"Мысли и размышления" - читать интересную книгу автора (Глобусов Митрофан)

Почему я не умер от паленой водки

По-моему, ученые столько знаний накопили по вопросу пьянства и алкоголизма и пагубного их воздействия на отечественное человечество, что даже бывает скучно возвращаться к вопросу о том, как пьянство и алкоголизм могут еще на что-нибудь повлиять. Озабочиваются тем же самым и в верхних эшелонах власти и на самых низах. В дискуссию втянуты все: женщины, мужчины, педагоги, врачи, бизнесмены, политики, телеведущие. А уж проблема присутствия на наших прилавках паленой водки и вовсе ставит на уши самых честных, модных и беспокойных представителей общества.

Относительно моего отношения к ней. Тут я прямо скажу: я не умер от паленой водки прежде всего потому, что я ее не пью. Пусть мне хоть полный стакан нальют, а все равно не выпью. А еще потому, что я уверен, что паленая водка — это такая водка, от которой ни один мужчина приказал долго жить. Я их не буду перечислять. Список очевиден. Я только скажу, что было мне лет восемь, и я еще не был мужчиной, а водка паленая уже была. И я ее выпил. Что дальше было — не помню. Помню, что в седьмом классе не мог отличить троллейбус от хлеборезки, а в восьмом на всех уроках вставал и громко произносил: «Однажды, в студеную зимнюю пору…» А потом и первый свой роман начал с этих, запомнившихся мне, слов.

А еще я не умер от паленой водки из-за своей простой мысли о том, что не несколько семей, а несколько империй от нее развалились. Сначала Римская, потом Российская, а после Советская. По Римской я, впрочем, не совсем уверен. Она все-таки тысячу лет прожила. А развалилась она, скорее всего, из-за набегов на нее пьяных варваров, вдетых вандалов и обдолбанных германцев. А вот уж Российская точно жить приказала из-за паленой водки. А за ней и Советская.

А еще я не умер от паленой водки, потому что с раннего детства запомнил ее пагубное воздействие на человеческий организм. Был у меня товарищ, он и теперь есть. На этого моего товарища паленая водка очень пагубно повлияла. Он от нее много глупостей совершил. Выпьет стакан, и опять вторгается в его жизнь какая-нибудь очередная глупость. Хочет, скажем, доказать теорему Ферма, а водка не позволяет. Хочет, скажем, стать президентом США, а водка снова не позволяет. Тут, что называется, одно из двух: либо стакан натощак, либо Ферма. А если в жизни все хорошо и прекрасно, то и самое время еще один стакан хлопнуть. Водка все же паленая, а не какая-нибудь!

А еще я не умер от паленой водки, потому что не понимаю, как люди вообще ее пьют. Гадость такая, какой в природе не бывает. Да и водки паленой в природе тоже не бывает. Съедобные грибы бывают, и сопливые ребятишки, и птицы перелетные. Отсюда и получается, что природа здоровее человека. Зато человек больше пьет. Был у меня еще один товарищ, он и теперь у меня есть. У него лицо умное-умное, глаза голубые-голубые. Он больше пил, чем по природе положено. Ни одного мероприятия не пропускал, где могли человека паленой водкой угостить. Как-то вызывают его в Кремль: сам П.П.П. позвонил. «Придешь к нам в Кремль?» — спрашивает. «А водка паленая будет?» «Нет, у нас ею людей поить по протоколу не положено». «А тогда не приду. Чего за Кремль без паленой водки!» Ну, и не стали его больше никуда звать. Да и жена двухпедальное пианино забрала и к другому ушла. А он и теперь еще жив, хотя все чаще от паленой водки готов о чем-нибудь мне рассказать на трезвую голову.

А еще я не умер от паленой водки, ибо всегда был уверен, что пусть другие ее пьют, а не я. Хочется им, вот пусть и пьют. Стакан натощак и весь его залпом. И без особой закуски. Зачем? Воздух понюхал и хватит. В политику не вмешался, ну и ляд бы с ней. На жену крякнул, и хорош. И это, знаете, такое все зыбкое, такое все человечное, как еще один мой приятель, который тоже пока еще жив. Я сколько раз у него спрашивал, как у него получается в живых оставаться. А он секрета так и не раскрыл. Тайна, говорит, велика сея есть. Это, говорит, большая такая, глубокая и общая наша тайна. Как теорема Ферма. Вот и я думаю, что, наверное, что-то в ней сокровенное есть, в паленой водке. Какие-то сокрыты в ней особенные механизмы. Ну, вроде тех, какие на свет божий вытаскивают коренные отличия троллейбуса от хлеборезки. А то бы так все и пили непаленую.