"Другие времена" - читать интересную книгу автора (Мин Евгений Миронович)

Дочь эскулапа

Утром у меня было тридцать семь и два. Катя вызвала врача из поликлиники.

В семь часов вечера, когда я лежал в постели, а Катя вязала кофточку, пришла она — молодая, красивая, в голубых солнечных очках и халате условно белого цвета.

— Садитесь, доктор, — любезно предложила Катя.— Извините, как вас зовут?

— Элида Капитоновна, — свирепо сказала медицинская красавица. Чувствовалось, что она обижена своим несовременным отчеством.

— Ну, кто из вас? — строго спросила она.

Катя показала на меня.

— Он, мой муж.

— Градусник! — скомандовала великолепная Капитоновна и, сняв очки, холодно посмотрела на меня серыми светящимися глазами.

Наверное, как малогабаритный, я не понравился ей.

— Утром у нас было тридцать семь и два, — сказала Катя.

— Мало ли что у вас было утром, ставьте сейчас!

Через пять минут она брезгливо вытащила градусник.

— Тридцать шесть и девять, — сказала она голосом волка из мультфильма «Ну, погоди!».

Катя покраснела:

— Утром у нас было тридцать семь и два, потом он спал и потел,— оправдывалась она, как первоклассница, не выучившая урок.

Прекрасная Элида показала все тридцать два прекрасных зуба.

— Не мешайте! Я же не лезу к вам в кастрюлю. Мужчина, раздевайтесь!

Клюнув меня в спину фонендоскопом, она тотчас же отпрянула:

— Здоров! И нечего морочить голову.

Катя побледнела.

— Послушайте, девушка, будьте вежливой.

— Я не девушка, — оскорбилась Элида, — а старым тоже нужно вести себя.

«Старым!» Этого Катя не выдержала. Нам было всего по сорок.

— Послушайте, девушка, — сказала она ледяным голосом, — где вас этому учили?

— Хамите! — взвизгнула дочь эскулапа. — Ну так лечитесь сами. — И пошла к выходу.

Катя устремилась за ней. Положение было сложное, я чувствовал, что должен вмешаться, — но как?

И вдруг мой лечащий врач остановилась как завороженная возле дивана, где лежало Катино вязанье.

— Что это? — спросила она типично женским голосом.

— Кофточка, — сказала Катя, — самая обыкновенная.

— Обыкновенная?.. Это же чудо!

— Шестьдесят процентов мохера и сорок шерсти.

— Сорок? Как это у вас получается?

— Очень просто. Вот здесь ажур, а тут резинка.

— Потрясающе!.. У меня не выходит.

— Если хотите, помогу.

— И вам не трудно?

— Нисколько.

— Скажите, а этот рисунок из журнала?

— Нет, сама придумала.

— Чудненько!

— У меня есть и другие, могу принести.

— И не жалко?

— Что вы!..

— Ой, какая вы добрая!

Катя ушла, а Элида впилась жадным взглядом в Катину кофточку, перебирая, как кошка, пушистую шерсть своими длинными розовыми ноготками. На меня она не обращала внимания. Я стоял, как статуя с обнаженным торсом.

Катя вернулась с грудой рисунков. Скоро она и Элида беседовали, как давние подруги, называя друг друга по имени.

— Мне кажется, этот фасончик, Катенька...

— Что вы, Элидочка! У вас пряменькие плечики.

— Вот уж нет, смотрите! — воскликнула Элнда и осталась в легкой кофточке, под которой угадывались идеальные плечи.

У меня стрельнуло в пояснице. Должно быть, радикулит.

— Простите, Элидочка, я ошиблась, но все-таки этот будет лучше.

— Нет, Катенька, у меня шея...

— Прелестная шейка!.. А может, этот, с открытой грудкой?

У меня застучали зубы. Наверное, начиналась лихорадка.

— А здесь, в этом месте, у меня немного широковато.

Я кашлянул, боясь, что они займутся более подробным разбором деталей.

Первой очнулась Катя.

— Боже мой! Почему ты голый? Ты же замерзнешь!

— Бедненький! — сжалилась Элида. — Надо вас осмотреть. Поглядим, что у вас. Так, так...

Она внимательно выслушивала меня, выстукивала.

— Сердечко хорошее... Чуть глухие тона... В легких кое-что слышу... Но это не страшно: организм крепкий, упитанный. Тело молодое.

Странно, совсем еще недавно я был стариком. Затем Элида ласково сказала:

— Ложитесь на спинку, пощупаем ваш животик.

Я застеснялся.

— Ну, ну, без глупостей, — пригрозила она. — Я для вас не женщина, а врач.

Стыдно признаться, но прежде всего я видел в ней женщину.

Окончив осмотр, она сказала Кате:

— Ничего серьезного, но болезнь может развиться. Пока что нужно легкое питание, постельный режим и никаких излишеств.

При этих словах она улыбнулась, а Катя почему-то покраснела.

— Больничный на три дня, а потом приду. — Элида подписала медицинский документ и, захватив Катин рисунок, ушла.

Три дня я вел мученическую жизнь. Я был здоров, у меня ничего не болело, но Катя требовала, чтобы я выполнял предписания врача, который так чутко ко мне отнесся.

К концу третьего дня припорхнула Элида. В руках у нее, кроме врачебной, была еще хозяйственная сумка. Поцеловавшись с Катей, она помахала мне рукой.

— Привет! Как мы себя чувствуем?

— Доктор, я совершенно здоров.

— Посмотрим, посмотрим!.. Долой пижамочку, мальчик!

Вот я уже был мальчиком.

Осмотр опять был основателен. Катя влюбленными глазами глядела на Элиду.

— Умница! — похвалила меня Элида. — Все идет хорошо, можете есть любую пищу, гулять... Больничный на три дня, а потом ко мне в поликлиничку.

Расправившись со мной, она уселась на диван к Кате и вынула из хозяйственной сумки что-то розовое.

— Знаете, — щебетала она. — Я так боюсь... Буквально вся вздрагиваю.

— Сейчас посмотрим, — успокаивала ее Катя.— Так... Это спинка... Это грудка... Давайте прикинем на вас.

— Пожалуйста. — Элида быстро скинула халат и стала раздеваться дальше.

Не знаю, или она уже привыкла ко мне, или считала меня бесчувственным больным, но я был здоров и ушел на кухню.

Через три дня я отправился на прием к Элиде.

У дверей ее кабинета была очередь.

«Долго придется ждать», — подумал я, но в это время из кабинета выглянула Элида и сказала официальным голосом:

— Товарищ, который последний, войдите.

Я не сразу понял, что это относится ко мне.

— Товарищ последний, не задерживайте, — зашумела очередь дисциплинированных больных.

— Ой, как вы несообразительны, — засмеялась Элида, когда я вошел в кабинет. — Ну как, нервочки у вас в порядке?

— Вполне.

— Тогда смотрите!

Привычным жестом она сбросила халат. На ней была кожаная юбка, открывающая все ее ноги, и розовая вязаная кофточка, позволяющая полностью оценить неповторимые плечи и грудь мисс Поликлиники.

— Как?! — танцевала она вокруг меня. — Производит?! Облезть можно! Это все ваша Катенька-душенька!.. Сейчас я организовала бирюзовую шерсть и хочу...

— Пожалуйста, выпишите меня, я совершенно здоров, — сказал я.

Ее светящиеся глаза ярко разгорелись.

— Вот еще глупости! Сейчас мы на ВКК.

— Какое ВКК? — тупо спросил я.

— Врачебно-контрольная комиссия... Я вытяну из них еще десять дней. Не дрожите. Они не станут со мной связываться.

— Выписывайте, — с несвойственной мне твердостью сказал я.

Оранжевые губы растянулись в удивленной улыбке.

— Не понимаю!.. Не хотите еще погулять? Вам же сто процентов платят.

— Я здоров, и выписывайте меня! — в первый раз в жизни стукнул я кулаком по столу.

Элида вздрогнула, но тут же пришла в себя.

— Безобразие!.. Хамит, а еще считается интеллигентом, — прошипела она и, надев халат, подписала больничный листок.

— Извините, — сказал я уходя. В ответ услышал:

— Подумать только, у такой женщины такой ненормальный муж.