"Антология даосской философии" - читать интересную книгу автора (Малявин Владимир Вячеславович,...)

РАЗДЕЛ ВТОРОЙ ПУТЬ К СОВЕРШЕНСТВУ

Быть даосом, приверженцем Дао — значит претворять Путь: неустанно и сознательно идти вперед. И, следовательно, непрестанно совершенствовать себя. Даосизм по сути своей — не учение, а практика, путь внутренней работы. И речь даосов — это всегда свидетельствование о духовном опыте и практическое наставление, обращенное к тем, кто ищет не отвлеченную истину, а внутреннюю и, может быть, вовсе неизъяснимую «правду жизни». Говорить о даосизме, духовной практике, не принимая во внимание запросов и плодов, бессмысленно и даже, пожалуй, невозможно.

Речи о Дао ничего не обозначают и не описывают; они намекают и побуждают к действию. Мудрость Дао — это только правильная ориентация в жизни, до конца осознанное движение. Движение откуда и куда? Не так уж и важно. Важно, что все подлинное в жизни реализует себя в превращении, в пределе своего бытия: все наличное «находит себя» в отсутствующем; свет загорается во мраке; жизнь обретает свою полноту в смерти и благодаря смерти. «То, чем порождается жизнь, есть смерть», — говорит древний даосский мудрец Лао-цзы. «Смерть — в зародыше, смерть — в яйце», — читаем в другой древней даосской книге — «Гуань инь-цзы».

Если даосизм в основе своей есть поиск вечносущего в мире, усилие стяжания «вечной жизни» (чан шэн), то приходит эта вечная жизнь через смерть, через опознание границы своего существования. Даос умирает, чтобы жить вовеки, подобно тому, как безмолвствует он, чтобы все высказать.

Мудрость Дао заставляет с необычайной остротой ощутить предел всякой выразительности. Потому-то даосизм никогда не был склонен к излишней усложненности рассуждений и доказательств. История даосской традиции — это путь все более тщательного и всестороннего продумывания практических следствий из прозрений даосских отцов-основоположников. Материалы, помещенные ниже, хорошо иллюстрируют эту особенность исторической судьбы даосизма. Они появились намного позже классических даосских книг — уже в IX–XIII вв., — но представляют собой не что иное, как применение заветов древних мудрецов к практике личного совершенствования. Заветы Лао-цзы и Чжуан-цзы, какими бы туманными и неопределенными ни казались они неискушенному читателю, имели для даосов средневековой эпохи вполне конкретный смысл: в этих заветах они угадывали мистическую топографию странствий души, устремленной к предельной реальности Дао.

Но великий путь — Путь всех путей — не может иметь лишь одно, единственно истинное проявление. Это такой путь, благодаря которому, как сказано в «Книге Перемен», «все дороги ведут к одной цели». Совершенствование в Дао всеобъятно и не знает изъяна: его можно и должно осуществлять одновременно на всех уровнях, во всех измерениях нашего физического и духовного бытия. Но мало сказать, что претворение Дао есть своего рода «универсальная практика», имеющая параллели во всех планах нашего опыта Это еще и сокровенное средоточие нашего жизненного мира, в котором непостижимым для стороннего наблюдателя образом проницают друг друга и сплавляются воедино противоположности, полярные начала жизни.

Для примера обратимся к даосским представлениям о теле. Последнее, надо сказать, служило для даосов ближайшим прообразом бытия Дао, что объясняется несколькими причинами:

Во-первых, тело есть нечто заданное нашему опыту: мы рождаемся и приобретаем сознание, уже обладая телом. В сущности, тело и есть наш «изначальный облик», который, по слову Чжуан-цзы, «существует до нашего появления на свет». Это внутреннее, ноуменальное, чисто символическое тело — в конечном счете тело самого Дао — существует «нераздельно и неслиянно» с материальными телами, подобно тому, как чистое зеркало, вмещая в себя все вещи, само не тождественно им, а сила воображения, выявляя все образы, не сводится к предмету созерцания.

Во-вторых, тело мыслится в даосизме как сгусток жизненной энергии или мирового дыхания (ци): даос, заявлял Чжуан-цзы, «не смотрит глазами и не слышит ушами», но внимает «жизненными токами». Тот, кто следует Дао, взаимодействует с другими существами в пространстве единого энергетического тела, «сердца Неба и Земли». И как тело претворяет появление сознания, так и даосский мудрец обладает способностью предвосхищать мысли и чувства окружающих, ибо он постигает сами «семена вещей». О подобной сверхчувствительности, являвшейся одной из главных целей даосского совершенствования, говорится в рассказе Чжуан-цзы о поваре Дине.

В-третьих, тело воплощает и цельность (являясь в этом отношении прототипом Пустоты), и многообразие нашего восприятия: единство телесной интуиции таится внутри хаоса наших ощущений. Нелишне напомнить, что рассматривали тело как совокупность большого числа точек, имевших не только физиологическую, но и подлинно космическую значимость: то были своеобразные отверстия каналов, связывающих человеческое тело с «телом Хаоса».

Итак, тело, согласно даосской традиции, оказывается ближайшим прообразом Пустоты и Хаоса: оно превосходит противопоставление внутреннего и внешнего, центра и периферии и даже физического и духовного. Как ни странно, даосы связывали присутствие сознания с токами энергии и крови в организме. Иначе говоря, всякое ощущение и деятельность всякого органа в теле заключали в себе семена сознательного существования. Разум — не господин телесной жизни, а лишь одна из ее составных частей.

Ясно, что человек и мир для даосов — это микро- и макрокосм: одно существует в другом. Или, говоря языком китайской традиции, «человек пребывает в дыхании, а дыхание в человеке». Тот, кто уподобился «телу Дао», не делает различия между собой и другими. Таково состояние первозданного Хаоса или Беспредельного (у цзи) — неопределенной, непостижимой, вечнотекучей целостности бытия, не имеющей ни формы, ни идеи, ни начала, ни конца.

Возвращение к неизбывной, но вечноотсутствующей полноте (пустотной) бытия всегда было главной целью даосского совершенствования. Однако достижение этой цели не могло быть единовременным действием. Прийти к неизменно изменчивому Хаосу можно лишь через постижение всего богатства разнообразия жизни. Мы познаем мир и саму необходимость продвижения по Пути через игру оппозиций, открывая для себя все бесчисленные нюансы нашего опыта. В китайской традиции ведущими полярными началами мироздания были силы Инь (женская, темная, пассивная и проч.) и Ян (мужская, светлая, активная). Даосы усматривали взаимодействие сил Инь и Ян решительно во всех явлениях и событиях мира, а гармонизация Инь и Ян была, пожалуй, ведущим принципом даосской практики. Взаимопереходы инь и ян изображены на знаменитом символе Великого Предела (тай цзи) — главной схемы универсума в даосизме.

Расщепление двойственности Инь — Ян порождает, согласно даосским представлениям, «четыре явления» (сы сян), которые соответствуют четырем сторонам света и временам года. «Четыре явления» вместе с центром развертываются в «пять стихий» (у син) или, точнее, пять фаз мирового круговорота: огонь, земля, металл, вода, дерево. Указанная последовательность пяти фаз соответствует порядку их «взаимного порождения». В порядке же «взаимного порождения» они располагаются следующим образом: огонь, металл, дерево, земля, вода. Пять фаз ассоциируются с множеством явлений как в природном мире, так и в человеческом опыте. Вот некоторые из этих соответствий:

В рамках годового цикла дерево соответствует весне, огонь — лету, металл — осени, вода — зиме, а земля — астрономической середине года, точке летнего солнцестояния («вечному лету»). В пределах же суток пять фаз относятся соответственно к восходу, полудню, «склонению солнца на запад», заходу и полуночи. В цепочке взаимного порождения фаз каждая предшествующая фаза выступает в качестве «матери» по отношению к последующей, так что в течение суток легкие служат «матерью» почек, почки — «матерью» печени, печень — «матерью» сердца, сердце — «матерью» селезенки. А поскольку все сущее рождается из земли, то селезенка считается «матерью» всех органов.

Воспроизведение в собственном теле «пяти стихий» было одним из главных требований даосской практики. Кроме того, важной целью психофизического совершенствования в даосизме являлось гармоническое соединение «воды» (функции почек) и «огня» (функции сердца), рождающее новое, качественно более высокое состояние: энергия почек (вода) должна подняться вверх, энергия сердца — опуститься вниз и встреча воды и огня должна, как верили даосы, породить эликсир вечной жизни.

Дальнейшее деление «четырех явлений» дает число восемь, завершающее систему кодов даосской «антропокосмологии». Эта восьмеричная структура соотносилась с восемью важнейшими графическими символами «Книги Перемен» — так называемыми триграммами (гуа). По форме триграммы представляют собой комбинации двух видов черт: сплошной, символизирующей начало Ян, и прерывистой — символ Инь. По существу же триграммы указывают на важнейшие архетипические состояния мировых сил и принципы их взаимодействия. Вот перечень этих триграмм:

______

______

______ Цянь — творчество, крепость, небо, металл, отец.

__ __

__ __

__ __ Кунь — свершение, уступчивость, земля, мать.

__ __

__ __

______ Чжэнь — возбуждение, движение, гром, первый сын.

__ __

______

__ __ Кань — погружение, опасность, вода, второй сын.

__ __

__ __

______ Гэнь — стояние, незыблемость, гора, третий сын.

______

______

__ __ Сюнь — уменьшение, проницание, ветер, первая дочь.

______

__ __

______ Ли — смычка, выявление, огонь, вторая дочь.

__ __

______

______ Дуй — разрешение, радость, водоем, третья дочь.

Названия триграмм присвоены им вовсе не произвольно, но определяются их графической композицией. К примеру, триграмма «огонь» являет образ Инь, пребывающий внутри Ян, ведь огонь горяч, светел и активен, а внутри пуст. Напротив, вода, по видимости мягкая и уступчивая, не поддается сжатию и способна сокрушить все на своем пути, так что в соответствующей триграмме мы наблюдаем силу Ян, сокрытую в стихии Инь. В триграмме «гром» нижняя, начальная линия символизирует Ян, т. е. деятельное начало, последующие же черты представляют начало Инь: гром, таким образом, символизирует потенцию, первичный импульс творчества, в дальнейшем рассеивающийся. В свою очередь триграмма «гора» символизирует твердость и активность вверху и покой внизу. Столь же закономерны и имена других триграмм. Разумеется, символы «Книги Перемен» тоже указывают на необозримо сложную паутину космических соответствий и обладают определенными пространственно-временными характеристиками. Не будем забывать, что бытие Дао — это недвойственность явленного и сокрытого, формы и бесформенного. Поэтому даосы различают два измерения Великого Пути: один из них относился к состоянию мира «до форм» и именовался «прежденебесным» (сянь тянь), другой соответствовал опытному и умопостигаемому миру форм, моменту раскрытия мирового круговорота и носил название «посленебесного» (хоу тянь). «Прежденебесное» знаменует инволюцию, возвращение к «семенам» вещей, к первичному и непреходящему не-действованию как символу всех действий. «Посленебесное» соответствует эволюции, развертыванию вовне, естественному биологическому развитию живых организмов. Учение о «прежденебесной» реальности послужило в Китае теоретическим обоснованием даосских концепций самосовершенствования как омоложения, возврата к эмбриональному состоянию, давших жизнь популярным образам святых старцев даосов с розовыми щеками и ясным взором младенца. Заметим попутно, что символ универсума в даосизме — это двойная спираль, в которой движения внутрь и вовне оказываются в конечном счете нераздельны. Так в даосской традиции обосновывалось стяжание вечной жизненности непосредственно в биологических процессах. Среди органов человеческого тела «прежденебесное» начало воплощается в почках (которые, кстати сказать, формируются прежде других органов), а начало «посленебесное» представлено селезенкой.

Даосы придавали большое значение взаимодействию «внутренней», или «прежденебесной», энергии с энергией «посленебесной». Существовало понятие «подлинной энергии», «изначальной энергии», каковыми обозначались жизненные свойства, данные человеку от рождения. В ходе биологической эволюции организма запасы «подлинной энергии» неуклонно сокращаются, что ведет к старению, болезням и смерти. В то же время человек, вдыхая воздух, принимая пищу и т. п., получает из окружающей среды дополнительную, восстановимую энергию, которая относится к разряду «внешней», или «грязной». Эти два вида энергии именуются также «питающей» (ин ци) и «защитной» (вэи ци). Первая, по представлениям китайских медиков, сосредоточена внутри меридианов, образующих энергетическую систему организма; вторая в медицинском каноне Китая «пребывает в коже и мышцах, рассеивается в груди и животе». Эта разновидность жизненной силы выполняет защитные функции, предохраняя организм от инфекции, простуды и т. п. Смысл же совершенствования в даосизме состоит в том, чтобы «после-небесной» энергией пополнить запас «прежденебесной» энергии. Это может быть достигнуто посредством «поворачивания вспять» жизненных процессов в организме.

В даосской науке существовала еще одна очень древняя числовая схема, представленная особыми магическими квадратами: Хэту (букв, «карта из Хуанхэ») и Лошу (букв, «письмена из реки Ло»). Квадрат Хэту состоял из комбинаций нечетных (янских) и четных (иньских) чисел, разница которых в каждом случае равняется пяти. Значения пятерок в квадрате Хэту расшифровываются следующим образом: Юг: 7–2; Север: 6–1; Восток: 8–3; Запад: 9–4; Центр: 10–15. В даосской традиции янские числа в квадрате Хэту рассматривались, как код движения взаимного порождения пяти мировых фаз в «прежденебесном» состоянии универсума, иньские числа — как код того же движения фаз в «посленебесном состоянии». Кроме того, каждой фазе соответствовал определенный аспект психофизиологической жизни человека. В «прежденебесном» состоянии такого рода мировой цикл выглядит следующим образом: 1 (вода, семя) — 3 (дерево, природа) — 7 (огонь, дух) — 5 (земля, энергия) — 9 (металл, чувство) —… А вот как выглядит эта схема в «после-небесном» варианте: 2 (огонь, «познающий дух») — 10 (земля, «тщетные мысли») — 4 (металл, «тяжелая душа») — 6 (вода, «грязное семя») — 8 (дерево, «легкая душа») —… Движение по «прежденебесному» кругу есть путь очищения и совершенствования, ведущий к новой жизни. Движение по «посленебесному» кругу есть путь старения, ведущий к смерти.

Что касается собственного содержания подвижничества Дао, то здесь даосы традиционно различали три основных измерения: «регулирование тела», «регулирование дыхания» и «регулирование сердца».

«Регулирование тела» (тяо шэнь) включало в себя различные способы физического и химического воздействия на организм. К первым относились комплексы динамической и статической гимнастики, водные и солнечные ванны, пешие прогулки и прочие виды физических упражнений. Вторые сводились, главным образом, к диете и употреблению всевозможных снадобий и пилюль растительного, животного и минерального происхождения с целью очищения организма и взращивания в нем зародыша бессмертного тела.

«Регулирование дыхания» (тяо си) представлено несколькими системами дыхания, в том числе естественным, «перевернутым» (когда при вдохе втягивается живот), «утробным», осуществляемом помимо органов дыхания, и проч. Но во всех случаях дыхание должно быть, согласно традиции, «ровным, глубоким, плавным, легким, медленным».

Понятие «Регулирование сердца» относилось к приемам и методам сосредоточения и самоконтроля. Здесь наибольшее значение имели принципы «сбережения единства» (шоу и), или «сбережения середины» (шоу чжун), означавшие поддержание внутренней целостности сознания; «погружение в покой» (жу цзин), т. е. отстранение от потока мыслей и душевного волнения; «присутствие мысли» (цунь сян), что означало концентрацию внимания в определенной части тела, и т. п. Многие даосские авторы оставили описания различных ступеней и состояний медитативной практики.

В самом общем виде совершенствование даосского подвижника толковалось в категориях превращений так называемых «трех сокровищ» человека, как в даосской литературе именовались три основные жизненные субстанции тела: семя (цзин), собственно энергия, или дыхание (ци) и дух (шэнь). Смысл «внутреннего делания» (нэй е, нэй гун) в даосизме традиционно описывался следующей формулой: «упражняй семя, дабы оно превратилось в дыхание; упражняй дыхание, дабы оно превратилось в дух; упражняй дух, дабы он возвратился в пустоту».

Очищение жизненной субстанции организма осуществлялось посредством циркуляции по определенным траекториям жизненной энергии тела. В соответствии с даосским принципом не-двойственности внутреннего и внешнего, инволюции и эволюции в бытии Дао различались два метода, две стадии «работы с энергией». Существовало понятие «малый круговорот Небес» (сяо чжоутянь), когда энергия поднималась по позвоночному столбу в область темени и оттуда через переднюю часть головы и грудь спускалась в живот, где располагается Нижнее Киноварное поле — место сосредоточения энергии низшего уровня. «Малый круговорот» энергии соответствует в даосской практике «посленебесному» состоянию. Высшее же положение занимал «большой круговорот Небес» — воплощение «прежденебесного» состояния, — когда управляемая циркуляция жизненной силы захватывала и конечности тела, а само течение энергии осуществлялось в ином, так называемом «попятном» направлении.

С течением времени практика «тренировки энергии» была разработана даосами с необыкновенной тщательностью. В поздних компендиумах даосского совершенствования один только этап превращения «семени» в «дыхание» включал в себя не менее шести ступеней: первая ступень — «тренируй себя», т. е. общая подготовка к медитации; вторая — «регулирование эликсира», т. е. настройка дыхания и сознания; третья — «порождение эликсира», т. е. выработка энергии в Нижнем Киноварном поле; четвертая — «отбор эликсира», т. е. вовлечение в круговорот энергии ее наиболее чистых и тонких эссенций; пятая — «запечатывание тигля», т. е. закупоривание жизненных отверстий тела и достижение полной внутренней самодостаточности; шестая — «возгонка эликсира», т. е. превращение «семенной» энергии в энергию более высокого порядка.

Не менее обстоятельно даосские авторы излагают и процесс превращения «дыхания» в «дух», но обходят молчанием пресуществление «духа» в пустоту Духа. Этот последний этап совершенствования — даосская «тайна тайн», о которой нельзя поведать даже аллегорическим языком.

Таковы основные понятия даосской практики внутреннего совершенствования, или, как говорят сами даосы, «выплавления внутреннего эликсира». Практика эта охватывает множество очень разных методик, приемов и наблюдений, так что дать краткую сводку даосских путей совершенствования едва ли возможно. Соответственно, крайне затруднительно отобрать и наиболее представительные тексты, относящиеся к данной теме. Составители надеются, однако, что фрагменты, помещенные ниже, послужат хорошим введением в эту сложнейшую и почти неизвестную у нас область даосского знания и практики.