"Том 3" - читать интересную книгу автора (Сталин Иосиф Виссарионович)Куда ведет Московское совещание?Московское совещание открылось. Открылось оно не в Петрограде, не в центре революции, а подальше от него, в “московской тиши”. В дни революции важные совещания созывались, обычно, в Петрограде, в цитадели революции, свергнувшей царизм. Тогда Петрограда не боялись, тогда льнули к нему. Но теперь дни революции сменились сумерками контрреволюции. Теперь Петроград опасен, теперь его боятся, как чумы, и… бегут от него, как черти от ладана, подальше, в Москву, “где не так беспокойно”, где, по мнению контрреволюционеров, всего легче обделать свои черные дела. “Совещание пойдет под флагом Москвы, московские идеи, московские настроения далеки от гнилого Петрограда, — язвы, заражающей Россию” (“Вечернее Время”, 11 августа). Так говорят контрреволюционеры. С ними совершенно согласны “оборонцы”. — В Москву, в Москву! — шепчутся “спасатели страны”, удирая из Петрограда. — Скатертью дорога, — отвечает им революционный Петроград. — Бойкот вашему совещанию, — бросают им вдогонку петроградские рабочие. А Москва? Оправдает ли она надежды контрреволюционеров? Что-то не похоже на это. Газеты полны сообщений об общей забастовке в Москве. Забастовка объявлена московскими рабочими. Рабочие Москвы, как и питерские, бойкотируют совещание. Москва не отстает от Петрограда. Да здравствуют московские рабочие! Что же, опять бежать? Из Петрограда в Москву, а из Москвы — куда? Может быть, в Царевококшайск? Плохи, плохи дела господ версальцев… Подготовляя Московское совещание, гг. “спасатели” делали вид, что созывают “простое совещание”, ничего не решающее, ни к чему не обязывающее. Но “простое совещание” мало-помалу стало превращаться в “государственное”, потом — в “великий собор”, а теперь определенно говорят о превращении совещания в “долгий парламент”, решающий важнейшие вопросы нашей жизни. “Если на Московском совещании, — говорит атаман Терского казачьего войска Караулов, — не выкристаллизуется центр объединения страны, то будущее России рисуется в печальных тонах. Думаю, однако, что такой центр будет создан… а если… такой опорный пункт выявится, то Московское совещание окажется не только жизненным органом, но имеет шансы на весьма долгое и яркое существование вроде Так говорит “представитель казачества”. Московское совещание, как “центр объединения” контрреволюции — таков короткий смысл длинной речи Караулова. То же самое говорит донское казачество в наказе своим представителям: “Правительство должно быть организовано Московским совещанием или Временным комитетом Гос. думы, а не какою-либо партией, как это было до сих пор. Такому правительству должна быть предоставлена вся полнота власти и независимости”. Так говорит войсковой круг донского казачества. А кому теперь не известно, что “казаки — это сила”? Сомнения невозможны: либо совещание не состоится, либо оно неминуемо превратится в “долгий парламент” контрреволюции. Меньшевики и эсеры, созвавшие совещание, облегчили дело организации контрреволюции, все равно — хотели они этого, или нет. Таков факт. Кто они, эти воротилы контрреволюции? Это, прежде всего, военщина, верхи командного состава, ведущие за собой известные круги казачества и георгиевских кавалеров. Это, во-вторых, наша промышленная буржуазия с Рябушинским во главе, с тем самым Рябушинским, который угрожает народу “голодом” и “нищетой”, если он не откажется от своих требований. Это, наконец, партия Милюкова, объединяющая генералов и промышленников против русского народа, против революции. Все это достаточно выяснилось на “предварительном совещании”[69] генералов, промышленников и кадетов 8-10 августа. “У всех на устах имя ген. Корнилова, — пишет “Биржевка”. — Это та самая речь, которую Милюков предложил издать в виде отдельного листка. Далее: “Большое внимание вызывает к себе ген. Каледин. К нему особенно приглядываются и прислушиваются. Вокруг него группируется вся военная часть” (“Вечернее Время”, II августа). Наконец, всем известны ультиматумы георгиевских кавалеров и казачьих союзов, возглавляемых теми же свергнутыми и еще не свергнутыми генералами. Причем ультиматумы исполняются немедля. Ибо военные не любят “зря болтать”. Сомнения невозможны: дело идет к утверждению и оформлению военной диктатуры. Отечественная и союзная буржуазия будет ее “лишь” финансировать. Недаром так “интересуется совещанием сэр Бьюкенен” (см. “Биржевку”), который, кажется, тоже собирается выехать в Москву. Недаром торжествуют молодцы г. Милюкова. Недаром чувствует себя Рябушинский Мининым, “спасающим” и пр. Они хотят полного торжества контрреволюции. Выслушайте резолюцию предварительного совещания. “Пусть в войсках будет восстановлена дисциплина, и власть перейдет к командному составу”. Иначе говоря: обуздай солдат! “Пусть центральная власть, единая и сильная, покончит с системой безответственного хозяйничания коллегиальных учреждений”. Иначе говоря: долой Советы рабочих и крестьян! Пусть правительство “решительно порвет со всеми следами зависимости от каких бы то ни было комитетов, Советов и других подобных организаций”. Иначе говоря: пусть правительство зависит только от “советов” казаков и “конферентов” георгиевских кавалеров. Резолюция уверяет, что только таким путем может быть “спасена Россия”. Кажется, ясно. Ну, что же, господа соглашатели, эсеры и меньшевики, согласны вы устроить соглашение с представителями “живых сил”? Или, может быть, раздумали? Несчастные соглашатели… А Москва делает свое революционное дело. Газеты сообщают, что по призыву большевиков в Москве уже началась общая забастовка вопреки решению Всероссийского исполнительного комитета, до сих пор еще тащущегося в хвосте за врагами народа. Позор Исполнительному комитету! Да здравствует революционный пролетариат Москвы! Пусть сильнее раздастся голос наших товарищей в Москве на радость всем угнетенным и порабощенным! Пусть узнает вся Россия, что есть еще на свете люди, готовые грудью отстаивать дело революции. Москва бастует. Да здравствует Москва! |
||
|