знала, так что в наставнике не очень нуждалась. Единственное на что она жаловалась, на отсутствие партнера для спарринга. Разминка разминкой, но приобретаемый опыт в реальных схватках ничто не заменит. Володя не стал разочаровывать её и устроил настоящий спарринг.

– Останавливаешься! – комментировал он её действия. – Кнопка, твоя сила в движении. Двигайся постоянно, не давай противнику поймать себя. Будь быстрее него и, самое главное, умнее.

Аливия сердито сопела и действительно начинала двигаться живее, пытаясь запутать Володю. Тот чуть улыбался.

– Слишком очевидно. – Он вдруг шагнул вперед, перехватил руку и рванул на себя, девочка инстинктивно рванулась в другую сторону и тут же полетела назад, пойманная на круговое движение. – Если попалась, помоги противнику. Используй его силу, а не свою. Давай то же самое, но теперь ты повтори мой прием.

Аливия поднялась, отряхиваясь, потом на мгновение задумалась, вспоминая, как было. Володя, копируя движения девочки, шагнул в сторону, Аливия рванулась вперед, перехватила руку мальчика, рванула на себя, Володя поддался и стал падать прямо на нее. Аливия постарался сделать боевой захват, чтобы потом подправить направление падения, но не успела, Володя уже ушел в перекат, ногами подсекая Аливию и теперь уже она оказалась на земле, а Володя сидел сверху, выворачивая ей руку. Девочка хлопнула ладонью по траве и мальчик тут же поднялся.

– Как у тебя так получается? – сердито поинтересовалась она.

Володя постучал себя по лбу.

– Думай! Все твои победы тут и только тут. Тренировки позволяют тебе освоить базовые движения, позволяют приучить тело к экстремальным нагрузкам, развивают ловкость и силу, но победы только у тебя в голове. Думай, думай и думай! Оценивай противника, наблюдай, изучай, рассуждай не то, как бы ты сделала на его месте, а то, как сделает это он. Научись читать его движения. Впрочем, это все с опытом придет. Повторим?

– Да! – Аливия снова бросилась в атаку.

Пример Володи и Аливии, которые ели исключительно с помощью вилок и ножей настолько понравился остальным, что сейчас даже Филлип, который долгое время довольно скептически поглядывал на этот предмет, постепенно привык к нему и, пусть неумело, начал использовать вилку при еде. Даже часть выданной ему зарплаты не пожалел, чтобы заказать её у кузнеца. Вилка получилась менее изысканной, чем у Володи и Аливии, но солдат за изысками не стремился и смотрел на все с практической точки зрения. Вот и сейчас единственные, кто за столом пользовался только ножом и руками, были графиня с дочерью и Рокертом. При этом Генриетта посматривала в сторону подруги с завистью. Аливия, перехватывая эти взгляды, старалась вовсю: сидела выпрямив спину, аккуратными движениями, придерживая кусок мяса вилкой, отрезала небольшой кусочек, накалывала его и отправляла в рот, тщательно пережевывая. Володя мог бы гордиться ею, если бы не видел, что ее стремление делать все, как её учил названный брат, вызвано стремлением покрасоваться перед подругой, тем более которая выше её по положению. Вот и старалась вовсю. Ну так или иначе, хорошие манеры Земли двадцать первого века он ей все же привил. А сейчас он поднялся, вышел из столовой под общими удивленными взглядами, но быстро вернулся с небольшой деревянной коробочкой, которую положил перед Генриеттой.

– Это тебе подарок от Аливии. Сама стесняется дать, вот попросила.

Аливия выглядела одновременно озадаченной и заинтересованной. Ничего дарить она не просила, но интересно, что придумал братишка. Генриетта раскрала коробочку, где на бархате лежала аккуратно выполненная серебряная вилочка. На самом деле, Володя готовил подарок Аливии, но глядя на её поведение, передумал. Подарок он ей и так скоро сделает шикарный, а вилка… ну что вилка, главное ссор не будет. А Аливия теперь десять раз подумает, прежде чем выпендриваться перед кем-либо.

Генриетта выглядела так, словно не знала, радоваться ей или нет подарку, но воспитание… Он вежливо приподнялась и поблагодарила за подарок. Сама вилка ей явно нравилась, сделана она была очень мастерски, с инкрустацией, сама по себе произведение искусства. Но вот как ей пользоваться…

– Пока убери, – посоветовал ей Володя. – Потом попроси Аливию показать и сама просто наблюдай. Очень удобно, руки не пачкаются. Вам, графиня, увы, такого подарка сделать не могу, заказывал только один экземпляр.

Не очень вежливо, но Володя вовсе не стремился играть местного аристократа, понимал, что шансов никаких и что его разоблачат моментально. Потому наоборот, всячески подчеркивал свою чуждость – так всем проще было принять его за князя очень далекой страны, а все его неправильности поведения для благородного списывались на незнание им обычаев и правил. Ему прощалось то, что не простилось бы местному благородному. Удобное положение.

– А с тобой, Кнопка, я хотел бы поговорить после обеда. Ты ведь помнишь, зачем мы здесь?

– Ты разыскал отца?!

– Джером узнал, где сейчас живет твоя семья, но твой отец сейчас в отъезде, потому мы и не спешили. К тому же не было готово… В общем, сегодня после обеда я собираюсь навестить твою семью… Отца твоего нет, так что можешь отказаться…

– Нет! Я поеду! Можно?! Только… Только я вернусь с тобой… – Аливия вдруг скисла и опустила голову, в глазах показались слеза. Володя сам чувствовал себя не лучше. Понимал, что даже если девочка сегодня вернется с ним, это все равно ненадолго. Вернется её отец, и они расстанутся. И даже то, что он снимет тут дом хоть на год, хоть на два ничего кардинально не изменит. В сердце снова начала образовываться пустота как после гибели родителей. Усилием воли Володя подавил эти чувства и улыбнулся.

– Ну-ну, Кнопка, выше нос. Я же тут. Если что, ты всегда можешь приехать ко мне. Джером, ты заказал карету?

– Да, милорд. Уже должна быть тут. Я её на целый день взял вместе с кучером. А вот, кстати, и она, – прислушался он к шуму на улице.

– Отлично. Тогда всем собираться. Кнопка?

– Да, я скоро буду.

Во двор Аливия вышла в походном костюме с «Катраном» на поясе, который ей когда подарил мальчик. Володя удивленно глянул на ножи, потом на девочку.

– Ты же мне его подарил? – спросила она, в глазах отблески страха, вдруг пошутил…

Володя поспешно подтвердил, что нож целиком и полностью её, только уверенна ли она, что он подходящий предмет для поездки домой?

– Раз благородный подарил мне оружие, я имею право его носить.

Хм… Помнится, Аливия что-то такое говорила про то, что статус человека меняется, если благородный дарит оружие простолюдину. Мальчик тогда плохо понял путанные объяснения, а потом не интересовался… похоже, очень зря.

– Милорд ведь не знал об этом? – тихонько поинтересовался Филлип, когда Аливия уже забралась в карету, а Джером обошел карету с другой стороны, чтобы открыть дверцу для милорда.

– Нет. Это что-то серьезное?

– Да не то, чтобы очень. Просто вы признали её равной. Оружием может владеть только воин и передать его может только тому, кого сочтет достойным. Похоже, из-за того, чтобы вы не разочаровались в ней, она так и занимается этим вашим… акидо…

– Айкидо, – машинально поправил Володя. – Но ей это самой нравится.

– Безусловно, милорд. Но теперь она как бы ваша крестница по оружию. Я не знаю случаев, чтобы оружие дарили таким маленьким… тем более девочке… Вы можете забрать его, – добавил Филлип, чуть помедлив.

Володя только вздохнул, предчувствуя, что это ему еще аукнется в будущем, но отобрать… просто рука не поднимется. Володя вспомнил испуганные, почти панические нотки в голосе девочки. Вот хитрюга, ведь когда он дарил ей нож, она прекрасно знала, что синьор не понимает последствий, но промолчала. Отобрать? Володя направился к карете.

– Сначала к портнихе, у которой я платье заказывал, – шепнул он Джерому. Тот понятливо кивнул.

За отъездом кареты из окна наблюдала графиня. Рядом стоял спокойный Рокерт.

– Думаешь, этому чужеземному князю можно доверять? – спросила Лорниэль. Её руки слегка подрагивали, выдавая крайнюю степень волнения.

– На мой взгляд, он не похож на тех, кто предлагает убежище, а потом спешит предать.

– Но что же мне делать? Господи, что же делать! Зачем Анри понадобилось это? Зачем он присоединился к мятежу?!

– Госпожа…

– Рокерт, мы давно знаем друг друга и ты верно служил нашей семье. Я хочу знать правду! Ты знал об этом?

– Нет. Ваш муж не настолько доверял мне, иначе я попытался бы отговорить вас от этой поездке.

– Так что же делать? Что делать?!

– Сегодня у моря этот юноша дал вам весьма хороший совет. Садитесь на первый корабль и возвращайтесь к родителям.

– Да, наверное ты прав… конечно же ты прав… Но этот юноша… Знаешь, он меня пугает. Даже непонятно почему, но его равнодушие ко всему какое-то неестественное… мне никогда не удавалось вывести его из себя… так не бывает… Он как будто наблюдает за всем свысока, словно эти дела его не касаются. Только этой девочке… Аливии удается его расшевелить и заставить проявить хоть немного эмоций. Только при ней он улыбается. Только при ней я вижу в нем человека, а не… Еще его проницательность… эта… знаешь, когда я с ним разговариваю… – Графиня резко замолчала, ну не скажешь, что при разговоре с этим мальчишкой она себе голой чувствует? Никогда и ни с кем такого не было. Она привыкла вертеть мужчинами как хочет, но тут ей впервые встретился тот, кто остался равнодушен ко всем её приемам. И самое обидное было то, что это не умудренный жизнью мужчина, с этим бы она еще смирилась, а какой-то мальчишка.

– Да, госпожа?

– Ничего, – пробормотала она. – Но разговор с ним каждый раз меня пугает. Все время кажется, что ему известно намного больше, чем он говорит.

– Значит, надо как можно скорее уехать…

– А вот этого я бы вам делать не советовал.

Графиня и Рокерт резко обернулись, при этом в руке Рокерта сверкнул меч. Стоявший в дверях мужчина поднял руки, показывая, что не вооружен.

– Я друг, друг. Видите, даже оружия нет.

– Кто вы? – в голосе графини лед.

– Скажем так, я друг одного друга вашего мужа.

– И что вы хотите?

– Помочь. Только помочь вам. Но взамен вы должны помочь мне.

Графиня и Рокерт молча выслушали гостя. Графиня вспыхнула.

– Да за кого вы меня принимаете?! Что бы я стала шпионить?

– Госпожа ведь не хотите причинить вред тем людям, что приютили вас в своем доме? Интересный этот князь… любопытный… Человек чести. Не выгнал из дома жену мятежного графа, приютил, не выдал… Если станет известно, что вы скрываетесь у него дома, что с ним сделает королевское правосудие? А с этой милой девочкой? Вы ведь не хотите этого? А о дочери вы подумали? Возможно, она не заинтересует королевских дознавателей… возможно… но каковы её шансы выжить одной, в чужом городе…

– Негодяй! – Рокерт шагнул вперед.

– Спокойно! – в голосе мужчины прорезался металл. – Спокойно! Неужели вы думаете, что я в одиночку действую? Подумайте, что произойдет, если я не выйду из этого дома.

– Я все расскажу мужу!

– Конечно, графиня, как пожелаете. Однако это ведь вы без его ведома, более того, нарушив его приказ, приехали сюда. Я же служу отнюдь не вашему мужу и даже не герцогу Тренда. Поверьте, ваш муж в этой игре не большая величина, чем последний крестьянин. Итак?

– Хорошо! – графиня чуть ли не выплюнула это слово. – Вы не оставили мне выбора.

– Вот и хорошо. В таком случае оставайтесь в доме этого милого князя и не вздумайте бежать. Когда ваша помощь понадобится, я приду. Полагаю, этот дом хорошее место для встреч. Меня же представите князю как посыльного, которого отправляли к мужу. Я не найдя здесь следов графа, отправился в имение, но в дороге узнал о восстании и поспешил вернуться сюда, полагая, что вы, одни в чужом городе, будете подвергаться опасности.

– Как желаете.

– В таком случае, до встречи, графиня, – мужчина поклонился и задом вышел за дверь. – И не забудьте узнать меня, когда я появлюсь в доме.

Рокерт проследил в окно, как их гость покидает двор и повернулся к бледной графине.

– Вы так и оставите все, госпожа?

– А что мы можем сделать? – устало спросила она. – Мы тут в ловушке. Да даже если нам и удастся бежать… мы невольно подставим князя.

– Мне казалось, он вам не очень нравится.

– Порой он меня бесит… порой пугает, но он приютил нас, когда мы в этом нуждались.

– Хотите ему все рассказать?

– Нет… подумаю… Я борюсь за Генриетту. Если бы не она я… Знаешь, мне кажется, этот наш гость сложил не очень верное мнение о князе. Мне кажется, что с ним такие игры очень опасны.

– Так что прикажете, госпожа?

– Не знаю, Рокерт, – вздохнула графиня. – Не знаю.