Введение

Человек живет в трех мирах — в мире природы, в созданном искусственно мире техники (техносфере) и в мире самих людей (обществе). Чтобы жить (и даже чтобы выжить) в этих сложных мирах, человеку необходимо знание о них. Поэтому само возникновение человека было связано с появлением способности к познанию, особой духовной деятельности. Знание накапливалось сообща, обрабатывалось, передавалось друг другу и детям, дополняло, а потом и замещало инстинкты. Оно соединяло людей, так что с самого начала их общности были обществом знания.

Знания обо всех трех мирах взаимосвязаны, подпитывают и укрепляют друг друга, средства познания природы применяются в изучении и создании техники, приспосабливаются для исследования общества — и наоборот. Складывается большая система знания со сложной развивающейся структурой. С XVII века важное место в этой системе стало занимать научное знание, полученное особым методом. Исключительное значение в общественной жизни приобрела и наука, профессиональная познавательная деятельность особого типа.

Знание — сила... Его общественное «производство», распределение и использование были сопряжены с социальными противоречиями. Мировоззренческие кризисы превращались и в конфликты интересов. «Общество знания» как одна из ипостасей общества всегда было ареной драматических событий, переживало взлеты и глубокие провалы. Противоречия обострились в Новое время, когда на Западе череда великих революций привела к возникновению нового общества с новой картиной мира, новыми представлениями о человеке, обществе и государстве, с новым типом техносферы и новыми средствами господства. Структуры сословного общества были ослаблены или устранены, и традиционное знание о человеческих общностях стало недостаточным. Уже в ходе Научной революции в XVII веке возникла паука об обществе, и создаваемое ею знание стало важным фактором благополучия народов и стран. Недостаток знания об обществе или ложные представления вели к глубоким кризисам и даже национальным катастрофам.

Нынешняя Россия — продукт большой самобытной евразийской цивилизации, которая складывалась и развивалась около тысячи лет. Почти весь XX век, время которого было спрессовано в несколько исторических периодов, эта цивилизация существовала в социальных формах советского строя. Он оформился в результате русской революции первой четверти XX века, но стал складываться гораздо раньше, после реформы 1861 года, в противоречивом процессе развития российского капитализма, импорта институтов западного капитализма и одновременного укрепления и модернизации русской крестьянской общины.

Важную роль в этом процессе сыграло российское «общество знания» — быстрое развитие, с начала XX века, школьного и высшего образования, резкий рост книгопечатания, становление интеллигенции как важной социокультурной группы, расширяющей свои связи со всеми частями общества, укрепление социального статуса и роли отечественной науки. А главное, формирование нового массового культурно-исторического типа — грамотного трудящегося человека, соединившего в своем мировоззрении космическое чувство традиционной культуры России с идеалами Просвещения и развития.

Этот культурно-исторический тип вышел на общественную арену как доминирующий в российском обществе в советское время и создал социальную базу для быстрого развития науки и всего «общества знания» без тяжелого разрыва непрерывности, которым была чревата антисословная и антибуржуазная революция.

За советское время был реализован ряд больших национальных проектов, плодами которых жива нынешняя Россия. Один из них — создание современной научно-технической системы и вокруг нее отечественного «общества знания», обладающего структурной полнотой. Советская наука — одно из самых необычных и великолепных творений России как цивилизации. Самобытный «русский стиль» научного мышления соединился в нем с жаждой знания нашего народа в момент духовного подъема и оригинальными социальными формами, рожденными русской революцией и творческими строителями советских общественных институтов последующих периодов. Сама наука стала одним из «созидателей» советского строя и одной из главных его опор.

К несчастью, в советское время эта научная система, как и почти все созданные в советский период системы (промышленность и колхозы, армия и школа), была плохо изучена и, казалось, работала «сама собой». Теперь ее надо знать и понимать, чтобы восстановить, развить и улучшить — нынешнее поколение унаследовало систему советской науки, другой у России нет и, скорее всего, не будет. Как творение большой самобытной цивилизации, наука России развивается как неотъемлемая часть всего этого организма. Она вместе со всем организмом России переживает периоды подъема и кризисы, приливы духовных сил и болезни.

Выздоровление, укрепление и подъем отечественной науки — условие перехода России на инновационный путь развития. А точнее — условие самого существования России.

В настоящий момент в приложении ко всем системам общества и государства идея перехода к инновационному пути развития оформилась как строительство «общества знания». Будем и мы использовать это понятие.

Построение нового типа общества не сводится к частным реформам в технологической, экономической и социальной сферах. По своей глубине и масштабу это проблема цивилизационного порядка. Она предполагает изменения во всей системе жизнеустройства страны и народа. Строительство общества — это создание новой многомерной ткани общественных отношений, нового языка и нового типа рациональности. Все это ставит нас перед «последними», бытийными вопросами.

Предстоящий России выбор неизбежно сопряжен с конфликтом ценностей, как и любой исторический выбор. Речь идет о преобразовании реального российского общества начала XXI века, со всеми его достоинствами и болезнями, а не общества США, Франции или СССР.

Но перед нами опыт СССР и опыт Запада, который уже 40 лет целенаправленно осмысливает и реализует свою программу строительства «общества знания». В ходе глубокой рефлексии здесь создан большой корпус ценных сведений, выполнены важные работы по проектированию будущего, систематизирован эмпирический опыт. В становлении «общества знания» Запад уже прошел несколько этапов, им уже сформулированы и изучены общезначимые проблемы. Освоение этого запаса знаний и умений, бесспорно, будет для России большим подспорьем. На этом основании влиятельная часть российской элиты настаивает на том, чтобы взять западные формы за основу при формировании «общества знания» России.

Дело серьезнее, мы не должны скатываться ни в апологетику важного сдвига западной цивилизации, ни в симметричное отрицание, препятствующее разрешению наших реальных противоречий через синтез. Мы обязаны вопрошать об этом сдвиге в обществе Запада, исходя из местоположения именно России — по выражению Хайдеггера, задавать вопросы «здесь и теперь, для нас».

Метафора строительства обязывает. Что за объект мы строим, каково его назначение? Мы должны создать такую совокупность социальных и технологических систем, чтобы сложилась эффективная социодинами- ка знания с необходимыми для России свойствами. Каков первый стратегический шаг в строительстве? Определить принцип выбора проекта. Здесь — одно из главных противоречий, которые раскололи наше общество за последние 30 лет.

Есть два альтернативных принципа:

1-йпринцип. Взять чужой проект и скопировать его у себя. Это — имитационная стратегия. Запад уже построил многие структуры «общества знания»? Копируем их.

2-йпринцип. Делать свой проект — исходя из почвы, климата и наличных ресурсов своего «хозяйства» и из опыта своего народа. Изучая при этом опыт соседа.

Реформы 90-х годов — это большая, одна из крупнейших в истории, программа имитации. Этот подход уже приложен и ко всем структурам, которые будут составлять скелет нашего «общества 'знания», — школе и вузам, науке и армии, промышленности и СМИ. На наш взгляд, этот выбор был фатальной ошибкой и привел к глубоким повреждениям той матрицы, на которой была собрана и воспроизводилась Россия как цивилизация.

Понимать проекты Запада нужно не для того, чтобы их имитировать. Их знание нужно, чтобы разумно и с наименьшими издержками продолжать модернизацию России, то есть освоение технологий и институтов, порождаемых другими цивилизациями в его развитии. Модернизация — часть всеобщего непрерывного процесса обмена культурными достижениями. Для современной России она приобрела особое значение потому, что Смута последних двадцати лет привела российское общество в состояние глубокой деиндустриализации и демодернизации. Этот провал должен быть закрыт форсированной программой восстановления и развития.

Эта программа не может повторять прежних витков модернизации — система знаний, технологий и организации сильно изменилась. Изучение и положительного, и негативного опыта нашего прошлого и западного настоящего позволит России сократить время и силы. Однако многие философские, социальные и экономические проблемы становления современной системы «производства» и использования знания будут решаться в России иначе, чем на Западе. Имитационный проект будет обречен на неудачу или приведет к национальной катастрофе. Этот вывод подтвержден и логически, и исторически, трагическим опытом многих культур и тяжелыми травмами самой России.

В любом случае при такой операции необходимы глубокие предварительные исследования. Трансплантация даже конкретной техники (кривой сабли, картофеля или компьютера) сопряжена с культурной травмой и кризисом трансформации национальной системы, но реакция иммунитета большой культуры, подобной России, в этих случаях все же не угрожает ее целостности. Организм такой культуры обладает большим разнообразием и «переваривает» нововведение, интегрируя его путем синтеза (даже несмотря на «картофельные бунты»). Но проблема совместимости тканей при пере-

садке заведомо здоровых органов донора резко усложняется, если пытаются заимствовать ткани у больного организма, каким является современный Запад, переживающий травму перехода в постиндустриализм.

Имитационный подход к строительству «общества знания» России не годится из-за невыполнения критериев подобия между Россией и Западом в приложении к их массивным структурам и социальным процессам в «большом времени». Но еще острее несоизмеримость условий проявляется в скоротечных процессах, которые накладывают жесткие ограничения на принятие среднесрочных решений.

Кроме того, в отличие от Запада последних трех десятилетий, Россия начинает свою программу строительства «общества знания» в условиях аномальных и неравновесных — в ходе продолжающегося демонтажа и беспорядочного разрушения прежних структур производства и использования знания, унаследованных от советского строя. Не будем пытаться дать здесь целостную картину и оценку этого процесса поистине цивили- зационного масштаба. Напомним только, что почти полностью демонтирован отечественный научный потенциал, который выстраивали 300 лет.

Потеряли системные качества и резко сократились в размерах главные профессиональные сообщества, служащие социальной базой «общества знания», — исследователей, конструкторов, промышленных рабочих, сельских .механизаторов. Резко сократились базовые системы коммуникации знания через печатные тексты: тираж книг упал в три раза, журналов в 4 раза, газет в 6 раз. Электронные средства заменить печатного текста не могут. Глубокой трансформации подвергаются «генетические механизмы» межпоколенной передачи знания — школа и университет.

Эти процессы, инерция которых исключительно велика и которые вовсе не остановлены, делают задачу «строительства в условиях разрушения» чрезвычайно сложной и лишают имитационный проект всяких шансов на успех. Это надо хладнокровно осознать, закрепить в общественном диалоге и сосредоточить усилия на разработке своего, новаторского проекта — исходя из трезвого учета ограничений, честного сравнения альтернатив с применением адекватных и жестких критериев.

Для этого надо изучить, без всяких идеологических пристрастий, огромный опыт строительства и разрушения отечественного «общества знания» в XX веке. Это — профессиональный долг всей российской интеллигенции.

И строительство, и разрушение дают важное знание. Эта книга посвящена этапу строительства, развития и кризиса «общества знания» в советский период. Его демонтаж после 1991 года — предмет отдельного разговора.