"В объятиях врага" - читать интересную книгу автора (Стюарт Элизабет)

3

Все утро Маклин гнал свой маленький отряд на опасной скорости, поминутно отыскивая взглядом на горизонте признаки какой-либо угрозы, и угрюмо молчал. Его лицо было замкнутым и мрачным. От прежнего дружелюбия, так пленившего Энн ранним утром, не осталось и следа. Глядя на него теперь, она с легкостью могла бы поверить, что он замешан в заговоре против ее отца и короля Якова.

С растущим в душе страхом девушка сообразила, что каждая пройденная миля все больше отдаляет ее от надежды на спасение. Подъем духа, который она испытала утром, испарился без остатка, на сердце снова лежал тяжкий камень. Энн знала: как бы ни был добр Дональд, даже он бросит ее на произвол судьбы, если Маклин ему прикажет…

Они остановились перекусить в маленькой рощице зеленеющих деревьев. Место было выбрано отлично: кругом открытая местность, ни человеку, ни зверю не удалось бы приблизиться к ним незамеченными. Пока Дональд возился с приготовлением обеда, Маклин стоял, мрачно уставившись вдаль и упираясь одной ногой в ствол поваленного дерева. Вертя в руках сломанный прутик, Энн смотрела на его прямую широкую спину. Ей давно хотелось с ним заговорить, но не хватало духу. Прошли уже почти сутки с тех пор, как ее похитили, а она до сих пор понятия не имела, что ждет ее в будущем. За последние часы ей не раз рисовались самые мрачные картины, и она решила, что больше шагу не ступит, не выяснив все до конца.

Она двинулась вперед и остановилась в нескольких шагах за спиной Маклина.

– Милорд, мне нужно с вами поговорить. Прямо сейчас.

Маклин обернулся, удивленно подняв брови, словно недоумевая, кто посмел прервать его размышления. Энн набрала в грудь побольше воздуху, вздернула подбородок и мужественно встретила его надменный взгляд.

– Вы похитили меня, рискуя собственной жизнью и жизнью своих людей, и провезли через добрую половину Шотландии. Я хотела бы знать, с какой целью все это предпринято.

– А вам не приходило в голову, что вы представляете собой большую ценность для своего отца? – спросил он после минутного раздумья.

Энн грустно усмехнулась:

– Боюсь, что вас ввели в заблуждение. Я ему настолько безразлична, что за три года он ни разу не пожелал меня увидеть.

– Я говорю не о сердечных делах, потому что у Роберта Гленкеннона нет сердца, – презрительно возразил Маклин. – Я говорю о вашей ценности в денежном выражении. Гленкеннону нужен союз с каким-либо из богатых шотландских кланов. И я могу назвать не меньше дюжины лордов, готовых выложить кругленькую сумму, чтобы такая милая малышка, как вы, согревала им постель.

Энн густо покраснела и отвела взгляд, чтобы не видеть холодного презрения в его глазах. Она прекрасно знала, что когда-нибудь должна выйти замуж по воле отца, но никто еще ей не напоминал об этом с такой циничной откровенностью.

– А вам-то что за дело до интересов моего отца?

– О, я блюду исключительно свои интересы. Граф заплатит любую цену, какую мне вздумается запросить, чтобы я вернул вас назад в целости и сохранности.

Безудержный гнев охватил Энн при мысли о том, что все смотрят на нее как на какую-то вещь. Она закусила губу в бессильной досаде. Этот Маклин ясно дал понять, что она всего лишь пешка в игре, кукла, которую покупают и продают за золото. Да как он смеет?! Самодовольный нахал! Он думал… да нет, он знал, что она ничего не может сделать…

Маклин бесцеремонно повернулся к ней спиной, словно она значила для него меньше, чем какая-нибудь служанка. Энн возмущенно посмотрела ему вслед и мысленно поклялась расстроить его планы. Если ей удастся его перехитрить, ему это поубавит спеси! И может быть – хотя надежда очень слаба, – отец хоть раз в жизни останется ею доволен.

Обед прошел в напряженном и враждебном молчании. Только что разразившаяся ссора висела в воздухе подобно грозовой туче. Энн взяла предложенную Дональдом пищу, не говоря ни слова, и силой заставила себя прожевать несколько кусочков жестковатой дичины. «В конце концов, – напомнила она себе, – если мне удастся сбежать, еще неизвестно, когда в следующий раз представится возможность поесть».

По окончании молчаливой трапезы Дональд залил костерок и уничтожил все следы их временной стоянки. Он подвел ее к кобыле и напоследок ободряюще улыбнулся:

– Фрэнсис сейчас не в духе, девочка, но это долго не продлится. Так что не обращай на него внимания.

Его слова Энн пропустила мимо ушей и ничего не ответила. Ей было не до того: в голове у нее то и дело возникали планы побега один безумнее другого. Чтобы добиться успеха, надо застать разбойников врасплох, но даже в этом случае ее шансы невелики. У нее ведь нет ни еды, ни питья, а главное – ни малейшего представления о том, где она находится.

И все же Энн поклялась себе, что скорее умрет с голоду в диком лесу, чем станет покорной игрушкой в руках Маклина. Если ей удастся пробраться на юг, рано или поздно она непременно наткнется на поисковый отряд, высланный вслед за ней. Но прежде всего надо найти способ сбежать.

Счастливый случай выпал ей вскоре после того, как они пересекли узкий, как лезвие ножа, горный перевал, разрубивший надвое уходящую ввысь цепь скал. Дональд вдруг наклонился вперед, глядя под ноги своего коня.

– Что-то мой Серый стал припадать на переднюю правую, – крикнул он Маклину. – Пожалуй, нам лучше посмотреть, что с ним стряслось.

Даже не взглянув в сторону Энн, Маклин спешился. Мужчины опустились на колени в пыли, целиком поглощенные изучением лошадиного копыта. Ни один из них не обратил на нее внимания, пока она тихонько объезжала их по тропе. Ну вот, час настал!

Энн рванула с места, как молния: низко наклонилась к шее кобылы и послала ее вперед. Послушное животное ответило мощным броском, в мгновение ока перенесшим их с горной тропы на небольшое открытое пространство. Торжествующе оглянувшись через плечо, Энн в последний миг успела заметить огорошенное выражение на лицах обоих мужчин, но они тотчас же скрылись из виду. Их замешательство позволило ей выиграть несколько секунд драгоценного времени, однако она понимала, что ее преимущество слишком невелико. И в самом деле, Маклин быстро опомнился и вскочил в седло. Погоня началась.

Вскоре ему удалось наверстать упущенное: Энн услыхала у себя за спиной приближающийся топот золотистого мерина. Она хлестнула кобылу поводьями, шепча: «Ну давай же, лошадка, милая, беги!» Кобыла прибавила скорости. Они в один миг проскочили небольшую, заросшую вереском пустошь и оказались на самом краю крутого каменистого склона, у подножия которого бежал неглубокий ручей. Энн натянула поводья, приученная к горной местности лошадь тотчас же укоротила шаг и отчаянно бросилась вниз по склону, скользя и спотыкаясь, но чудом держась на четырех ногах.

Тяжело дыша, Энн едва успела вцепиться в седло, когда кобыла прыжком преодолела ручей. Справившись с препятствием, лошадь и всадница устремились вверх по новому косогору, и девушка прочла короткую молитву, благодаря небо за то, что осталась цела.

Торопливо оглянувшись через плечо, Энн заметила, что Маклин слегка отстал – щадя своего коня, он спускался с крутого обрыва на более разумной скорости. Однако Энн понимала, что это временный выигрыш: на открытом месте крупный и сильный мерин сумеет разогнаться и быстро ее догонит. Ей оставалось уповать лишь на то, что она сможет оторваться от него на пересеченной местности: ее кобыла была более резвой и проворной.

Она направила кобылу вверх по осыпающемуся каменистому склону и взобралась на горное плато, на бешеной скорости прокладывая себе путь среди огромных валунов и дикого колючего кустарника. Конечно, это было чистейшим безумием – нестись сломя голову по незнакомой местности. Один неверный шаг, и ей конец. Но Энн продолжала упорно гнать кобылу вперед.

Плато оборвалось внезапно. С одной стороны разверзлось глубокое ущелье, с другой – путь преграждала глухая скала, угрюмо нависшая над головой. Остановив измученную кобылу, Энн лихорадочно огляделась, и крик бессильной ярости вырвался из ее груди. Она попала в западню!

В полном отчаянии девушка послала шумно храпящую кобылу наперерез коню Маклина по узкому краю ущелья, но проскочить не успела. Горец выбросил вперед руку и схватил ее кобылу за поводья. Когда он поравнялся с Энн, она заметила, что его лицо почернело от гнева. Боже милостивый, что он теперь с ней сделает?!

Сжимая поводья обеих лошадей, Маклин повернул их, они описали длинную плавную дугу, постепенно перешли на шаг и наконец остановились. Энн ухватилась за седло, с ужасом ожидая развития событий. Нет, не может быть… Конечно же, он ее не убьет!

Когда взмыленные животные встали, Маклин соскочил на землю и резким движением сдернул Энн с седла.

– Дура безмозглая! Что тебе в голову взбрело, черт бы тебя побрал?!

Его могучие руки до боли сжали ее плечи, он встряхнул ее с такой силой, что ее голова мотнулась, как у тряпичной куклы. Энн инстинктивно толкнула его в грудь; застигнутый врасплох, Маклин попятился назад, потерял равновесие на неустойчивых камнях и увлек ее за собой вниз. Они вместе покатились по склону к зеленеющему внизу лугу, и Энн оставалось благодарить бога за то, что они не упали в скалистое ущелье.

Маклин не выпустил ее из объятий, когда их тела замерли в прохладной весенней траве. Он прижал Энн к земле всем своим весом, не обращая внимания на ее отчаянные попытки высвободиться, и заглянул ей в лицо.

Девушка лежала на спине, ее золотые волосы разметались вокруг бледного лица подобно нимбу, влажные губы раскрылись, грудь часто вздымалась и опадала, она жадно ловила ртом воздух. Полные ужаса глаза смотрели прямо ему в лицо. Внезапно Маклин с мучительной остротой ощутил живую упругость ее юного тела, бархатистую кожу под своей загрубевшей ладонью… Его гнев понемногу растаял, сменившись другим, куда более сильным чувством.

Где-то в отдалении ветер завывал среди скал, с другой стороны до них донеслось токование глухаря, зовущего подругу. Погрузившись в бездонную синеву ее глаз, Маклин не слышал ничего. Свободной рукой он отвел спутанную прядь волос от лица Энн, чувствуя, как отчаянно колотится ее сердце. Или его собственное?..

Секунды текли, растягиваясь до бесконечности. Наконец Фрэнсис тяжело перевел дух, стараясь сдержать неожиданно пробудившийся жар в своем теле. Видит бог, только этого ему не хватало!

Перекатившись на бок, он вскочил и рывком заставил ее подняться на ноги.

– Ты что, решила угробить себя и мою лошадь заодно? Скажи спасибо, что не переломала ноги, а то и шею! Нельзя так скакать по нашим горам!

Энн смотрела на него молча, вне себя от страха. Вот сейчас он убьет ее прямо здесь, на этом самом месте, а Дональд далеко и не сможет его остановить.

– И чего ты хотела добиться своей глупой выходкой? – уже мягче продолжал Маклин. – Ты же понятия не имеешь, где находишься. Ты даже не знаешь, в какую сторону бежать.

Энн вскинула голову и устремила на него негодующий взгляд, вспомнив, с какой возмутительной заносчивостью он вел себя на привале.

– Я просто хотела, чтобы ты убедился, что похитить меня не так-то просто, – заявила она.

Маклин долго смотрел на нее в недоумении, потом уголки его губ приподнялись, а в глазах заплясали веселые огоньки. Он еще крепче сжал ее запястье и притянул к себе поближе.

– Вряд ли хоть один мужчина сумел бы справиться с тобой, милая.

Энн вдруг почувствовала, что в душе ее вновь начинает расти тревога. Воспоминание о том, как он обнимал ее, как прижимал к траве своим телом, было слишком живым и ярким. Ей стало не по себе.

– Ты… ты делаешь мне больно, – прошептала она, отступая на шаг.

Маклин заметил искру страха в ее глазах, его хватка тотчас же ослабла.

– Давай-ка посмотрим, что там с лошадьми, – предложил он, внезапно становясь деловитым и озабоченным. – И горе тебе, если ты покалечила мою любимую кобылу.

Она последовала за ним к гребню холма, где остались лошади. Они мирно пощипывали травку. Пока Энн держала поводья, Маклин бережно провел пальцами по бокам и крупу кобылы, и, по-видимому, осмотр его удовлетворил.

– Надо бы всыпать тебе хорошенько, чтоб не рисковала по-глупому, – весело заметил он, глядя ей в глаза, – но раз уж все обошлось, на этот раз я, так и быть, отпущу твою душу на покаяние. Уж если Касси на тебя не сердится, хотя ты чуть не спустила ее в овраг, то мне сам бог велел простить. – Он повернулся и прищурился на солнце. – По крайней мере в одном ты преуспела, моя дорогая: тебе удалось расстроить мои планы. Эти лошади загнаны. К сегодняшнему вечеру нам ни за что не поспеть в Кеймри. Давай посмотрим, как нам обогнуть этот проклятый овраг и вернуться к Дональду. Бедняга небось думает, что я уже успел тебя задушить.

Маклин похлопал ладонью по взмыленной холке золотисто-гнедого мерина и оглянулся на Энн через плечо.

– Иди сюда, девочка. Лансер сильный, ему легче будет тебя нести.

Он с легкостью подсадил ее на спину мерина и повел лошадей вдоль края оврага, пока не нашел место, где они смогли спуститься по крутому склону в лежащую внизу долину. Завидев их, Дональд пустил своего скакуна рысью и вскоре поравнялся с ними.

– Я вижу, Серый не захромал, – заметил Маклин вместо приветствия, когда его друг остановился рядом. – Что ж, как говорится, и на том спасибо.

– У него камешек застрял в копыте, вот и все. Я его сразу вытащил, – ответил Дональд, переводя встревоженный взгляд с лица своего предводителя на бледное, замкнутое лицо девушки.

– Здесь тоже обошлось без происшествий, – сказал Маклин, – хотя наша гостья решила отрастить себе крылья и перенестись на них через глубокий овраг. Слава богу, мне удалось ее отговорить, а не то пришлось бы нам объяснять Гленкеннону, каким образом его дочурка сломала себе шею, находясь на нашем нежном попечении.

– Опасаетесь, что мой отец не заплатит за испорченный товар? – презрительно спросила Энн. – Не беспокойтесь. Вы получите свое золото.

Дональд бросил на нее недоумевающий взгляд, а Маклин только усмехнулся. Они вели лошадей шагом, пока разгоряченные животные не остыли, и наконец позволили им напиться из ледяного горного ручья. Хотя Энн всячески пыталась не обращать внимания на Маклина, ей становилось не по себе от взглядов, которые он то и дело бросал на нее. Может, он вспоминает, как обнимал ее на лугу? При мысли об этом ее сердце учащенно забилось…

Всю вторую половину дня маленький отряд продвигался вперед неторопливым шагом, а когда начало смеркаться, они сделали наконец привал на укромной полянке, окруженной лесом. По мере того как день угасал, в воздухе стало заметно холодать. На привале Дональд поделился с Энн остатками вина и кусочками вяленого мяса. Закутавшись в теплый плед Маклина, она рассеянно уставилась на огонь, раздумывая о том, дошло ли уже известие о похищении до ее отца и брата. При мысли о брате Чарльзе в груди у нее вспыхнула острая боль.

У нее сохранились лишь детские воспоминания о младшем брате, которого она часто выручала, когда его мальчишеские шалости и проделки грозили серьезным наказанием. К несчастью, Чарльза забрали у матери в девятилетнем возрасте и перевезли в имение отца. Последние восемь лет она его почти не видела, а во время редких визитов он держался холодно и замкнуто – почти как их отец. Энн больше не узнавала в нем озорного веселого мальчишку, которого знала раньше. А теперь было и вовсе неизвестно, увидит ли она его еще когда-нибудь…

Энн крепко зажмурилась, стараясь удержать подступающие слезы. Ее бунтарство оказалось недолгим. Теперь она чувствовала себя озябшей, голодной и напуганной, а главное – совершенно беспомощной в руках Маклина.

Где-то в отдалении из темноты донесся вой волка, вышедшего на охоту. В костре с треском переломилось полено, едва не задушив крохотное пламя. Энн нащупала лежащие рядом прутья и сунула их в огонь, пытаясь сохранить единственный источник тепла, поддерживавший в ней бодрость духа.

Какой-то тихий звук привлек ее внимание. Подняв голову, Энн увидела, что Маклин стоит рядом с ней. Будь он проклят – двигается тихо, как кошка! Не успела она отодвинуться, как он опустился на одно колено, схватил ее запястья и быстро обвязал их шпагатом.

– Поскольку я не могу надеяться, что ты опять не сбежишь, на этот вечер я решил принять меры предосторожности, – объяснил он, в последний раз дернув за веревку для верности.

Энн смотрела на него, не веря своим глазам и лишившись языка от возмущения. Ее охватил безудержный гнев, все страхи были позабыты.

– Я тебя ненавижу! – прошипела она, не придумав ничего более убедительного.

Выражение его лица не изменилось.

– Ну, тут уж ничего не поделаешь, красавица, – усмехнулся он, обматывая свободный конец веревки вокруг своего левого запястья, и как ни в чем не бывало растянулся на земле в трех шагах от нее.

Завернувшись в плащ для тепла, Маклин закрыл глаза.

– Разбуди меня, если замерзнешь, – невозмутимо добавил он. – А теперь спокойной ночи.

Глаза Энн наполнились слезами, она чуть не задохнулась, стараясь подавить рвущееся из груди рыдание. Съежившись возле угасающего костра, она с ненавистью смотрела на освещенную его скудным светом фигуру своего врага. Ей хотелось оказаться где угодно, лишь бы подальше от безлюдного шотландского нагорья, подальше от короткой веревки, другой конец которой держал в руке сэр Фрэнсис Маклин!

* * *

Энн разбудило легкое прикосновение рук, освобождавших ее от пут, которые за ночь успели врезаться ей в запястья. Она сонно заморгала, пока Маклин растирал ее онемевшие пальцы. Все тело у нее ныло из-за того, что целую ночь пришлось провести в одном и том же положении, однако Маклин заставил ее подняться на ноги: ему не терпелось поскорее отправиться в путь.

Дональд уже держал наготове лошадей, и Маклин подсадил ее в седло.

– Если поторопимся, будем в Кеймри к полудню, – бросил он, окинув быстрым взглядом небо, наливающееся зарей.

Когда Маклин отошел, чтобы подобрать с земли брошенный плед, Энн повернулась к Дональду.

– Что такое Кеймри? – спросила она, потягиваясь.

– Замок Кеймри – это оплот клана Маклинов, – объяснил он. – Мы уже почти дома, девочка.

Энн зябко поежилась на холодном ветру, ей захотелось снова залезть под теплый клетчатый плед. Хотя она не пожаловалась вслух, Маклин заметил ее движение, молча вынул свой плащ из седельной сумки и набросил его ей на плечи, крепко завязав под подбородком. Оскорбленная гордость подсказывала Энн, что надо сбросить плащ, но она не нашла в себе сил отказаться от желанного тепла и удовлетворилась тем, что не поблагодарила его.

Маклин вопросительно взглянул на нее.

– Ты дашь мне слово, что будешь вести себя примерно?

Энн уже вполне проснулась и сразу вспомнила, как он обошелся с ней прошлой ночью.

– Могу пообещать только одно: насколько это в моих силах, постараюсь доставлять тебе как можно больше неприятностей.

В его глазах блеснуло торжество: он принял вызов.

– Так, значит, ты хочешь открытой войны? Что ж, мне нетрудно предсказать победителя. – Одним стремительным движением Маклин вскочил в седло и подхватил поводья кобылы левой рукой. – Если не возражаешь, сегодня я поведу Касси. Я берегу своих лошадей и не хочу подвергать их ненужному риску.

Энн до боли стиснула кулаки, так что ногти вонзились в ладони. «Уж лучше бы это была его кожа», – сказала она себе. До чего же ей ненавистен этот человек и его самодовольная ухмылка! В первый раз в жизни у нее возникло желание совершить убийство.

Поскольку изменить свою злосчастную судьбу было не в ее власти, Энн замкнулась в холодном безразличии. Они ехали уже несколько часов, и за это время она не обменялась со своими спутниками ни единым словом. У нее не осталось сомнений в том, что Маклин ее не убьет и никакого вреда не причинит: разве он не признал в открытую, что для выкупа она нужна ему целой и невредимой? Но что будет, если ее отец все-таки откажется заплатить за ее благополучное возвращение?..

Она вспомнила, как жадно Маклин обнимал ее вчера на лугу, и, закрыв глаза, попыталась сосредоточиться на чем-нибудь другом.

Около полудня, покинув бескрайние вересковые пустоши, путники въехали в более приветливые и обжитые места. То тут, то там Энн замечала серый дымок, лениво поднимающийся из труб фермерских домиков. Здесь земля уже не казалась такой скудной и каменистой, как та, по которой они ехали прошедшие полтора дня. Густая и свежая весенняя трава устилала широкую долину ковром изумрудно-зеленого цвета с чудесными вкраплениями колокольчиков и незабудок. Тенистые рощи были наполнены птичьим щебетом, а в одном месте маленькая процессия вспугнула пару вышедших на опушку оленей. Завидев всадников, потревоженные животные умчались грациозными скачками обратно в лес.

Прохладный ветерок с привкусом моря обвевал лицо Энн, играл ее золотистыми локонами. Почуяв близость стойла, лошади закусывали удила и рвались вперед сквозь прозрачную березовую рощу.

Вот Касси выскочила на опушку – и Энн впервые увидела вдали Кеймри. На другом конце зеленого луга его высокие каменные стены круто вздымались ввысь, словно тянулись к солнцу. Над зубчатыми бастионами весело трепетали на ветру многоцветные знамена Шотландии и клана Маклинов. Две грозные башни охраняли ворота, а за неприступными стенами виднелся сам замок – внушительное здание с целым лабиринтом пристроек из темного камня. Медленно подъезжая к крепости, Энн невольно спросила себя, уж не поглотят ли ее навеки эти каменные громады…

Они проехали сквозь арочные ворота, сопровождаемые приветственными криками приверженцев Маклина, и Энн показалось, что ее натянутые до предела нервы не выдержат оглушительного шума. Дональд помог ей спуститься с седла, взял за руку и торопливо провел через толстые дубовые двери в прохладный полутемный коридор, выложенный каменными плитами. Мощные дубовые балки пересекались у нее над головой подобно прутьям тюремной решетки. Во всех дверных проемах толпились члены клана Маклинов, и она поняла, что второго шанса сбежать у нее не будет…

Маклин, Дональд и Энн прошли по коридору мимо двери, ведущей в большой парадный зал, поднялись по широкой каменной лестнице. Энн молча следовала за Дональдом по истоптанным ступеням, опираясь одной рукой о резные перила с замысловатыми завитушками, и прямо у себя за спиной слышала шаги идущего по пятам Маклина. Теперь она точно знала, что ощущает затравленный заяц, когда свора гончих щелкает зубами у него над ухом…

Они вошли в уютно обставленную комнату, где чья-то заботливая рука уже успела разжечь огонь в камине, сложенном из крупного камня. Веселые язычки пламени плясали среди поленьев, прогоняя последние остатки утренней сырости. Энн успела на ходу заметить медовый цвет мягких турецких ковров и роскошные гобелены на стенах, но затем все ее внимание приковалось к человеку, сидевшему в непринужденной позе в кресле у огня.

Маклин остановился посреди комнаты, его лицо расплылось в широкой улыбке.

– Иэн! Ах ты, старый пес! Какого черта ты вторгся в мой дом в отсутствие хозяина?

Не скрывая своей радости, он протянул руку в знак приветствия. Сидевший в кресле поднялся и дружески крепко пожал руку Маклину.

Незнакомец оказался красивым мужчиной лет сорока. Обветренное и загорелое лицо его наводило на мысль о том, что большую часть времени он проводит на открытом воздухе. Крошечные веселые морщинки врезались в кожу по углам крупного волевого рта, в голубых глазах мелькали искорки смеха.

– Поскольку твоего возвращения ожидали еще вчера вечером, это я должен чувствовать себя обиженным: брожу один по этим проклятым казармам, а хозяина все нет! – пожаловался он. – У тебя возникли затруднения в походе?

– Мне пришлось нелегко, пока я убеждал нашу гостью, что в замке Кеймри ее ждут с распростертыми объятиями, – беспечно объяснил Маклин. – Похоже, она уверена в обратном.

Оба собеседника повернулись к Энн. Тот, кого назвали Иэном, медленно обошел ее кругом, как будто осматривал лошадь на ярмарке. Она ощутила слишком хорошо знакомый страх, от которого сводило судорогой мышцы живота, но заставила себя высоко держать голову, устремив холодный взгляд на огонь в камине.

Закончив осмотр, незнакомец явно остался доволен увиденным.

– По виду не скажешь, что она может доставить много хлопот такому крепкому парню, как ты, – заметил он. – Должно быть, ты теряешь хватку, Фрэнсис.

Маклин усмехнулся.

– Был у меня случай по дороге, когда я хотел свернуть ей шею, – признался он. – Но если горец, столкнувшись со строптивой девицей, не может придумать для себя более интересного занятия, чем душить ее, значит, ему пора на покой: пусть сидит у огня вместе со старухами и греет кости. – И он бросил многозначительный взгляд на Энн.

Она торопливо отвернулась, не зная, куда деваться от смущения, но изо всех сил стараясь сохранить самообладание. Впрочем, сделать это было довольно трудно: ей слишком живо представились удивительные минуты, пережитые вместе с ним на лугу.

Незнакомец тихонько засмеялся:

– Стало быть, я прибыл как раз вовремя, чтобы взять тебя под свою защиту, милая. Кстати, позволь мне представиться, Энн. Меня зовут Иэн Макдоннелл. Твоя мать Мэри была моей сестрой.