"Отрава" - читать интересную книгу автора (Вудинг Крис)

ДОМ КОСТЯНОЙ ВЕДЬМЫ

– Вот, – сказала Отрава, протягивая монеты. – Два серебряных соверена за помощь и третий за то, что ты вывез меня из Крепости. Ты их заслужил. Брэм позволил ей положить монеты в широкую ладонь и подозрительно оглянулся через плечо на полуразрушенный домик на вершине холма. В ясном и холодном вечернем свете он стоял как обрубок посреди окружающей зелени.

Отрава сомкнула его пальцы рукой и тоже обернулась, проследив за его взглядом. Легкий ветерок шевелил на плечах ее темные волосы,

– Надо полагать, ты не соблазнишься четвертым совереном, если я попрошу тебя проводить меня дальше? – сказала она, и ее слова были шуткой лишь наполовину.

– Ни за какие сокровища королевства я туда не пойду, – ответил Брэм, бросая монеты в кошель на поясе. Он рассеянно похлопал по голове своего крокоящера, поправил шляпу и нахмурился. – Я бы попробовал тебя переубедить, но знаю, что это бесполезно.

Отрава виновато улыбнулась.

– Ну, хоть скажи мне зачем, – сказал он. – Раз уж мы больше никогда не встретимся, скажи – зачем?

– Эльфы похитили мою сестру, – ответила Отрава. – Я пытаюсь ее вернуть.

– А… – протянул Брэм. По тому, как он это произнес, Отрава видела, что он понял.

Они долго стояли молча и смотрели на дом. Он был громадный, и, казалось, гнулся под собственной тяжестью. Искореженная груда покосившихся шпилей и балконов, закоптелые окна и почерневшие коньки крыш. И весь дом как будто рос на глазах, принимая угрожающие размеры, и вершина становилась больше основания. Даже при дневном свете создавалось такое впечатление, словно дом терпеливо выжидает, когда же следующая жертва переступит его порог. Вокруг кто-то соорудил кривую ограду. Ее контуры выделялись на фоне синего неба, и даже издалека было видно, что сделана она не из дерева, а из какого– то другого материала, который Отрава не смогла узнать. Итак, это был Перекресток – мост между королевством людей и королевством эльфов.

А в доме ждала Мэб, костяная ведьма. «Мэб охраняет врата, – вспомнила девушка слова Миноги. – Она слепа и глуха, но зато чует твой запах. И у нее есть две собаки, которые разорвут тебя в клочья, если только попадешься им. Будь начеку, дитя мое. Она всегда высматривает незваных гостей. Ей нужны твои кости».

– Что мне делать? – спросила тогда Отрава. – Ты должна войти в дом в полнолуние и уйти

в полночь на следующую ночь, – прошептал Минога. – Тогда попадешь в королевство эльфов.

Главное – остаться в живых. И не пытайся уйти до времени. Знаешь ли, между королевствами живут такие… существа… С ними лучше не встречаться. – Мертвые, истлевшие черты сложились в гримасу, которая, видимо, означала улыбку. – Пока светит солнце, о Мэб можешь не беспокоиться. Но собаки никогда не спят. Они всегда настороже.

Девушка пыталась выяснить еще что-нибудь, но Минога ничего ей не сказал, и она ушла, не желая ни минуты больше оставаться рядом с этим гнилым чудовищем. Вернувшись к Брэму, Отрава предложила ему третий соверен, если тот отвезет ее к Перекрестку. Там они должны были распрощаться. Она попытается попасть в королевство эльфов, а Брэм останется здесь.

И вот настало время прощаться. Отрава вдруг почувствовала необъяснимую грусть оттого, что больше никогда не увидит этого сварливого немолодого человека. За все время, какое они путешествовали вместе, она очень к нему привязалась, даже больше, чем к Парусу. Ведь Брэм был рядом с ней во время ее первого приключения, когда она делала свои первые шаги в мире, о котором читала только в книгах. И даже несмотря на то, что она платила ему за помощь, Отрава чувствовала, что Брэм взял последние два соверена про– сто потому, что знал: она не нуждается в милосердии. Он не хотел оставлять ее на растерзание Крепости, поэтому предложил ей сделку, которая бы не ущемила ее гордости. А Отрава была уверена, Брэм сделал бы все и просто так, стоило ей попросить. Но, опять же, она платила ему, чтобы не чувствовать себя в долгу. В любом случае, Брэм стал ее другом, и теперь она будет скучать по нему.

– Ну, что ж, – сказала Отрава, взглянув на солнце, которое начало клониться к закату. – Мне пора идти.

Луна уже поднялась на западе – идеально круглая, она, как призрак, свисала с небес. Брэм вытащил из телеги котомку и вручил ее девушке. На его лице появилось выражение, которого Отрава прежде не видела: что-то среднее между печалью и разочарованием. Она знала, как он ненавидит эльфов. Брэм думал, что отпускает Отраву на верную гибель. Наверное, ему казалось, что он в состоянии ее защитить, поэтому он так не хотел, чтобы девушка уходила.

Отрава взяла котомку, закинула ее за плечи, а потом крепко обняла Брэма. В его могучих объятиях она едва не утонула. Девушке вдруг пришло в голову: как было бы хорошо стоять вот так вечно. И чтобы не нужно идти навстречу чему-то ужасному впереди. Но она так поступить не могла.

– Я разыщу тебя, когда вернусь, – сказала девушка.

– Не давай обещаний, которые не можешь сдержать, Отрава, – ответил Брэм глухим, рокочущим голосом. – Ты идешь в королевство эльфов. Там время течет по-другому. Ты можешь вернуться завтра или спустя сотню лет… – Он замолчал, потому что не было нужды упоминать и про третью возможность: «…а .можешь вообще не вернуться.

– Тогда я обещаю, что попытаюсь, – заверила она. – Я буду искать старика, который живет на ферме высоко в горах и избегает общества людей.

Брэм безрадостно засмеялся: – Да, похоже на меня. – Он выпустил Отраву, и она отошла на шаг. Брэм взглянул на девушку с нежностью.

– Ты дала мне второй шанс, Отрава. Я никогда этого не забуду.

– Посмотрим, – ответила девушка и шутливо подмигнула. Потом она подняла глаза на дом. – Что ж, прощай, Брэм из Непромокашки.

– Прощай, Отрава из Чайки. Удачи тебе. Думаю, я переночую сегодня здесь, а завтра отправлюсь в путь. – Ловец духов почесал затылок и смущенно фыркнул. – На случай, если ты передумаешь.

– Ты хороший человек, Брэм, – произнесла Отрава, уходя вверх по холму в сторону дома. – И заслужил славную жену!

Брэм стоял у своей телеги, провожая девочку взглядом, но Отрава не обернулась. Иначе ее решение бы изменилось.

Ограда, как и следовало ожидать, была сделана из костей. Но еще больше пугало другое – ее размеры. Если издалека дом выглядел непропорциональным, то вблизи это стало еще заметнее. С подножия холма ограда казалась высотой до пояса и доходила только до подоконников первого этажа. Но, подойдя вплотную, Отрава обнаружила, что на самом деле ограда едва ли не выше нее. Девушка с легкостью протиснулась между ее столбами и оказалась в густых, запущенных зарослях сорняков и чертополоха. Даже растения здесь были огромными, шипы у них были такие большие, что могли бы вскрыть неосторожному путешественнику вены; а травинки росли длиной с руку. Все по периметру ограды было по меньшей мере вдвое больше обычного размера.

Дом находился отчасти в королевстве эльфов, отчасти в королевстве людей. А в таких местах возможно все.

Эта громадина горой нависала над девушкой, пока она осторожно пробиралась сквозь лес сорняков. Отрава решила подойти к дому не спереди, а сбоку. Если она хочет, чтобы ее появление осталось незамеченным, то постучать в дверь не самая лучшая мысль. Девушка бесшумно под– кралась к закопченному окну, ухватилась за подоконник и подтянулась на руках, чтобы заглянуть внутрь.

В доме было темно, поэтому недостаток света и грязное стекло сбили ее с толку. Единственное, что ей удалось разглядеть, – это размеры вещей. Все было неподвижно. Не знай она наверняка, Отрава бы решила, что дом пуст.

Девушка спрыгнула обратно в траву и решила обойти дом сзади. От волнения у нее похолодели и вспотели ладони, и она вытерла их о свое грубое платье. Окна, которые Отрава увидела издали, оказались наглухо забиты гвоздями, и попасть через них в дом можно было, только разбив стекло. Но пока лучше этого не делать. Должен быть другой путь. И, в конце концов, Отрава его нашла – когда чуть не провалилась в него.

Позади дома находился люк, через который сбрасывали уголь в подвал. В густой траве крышку люка было почти невозможно увидеть. Доски были источены дождями и термитами. Не заметив крышку, Отрава наступила на нее, и доски тут же подались. Но ее спасло то, что под ногами был не дерн, а дерево, и девушка успела перенести вес на другую ногу, поэтому через хрупкий люк провалилась только одна нога, а не все тело.

Потирая ушибленную лодыжку, Отрава припала к земле на краю прямоугольного желоба и заглянула в темноту. Желоб был покатый и достаточно широкий, чтобы влезть внутрь. Девушка с сомнением оглядела его, потом поднялась на ноги и еще раз обошла весь дом кругом. Выяснилось, что, кроме входной двери или окон, иного способа попасть в дом, действительно нет. Лезть на крышу бесполезно – дом просто слишком большой. Тогда Отрава вернулась к люку для угля, взглянула на заходящее на западе солнце и пожала плечами. Ну, по крайней мере, луна уже была на небе, – значит, можно лезть в дом, пусть еще даже не стемнело. До ночи хотя бы следует опасаться только собак. Учитывая, что все остальное в доме костяной ведьмы было в два раза больше нормального размера, девочке совсем не улыбалась перспектива встретиться с этими «песиками.

Отрава отодрала оставшиеся доски и протиснулась в желоб по плечи. Изнутри тянуло холодом, воздух был спертый и зловонный. Девушка подняла котомку, которую до этого бросила рядом, и швырнула-вниз. Та с шуршанием утонула во мраке. Отрава развернулась, зацепилась за края желоба сапожками и начала ползти вниз вперед ногами. Платье сбилось и собралось вокруг коленей. Сам спуск оказался несложным: желоб был как раз нужной ширины, а шахта не очень крутой. Так что даже если бы Отрава и сорвалась, она бы не полетела прямо навстречу смерти. Тем не менее страх не оставлял ее, и она заставляла себя двигаться дальше, отбросив мысли о том, что ждет впереди. В желобе было абсолютно темно, и лишь квадратик неба над головой говорил, что Отрава еще не ослепла. Но и он уходил все дальше и дальше. Девушке казалось, что она ползет по глотке дома прямо в его холодное брюхо. Не найдя другого предмета для размышлений, ее богатое воображение начало рисовать картины того, как костяная ведьма со своими собаками поджидает Отраву в конце шахты или натачивает ножи, предвкушая новую жертву, которая лезет в ее логово. Потом ноги ступили на что-то бугорчатое и мягкое, и девушка поняла, что это ее котомка. Отрава вполголоса чертыхнулась. Неужели шахта заложена кирпичами? Что-то не похоже на угольный погреб. Девушка пощупала ногой возле котомки и наткнулась на препятствие. Оно скрипнуло. Дерево. Не истлевшее, но хрупкое и тонкое. «Надеюсь, ведьма и вправду глухая, – подумала Отрава и толкнула заслонку ногой. Дерево треснуло, и девушка невольно вздрогнула, заслышав треск. Но теперь снизу показался слабый свет. Значит, погреб. Отрава замерла и прислушалась. Сердце бешено колотилось. Но пока не заметно, что ее услышали собаки.

Отраве пришлось выбить еще две доски, прежде чем котомка провалилась в щель. Каждый раз за грохотом наступало мертвое молчание, и девочка вслушивалась, нет ли над погребом шума. Но ничего даже не скрипнуло.

Куда бы ни вываливался раньше уголь, его уже давно убрали оттуда, и Отрава приземлилась на выложенный плитами пол в похожем на пещеру погребе. И снова ее потрясли размеры помещения; она чувствовала себя лилипутом, даже кирпичи в стенах казались громадными. Сквозь узенькие грязные окошки под потолком пробивались слабенькие лучи света. В погребе было холодно, повсюду валялись мешки с углем и, кажется, с зерном и овсяной мукой. Каменные ступеньки вели наверх, к темной двери.

Несколько секунд Отрава напряженно прислушивалась. Теперь она была в доме, и, что бы ни случилось, по крайней мере, она попала сюда до наступления ночи. По ее прикидкам до заката оставалось не меньше часа, и у нее еще было время передумать и выбраться отсюда. Но все-таки побег – это не выход. Девушка вспомнила предупреждение Миноги о существах, которые живут на границе между королевствами. Неужели они страшнее костяной ведьмы? А ведь снаружи Отраву по-прежнему ждал Брэм.

На миг она задумалась, не остаться ли в погребе. Можно притаиться где-нибудь в углу и прятаться там, пока не пройдут сутки. Тогда она выберется через ту же шахту для угля. Но кроме кучи мешков прятаться было особенно негде. Если ведьма придет сюда, можно, конечно, снова взобраться по желобу и спрятаться в нем, но если в погреб ворвутся собаки, вскарабкаться наверх Отрава просто не успеет. Нет, надо спрятаться где-то в другом месте.

«Я просто осмотрюсь, – подумала девушка, чтобы перестать думать о возможности вернуться. – А потом решу».

Она поднялась по огромным ступенькам. Наверху она снова прислушалась, но так ничего и не услышала. В двери, на уровне ее глаз, торчала потускневшая латунная ручка. Отрава потянула за нее, и дверь открылась внутрь. Девушка выглянула в щель.

Коридор за погребом был огромный, с грязными стенами из неотесанного камня. С улицы сочился тусклый свет. Под потолком висели лампы – черепа с огарками свечей в зубах. Глазницы и зубы почернели от копоти, и от этого черепа выглядели еще более зловеще. Отрава пристально уставилась на них. Не то что бы она испугалась их, просто в этих черепах было что-то странное, но ей не сразу удалось понять, что именно. «Ну конечно! – догадалась она. – Они обычной величины и в таком огромном доме выглядят неестественно маленькими». Солнце за окном в конце коридора почему-то висело ниже, чем ожидала Отрава. Возможно, она пробыла в погребе для угля дольше, чем ей показалось.

Страх обострил все ее чувства. Девушка остановилась и опять прислушалась, но в доме было тихо, даже жутковато. Вокруг гулял ледяной ветер, как будто дом дышал своими собственными огромными легкими.

Отрава как раз собиралась шагнуть за дверь, когда услышала тяжелый удар где-то наверху…

Она бросилась назад, готовая захлопнуть за собой дверь погреба, если что-нибудь появится в коридоре. Но никого не было. Вместо этого над головой раздались шаги. Отрава никогда не жила в многоэтажном доме, поэтому не привыкла различать звуки над головой. Ей потребовалось какое-то время, чтобы сообразить: это собака спрыгнула со своего лежака. Девушка вслушивалась изо всех сил, а сердце трепетало от страха, но собака, похоже, больше не двигалась.

«По крайней мере, я теперь знаю, где одна из них», – подумала Отрава про себя, изо всех сил стараясь подбодрить себя. Однако заставить себя вернуться в коридор ей удалось не сразу.

Собрав наконец всю волю в кулак, Отрава выскользнула из относительно безопасного погреба в коридор. Здесь она почувствовала себя совершенно беззащитной, как мышка, которая опрометью бежит вдоль плинтуса. Она и побежала – настолько бесшумно, насколько позволяли ее сапожки.

Коридор привел ее в большую каменную комнату, где на огне кипел большой черный котел, а у стены стояла железная печь. В масштабах дома комната была довольно просторной, а уж Отраве она казалась просто огромной. Котел был даже выше нее самой. Над печью висела полка, заставленная глиняными горшочками. Отрава предположила, что в них какие-нибудь специи или колдовские травы, но никаких надписей на горшках не было.

«Оно и понятно. Ведьма же слепая», – вспомнила девушка.

Окон не было, и комнату освещало только пламя под котлом, наполняя воздух жаром и раскрашивая стены в угрюмый алый цвет. Справа от Отравы была лестница, которая вела к галерее на уровне второго этажа. На галерее виднелась дверь. Перила были сделаны из запачканных сажей костей, как и светильник на потолке. Именно светильник привлек внимание Отравы: это было большое колесо от телеги, на каждой спице – череп, а в черепе – незажженная свеча. Эта жуткая люстра так напугала девушку, что ей не сразу пришла в голову напрашивающаяся мысль: «А кто же следит за огнем?»

Отрава насторожилась. Огонь явно не горел с прошлой ночи, иначе сейчас осталась бы одна зола. Значит, кто-то подбрасывал уголь. И вряд ли это делали собаки.

Может, здесь был кто-то еще, о ком Минога не предупредил ее?

Отрава еле слышно выругалась. Как она могла быть такой наивной – поверила этому чудовищу Миноге Если хотя бы половина из того, что он рассказал об этом доме, правда, то и этого более чем достаточно. А вдруг он солгал о том, что это и есть Перекресток? Может, он просто хотел погубить ее? ..

Где-то над головой послышалось мурлыканье, и сердце девушки ушло в пятки. Она чуть было не бросилась прочь из комнаты, но тут сообразила, что это всего лишь кот. Отрава подняла глаза и увидела его: он сидел у перил галереи. Черный кот смотрел на нее зелеными глазами, в которых отражались язычки пламени. Более того, он был обычного размера, что означало… что означало… Нет, она не знала, что это означало. Кот смотрел на нее с обескураживающим интересом, и, встретившись с ним глазами, девушка поразилась, каким разумным и испытующим был этот взгляд. Посидев так с минуту, кот подошел к двери, которая вела на второй этаж, и стал тереться о косяк, будто говорил: «Выпусти меня».

– Извини, котик, – пробормотала Отрыва. – Я туда ни за что не пойду.

К тому же, если кота увидят собаки, ему наверняка не поздоровится. Страшно даже подумать,

что они с ним сделают. Уж лучше пусть остается по эту сторону двери.

Больше в комнате было не на что смотреть, и Отрава боялась задерживаться надолго. Она вернулась в коридор, чтобы свернуть в другую сторону. Была еще вторая собака, и надо найти хорошее место, где можно спрятаться, пока не…

наступила… ночь…

У Отравы похолодела кровь. За окном в конце коридора было темно. Солнце село. Да она могла поклясться, что не пробыла в доме и четверти часа, а за это время закат перешел в вечер и даже в ночь.

Погреб! Надо вернуться в погреб!

Но было уже слишком поздно. Из дальнего конца коридора, где был поворот, послышался скрип ступенек, и тоненький надтреснутый голосок наполнил дом, эхом отдаваясь от стен:

– Я чую тебя, дорогуша! Я заберу твои косточки!

Костяная ведьма проснулась.