"Все будет хорошо..." - читать интересную книгу автора (Иванов Крис)

Глава 12

Не без труда открыв дверь, я выглянул на улицу. Все видимое пространство вокруг было белым — за ночь выпал снег. Как-то с трудом верилось, что начинается весна. Закинув ствол за спину, я вывел вперед Герду. Собаки должны реагировать на каждый звук, раз уж на морде у нее маска и обоняние не работает. Серега вылез следом, поежился и огляделся.

— Универмаг «Нетто». Немало ты меня протащил… — стряхнул несуществующие снежинки с плеч.

— Пошли, хорош болтать. Нам еще шагать немеряно. — я пошел вперед, оставляя после себя грязные следы на таком хрустящем, свежем и желтом от радиации снеге. Его выпало как раз столько, чтобы затруднять движение — чуть выше щиколотки.

Над головой висели тяжелые и практически черные тучи. Света практически не было, только слабые сумерки. От этого становилось как-то неуютно и тускло на душе.

Площадь Победы за ночь преобразилась — под снегом не было видно ужасающих последствий ядерного взрыва. Только памятники блокадникам, как ни в чем ни бывало, стояли не прикрытые снежным налетом. Стелла рухнула, раскидав по самой площади куски бетона и мрамора.

— Ага.… Тут я и скакал. Тебя вон туда несли, — я махнул рукой в сторону завалившегося на дорогу и на площадь универмага «Московского». Пройдя пару сотен метров, я стал разгребать снег и куски бетона, скрывающие схрон с патронами.

— За территорией следи, а не смотри на памятники, — я одернул засмотревшегося Серегу. Хотя нужды особой в этом не было — собака вела себя спокойно. Но порядок — порядком. Сейчас тих, но кто знает, что может случиться через минуту.

— А где эти? Которые меня сняли?

— Да вон они… — начал я и осекся. Трупов не было. Оставались только какие-то грязные бурые тряпки, при рассмотрении оказавшиеся пропитанным кровью камуфляжем. И много собачьих следов. Видать неплохо тут покушали.

— Давай Серега, хватай цинки и погнали — вдруг не наелись еще, — я схватил два тяжеленных ящика и пошел по протоптанной нами тропинке обратно к улице Ленсовета.

— Леха, стой! Давай их «калаши» тоже возьмем. — Серега толкнул ногой бугорок снега и на свет показался ствол автомата. Рядом обнаружился еще один.

— Тебе таскать мало что ли? Ладно, хрен с тобой, давай сюда один. Герда рядом, — я пошел быстрым шагом, что было совсем нелегко — мой вес увеличился еще на четыре килограмма.

Улица Орджоникидзе оказалась менее разрушена, чем остальные, здания стояли почти целые, правда все без стекол. Людей видно не было. Как по самой проезжей части, так и возле домов, стояло множество машин, в некоторых трупы, уже распухшие, по-видимому, погибшие в первые минуты ядерного выброса, когда поток радиации убивает за секунды. При попытке завести ни одна не отреагировала — поток электромагнитного импульса уничтожил в них всю электронику. Я еще раз с теплотой вспомнил наш джипик, который вывез нас из многих передряг.

На перекресток с проспектом Гагарина, я решил просто так не вылезать — сначала послал Серегу осмотреться. Как оказалось не зря — на проспекте возле здания Пирамиды, стояли вооруженные люди.

— Серый, давай, обводи.

— Так… Ага вот, — он нырнул в проход возле здания Детской поликлиники. — За мной.

Пробираться дворами не было никакой охоты, но и вступать в перестрелку с превосходящими нас по численности людьми тоже не хотелось. На Алтайской мы рискнули выползти на проспект и довольно резво двинулись вдоль стен необрушенных зданий. Там, где волна взрыва все же достала здания, приходилось передвигаться короткими перебежками, постоянно страхуя друг друга.

Огромные буквы с торгового центра «Питер» разметало по всему проспекту, а его развалины все еще продолжали дымиться, пластика там наверно было много. Дальше пошло проще — руин стало меньше, впереди всплывала громадина почти нетронутого спортивно-концертного комплекса. Чаша амфитеатра ощетинилась разбитыми осколками стекол.

Неожиданно Герда подала приглушенный маской лай. Уши стали торчком, загривок пошел волнами.

— Стоп! — я поднял руку и присел. Бегущий сзади Серега чуть не перелетел через мою голову. Надо отдать ему должное, два года армейской подготовки даром не прошли. Он тут же присел и постарался выровнять дыхание. Руки уже привычно нащупывали за спиной винтовку.

Со стороны СКК отчетливо трещали выстрелы. Судя по плотности выстрелов бой там шел нешуточный, и оказаться между воюющими мне не улыбалось. Я положил руку, закрытую перчаткой на холку собаке. Та сразу же успокоилась и села, преданно глядя сквозь стекла умными глазами.

— Давай на верх этого дома, — я пригнувшись побежал к стандартной серой Питерской пятиэтажке. Центральный вход украшала табличка «Музей-библиотека книги блокадного города». Тогда, во времена блокады все было просто и понятно — кто враг, и где он. Сейчас же все это осталось в той, живой истории. Тогда люди тоже думали, что придет немец в город, все уничтожит, следовательно, нужно любой ценой не пустить его туда. Сейчас же никакого врага не было, только и защищать город тоже некому было. Не было тех сильных, волевых людей, что не доедали и не досыпали на благо великого города.… Был только сам Город, в нем горстка выживших, и никакой надежды на будущее в течении как минимум пятидесяти лет. Те, кто помнил Питер целым, к тому времени уже исчезнут, а кто родится позже и доживет до выхода из подвалов, бункеров, метро — никогда не узнают, как он был красив, этот Город на Неве.

Мы влетели на крышу здания и прильнули к окулярам оптики. Вокруг колизея СКК шла бойня. Около пятидесяти человек с автоматами вели огонь по центральному входу, откуда время от времени огрызались одиночными выстрелами. По всей видимости, патроны у защитников СКК уже заканчивались, кольцо нападающих начало сжиматься. Внезапно один из них выскочил из-за стоявшего грузовика и метнул в темный вход гранату. Тут же упал, сраженный отчаянной очередью изнутри. Потом там полыхнуло, и повалил дым. Остальные нападающие радостно бросились к входу, весело стрекоча автоматными очередями. Недостатка в боеприпасах он не испытывали. Скоро все скрылись внутри СКК и уже там бой продолжился. На улице никого не осталось.

— Серый, давай бегом, пока они будут защитников выбивать, нужно проскочить. — я уже спрыгивал с лестницы в подъезд где нас ждала Герда.

Каких — то восемьсот метров… десять минут ходьбы быстрым шагом. Нам предстояло их преодолеть их гораздо быстрее.

— Ноги в руки, бегом! Герда рядом! — я помчался вдоль парка по мокрому и слизкому от снега асфальту. Сердце выпрыгивало, стекла маски почти сразу запотели. Железные ящики с патронами оттягивали руки, которые умоляли отпустить этот груз. Вдобавок ко всему лямка ремня от трофейного «калаша» сползла под защитный воротник броника и медленно, но верно натирала шею.

Нападающие были так увлечены перестрелкой, где то на втором этаже здания, что даже не потрудились выставить пост. Это нас и спасло — через минут пять бешеного бега мы влетели в парадную прогимназии. Там удалось немного перевести дух. С сигаретами нужно заканчивать, легкие так и норовят сами выпрыгнуть изо рта.

— Все тихо, — я выглянул в сторону СКК и огляделся. Все было тихо, за исключением выстрелов внутри комплекса.

— Веди, Сусанин. — Серега вышел из парадной и пошел по Кузнецовской улице. Пройдя два здания, он свернул на другую улицу.

— «Свеаборгская». Названия тут, однако… — я двигался на расстоянии пяти метров от Серегиной спины и контролировал окна и входы домов. Довольно быстро мы добрались до улицы Благодатной.

Внезапно Серега остановился и повернулся ко мне.

— Планы меняются. Тут РУВД есть, я вспомнил. Походу ребята нападающие были из этих мест. Там по любому кто-то остался. — он посмотрел на меня. Я кивнул в ответ.

— В обход? — Я со вздохом присел на корточки.

— В обход, — с готовностью палача подтвердил он.

— Сволочь ты…

Бегом, перебежав Благодатную мы двинулись дальше по Свеаборгской. Серега неплохо знал город и вывел нас на Московский проспект прямо возле входа в метро на станцию «Электросила».

— Может туда? Там всяко безопаснее.

— Пошли, поглядим.

Фойе метро было почти целым, только пол был в кровавых пятнах, и лежало несколько трупов. Гораздо больше трупов оказалось возле эскалаторов и на самих некогда движущихся лестницах. Вход в само метро был перекрыт гермоворотами. Множество людей умерли, не успев на какие-то минуты. Остальные надеялись спастись от радиации там же, но были вынуждены умирать в нескольких шагах от спасения.

— Поли отсюда, — мой голос глухо звучал в тихом зале «Элетросилы». Даже Герда как то пригнулась и умоляюще поглядывала на меня.

— Мы тихо вышли из фойе, и пошли быстрым шагом по проспекту.

Никаких препятствий мы не встретили кроме обрушенных зданий и трупов на улицах. Только однажды нас пытались атаковать обезумевшие от голода собаки в количестве штук пятнадцати. Но двоих сразу расстреляли из трофейников, а остальные кинулись врассыпную искать себе более легко добываемую пищу.

В одном из дворов за бизнес центром мы отыскали, наконец торчащую башенку воздухозаборного коллектора. Сбить навесной замок удалось почти сразу, и мы вошли внутрь. Там оказалось на редкость чистенько, если не считать нескольких обломков штукатурки. На полу покрытый слоем пыли находился люк коллектора. Вот мы и пришли. Метро.