"Всего один шанс" - читать интересную книгу автора (Алансон Памела)

3

Кайл хмуро смотрел на голубое колечко на дне стакана. Согласно инструкции, голубой кружок — ответ положительный. Она в самом деле беременна. Но к нему-то, черт побери, это никакого отношения не имеет! Или…

Ребенок, разумеется, не его; но, очевидно, кто-то использует Сару Ригби, чтобы добраться до него. Или, быть может, она сама затеяла эту аферу? И не было ни похитителей, ни трехмесячного плена? Она все выдумала, чтобы получить с него деньги? Или за всей этой историей стоит Гришэм?

Как ни странно, Сара смотрела на голубой кружок со страхом. В серых глазах ее отражалось что-то такое, отчего Кайла вдруг охватило безумное желание обнять ее, погладить по голове и сказать, что все будет хорошо. Разумеется, он этого не сделал. Может быть, она и сумасшедшая, но он-то еще не свихнулся!

— Не понимаю, чем ты так потрясена, — заговорил он, когда она обессиленно рухнула на стул. — Два дня назад ты ворвалась ко мне в номер и, угрожая револьвером, сообщила, что беременна. А теперь ведешь себя так, словно для тебя это большой сюрприз.

— Значит, это правда… Боже мой, это правда… — еле слышно прошептала Сара. — У меня действительно будет ребенок!

Она, утопив лицо в ладонях, облокотилась о стол, и плечи ее мелко-мелко задрожали. Словно наказанная девочка, подумал Кайл. Только бы обошлось без слез! Истерики — даже фальшивой — мне сейчас не выдержать. Однако приходится признать: Сара выглядит по-настоящему расстроенной. Что ж, наверняка этому есть объяснение. Может быть, задумывая аферу, она вовсе не собиралась по-настоящему обзаводиться ребенком? Может быть, для нее эта беременность так же неожиданна, как для меня, — и теперь она ломает голову, где взять денег на ребенка, если шантаж не удастся?

— Может быть, стоит позвонить отцу и поставить его в известность? — холодно предложил Кайл.

Сара подняла глаза. Ее взгляд был способен заморозить поток раскаленной лавы.

— Оставь меня наконец в покое! Неужели у тебя нет неотложных дел?

— Сейчас — нет.

Кайл почему-то не мог оторвать глаз от пробирки. Голубеющее колечко властно притягивало к себе его взор. Такая мелочь — и может перевернуть целую жизнь… Прибегала ли к подобному тесту Мэри, его покойная жена, он не помнил. Но за ее беременностью с самого начала надзирал целый полк врачей. И все они оказались бессильны.

Если это работа Рауди Гришэма — старый мерзавец знал, на какие кнопки нажимать. Беременность. Ребенок. Он знает, чем разбередить старые раны Кайла Маккола. Почти четыре года прошло с того дня, когда Мэри умерла родами, умерла вместе с новорожденным сыном. Четыре года Кайл прожил в аду. Четыре года проклинал себя. Да, Гришэм — или Сара? — знает, за что его зацепить. Но будь проклят Кайл Маккол, если позволит себе сдаться!

— Скажи мне, кто отец ребенка? — заговорил он, с усилием отрываясь от воспоминаний о Мэри и сыне. — Он знает, что ты задумала?

Теперь Сара посмотрела на него так, словно хотела испепелить.

— Полагаю, отец ребенка увяз в этом деле по уши. Да, этот напыщенный ублюдок прекрасно знает, что происходит, только предпочитает делать вид, что он тут ни при чем! И я молю Бога об одном: чтобы немедленно, сию минуту вот в это окно ударила молния и превратила его в угли!

— Как мило! Право, можно подумать, что ты это обо мне.

— Убирайся, — устало сказала Сара.

— Непременно. Но сначала ты, глядя мне в глаза, ответишь на два вопроса. Первый: кто отец ребенка? Второй: тебя нанял Рауди Гришэм?

Она без колебаний встретилась с ним взглядом.

— Ты не хочешь слышать правду, Маккол. Ждешь, чтобы я солгала. Чтобы сказала, что ничего не случилось, что я сама все выдумала. Тогда ты сможешь вернуться в свой роскошный загородный особняк и обо всем забыть. Нет.

— Боишься суда? Напрасно. Все, что мне нужно, — правда.

— Правда, угодная Кайлу Макколу?

— Просто правда. За этим стоит Гришэм?

— Не знаю. — В голосе Сары уже не слышалось агрессивности. Уставившись в пол, Сара провела рукой по лбу. — Может быть. Может быть, поэтому они громко произносили твое имя? Чтобы навести меня на ложный след? До сих пор мне это не приходило в голову…

— Что, снова возвращаемся к истории с похищением? — простонал Кайл.

— Господи, да исчезнешь ты наконец?!

— Не раньше, чем ты скажешь, от кого беременна.

— Хорошо, скажу! — Схватив Кайла за руку, Сара подтащила его к двери в крошечную ванную и указала пальцем на отражение в зеркале. — Вот он, отец моего ребенка. Ты не хочешь признать, что это правда. Поверь, меня это тоже совершенно не радует, но я не умею изменять прошлое. Не могу вернуться на три месяца назад и сделать так, чтобы меня не похищали. Не могу сделать так, чтобы меня не изнасиловали и не сделали жалкой пешкой в этой трижды проклятой игре! — Взрыв эмоций быстро угас, оставив после себя отчаяние и опустошенность. Сара обессиленно прислонилась к стене. — А теперь, пожалуйста, уходи.

— Не сейчас. — Кайл, с силой повернув ее лицом к себе, заставил смотреть ему в глаза. — Назови хоть одну причину, по которой тебе можно верить. Я ведь знаю, кто ты, помнишь? Знаю, что ты работала в каком-то притоне. Что ты там делала — танцевала голой на столах? Раскручивала посетителей на выпивку?

— Разносила коктейли! Господи помилуй, посмотри на меня внимательно — разве я похожа на стриптизерку?

И Кайл посмотрел. Сара по-прежнему была бледна как смерть и волосы подстригала, судя по всему, садовыми ножницами. Причем тупыми. Да, на секс-богиню и близко не походит — и все же есть в ней что-то привлекательное. Должно быть, дело в губах — полных, чувственных. И в глазах. Когда она не мечет громы и молнии, взгляд ее смягчается и серо-стальные глаза обретают нежный серебристый оттенок…

Взгляд Кайла опустился ниже. Нет, соблазнительной женщиной Сару не назовешь. Ни по каким стандартам. Грудь такая маленькая, что она даже лифчика не носит, — под обтягивающей тканью топика ясно проступали горошины сосков. Ощутив, как напряглось собственное тело, Кайл понял, что на грудь лучше не смотреть. Быть может, Сара Ригби — прирожденная лгунья, но телу его почему-то на это наплевать.

Талия тонкая. Живот плоский — пока… Интересно, на каком же она месяце? Простенькие джинсы обтягивают по-мальчишески худые бедра. Длинные стройные ноги Кайл разглядывал долго, словно не желая возвращать взгляд к ее глазам. К глазам, сверкающим ненавистью.

— Ну? — требовательно спросила Сара. — Похожа я на женщину, которая зарабатывает на жизнь своим телом?

Быть может, на жизнь она этим не зарабатывает, но внешность у нее и впрямь возбуждающая. Однако Кайл не собирался это признавать. Испытывать влечение к этой авантюристке? Ни за что!

— Не трудись отвечать, — продолжала Сара. — Я знаю, как выгляжу, особенно сейчас. Могу заверить: если бы тебе пришлось перенести то же, что и мне; ты смотрелся бы не лучше. — Губы ее изогнулись в горькой усмешке. — Так ты принял меня за шлюху? Господи, я уже много лет ни с кем не спала! И вообще не люблю секс. И вообще, моя работа и личная жизнь не имеют никакого отношения к тому, что произошло на том складе!

Возможно. А быть может, и нет. Но Кайл уже понял, что личные вопросы лучше оставить в стороне.

— Значит, ты твердо держишься своей первоначальной версии?

Сжав руки в кулаки, Сара бросилась прочь. Кайл не желал, чтобы она опять сбежала. Ему тоже нужны ответы, и Сара — ключ к разгадке. Может быть, единственный ключ. Он поймал ее за руку и развернул лицом к себе. И тут же понял, что этого делать не стоило. Потому что губы Сары оказались совсем рядом с его губами. Всего в нескольких дюймах. Щеку Кайла обжигало ее горячее, взволнованное дыхание. И еще Кайл чувствовал ее запах — смесь всех ароматов, напоминающих о нежности и женственности. И что-то еще… Нечто такое, что он когда-то знал и мог бы вспомнить, но — не хотел вспоминать.

Черт побери! Не хватало еще растаять перед этой бесстыжей лгуньей! Он не может узнать ее запах, потому что нечего узнавать, только и всего. Не-че-го! Он никогда ее не видел. Он ничего о ней не знает. Его ничего с ней не связывает. Кроме ее безумных фантазий. И все же по спине Кайла пробежала неприятная дрожь — словно примитивное влечение упорно пыталось побороть здравый смысл.

Что ж, ничего ему не светит. Для Кайла здравый смысл всегда стоит на первом месте. Всегда и во всем.

— Когда же ты наконец оставишь меня в покое?! — рявкнула Сара.

Она, похоже, овладела собой — спина гордо выпрямлена, подбородок вздернут, зло сощуренные глаза мечут молнии. Но Кайл заметил, как Сара нервно сглотнула — словно его близость и на нее тоже как-то странно подействовала… Так, хватит. Кайл тряхнул головой. Если между ними и возникли какие-то… гм… странные переживания, самое лучшее, что он может сделать, — подавить их. И забыть.

— Пока не добьюсь правды, я не оставлю тебя в покое.

— Я сказала правду, но ты предпочитаешь мне не верить. И знаешь, мне плевать. Верь во что хочешь, только убирайся, черт бы тебя побрал! Еще немного — и я впаду в истерику, а этому лучше предаваться без свидетелей!

— Истерика подождет.

Кайл снова взглянул на голубое колечко в пробирке, затем — на Сару. Он должен выяснить, что происходит и кто за этим стоит. А Сара Ригби — ниточка, которая приведет его к разгадке.

— Поехали. Я знаю, как мы можем все выяснить. Сара стряхнула его руку.

— Что значит «поехали»? Ты всерьез думаешь, что я соглашусь куда-то с тобой ехать?

— У тебя нет выбора. Я ведь по-прежнему могу обратиться в полицию.

— Да ради Бога! На здоровье! Только, уж извини, телефона у меня нет, так что звонить в полицию придется откуда-нибудь еще. И замечательно — я только и мечтаю, чтобы ты наконец свалил!

— Непременно. И очень скоро. Все, чего я хочу, — выяснить, что происходит, и для этого мы с тобой сейчас отправимся в «Криогенную лабораторию». Если я не ошибаюсь, она открыта до восьми. У нас еще полно времени. Там тебе подтвердят, что вся моя сперма погибла четыре месяца назад. Посмотрим, как ты тогда станешь выкручиваться.

Сара снова вперила в него взгляд — такой, от которого и ад замерзнет.

— А дальше? Почему я должна им верить, если своими глазами видела доказательство обратного?

Кайл призвал себя к спокойствию. Его задача — добиться от нее признания во лжи. Ни крик, ни запугивание не помогут — в этом он уже убедился. Пока что ему вообще ничего не помогает.

— Послушай, это ведь не только мне нужно. Тебе это тоже кое-что даст.

— Интересно, что? — огрызнулась она, воинственно упершись кулаками в бедра.

— Если ты действительно веришь в идиотскую сказку о похищении, логично предположить, что замешан кто-то из лаборатории. Там работают всего несколько человек. Может быть, ты кого-то узнаешь?

— Я не видела лиц. Они все были в хирургических масках.

— Может быть, узнаешь по голосам?

Похоже, эта мысль показалась Саре разумной.

— Может быть… — Но тут же она снова замотала головой. — Я не могу туда идти. Если ты не забыл, меня хотят убить. Кто — не знаю, но, возможно, те самые люди, которые там работают.

Ну нет, легко отвертеться он ей не позволит!

— Вот что: даже самый отъявленный злодей не станет убивать при свидетелях. Так что не волнуйся. Пока я рядом, с тобой ничего не случится.

Саре все это не нравилось. Она не желала никуда ехать — тем более с Кайлом Макколом! «Пока я рядом, с тобой ничего не случится» — подумать только, какая самоуверенность! Ему легко говорить. Никто не жаждет его смерти. Разве что она сама — и то в переносном смысле.

— Тебя не тошнит? — поинтересовался Кайл.

Его первые слова с того момента, как он запихнул ее в серебристую спортивную машину. Должно быть, так он представляет себе светскую беседу. В представлении Сары наилучшая светская беседа — когда оба молчат и смотрят в окно.

— Ты выглядишь так, словно тебя вот-вот вырвет, — добавил Кайл.

Сару в самом деле поташнивало, а после слов Кайла к ее горлу подступил едкий ком желчи.

— Если меня вырвет, ты об этом узнаешь первым! Что, боишься, я испачкаю дорогую машину?

— Нет. Меня беспокоит твоя бледность. Когда ты в последний раз ела?

— Не помню.

— Значит, надо поесть.

Надо же, какая забота!

Сара язвительно улыбнулась.

— Не понимаю я тебя. Десять минут назад грозил заявить на меня в полицию, а теперь хочешь угостить обедом. Ты, Маккол, разберись как-нибудь в своих чувствах, а то у меня голова кружится от твоего непостоянства!

— Я не о тебе забочусь, а о твоем ребенке, — холодно ответил Кайл.

Этот невыносимый тип заботится о ее ребенке! С чего бы, если ребенок не от него?

— Мы заедем в закусочную и возьмем тебе чего-нибудь легкого. Чтобы успокоить желудок.

— Со мной все в порядке, и с моим желудком тоже, — буркнула Сара. — Хватит надо мной трястись!

— Трястись над тобой? Боже упаси! — Но он уже свернул на стоянку перед закусочной и теперь изучал огромную вывеску меню. — Ты что предпочитаешь?

— Ничего!

— Хорошо, я сам закажу.

— Вы всегда добиваетесь своего, мистер Маккол?

— Всегда.

В этом Сара не сомневалась. И спорить не хотела. И потом… пожалуй, ей в самом деле не мешает поесть, чтобы унять тошноту.

— Чизбургер и молочный коктейль с шоколадом. — Сунув руку в карман, она выудила оттуда и бросила Кайлу на колени пятидолларовую бумажку.

— Я заплачу. — И он протянул банкноту обратно. Ни за что! Она ни цента у него не возьмет!

Сара отчаянно замотала головой. Кайл попытался сунуть деньги обратно ей в карман. И преуспел. До некоторой степени. Ибо, едва запустив ладонь в передний карман ее джинсов, он вдруг с удивительной ясностью сообразил, что его руке здесь не место. А Сара с той же кристальной ясностью поняла, что это ощущение — сильная мужская рука на бедре — ей нравится. Да, как ни нелепо, но случайное прикосновение этого мерзавца задело в ней какие-то струны, которые доселе оставались незатронутыми.

Кайл отдернул руку, словно обжегся, и деньги упали на сиденье. Сара уставилась на зеленую бумажку, затем перевела сердитый взгляд на Кайла.

— Сунь это себе в карман, а меня не трогай! Но он не шевелился, и Сара, подцепив банкноту двумя пальцами, опустила ее в нагрудный карман рубашки Кайла, стараясь к нему не прикасаться — хотя очень нелегко оказалось избежать соприкосновения с широкой мускулистой грудью… даже слишком широкой… и слишком мускулистой… Господи, что это она задела пальцем — неужели сосок? Судя по тому, как Кайл втянул воздух сквозь зубы, так оно и было.

Свирепо сдвинув брови, Кайл заказал наконец для Сары чизбургер и коктейль, а для себя — обед с гамбургером. Расплатившись и получив поднос с едой, он припарковался недалеко от выезда со стоянки. Это немного успокоило Сару — в случае чего они сумеют быстро удрать. Впрочем, это еще вопрос. Ведь Кайл ей не доверяет, значит, едва ли вовремя заметит опасность.

— Кто ты все-таки такая? — поинтересовался он. — Почему стала официанткой в ночном клубе?

— Хочешь знать, почему ничего получше не нашла?

— Если бы я это хотел знать, так бы и спросил. Если ты заметила, я не люблю ходить вокруг да около.

О да, это она заметила! Сара откусила от чизбургера, обдумывая ответ.

— Я стала официанткой, потому что имею глупую привычку есть три раза в день и каждый месяц платить за квартиру. Не сомневаюсь, тебе о таких прозаических материях думать не приходится.

Она ожидала ответной язвительной реплики, но ничего не услышала. Сара бросила быстрый взгляд на Кайла — не подавился ли он гамбургером? Нет. Он просто смотрел на нее. Солнечный свет, падая в ветровое стекло и преломляясь под странным углом, бросал резкие тени на его волевое, мужественное и — увы, следует признавать — красивое лицо.

Ну вот, опять! Снова то же странное чувство. Каждый раз, когда она на него смотрит… Для укола слишком сильно, для удара — слишком слабо. Что-то неопределимое. Что-то такое, чего она боится, чего совершенно не хочет испытывать. По крайней мере, не в таких обстоятельствах. И не к этому мужчине. Что с ней происходит, черт побери, почему от одного взгляда на этого сукина сына внутри у нее все превращается в кашу?!

— Почему ты так на меня смотришь? — спросил он.

Ну вот, заметил! Сара заставила себя отвести взгляд.

— Извини. Не знала, что смотреть на людей запрещено законом.

— Да нет. В нормальной обстановке не запрещено, — пробормотал он.

Сара потянулась к своему коктейлю — и в тот же миг Кайл протянул руку за своим кофе. Руки их на мгновение соприкоснулись. Краткий миг, почти незаметное прикосновение. Будь на месте Кайла любой другой мужчина, Сара просто ничего не заметила бы. А с Кайлом — заметила. И, испуганно вскинув глаза, поняла, что он чувствует то же самое.

Теперь Сара смотрела на его рот. Волевой, четко очерченный. Полные чувственные губы. Должно быть, он потрясающе целуется… Стоп, это еще что такое? Подобных мыслей при взгляде на мужчину у нее не бывало никогда — даже в семнадцать лет! Что с ней творится? Говорят, во время беременности даже с самыми уравновешенными женщинами случаются странные вещи… Ну нет, довольно глупостей! Подумать только — возбудиться при одном взгляде на мужские губы! Тем более, на губы мужчины, которому нельзя доверять.

— Что же ты замолчал? — с вызовом спросила Сара. — Продолжим светскую беседу.

Скажи что-нибудь такое, что меня разозлит! — мысленно потребовала она. Нагруби, обзови лгуньей! Тогда, может быть, мои мозги встанут на место! По крайней мере, я перестану, как дура, пялиться на твой рот!

— Продолжим светскую беседу, — повторила она. — Задай еще какой-нибудь дурацкий вопрос. Назови меня стриптизеркой, проституткой, мошенницей — или кем там еще ты меня воображаешь?

Он нахмурился.

— Ты, кажется, говорила, что готова впасть в истерику. Что, уже?

Нет, хотя для истерики момент самый подходящий.

— Поехали, — буркнула Сара. — Мы зря теряем время.

Пробормотав сквозь зубы что-то неласковое, Кайл сунул недоеденный гамбургер в бумажный пакет и вывел машину на дорогу. Уголком глаза она заметила, что пальцы его крепко, до побелевших костяшек, сжимают руль.

— Я удивлен, что ты не попыталась выпрыгнуть из машины и смыться, — заметил он.

Решил продолжить светскую беседу? Поздновато, но все равно спасибо. Потому что Сара смогла наконец забыть о том, какой он красавец, и подумать о более серьезных вещах.

Да, она подумывала, выскочить ли из машины, но, поразмыслив, отвергла эту возможность. Кайл Маккол — важная шишка и вряд ли выезжает без охранников. Наверняка они сейчас следуют за его автомобилем. Если она попытается сбежать, добьется только того, что какой-нибудь наемный орангутан поймает ее за шкирку и водворит обратно в машину. А кроме того, Маккол прав: поездка в лабораторию действительно может кое-что прояснить.

— Не в том я сейчас настроении, чтобы куда-то прыгать, — ответила Сара и, убрав в пакет недоеденный чизбургер, откинулась на спинку сиденья.

— А поговорить в настроении?

— Тоже нет. Я буду в настроении поговорить, когда ты будешь в настроении слушать.

— Ну, можешь подождать пару сотен лет. Если, конечно, у тебя не возникло желание рассказать правду.

— Правду ты уже слышал.

Всю правду, какую я знаю, добавила Сара про себя. Ну, почти всю. Так в чем же правда? Кто стоит за всем этим? Кто сделал ее пешкой в грязной игре? Кайл Маккол? Или тот человек, о котором он говорил, — Рауди Гришэм? Или кто-то третий, о ком она никогда не слышала и кого никогда не найдет?

— А вот и твое Ватерлоо, — нарушил молчание Кайл, указывая на здание по правую сторону дороги. — «Криогенная лаборатория». Точно не хочешь исповедаться? Подумай хорошенько, это убережет тебя от публичного унижения.

— Если кому-то из нас и стоит опасаться унижения, так только тебе!

Но сейчас Сара и в этом была не уверена.

Внушительное здание из желтоватого кирпича со сверкающими на солнце окнами выглядело вполне невинно, но Сара невольно вздрогнула. И на то были причины. Кто-то, связанный с этой лабораторией, участвовал в похищении. Кто-то из этой респектабельной на вид клиники совершил над ней насилие, в результате которого она забеременела.

Судорожно вздохнув, Сара приказала себе не думать ни о беременности, ни о ребенке. О том, что делать, она подумает позже. А сейчас не стоит отвлекаться.

— Что ж, мисс Ригби, снимаю перед вами шляпу, — сказал Кайл, когда они вошли в здание. — Я был уверен, что теперь-то ты дашь стрекача.

Сара остановилась и резко повернулась, готовая высказать ему все, что накипело на душе… но вдруг пошатнулась, ткнулась головой ему в плечо и непременно упала бы, если бы Кайл ее не подхватил.

— Боже мой! — пробормотал он. — Тебе плохо?

Сара кивнула. Ей оставалось только покорно ждать, пока пройдет головокружение.

Как от него хорошо пахнет! Аромат дорогого одеколона смешивается с теплым, мускусным, удивительно приятным запахом мужчины. На сильной руке, обхватившей ее за талию, тугими веревками вздулись мускулы. Мягкая ткань рубашки трется об ее руку… Господи, только не это! Только не теперь, когда перед глазами у нее и без того все ходит ходуном!

— Вдохни поглубже, — приказал Кайл.

Сара послушно вдохнула, и это немного помогло.

— Ненавижу, когда голова кружится!

— Понимаю. Нелегко ломать голову над правдоподобной ложью, когда ты бледна как привидение и готова расстаться со своим завтраком.

Сара с трудом подняла голову и попыталась нахмуриться — но попытка провалилась. Сара поняла, что прижимается к Кайлу всем телом и даже ощущает пряжку ремня на его брюках, а ниже… нет-нет, об этом она и думать не станет!

Лицо Кайла оказалось так близко, что Сара могла бы пересчитать его ресницы. Слишком уж длинные, подумала она. И дыхание слишком уж сладкое — должно быть, от кофе. И еще ему нужно побриться. На щеках уже начала проступать темная щетина, придавая ему какой-то разбойничий вид. А губы… Нет-нет, на губы она смотреть не станет — ни за что! Собрав все силы, Сара сделала шаг назад.

— Благодарю, мистер Маккол, что вовремя мне напомнили, какая вы скотина. Нет, не просто скотина, ты настоящий сукин сын с птичьими мозгами и чувствительностью голодного крокодила!

— Целый зверинец в одном флаконе, — пробормотал Кайл, но его замечанию явно не хватало сарказма.

Кайл ухватил ее за локоть, за что Сара в глубине души была ему благодарна: голова у нее по-прежнему кружилась, и Сара боялась упасть.

— Не беспокойся, я не ради тебя это делаю. Меня волнует ребенок. Не хочу разговоров о том, что я будто бы навредил беременной женщине.

— Шутишь? — В смехе Сары прозвучали истерические нотки. — Да ты только и делаешь, что вредишь беременной женщине: орешь, обзываешь меня лгуньей и обманщицей, требуешь, чтобы я призналась в том, чего не было…

— Я хочу выяснить, что происходит. Если тебе не по душе мои методы, извини. Сейчас твоя игра будет окончена. Так что нам недолго придется терпеть друг друга.

— Вот и отлично.

Гнев помог справиться с головокружением; оттолкнув его руку, Сара двинулась к лифтам.

Приемная — безликие стены и кресла в бежевых тонах — выглядела почти стерильной. Блондинка за конторкой приветствовала их отработанной профессиональной улыбкой.

— Добро пожаловать в «Криогенную лабораторию»! Чем могу вам помочь?

— Я Кайл Маккол.

— Мистер Маккол? — Блондиночка порозовела от волнения. — Ух ты, в самом деле! Я вас видела по телевизору, но в жизни вы гораздо красивее!

Сара тихо фыркнула. Для полного счастья ей не хватало только поклонницы мистера Маккола! Мало того что она имела сомнительное удовольствие провести несколько часов в его обществе, так еще приходится наблюдать, как какая-то дуреха вешается ему на шею! Должно быть, его полные чувственные губы на всех женщин так действуют.

Однако мистер Маккол не стал нежиться в лучах славы, а предпочел перейти прямо к делу.

— Мне нужно поговорить с доктором Ширманом.

— А он здесь больше не работает.

— Давно? Он звонил мне, когда погибли пробирки с моей спермой.

— Он уволился… подождите, сейчас посмотрю… Да, две недели спустя.

Через две недели после гибели спермы. И примерно за две недели до того, как меня похитили, отметила Сара. Совпадение? Она так не думала. Возможно, этот доктор напрямую связан с ее делом.

— Почему уволился доктор Ширман? — требовательно спросил Кайл.

— Перешел в другую клинику. Кажется, «Счастливая семья» — или что-то в этом роде. С «Криогенной лабораторией» никак не связано.

Сара хотела спросить у блондинки адрес или телефон этого учреждения, но Кайл ее опередил.

— Здесь работала медсестра. Высокая, рыжеволосая, с очень мягким голосом.

Сара насторожилась. С мягким голосом? У похитительницы тоже был очень мягкий голос. И она, без сомнения, была медсестрой — именно она делала Саре уколы. Высокая? Да, и это сходится. Лица Сара, к сожалению, не видела, и волос тоже — похитительница прятала их под хирургической шапочкой. Но глаза… Да, она видела глаза. Они были темно-зелеными.

— Вы, должно быть, говорите о Мэделин Уонтидж. — Блондинка улыбнулась. — Она тоже здесь больше не работает. Уволилась вместе с доктором Ширманом.

— Тоже перешла на другую работу? — осведомился Кайл.

— Да нет, у нее семейные неприятности. Муж ушел. Она расклеилась, совсем не могла работать.

— У нее глаза зеленые? — спросила Сара.

Кайл и блондинка дружно уставились на нее.

— Ну… вообще-то да, а что?

Сара и сама не знала, что дальше. Можно считать, что ее рассказ получил подтверждение, но такое слабенькое…

— Благодарю за информацию, — сказал Кайл. — Скажите, не сохранились ли у вас адреса Мэделин Уонтидж и доктора Ширмана?

— Простите, — блондинка порозовела, — мне запрещено давать адреса сотрудников.

Кайл не стал ее уговаривать. Должно быть, его люди без труда найдут всю нужную информацию, подумала Сара. Попрощавшись с блондинкой, он взял Сару под руку и не отпускал, пока они не вышли из здания.

— По-прежнему думаешь, что я лгу? — вызывающе поинтересовалась Сара.

Кайл ответил спустя несколько секунд.

— Да.

Ну разумеется! А она чего ждала?

— А как же доктор и медсестра? Думаешь, это совпадение — что они уволились сразу после предполагаемой гибели твоей спермы?

— Я не знаю, чему верить, и не стану делать предположения, пока с ними не поговорю. — Кайл взялся за ручку дверцы, но машину открывать не спешил. — Для начала сделаю несколько звонков и выясню, где эти люди. Даже если окажется, что парочка действительно замешана в твоем похищении, из этого не следует, что ты носишь моего ребенка.

Сара не успела ответить — краем глаза она заметила какое-то движение. Белый «форд» последней модели. Он проезжал мимо них — как-то слишком медленно, подумалось ей, но Сара не успела додумать эту мысль, не успела повернуться, чтобы разглядеть машину получше, не успела вообще ничего…

Страшный грохот ударил по ее барабанным перепонкам. Заднее стекло машины Кайла разлетелось, и осколки дождем посыпались на сиденье.

— Ложись! — одновременно завопили Сара и Кайл.

Над их головами пронзительно засвистели пули. Гнев Сары мгновенно испарился, сметенный инстинктом самосохранения и страхом. Тошнотворным страхом. Господи, она не хочет умирать! Только не сейчас… только не так… Она рухнула на асфальт, Кайл упал сверху и прикрыл ее своим телом. Сара успела заметить в белой машине мужчину с чем-то длинным, черным, холодно-блестящим в руках.

Пожалуй, время для воспоминаний было не самое подходящее — и все же Саре вспомнились самоуверенные слова Кайла: «Пока я рядом, с тобой ничего не случится». Как же, держи карман! Она предупреждала, что ее хотят убить, а он не верил — что ж, теперь раскается в своей глупости! Если успеет.

Пули со скрежетом вонзались в машину. Грохот и вой раздираемого металла болью отдавался в ушах. Сердце билось у Сары где-то в горле, пульс стучал как сумасшедший. Беги! — кричал инстинкт. Прячься! Спасайся! Тысячи мыслей вспыхивали в ее мозгу — одна другой страшнее и отчаяннее. Сбылись ее худшие страхи. За ней, безоружной, гонятся вооруженные головорезы. На этот раз ее наверняка убьют. И Кайла. Они умрут здесь, на грязном асфальте, корчась в вонючей пыли, и она так и не узнает, за что ее убили.

Послышался визг шин. Сара не надеялась, что убийца уезжает, должно быть, он решил занять более удобную позицию, чтобы расстрелять их наверняка. Она ощутила во рту горький тошнотворный привкус страха.

Кайл крепче вжал ее в землю, и Сара вспомнила, что он защищает ее от пуль своим телом. Как и она, дышал он тяжело, со всхлипами. Сара чувствовала, как сжимаются в напряжении его тугие мышцы, чувствовала запах адреналина и оплавленного металла.

Когда белый автомобиль скрылся, Кайл, не поднимаясь с земли, нащупал ручку дверцы и распахнул ее.

— Заползай в машину и ложись на пол.

Он перекатился на бок, по-прежнему прикрывая Сару своим телом от возможной стрельбы. Сара не могла понять, почему ради нее он рискует жизнью. По доброте душевной? Вот уж вряд ли!

Оказавшись в машине и скорчившись под приборной доской, она позвала Кайла:

— Залезай!

Он змеей проскользнул в узкую щель между сиденьями, захлопнул за собой дверцу и рванул с места.

В тот же миг ветровое стекло прямо у Сары над головой разбила еще одна пуля.