"Проклятие демона" - читать интересную книгу автора (Сальваторе Роберт)

ГЛАВА 14 ОХОТНИКИ ЗА САМОЦВЕТАМИ

Повозка неспешно катилась, подпрыгивая на дорожных ухабах. Пони ехала рядом на своем великолепном Грейстоуне, на ходу переговариваясь с Белстером. Повозка была загружена самыми разнообразными вещами: провизией, напитками, одеждой, а также бочонками и прочими предметами, которые требовались Белстеру для открытия трактира в Дундалисе. Этот трактир они с Пони решили назвать «У доброго друга».

День был солнечный, и оба они пребывали в прекрасном настроении. До Кертинеллы оставалось всего ничего. Их путь из Палмариса растянулся на две недели. Радушные крестьяне наперебой приглашали их остановиться на ночлег, а когда приглашений не было, Белстер и Пони ночевали у костра, под звездным небом.

Едва покинув Палмарис с его суетой, Пони почувствовала себя гораздо лучше. Теперь ей не надо было забивать голову политикой, интригами и тайными союзами. Не надо было думать о последствиях каждого своего шага. Сейчас на Грейстоуне сидела не Джилсепони — героиня войны с демоном, сокрушительница зла, воплотившегося в Маркворте. Здесь она вновь была Пони, просто Пони, той девчонкой, которая росла сильной и счастливой рядом с Элбрайном, пока в Дундалис не вторглись гоблины. Здесь она снова чувствовала себя воином, сражавшимся рядом с Полуночником и защищавшим землю и народ от вражеских орд.

Какое счастье, что теперь не надо мучить лошадь, лавируя в толпе узких палмарисских улочек. Здесь можно пустить Грейстоуна во весь опор и чувствовать под ногами его сильные, мускулистые бока. Пони то и дело сворачивала с дороги и неслась галопом по окрестным полям, наслаждаясь ветром и свободой. Седло ей только мешало, и Пони предпочитала скакать, восседая прямо на спине коня.

Устав от езды шагом, она вновь метнулась в сторону, пересекая длинное и узкое поле. Вдали Пони заметила накренившееся дерево, торчавшее среди кустарников.

— Эй, что ты опять затеяла? — крикнул Белстер, заметив ее ослепительную улыбку.

Вместо ответа Пони пустила Грейстоуна галопом и быстро понеслась к дереву. Поначалу она еще слышала ворчание Белстера, называвшего ее сумасшедшей девчонкой, но вскоре в ушах рокотал только ветер. Сейчас Пони интересовало это дерево, и она, ничего не слыша, неслась к нему.

Грейстоун стремительно скакал вперед. Пони привстала в стременах, упершись руками в шею коня и крепко сжав ногами его бока. Достигнув дерева, она развернула Грейстоуна и понеслась назад к дороге, где стоял грузный, бессильно вздыхающий Белстер.

— Так ведь можно и убиться, девонька, — сказал он, когда Пони поравнялась с повозкой.

В ответ она только засмеялась и вновь пустила Грейстоуна легким галопом в сторону накренившегося дерева. Белстеру ничего не оставалось, как тронуться в путь. Пони еще дважды проскакала до дерева и обратно и нагнала повозку там, где дорога огибала небольшой холм.

— Кертинелла, — произнес трактирщик, указывая туда, где вдали поднималось облачко дыма.

Пони перевела Грейстоуна на шаг, а затем, когда конь успокоился, спешилась, привязала его к повозке и уселась рядом с Белстером.

— Ну как, порезвилась? — спросил Белстер.

— Это только начало, — ответила Пони. — В особенности если мои предположения окажутся верными.

— А, ты про свою подружку Килрони, — догадался Белстер.

Та женщина действительно была близкой подругой Пони. Она служила в гарнизоне Палмариса и немало помогла Пони, когда их разлучили с Элбрайном.

После той последней битвы подруги виделись всего лишь один раз. Колин Килрони бросили в застенки королевского дворца Чейзвинд Мэнор, откуда она была освобождена по распоряжению короля Дануба. Колин начала оправляться от ран, полученных ею, когда она сражалась вместе с Пони. Но раненым было не только ее тело, но и душа. Пони убедилась в этом, когда, придя в себя после гибели Элбрайна и Маркворта, она наконец разыскала подругу. Колин решила оставить службу в гарнизоне Палмариса, несмотря на все уговоры своего двоюродного брата Шамуса (он тоже был другом Пони) и самого герцога Каласа.

Во время их тогдашней недолгой встречи Колин вскользь обмолвилась, что устала и хочет перебраться в Кертинеллу.

Приехав в городок, Пони и Белстеру не понадобилось много времени, чтобы узнать, где живет Колин. Пони вскочила на коня и быстро понеслась в указанном направлении. Вскоре она уже была возле двери дома, где жила ее подруга.

Однако радость Пони мгновенно улетучилась, когда она услышала голос Колин Килрони, а потом и увидела ее. Казалось, от прежней Колин осталась только оболочка. Глаза, некогда светившиеся азартом битвы, потускнели. Даже рыжие волосы Колин поблекли, как поблекло все ее существо.

Пони протянула руку, и Колин, широко улыбнувшись, протянула свою, но левую. Правую она плотно прижимала к телу.

— Что с тобой? — спросила Пони, обнимая подругу и стараясь не задеть покалеченную руку.

— Не сладила с чужим мечом, — ответила Колин, изо всех сил стараясь улыбаться.

Она повела Пони внутрь своего скромного домика, усадила за небольшой круглый стол и села рядом.

— А ты отлично выглядишь, — сказала Колин. — Оправляешься после всего пережитого?

Пони вздохнула.

— Думаешь, от этого можно когда-либо оправиться? — спросила она.

Колин обняла Пони за плечи, но опять левой рукой.

— Покажи-ка мне свою рану, — попросила Пони и полезла в мешочек, где у нее лежал гематит.

— Никак тебе позволили оставить камень? — удивилась Колин. — Или ты просто утаила его?

Не ответив, Пони помогла ей снять кофту и невольно вздрогнула, увидев рану, успевшую покрыться коркой. Кто-то нанес Колин предательский удар в верхнюю часть предплечья, повредив мышцы.

— Уже две недели мучаюсь, — объяснила Колин. — Думала, что лишусь руки.

Пони жестом попросила ее помолчать, затем провела рукой по ране, массируя кожу вокруг. Одновременно она все глубже погружалась в серый вихрь энергии гематита, соединяясь с его магическими силами. Пони проникла в рану Колин, направив свое сознание к поврежденным мышцам. Затем она оттянула рану на себя, поглотила ее своим существом. Пони испытала мгновение отчаянной боли, но не отступила, продолжая оттягивать боль на себя. Своей силой и силой камня она соединяла разорванные сухожилия и уничтожала шрамы.

После этого дух Пони вернулся из раны назад в ее тело, но вначале она решила проверить общее состояние Колин. Ощущения были неутешительными: Пони обнаружила, что здоровье ее подруги сильно подорвано.

Вскоре Пони открыла глаза и увидела, что Колин уже сгибает руку и вращает ею, не испытывая боли.

— Я как раз думала обратиться к тебе за помощью, — улыбаясь, сказала Колин. — Но потом решила, тебе и так хватает забот, чтобы еще возиться со мной.

— Что за глупости! — возразила Пони.

Она снова обняла Колин, и та тоже обняла Пони, теперь уже обеими руками.

— Вижу, ты неважно себя чувствуешь, — сказала Пони, когда они вновь уселись.

— Да, мне досталось, — согласилась Колин. — Надо просто хорошенько отдохнуть.

— А откуда у тебя эта рана? — спросила Пони. — Похоже, ты не слишком-то отдыхала.

— Есть тут один горластый, его еще зовут «сын пьяного поври», — ответила Колин. — Сеано Беллик. Раньше он тоже служил в палмарисском гарнизоне. Мы с ним всегда недолюбливали друг друга. Теперь болтается в Кертинелле и только всем мешает. Пару недель назад мы с ним в местной таверне немного разошлись во мнениях.

— И это ты называешь — «немного разошлись во мнениях»? — удивилась Пони. — Да он чуть не отхватил тебе руку!

— Полоснул будь здоров, — согласилась Колин.

— Где мне найти его? — спросила Пони.

— Просто он оказался ловчее, — сказала Колин, не отвечая на вопрос. — Повезло парню, но если бы он мне попался в лучшие времена…

— С твоей рукой все будет в порядке, — пообещала Пони.

— С ней уже все в порядке. После твоей магии она почти не болит, — призналась Колин. — Может, задержишься в городе? Поставишь Сеано сердце назад, после того как я выпотрошу его из груди.

Они громко засмеялись, но у Пони к этому смеху примешивалась горечь. Та Колин, которую она впервые встретила в Дундалисе, сумела бы задать жару Сеано Беллику, да и любому другому. Но сейчас ей не тягаться с закаленными и опытными воинами. Эта мысль обожгла Пони. Ведь Колин ради нее рисковала жизнью, когда они бежали из Палмариса от Де’Уннеро и Маркворта и поначалу терпели одно поражение за другим.

— Ты задержишься здесь? — спросила Колин. — Или поскорее в Дундалис?

— Я хочу, чтобы ты поехала со мной.

— Здесь мой дом, — сказала Колин, покачав головой. — Мы с тобой уже говорили об этом. У тебя свое место, у меня — свое. Я обязательно приеду повидаться с тобой. Может, даже переберусь в Дундалис. Но не сейчас.

Пони не стала настаивать и переменила тему.

— Мне надо повидаться с вашими властями. С тем, кто управляет Кертинеллой.

— Значит, тебе нужна Джанина, или, как ее здесь называют, Джанина-с-Озера, — ответила Колин. — Женщина она замечательная. Но что у тебя за дело такое, если собралась ее беспокоить?

В это время в дверях показался Белстер О’Комели. Увидев Колин, он радостно воскликнул, затем шумно протопал по комнате и обнял женщину.

— Ну как, уговорила ее поехать с нами на север? — спросил он у Пони.

— Я уже сказала ей, что не поеду по глухим дорожкам в компании пьяного Белстера О’Комели, — ответила Колин, и они с Белстером оба покатились со смеху.

Легкость и непринужденность их общения привели Пони в замешательство. Колин и Белстер были едва знакомы, а теперь болтали, словно давние друзья. Может, за веселыми шутками скрываются настоящие чувства?

— Так ты к нам приедешь? — спросил Белстер.

— Клянусь поросячьим визгом, обязательно приеду! — ответила Колин.

— Ну и отлично. Для такого знаменательного дня я припасу бутылочку своего лучшего «болотного вина».

— Тащи ее сейчас, и мы устроим знаменательный день, — предложила Колин.

Белстер заметил, что Пони качает головой.

— Мне нужно поговорить с Джаниной, — сказала она.

— Это я уже слышала, но ты так и не сказала зачем, — напомнила ей Колин.

— Я попрошу разрешения поставить шатер и лечить всех, кто в этом нуждается, — объяснила Пони.

— И какие болезни ты собираешься лечить? — недоверчиво спросила ее подруга. — Ожоги, мозоли, порезы и вздутие живота?

Пони кивнула. Колин была искренне удивлена.

— И монахи это позволяют? — спросила она.

— Они не могут этому помешать, — ответила Пони.

Не прошло и часа, как на небольшой площади в центре Кертинеллы появился шатер, разбитый Белстером и Пони. Весть о нем разлетелась по всему городу и достигла соседнего Ландсдауна. К шатру потянулись люди. Поначалу их было немного — в основном те, кто уже знал о целительском искусстве Пони. Но когда узнали, что она творит настоящие чудеса, очередь страждущих начала заметно возрастать.

Колин оказалась права: Пони действительно пришлось лечить преимущественно раны, ушибы и ожоги. Только у одного из пришедших было серьезно повреждено колено, а другой отравился недоброкачественной пищей. Однако поток ждущих своей очереди не иссякал, поэтому Пони с Белстером решили переночевать у Колин, чтобы назавтра продолжить исцеление.

Необычный шатер привлек к себе внимание всего городка, включая троих мужчин грубоватого вида, судя по всему бывших солдат, а также еще одного молчаливого наблюдателя, скрывавшегося в густой листве ветвей. Этот наблюдатель не оставил без внимания и странный разговор другой троицы, особенно слова одного из них:

— Уж лучше бы она отправилась на юг, за Палмарис, и еще дальше. Говорят, там появилась розовая чума.

На второй день, ближе к вечеру, Пони и Белстер вновь уселись в повозку и двинулись дальше. Погода была ясной и теплой, с нежным ветерком. Они ехали медленно, наслаждаясь запахами летнего леса. Белстер радовался перемене, происходившей в Пони.

— Я смотрю, хоть что-то начинает доставлять тебе удовольствие, — сказал он ей.

Солнце уже садилось, и по дороге тянулись длинные тени.

Пони окинула Белстера взглядом, не совсем понимая, о чем идет речь.

— Я говорю о самоцветах, — пояснил трактирщик. — Когда, девонька, ты с их помощью врачевала людей, то улыбалась больше, чем за все прошедшие месяцы.

Пони пожала плечами, ничего не сказав в ответ, однако слова трактирщика заставили ее серьезно задуматься. И действительно, она давно не работала с таким удовольствием. Ей казалось, что она и в самом деле вносит пусть небольшие, но изменения в окружающий мир. Не те перемены, которые рисовались брату Браумину или королю Данубу. Нет, она не меняла мир, ибо теперь понимала, что людям это не под силу. Ее действия помогли улучшить жизнь нескольких десятков людей, и от этого у нее на душе стало намного легче.

Спустились сумерки. Пони и Белстер вежливо отказались от предложения одной крестьянской семьи переночевать в их сарае и проехали еще немного. Заметив лужайку близ дороги, Пони остановила повозку и пустила лошадей пастись. Белстер приготовил замечательный ужин из припасов, которыми их снабдили благодарные жители Кертинеллы.

Вскоре путешественники уже сидели у костра, ужинали, глядели на звезды и слушали песни вечернего леса.

— Это было наше время, — сказала Пони. Белстер неторопливо доедал последние кусочки тушеного мяса. — Время Полуночника. Мы могли часами сидеть и смотреть, как гаснет закат, как на небе вспыхивают звезды. Их становилось все больше, и они светили все ярче.

— Дальше будет легче, — пообещал Белстер.

Пони взглянула на звезды и заморгала, смахивая слезы. Ей оставалось на это только надеяться.

Вскоре она заснула, но с тех пор, как погиб Элбрайн, ее сон сделался чутким и прерывистым. Когда Пони открыла глаза, вокруг было по-прежнему темно. Она не удивилась и не встревожилась, но начала раздумывать о том, проснулась она сама или же что-то ее разбудило.

Неподалеку заржал Грейстоун, и в его ржании Пони уловила беспокойство. Она приподнялась на локтях и посмотрела на стреноженных лошадей. Казалось бы, все вокруг оставалось прежним, но чутье воина подсказывало Пони: что-то здесь не так. Грейстоун держался напряженно, готовый в любую секунду отразить нападение. Изменились и звуки ночного леса, словно его обитатели почуяли чье-то присутствие.

Пони бесшумно приподнялась и, не вставая на ноги, прицепила к поясу меч. Она потянулась к камню души, намереваясь облететь местность, но заметила, что по дороге кто-то движется. Вскоре Пони ясно увидела фигуру рослого человека, направлявшегося прямо к месту их ночлега.

В мозгу Пони проносились самые разнообразные мысли и предположения. Она насторожилась. Почему этот человек оказался здесь в столь поздний час? И почему вообще он решил отправиться к северу от Кертинеллы в одиночку? Или он не один? Грейстоун пасся позади нее на приличном расстоянии, тогда как незнакомец приближался спереди. И все же конь почувствовал его присутствие.

Пони остановила хоровод тревожных мыслей, противопоставив им опыт и уверенность, приобретенные ею в сражениях. Она медленно перекатилась на бок, не желая служить удобной мишенью для лучников, которые могли находиться поблизости. Затем Пони поджала одну ногу под себя, чтобы, когда понадобится, быстро подняться. Правой рукой она обхватила рукоятку меча.

Незнакомец приближался решительными шагами, размахивая каким-то предметом. Скорее всего, боевым топором.

— Довольно, сударь. Дальше дороги нет, — резко сказала Пони.

Незнакомец вздрогнул от неожиданности и замер.

Воцарилась тишина. Затем незваный гость засмеялся и ударил своим оружием по металлическому щиту.

— Что там? — спросонья пробормотал Белстер.

— Ничего особенного. Спи, — велела ему Пони.

Она припала к земле и стала медленно приближаться к незнакомцу, оглядываясь по сторонам и ожидая появления возможных его сообщников.

— Не ты ли подруга этой дуры Килрони? — загремел незнакомец, и Пони сразу догадалась, кто перед нею.

— А если и так, то что? — ответила она, поддев одну из тлеющих в костре веток.

Пони схватила ветку и помахала ею в воздухе, раздувая пламя. К тому времени, когда она продвинулась еще на пару шагов, ветка ярко вспыхнула. Теперь Пони смогла получше разглядеть незнакомца, но одновременно он и его сообщники, если таковые имелись, получили возможность лучше разглядеть ее.

Этому человеку было примерно лет тридцать пять. Светлые, вьющиеся волосы успели изрядно поседеть, равно как и густая борода. На нем была кожаная куртка без рукавов, обнажавшая мускулистые, волосатые руки с кожаными браслетами на запястьях. Пони сразу бросилось в глаза, что его щит помят и пробит, а лезвие боевого топора испещрено зазубринами.

— Сеано Беллик, — небрежно произнесла Пони, подвигаясь ближе к нему.

Она швырнула пылающую ветку рядом с собой. Теперь сообщникам Сеано будет не так-то легко прицелиться.

«Сын пьяного поври» захохотал.

— Кто там? — донесся сзади голос Белстера.

— Не вылезай из-за повозки, — строго приказала ему Пони.

— Тебе нечего меня бояться, — сказал Сеано Беллик. — Я пришел поговорить, а не сражаться. Учти, я сражаюсь честно.

В этом Пони сильно сомневалась. Что стоят его заверения, если он опасно ранил ее близкую подругу? Пони почти не сомневалась: разговор ему нужен лишь затем, чтобы выиграть время.

— Давай говори, — мрачно произнесла Пони.

Сеано Беллик захохотал во все горло.

— Ах, какие мы смелые.

— Ты мог бы поговорить со мной и в городе, — заметила Пони. — Всем известно, где я остановилась.

Беллик пожал плечами.

— А мне удобнее разговаривать здесь.

Пони не отрываясь глядела на него. Если только он сделает хоть шаг, она успеет выхватить меч и нанести удар. В этом она не сомневалась.

— Слава о тебе здесь так и гремит, — продолжал Сеано. — Говорят, Пони доблестно сражалась против гоблинов, поври и даже великанов.

— Джилсепони, — поправила она, и Сеано церемонно поклонился.

— Прошу прощения, так говорят о Джилсепони. А теперь ты появилась в городе и осчастливила жителей, исцеляя сорванные ногти, волдыри и вздутые животы. И вновь громадный успех.

Пони хотелось возразить и сказать, что все это она делала и делает вовсе не ради славы. Но потом она решила не тратить время на объяснения — Сеано все равно не понять подобных вещей.

— Я не сомневаюсь, что ты честно заработала свою славу, По… Джилсепони, — сказал Сеано. — Вынь-ка свой чудо-меч и покажи мне, как ты сражалась с гоблинами.

— Уходи, — ответила Пони. — У меня ничего нет для тебя, Сеано Беллик. Не думай, будто встреча со мной принесет тебе славу или сделает тебя богаче. Так что не размахивай своим убогим топором, а отправляйся прочь отсюда и прочь из Кертинеллы. Твое место в лесной чаще. Вот там, если хочешь, можешь мериться силами с медведем.

— Так ли уж ничего и нет? — недоверчиво переспросил Сеано. — Расправившись с тобой, я заставлю людишек на всем протяжении от Палмариса до Кертинеллы трепетать при имени Сеано Беллика. Тогда герцог Калас поймет, каким дураком был Бильдборо, когда незадолго до своей гибели решил прогнать меня.

Эти слова не удивили Пони.

— Говоришь, у тебя ничего для меня нет? — не унимался Сеано. — А как насчет твоего волшебного камешка, красавица? Многим захотелось иметь такую игрушку, особенно когда ты показала, на что он годится.

— У тебя для этого нет ни сил, ни способностей, — заметила Пони.

— Так у других найдутся, — огрызнулся Сеано. Он становился все более агрессивным. — И они заплатят мне за твой камешек чистым золотом. И вдобавок, если он окажется у меня, эти другие будут знать, что я забрал его силой. Поэтому отдай камень добром, если не хочешь, чтобы было больно, — закончил Сеано, ухмыляясь почти беззубым ртом.

Пони молчала, выжидая. Ее меч по-прежнему находился в ножнах.

— Думаю, моя слава не столь впечатляюща, как ты ее здесь расписал, — медленно выговаривая слова, с ледяным спокойствием ответила она. — Во всяком случае, для тебя.

— У меня ведь тоже есть слава, — сказал верзила.

— Мне она хорошо известна, — ответила Пони.

Она глубоко вздохнула, чтобы успокоиться и прогнать начинающий охватывать ее гнев. Она делала все, чтобы проявить великодушие даже к этому негодяю.

— Сеано Беллик, — повторила она спокойным и сдержанным голосом, — хотя я и горю желанием расквитаться с тобой за страдания, которые ты причинил моей подруге…

— Еще одна красотка с норовом, — ехидно перебил ее Сеано.

Пони передернуло. Она вспомнила о Колин. Если бы та не потеряла силы, то без труда расправилась бы с этим хвастуном.

— …я предпочитаю не вступать в сражения с людьми, — продолжала Пони. — В мире хватает врагов и без того, чтобы люди шли войной друг на друга. Поэтому я предлагаю тебе… я искренне прошу тебя убрать свой топор и уйти отсюда.

— Отдай мне свой камешек, и я моментально уйду, — сказал Сеано.

Пони медленно покачала головой.

— Камня ты не получишь.

— Девонька, что там случилось? — закричал Белстер.

Пони было не до того, чтобы откликаться на вопрос трактирщика, и она оставила его без ответа, поскольку все ее внимание сосредоточилось на Сеано.

— Давай хватайся за свой меч, — подстрекал Сеано.

— Уходи.

— Предупреждаю в последний раз.

— Убирайся!

Как Пони и ожидала, Сеано Беллик взревел и бросился на нее. Но перед ним мгновенно блеснуло лезвие меча, заставив его приподняться на цыпочки, напрячься всем телом и замереть. Сеано, однако, не растерялся. Он взмахнул топором, удерживая Пони от дальнейшего наступления, затем сделал еще один взмах, держа топор плашмя, и, наконец, в третий раз рубанул воздух прямым ударом. Все это позволило ему, удерживая Пони на расстоянии, восстановить равновесие и занять оборонительную позицию.

Пони вдруг подумалось: а что, если с помощью камня души проникнуть в разум этого негодяя, овладеть его волей и заставить опрометью бежать отсюда? Но когда Сеано с проклятиями вновь двинулся на нее, имитируя удар книзу, она тут же отказалась от мысли кончить дело миром. Сеано чуть подался назад, потом, делая вид, будто споткнулся, внезапно бросился вперед и опять ударил плашмя, однако Пони сумела увернуться. «Нет», — окончательно решила она. Она не позволит Сеано уйти просто так. Она сполна отплатит ему за Колин. Этот гнусный человек — вполне подходящая цель. Именно на него она обрушит всю боль и безысходность прошедших месяцев!

— Нет, теперь ты не уйдешь, Сеано Беллик, — прошептала Пони.

Рослый грабитель удивленно смерил ее взглядом и снова сделал несколько неудачных попыток напасть. Пони ловко уворачивалась от его ударов, отступая на несколько шагов и сохраняя равновесие.

Сеано перестал нападать и удивленно уставился на нее. Пони догадалась: ни в одном сражении он не видел таких движений. Он не видел би’нелле дасада, где у воина при отходе тело сохраняет равновесное положение. Элбрайн часто сравнивал эти выпады и отступления с движениями паука, и, по мысли Пони, сравнение было точным.

— А ты шустренькая, — прогремел Сеано. — Но удар моего топорика раскроит тебя пополам!

Пони даже не посчитала нужным ответить. Тогда он заорал еще громче и ударил топором по своему щиту. Затем бросился вперед, держа щит перед собой.

Пони опустила меч, нацелив конец острия в центр щита, однако Сеано показалось, что он получил преимущество. Он рванулся вперед, пытаясь щитом отпихнуть меч, и замахнулся топором.

Пони увернулась от обоих ударов. Когда Сеано нанес третий удар, она скользнула вбок, оказавшись вне его досягаемости.

Теперь преимущество оказалось на ее стороне. Пони устремилась вперед и вынудила Сеано изменить угол его очередного удара. Он проделал это с блеском, и Пони удовлетворенно отметила, что имеет дело со смышленым противником. Правда, отражая ее удар, он едва не выронил свой щербатый топор. Сеано вновь выставил щит, возводя преграду между собой и Пони.

Она трижды легко и метко ударила по щиту. Два раза лезвие ее меча, изготовленного эльфами из особого сплава — сильвереля, прочертило на поверхности щита глубокие царапины, а третий удар пропорол его насквозь.

Сеано улыбнулся беззубым ртом и дернулся, ибо острие меча явно задело ему левую руку.

— Тебе бы тоже не помешало обзавестись щитом, — усмехнулся он.

Пони вновь ударила, уже со всей силой, и отскочила в сторону. Топор опять рассек воздух, не причинив ей вреда.

— Я и так сумею справиться с тобой, — с уверенностью ответила она.

В подтверждение своих слов она по-настоящему перешла в наступление. Скользнув на три шага вперед, она с силой ударила по щиту. Меч прошел сквозь металл и задел Сеано. Но просунуть лезвие слишком глубоко ей не удалось, ибо в воздух вновь взвился его топор. Пони все же удалось уколоть Сеано в живот.

— Ты поплатишься за это! — пообещал он, приходя в ярость.

Пони увернулась от первого выпада, потом от второго, прошмыгнув у самого бедра Сеано, перебросила меч в другую руку и нанесла новый удар, правда не такой сильный. Затем она бросилась на землю и перекувырнулась, упредив очередной удар топора, который Сеано пытался нанести левой рукой.

Пони вовремя вскочила на ноги и выставила меч, точно рассчитав угол наклона. Топор Сеано ударился о лезвие меча и соскользнул вниз.

Еще немного — и она бы поразила Сеано насмерть, если бы ее внимание не отвлекли послышавшиеся сбоку шум и крик Белстера. Пони и без того понимала, что Сеано не мог явиться сюда без сообщников, так что удивляться появлению двоих его дружков, вооруженных луками, не приходилось.

— А ты отличный боец, — признал Сеано. — Но своей цели я все равно добьюсь.

— Не ты ли говорил, что сражаешься честно? — напомнила ему Пони.

— До сих пор так оно и было, — сказал Сеано. — А теперь, красавица, время сражения кончилось и наступило время действовать. Хватит играть, давай камешек, и мы с друзьями пойдем отсюда восвояси.

Пони пристально глядела на него, не собираясь выполнять его требование или складывать оружие.

— Мой дружок может без труда подстрелить твоего спутника, — произнес Сеано.

— Белстер! — окликнула Пони.

— Я их вижу, — отозвался трактирщик. — Двое с луками.

— Им тебя хорошо видно?

— Рядом со мной повозка, — ответил Белстер.

Сеано усмехнулся.

— Хочешь доставить им побольше сложностей? — спросил он. — Какая жалость. Подумать только, моему приятелю придется ухлопать тебя, как муху.

Пони достала из мешочка гематит. Сеано жадно протянул к нему руку. Пони не убрала камень, а застыла, посылая свои мысли внутрь гематита, ощущая его магическую силу и объединяя его энергию с собственной.

Затем Пони вышла из тела. У нее было достаточно магической силы, чтобы превратить мысли в зримый образ. Это был ее облик, но чудовищно искаженный и демонически устрашающий. Гигантский призрак раскрыл пасть, и оттуда вырвался душераздирающий крик.

Лучники попадали на землю, отчаянно завопили, потом вскочили на ноги и понеслись к лесу.

Она услышала, как Сеано Беллик закричал: «Куда вы?» — и поспешила вернуться в тело. Это было как нельзя вовремя: Сеано заподозрил обман и бросился на нее. Его топор взметнулся вверх, готовый к смертельному удару.

Инстинкт воина подсказал Пони, как действовать дальше. Едва ли Сеано ожидал, что все произойдет с такой скоростью. Она сделала внезапный выпад. Острие меча подсекло топор, который уже собирался обрушиться вниз, и вонзилось в деревянную рукоятку, не дав Сеано и доли секунды на размышление. Не останавливаясь, Пони выдернула меч и теперь ударила по рукоятке топора снизу. Она сделала быстрое вращательное движение рукой, намереваясь выбить у Сеано топор.

Возможно, в иной ситуации Сеано сам бросил бы топор. Но сейчас все произошло молниеносно. Его руку с топором повернуло и повлекло вниз.

Высвободив лезвие, Пони занесла меч над рукояткой топора и ударила снова. В следующее мгновение она упала на спину, и в лицо ей брызнула чужая кровь.

Топор валялся на земле вместе с отрубленной правой кистью Сеано Беллика, которая все еще сжимала оружие.

Грабитель взвыл, отшвырнул щит и упал на колени, зажимая культю и пытаясь остановить хлещущую кровь.

Пони оцепенела, но ненадолго. Сейчас ей было не до Сеано. Она вскочила и бросилась к тому месту, где совсем недавно находились лучники. Однако те появились сами, держа наготове заряженные луки.

Пони остановилась, всматриваясь в сообщников Сеано. Она заметила, что у обоих дрожат пальцы. Пони разглядывала людей и их оружие, пытаясь понять, как действовать дальше. Вряд ли они станут в нее стрелять — уж слишком они испуганы, но все же…

— Вы по-прежнему намерены продолжать бой? — суровым тоном спросила она, медленно и решительно приближаясь к ним.

Пони пыталась выбрать между интуицией и здравым смыслом. Последний велел ей оставаться на месте, утверждая, что темнота и довольно большое расстояние не позволят им попасть в нее из лука. Интуиция подсказывала, что нужно еще сильнее напугать этих и без того струхнувших людей, дабы у них вообще отпало всякое желание стрелять.

Во тьме блеснули металлические наконечники стрел.

— Давай нам камень, и мы уйдем, — потребовал один из грабителей, тот, что был пониже ростом.

Его лицо было наполовину скрыто треугольной охотничьей шапкой, из-под которой блестели его темные глаза. Пони сразу отметила, что из двоих этот наиболее опасен и, скорее всего, лучше стреляет.

— Я ничего вам не дам, — ответила Пони, — но вы у меня лишитесь не только рук. Это я вам обещаю!

Последние слова она произнесла с угрожающим шипением и сопроводила их выразительным жестом. Более рослый грабитель с криком бросился бежать, а второй взревел от ярости и пустил в нее стрелу. Едва он это сделал, как захрипел и схватился за лицо, сотрясаясь в судорогах, после чего рухнул на землю.

Пони не видела этого. Все ее внимание было поглощено стрелой, нацеленной прямо в сердце. Стрела неслась слишком быстро, чтобы отклонить ее в сторону. Пони выхватила меч, бессознательно устремив в него все свои страхи. Этот меч не напрасно назывался «Победителем». В предохранительную сетку его рукоятки были вделаны несколько маленьких магнетитов. Откликаясь на призыв, магнетиты притянули к себе металлический наконечник стрелы. Стрела изменила направление и буквально прилипла к предохранительной сетке меча.

Пони ошеломленно глядела на меч, на притянутую стрелу, которая непременно сразила бы ее насмерть. Потом она взглянула на лучника, неподвижно распластавшегося на земле. Неужели его застрелил сообщник?

— Белстер? — позвала Пони.

— Тебя не ранили, девонька? — донесся из-за повозки его голос.

Значит, Белстер здесь ни при чем. Недоумевая, Пони подошла к лежащему ничком лучнику. Каково же было ее изумление, когда она не обнаружила у него на спине никаких следов раны.

Пони склонилась над лучником. При этом ее глаза продолжали следить за лесом, а уши — ловить малейшие шорохи. Она старалась не обращать внимания на громкие стоны Сеано Беллика.

Пони перевернула лучника на спину. Тот был мертв. Его рука по-прежнему закрывала левый глаз. Пони отодвинула руку и все поняла. Из развороченной глазницы торчала маленькая стрела.

— Джуравиль? — с надеждой прошептала Пони, подняв голову к ветвям дерева.