"Призрак войны" - читать интересную книгу автора (Стэкпол Майкл)

9

Дзиро был неразговорчив и, мне показалось, это было для него нормальным поведением, а не позерством. Я позволил ему вести машину и указывал направление, а сам наблюдал – нет ли хвоста. Слежки не было, так что мы продолжили движение, но не двинулись к цели напрямую. В то же время мы разъезжали не совсем бесцельно и пару раз пересекли путь будущего шествия и смогли увидеть места, где полиция начала расставлять бетонные перегородки и где вдоль дороги были сооружены трибуны для зрителей.

Наша цель, девятый полицейский участок, не предполагала никаких серьезных неожиданностей. Высотой три этажа – высота последнего примерно равна высоте меха, который я буду пилотировать – с узкими окнами и статуями Фемиды у парадной двери, он располагался в реконструированной части города, а вокруг него теснились маленькие магазинчики и ресторанчики. Участок был расположен рядом с началом парада и, ко времени начала шествия, оно уже должно было быть от нас на удалении часа и десяти кварталов.

И толпа людей тоже.

Пока мы осматривались, я вынужденно оценивал шансы того, что Ловкий все равно использует нас как наживку. Я не мог полностью исключить этот вариант, но он казался маловероятным. Мы, в большой мере, представляли собой операцию типа «соль на открытую рану».

Успех основной операции поставит Рейса в неудобное положение, а наш удар просто усугубит его трудности. Кроме того, в моём распоряжении было только четверо клоунов, и я внезапно осознал, как замечательно оказаться за пределами главного действия на арене цирка.

Дзиро и я припарковались около магазина «Джавапалс Дженерейторз» – одного из них, я должен добавить, так как они встречаются чаще, чем плесень в общественных душевых. Мы зашли внутрь, отстояли очередь, слушая как народ заказывает свои напитки с таким видом, будто их названия – это магические заклинания, способные сотворить заказы из ничего. Напитки по размеру делились на гигантские, титанические и левиафанские и включали в себя все марки, производившиеся в пределах префектуры. Молчаливый Дзиро заказал что-то так быстро, что я не успел заметить что именно, но продавщица понажимала кнопки на своём наладоннике и машина выплюнула пенистое, цвета желчи питье, над которым поднималась морозная дымка.

Я сделал заказы для всех остальных, затем начал заказывать для себя.

– Я буду кофе, черное, левиафан, наверное. Да, и с тремя кусочками сахара.

Продавщица смотрела мимо меня, по направлению Дзиро.

– Вон там расположен раздаточный автомат. У нас есть самые разные заменители сахара.

– Все что я хочу – это сахар, обычный, безо всякой экзотики, без специальной обработки и ароматизаторов. – Я улыбнулся ей и выудил из кармана республиканскую банкноту. – Вы не могли бы просто положить его в кофе?

– Сэр, у нас люди делают это сами. – Она взглянула на меня с кислым видом, который кое-что объяснял. – Еще что-нибудь будете?

Обычно именно на этом этапе человек должен решить: если я продолжу препираться, кому будет хуже – мне или ей? Я счел ситуацию за ничью, но заказал ещё немного выпечки. Несмотря на нулевой счет между мной и продавщицей, я знал, что Летисия воспримет выпечку как злодейство вроде мяса, а это уже был один-ноль в мою пользу.

Продавщица упаковала заказ и дала сдачу, включая избитую пятистоуновую монету, которую я попробовал на зуб, убеждаясь в её подлинности. Дзиро заметил и ухмыльнулся. Я пожал плечами. «Это место принадлежит рыцарю, в конце концов».

Машина выплюнула мои напитки и мы отнесли все в ховер. Мы умудрились ничего не пролить и, к счастью, хвоста за нами не было. Это означало отсутствие необходимости выкручивать вензеля на обратном пути, в результате чего все могло расплескаться и уж точно стало бы холодным.

Реакция Летисии была такой, как предполагалось, но Сокол проглотил всю принесенную мной для неё жратву. Я уверен, он рассматривал этот подвиг как эквивалент загораживанию её собой от разрыва гранаты, но на неё, казалось, это не произвело впечатления. Тем не менее, я заметил, что травяной отвар, который я ей привез, она выпила.

Наш выезд дал возможность прояснить пару моментов в нашем плане, но мы и так были готовы к действию. Летисия доложила об этом нашему хозяину. На протяжении следующих двух дней мы работали в соответствии с нашими планами и, в канун дня Основателей, окончательно перебрались через три квартала в другой склад, располагавшийся намного ближе к цели, где нас ждал восхитительный сюрприз.

Самая большая проблема с мехами любого вида – это то, что они просто огромные. Они не только высокие, но и тяжелые. Обычная дорожная полоса не рассчитана на движение по ней мехов. Даже просто прогуливаясь, мех может оказать достаточное давление на грунт, чтобы раздавить водопроводные магистрали и заставить трескаться ливневую канализацию, поэтому в городах движение мехов ограничивается определенными маршрутами.

Второй, самой большой проблемой является то, что мех не спрячешь. Горные мехи, например, поступают с завода окрашенными в ярко-желтый или кирпично-красный цвет, в зависимости от производителя, и, несмотря на гуманоидные очертания, выглядят достаточно броско, чтобы привлечь много внимания. Хотя некоторым людям привычно видеть их на строительных площадках или в гаражах промышленных предприятий, многие другие днями, а то и неделями не встречают мехов, кроме как по головизору.

На парадах, вроде дня основателей, мехи, однако, изобиловали. Мой горный мех видал деньки и получше. Он долго простаивал на складе, затем недавно был отремонтирован, покрыт яркой краской и увешан флажками и металлическими гирляндами, придававшими ему вид франта, намылившегося провести в городе веселую ночь. Те, кто его украшал, даже развеси-ли вокруг его опор и торса праздничные фонари, запитав их от вспомогательных источников энергии, расположенных на задних частях стоп.

Я улыбнулся.

– Прячемся у всех на виду. Мне это нравится.

Грузовой ховер также был украшен и снабжен нарисованными от руки деревянными плакатами, утверждавшими, что он представляет собой праздничную платформу для членов Ассоциации Фермеров по борьбе за качество продовольствия. Очертания грузовика были сглажены флажками и гирляндами. Золотые цветы, вплетенные в проволочную сетку и большое количество зеленых вымпелов превратили крупнокалиберный пулемет в большущий кукурузный початок, побудивший Сокола гордо заявить: «Завтра будет жареный попкорн».

Если бы я не обещал Ловкому не избивать подчиненных, за эти слова я бы его уделал.

Этой ночью все были немного возбуждены, но мы отправились по своим тюфякам и попытались заснуть. Летисия в конце концов села писать письмо, от руки, на бумаге. Она доверила его мне, так как я не должен был оставаться в грузовике. Стив снова все проверял, а Сокол весь издергался. Дзиро медитировал и, как следствие, утром оказался самым энергичным из всех.

Я забрался в мех, единогласно нареченный «Копателем» – едва ли оригинально, но несомненно адекватно. На вспомогательный монитор я дал картинку местного канала головидения, крутившего слащавый прямой репортаж с места проведения шествия. Как только мы увидели, что Рейс в своем открытом ховере достиг перекрестка Главной и Независимости, мы начали движение. К тому времени, как мы вышли на исходные позиции, он уже должен был быть на представительской трибуне, наблюдая за проходящими мимо массами людей.

Грузовой ховер шёл параллельным мне курсом, по дороге, по которой я передвигаться не мог. «Копатель» вышел из склада довольно быстро и Летисия держала грузовик позади, чтобы не выпускать меня из виду на перекрестках. Я направился по разрешенной для мехов трассе, что было очень удобно, поскольку датчики давления под полотном дороги переключали сигналы светофоров, давая мне зеленую улицу через весь город. Иногда во время движения мехов по городу, вроде сегодняшнего, например, какой-нибудь джигит в маленьком спортивном ховере может рвануть вперед, желая воспользоваться преимуществом свободной дороги. Все это кончается, однако, одним неосторожным движением опоры и ховер летит кувырком, весьма неприятно крутится и многих калечит.

Вход в гараж находился с южной стороны здания полицейского участка, а я подходил с севера. Я срезал на боковую улицу, идущую на юг, оставляя в дорожном покрытии следы глубиной в полметра. Управлять «Копателем» было достаточно легко, так что я выполнил оба поворота без особых усилий. Как только я повел большим пальцем руки по правому джойстику, зубья долота начали вращаться с громким подвыванием, превратившимся со временем в великолепный скрежет.

Один удар – и бетонный тротуар разлетелся крупными обломками, поскакавшими по улице.

Зубья с легкостью прорезали полотно дороги на метровую глубину, выработав достаточно обломков, чтобы блокировать движение с востока. Уже ничто не могло проехать в этот гараж или из него.

Когда грузовик подтянулся ко мне слева, я поднял долото и всадил его в здание полицейского участка. Я начал бурить юго-восточный угол в западном направлении, стараясь вскрыть комнату для хранения вещественных доказательств и арсенал. Как только бы я открыл здание, я бы впустил Стива и Дзиро, они бы загрузились и мы бы отчалили.

К несчастью, с этого момента дела стали оборачиваться плохо.

Зубья долота заклинило и они замерли, прежде чем я успел нанести железобетону здания повреждения побольше простых царапин. Я переключил приемопередатчик на тактическую частоту связи с грузовиком.

– У меня неполадки, возможно потребуется перезагрузка системы.

Летисия сохраняла спокойствие.

– Зубья снаружи выглядят чистыми.

– Понял, дай мне секунду.

Я поднял манипулятор с долотом и врезал им о тротуар, надеясь заставить долото заработать. Удар сотряс даже меня в кабине, но фокус сработал. Зубья снова закрутились, но я не был к этому готов. Долото вгрызлось глубоко в тротуар и «Копателя» перекосило вперед и вправо.

Зубья прошли через водопровод, запустив в воздух гейзер, омывший мой мех и закоротивший вспомогательное устройство питания, которое было открыто, потому что к нему были подключены праздничные фонари.

– Что ты делаешь, Донелли?

– Никаких имен, идиотка! – Я остановил бурение и вырвал долото наружу. Я развернул торс, чтобы посмотреть на грузовой ховер, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Сокол наклонил кукурузный початок и окатил окна второго этажа градом пуль. Пули крошили стекло и отбивали куски железобетона. Я не видел, попал ли он в кого-нибудь, но остальные окна просто взорвались и в нас полетели пули из здания.

Намного больше, чем должно было бы.

– Двигайтесь! Вперед, быстро! Операция провалилась. Нас ждали! – я поднял долото и по-пытался прикрыть им грузовик, но увидел, как Дзиро выбросило из кузова. Он немного прокатился по земле, крови из него текло много. Пули рвали дорогу возле него и его тело сотрясалось от ударов.

Летисия резко развернула ховер и забросила его на дальний тротуар, объезжая кучу мусора, которую я нагородил. Пока она ускорялась в восточном направлении, две полицейские машины перекрыли ей дорогу, но она ударила прямо между ними и полицейские ховеры, вращаясь вокруг своих осей, вломились в пару магазинов. Грузовик развернуло на триста шестьдесят градусов, но она сумела справиться с управлением. Где-то в это время она потеряла Сокола. Я не видел тела, но в посудной лавке было разбито стекло, так что может быть он влетел туда.

Полицейские машины начали приближаться ко мне. Офицеры полиции висели на всех подножках и торчали изо всех окон, обильно посыпая «Копателя» пулями из своих автоматов, чего мех даже не ощущал. Я опустил долото вниз к гейзеру и перенаправил поток в ближайший ховер. Вода снесла его в сторону, а я начал двигаться на запад. Быстро срезав дорогу на север, я мог выйти на путь, приспособленный для движения мехов и дававший мне возможность двигаться быстрее, хотя бы потому, что покрытие подо мной не подавалось бы.

Это был единственный возможный путь бегства.

И леди Джанелла Лейквуд тоже до этого додумалась.

Подойдя с запада, она поставила свой «Центурион» на перекрестке. Как и все боевые мехи, это была прекрасная машина. Гуманоидной формы, он имел здоровенную пушку в правой руке и пусковую установку ракет с левой стороны груди. Мех был оснащен также лазером в торсе и двигался довольно быстро. Он был тяжелее моего горного меха и определенно намного лучше вооружен.

Я переключил радио на аварийную частоту.

– Операция «Девять» провалилась, группа распалась. Начинайте.

Я не услышал ничего в ответ от Ловкого, но, на самом деле, я ничего и не ждал. На моём пульте начала мигать лампочка и я её нажал, переключившись на частоту, которую использовала Лейквуд.

– Хотите что-то сказать?

– Даже если бы я не узнала кто вы такой из радиоперехвата, вас выдала бы ваша наглость.

Сдавайтесь, мистер Донелли.

Если бы не эта снисходительность в её голосе, я бы может быть просто отключил бы «Копателя», но я не смог. Не отвечая, я срезал на запад. Теперь, если вы читали внимательно, вы, наверное, задаетесь вопросом, зачем мне нужно было двигать на запад, если там не было дороги. Именно потому, что там не было дороги я и решил туда бежать. Хотя дороги не было, был широкий переулок, по которому подвозили товары в магазины и я ломанулся вниз по этому переулку со всей доступной «Копателю» скоростью.

Должно быть это было то ещё зрелище. Плечи меха высекали искры из зданий по обоим сторонам переулка. Пожарные лестницы визжали, когда «Копатель» их обрывал, а веревки с бельем, вывешенным для просушки, добавили на мой мех немало украшений. В одно странное мгновение я увидел мужчину в исподнем, с пузом, обтянутым футболкой, смотревшего свой головизор, пока я проносился мимо и снес его деревянный балкончик.

Он даже бровью не повел.

Хотя рывок в переулок удивил Лейквуд, меня он приговорил. Голографический дисплей меха способен сжимать триста шестьдесят градусов обзора в сто шестьдесят, что давало мне возможность видеть узкий переулок позади меня, а также то, как «Центурион» направил рыло своей автопушки в мою спину. Окруженный зданиями, я не мог сделать ничего, кроме как наблюдать.

Сверкнуло пламя, отстрелянные гильзы пушечных снарядов отлетели по дуге, затем левая опора «Копателя» оторвалась. Она закувыркалась дальше в переулок, отскочив от здания, врезалась в контейнер для мусора и намертво вклинилась в него. На следующем шаге «Копателя», то есть шаге, что он должен был сделать с той опорой, которой у него уже не было, изувеченное коленное сочленение врезалось в грунт. Оно пробило бетон и мгновенно застряло, бросив мех по дуге вправо, после чего весь бедренный узел с диким скрежетом и грохотом отломился.

Это освободило «Копателя» и дало ему возможность обрушиться – сначала на здание. Здание смялось, как и тонкая броня на двигателях меха. Столкновение сокрушило двигатели, вызвав небольшой взрыв, подбросивший «Копателя» вверх где-то на метр, а затем ударивший им плашмя спиной об землю. В кабине полетели искры и оборудование закоротило. Моя голова ударилась затылком о подголовник пилотского кресла и вот так, оглушенный, я продолжал сидеть.

Очень скоро на фонаре кабины появились офицеры полиции и посмотрели на меня сверху.

У них было оружие.

У меня ничего не было.

А ведь начало дня подавало такие надежды.